Тред №160573

http://www.zn.ua/2000/2229/67619/
Гендиректор ОП «Атомпроектинжиниринг» Владимир БРОННИКОВ.


— Проблема диверсификации поставок топлива для украинских АЭС надумана или действительно реальна?
И то, и другое. Еще во времена бывшего Союза на Запорожской станции мы требовали от Минатома либо предоставить нам квалифицированного оппонента по топливу, либо научить нас оценивать его конструкцию. Потому что мы первыми начали эксплуатировать блоки-миллионники, а конструированием топлива занималась только одна организация — АКБ «Гидропресс». Следовательно, существовала угроза, что из-за общей ошибки могут возникнуть проблемы.
Когда распался Союз, эта проблема стала еще острее. Но в первый год ЗАЭС все же подписала соглашение с «Гидропрессом» и «Курчатовским институтом» о том, что они научат, передадут все коды и документацию, естественно, на платной основе. Не сложилось. Потом мы стали пытаться диверсифицировать не только проектантов, но и заводы — изготовители топлива, поскольку в РФ началась неразбериха… А топливо нам поставлял только Новосибирский завод химконцентратов. Предлагалось два пути: строительство сборочного завода в Украине или же создание холдинга, куда мы войдем как звено сырьевой цепочки — ураном, цирконием, гафнием. Это был бы совместный бизнес, который подтолкнул бы договориться. Вот в этом смысле я считаю проблему актуальной.
Кроме того, по требованию ЕС 15—20% топлива для атомных станций должно закупаться у другого поставщика. Именно поэтому три реактора Южно-Украинской АЭС, что как раз и составляет 20% от наших мощностей, будут работать на топливе Westinghouse.
Надо отдать должное, из всех этих разговоров россияне сделали правильный вывод: «ТВЭЛ» диверсифицировал как заводы — изготовители топлива (его сейчас выпускают в Новосибирске и Электростали), так и конструкторов, задействовав нижегородских проектантов. Это дало положительный результат, позволив возобновить поставки топлива в Финляндию и Восточную Европу. Насколько мне известно, российскую технологию готов взять и Китай.

— Что нам мешает это сделать?
Строительство завода в Украине, неважно, по чьей технологии, еще не будет означать, что это предприятие станет полностью украинским. Потому что заниматься мониторингом, усовершенствованием конструкции топлива будут те, кто продаст нам технологию. У нас для этого нет кадров. Чтобы их подготовить, надо пройти определенные этапы. Чем, кстати, мы сейчас и занимаемся на базе Харьковского физико-технического института. Для начала нужны специалисты, которые смогут прочитать любую конструкцию. Заметьте, не разработать, а прочитать: знать нормы и правила других производителей, уметь сравнить их с нашими нормами и правилами.

— То есть речь идет об элементарной грамотности?
Совершенно верно. Страна, которая взялась за атомную энергетику, обязана ее иметь. Для этого мы и пытаемся создать систему из пяти головных институтов при Академии наук, развить их инфраструктуру. Ведь развитие науки — не задача эксплуатационников, так принято во всем мире.

— Если в России есть два КБ, два завода, то, получается, диверсификация для нас возможна и без Westinghouse?
Возможна, но при условии, что мы будем управлять этим процессом и нивелируем слишком выраженную политсоставляющую, поскольку «ТВЭЛ» — коммерческая организация. Но чтобы избавиться от политсоставляющей, нужно войти в «ТВЭЛ» акционером. Тогда никакие политические катаклизмы не будут оказывать какого-либо влияния. Потому что ни один политик в здравом уме не станет вредить столь крупному бизнесу.

— Чем мотивировано сотрудничество с Westinghouse?
Они передали нам технологию, умение конструировать и читать конструкцию. На тот момент россияне оказались к этому не готовы. А Westinghouse заинтересовал наш рынок.

— И не более?
Я в этом уверен. Из-за 20-процентной доли украинского рынка Westinghouse не станет переносить сюда свой завод из Швеции.

— Но ведь помимо российских и американских, в мире есть и другие разработчики и производители ядерного топлива.
Да, есть. Но все дело в том, что Westinghouse самостоятельно разработал документацию, запатентовал, лицензировал. Как и «ТВЭЛ». А у других нет лицензионной конструкции необходимого нам топлива. Им нечего предложить. Конечно, у них есть ученые, институты, они могут разработать конструкцию по заказу, но это будет слишком дорого.

— Действительно ли в плане развития атомной энергетики Украина интересует россиян лишь в качестве рынка сбыта?
Год-полтора назад я бы с этим согласился. Чего греха таить, тогда, допустим, «Атомстройэкспорт» недвусмысленно давал понять: все равно вы от нас никуда не денетесь. Но когда состоялись наши переговоры с канадцами, корейцами, когда мы занялись изучением всего рынка, россияне поняли, что за Украину надо бороться. Их отношение в последнее время существенно изменилось. Появилось желание передать технологии. Это раньше в «ТВЭЛе» утверждали, что рентабельность завода по производству ЯТ обеспечат поставки топлива на 60 блоков. А сейчас этот показатель уменьшился в шесть раз…

— Как вы считаете, почему до сих пор не удалось подписать долгосрочный контракт на поставки российского топлива?
Я могу лишь высказать предположения. Наверное, одна из причин состоит в том, что переговорный процесс совпал с обострением отношений между лидерами двух стран. А чтобы придать процессу признаки объективности, возникла идея провести конкурс по строительству завода ядерного топлива. Однако проблема в том, что, как я уже говорил, в Украине нет специалистов, знающих технологию и способных подготовить тендерное задание. Следовательно, неясно, каким должен быть этот завод. Поэтому получится скорее пародия, а не конкурс.

— А к стратегии развития атомной энергетики это не относится? Вы лично верите в то, что через два десятилетия у нас появится 22 ядерных энергоблока?
Конечно, нет. Это не более чем декларация. Именно поэтому мы настаиваем на создании государственной программы развития атомной энергетики. Ее концепция предложена к рассмотрению Минтопэнерго, затем — правительству. Надеемся, в будущем году будет принят соответствующий закон. Иначе все так и ограничится благими пожеланиями. В этом деле нужны не эмоции, а профессиональный подход, учитывающий как можно больше мелочей.