Понемножку обо всем
233,629
4,060
|
Хранитель Храма ( Слушатель ) |
| 01 апр 2022 13:24:22 |
Quo Vadis Europa (Куда ты идешь Европа) часть 2
новая дискуссия Статья 135
Для Соединенных Штатов, с их страхом перед Советским Союзом в 1950-х годах и охотой на ведьм Маккарти, русофобия несколько понятна. Даже во время пребывания Трампа в должности Джеймс Клэппер, бывший директор Национальной разведывательной службы, публично шовинистически заявлял, что русские “почти генетически обусловлены кооптацией, проникновением, завоеванием благосклонности” [12]. Если принять в качестве логического объяснения, что американская позиция возникла на основе исторических обстоятельств, то возникает вопрос, почему одинаковые ситуации повторяются внутри большинства европейских стран, которые контактировали с Россией гораздо дольше Вашингтона. Почему народы и элиты данных стран добровольно участвуют в демонизации России, если они уже вынуждены политическими обстоятельствами вводить экономические санкции против Москвы?
Одно из возможных объяснений - американизация Западной Европы, а вместе с ней и трансплантация идеологии “исключительности”. Конечно, страны Европейского Запада никогда не будут такими “исключительными”, как США, но имитационный образ жизни и политические, военные и экономические связи дают им чувство превосходства над другими, не принадлежащими к тому же престижному клубу. Это чувство превосходства служит ширмой, чтобы скрыть исчезновение и угасание собственной культурной и национальной идентичности и, соответственно, реального суверенитета во внешней и внутренней политике. Возможно, именно поэтому президент Франции Эмануэль Макрон однажды отметил, что “французской культуры не существует”.[13][14]
Что усугубляет субординацию Европы, так это то, что нынешняя американская элита служит предметом насмешек как за пределами США, так и внутри них. Мы все уже знакомы с фразой “Пойдем, Брэндон” и знаем, какое сообщение на самом деле отправляется ее использованием. Ни госсекретарь Блинкен, ни вице-президент Камала Харрис не находятся в более завидном положении. Один из самых известных американских журналистов современности, безусловно, один из самых наблюдаемых, Такер Карлсон регулярно использует свое шоу на Fox News, чтобы документировать и с юмором критиковать всю некомпетентность американского политического класса, находящегося в настоящее время у власти. Является ли Джозеф Байден просто чьей-то марионеткой или частично независимым актером, его поведение является, мягко говоря, унижением для Соединенных Штатов. Он, по общему мнению, неспособен выполнить возложенный на него долг. После российской интервенции на Украине западные СМИ днями заполняли информационное пространство вопросами о том, является ли Владимир Путин сумасшедшим, некомпетентным, злым или эмоционально нестабильным. Кстати, вы заметили, как это повествование исчезло почти за одну ночь? Все возможные формулировки вопроса “Путин сумасшедший” были испробованы, но в случае Байдена не было найдено подобной проверки, даже в следах. Это многое говорит о западных СМИ, и ничего мы не знали заранее.
Подчинение такой американской администрации отражает печальное состояние Европейского Союза и европейских стран в целом, особенно западных. Тот факт, что Сербия вместе с Боснией и Герцеговиной не ввели санкции против России и не запретили полеты, только делает политическую картину нынешней Европы более мрачной. Глава внешнеполитического ведомства Евросоюза Джозеф Борелль указывает, что Брюссель достиг предела своих возможностей по введению санкций в отношении России[15] а еще что-нибудь серьезно повредит самим европейцам, которые и так покупают нефть и газ по исторически рекордным ценам. Только сейчас, когда надвигается возможное возмездие в отношении наиболее чувствительных секторов европейской экономики и промышленности, Европа решает остановиться. Жизнь русских и украинцев в Украине не имеет значения, демократия, суверенитет, права человека, все это не имеет значения, просто не касается уровня жизни и экономического расчета. В то время как западная часть континента преуспевает, все остальное не имеет значения. Через месяц после начала конфликта мы видим, что санкции не сработали так хорошо для стран ЕС. Мы, кажется, сделали полный круг назад к русофобии и тому факту, что нынешние европейские элиты никогда не видели Россию частью Европы, что само по себе является ошибкой, и что те же самые элиты были бы рады ввести санкции в отношении Москвы, а не принимать ее как равноправного собеседника, если бы только не было никаких досадных географических и экономических связей и взаимозависимостей.
Несомненно, в европейских странах есть те политические силы, которые смотрят на Россию гораздо более позитивно. Это почти характерно для большинства оппозиционных партий в Германии и Франции, но также и в других местах. Благодаря Виктору Орбану Венгрия не допускает переброски оружия киевскому режиму через свою территорию и не участвует в дальнейшем вооружении украинцев. В большинстве славянских стран, даже самых русофобских, таких как Польша, есть политические силы, которые, не симпатизируя Российской Федерации, понимают, что Россия существует как часть Европы и что это изменить нельзя. Любая архитектура безопасности в Европе, особенно созданная на долгосрочную перспективу, немыслима без конструктивного участия Москвы. Несомненно, существует Европа, которая в первую очередь является Европой и только затем Западом, но, как мы видели на протяжении многих лет, эта национальная и суверенная Европа находится в постоянном конфликте, который она проигрывает, с глобалистской и атлантистской “Европой”, которая имеет очень мало общего с тем, что является культурно, традиционно и исторически Европа. Эта самая атлантистская Европа сейчас открыто посылает современное оружие украинским войскам, одновременно вводя санкции против Москвы, надеясь на ее поражение и ослабление. Если предположить худший из возможных сценариев, которым является полное поражение России, падение Владимира Путина и распад российского государства, то последствия такого травмирующего события не обойдут Европу стороной. Учитывая, что население России составляет 145 миллионов человек, одна только возможная волна беженцев была бы бременем, с которым ЕС не смог бы справиться, не говоря уже о других аспектах такого события. Варшава и Краков уже предупреждают о невозможности принять дополнительных беженцев из Украины и требуют помощи от Евросоюза и ООН[16].
Еще в 2017 и 2018 годах президент России Владимир Путин[17][18][19] предупреждал о существовании программ по разработке биологического оружия в Украине, а также программ по сбору ДНК-материала у славян как в России, так и на Украине. Зарубежные СМИ, особенно западные, отвергли[20] все это как еще один пример безумия Путина. Те западные чиновники, которые занимались этим вопросом, единодушно отвергли претензии как российскую пропаганду. Все это было теорией заговора[21] пока не началась российская военная операция на Украине. Среди первых, кто заметил что-то необычное, была Диляна Гайтанджиева, независимый журналист из Болгарии. В частности, она указала, что все данные об одиннадцати американских биолабораториях[23] на территории Украины был удален с сайта американского посольства в Киеве. Это оставалось незамеченным до 8 марта, когда во время своих показаний в Сенатском комитете заместитель госсекретаря по политическим вопросам Виктория Нуланд открыто признала существование на территории Украины биологических лабораторий, безусловно, под наблюдением со стороны США. Когда сенатор Марко Рубио спросил, обладает ли Украина химическим или биологическим оружием, Нуланд ответила, что “у Украины есть биологические исследовательские объекты, которые на самом деле нас сейчас очень беспокоят российские войска, российские силы, возможно, стремятся получить контроль. Мы работаем с украинцами над тем, как они могут предотвратить попадание любого из этих исследовательских материалов в руки российских войск, если они приблизятся”.[24] Спасибо, Вики, это было более чем ясно. Сразу же после этого администрация США начала борьбу с ущербом, заявив о причинах существования лабораторий, таких как снижение риска химического и биологического оружия, оставшегося с советского периода [25], и безвредное изучение болезней для общего блага.[26] Если мы примем эти объяснения, то возникнет пара очень четких вопросов.
Учитывая, что деятельность Вашингтона на Украине по этому вопросу продолжается с 2005 года, логично задаться вопросом, сколько времени на самом деле нужно для вывоза или уничтожения химического и биологического оружия бывшего СССР. Разве семнадцати лет недостаточно? С другой стороны, если эти исследовательские объекты действительно проводят безвредные исследования на благо человечества, то почему Виктория Нуланд беспокоится о возможности их захвата русскими? Вывод довольно прост, хотя есть вероятность, что он ошибочен. Они лгут как в отношении назначения лабораторий, так и в отношении природы содержащихся в них материалов.
Наиболее тревожной частью проблемы, связанной с биологическими лабораториями, является возможность того, что они проводили исследования биологического оружия, которые были бы нацелены на конкретные национальные группы, в данном случае это славянское население, русские и украинцы. Как мы уже отмечали, еще в 2017 году Владимир Путин упомянул о существовании программ по сбору образцов ДНК у населения России. Министерство обороны США не опровергло эти утверждения, но косвенно подтвердило их. В заявлении от 59- го Медицинское крыло Центра продвинутого молекулярного обнаружения капитан Бо Дауни сказал, что центр проводит исследования “для выявления различных биомаркеров, связанных с травмой...для этого потребовалось два набора образцов, и поскольку первый набор, содержащий начальную группу заболеваний, имел российское происхождение, контрольная группа также должна быть российского происхождения”..[27][28]
Теперь пусть автор, который является непрофессионалом, когда дело доходит до микробиологии и военных, попытается распаковать это, предупредив, что следующий ход мыслей может быть совершенно неправильным. Итак, военно-медицинское учреждение в США проводит исследования, связанные с травмой. Предполагается, что травма здесь относится к травме. В конце концов, этот вид деятельности кажется вполне логичным для такого учреждения. Учитывая, что мы говорим о травме, мы должны спросить травму кого? Гражданские или военные? Должно быть более чем достаточно гражданских медицинских учреждений, занимающихся вопросами травматизма гражданского населения, поэтому казалось бы логичным 59-е медицинское крыло Центра продвинутого молекулярного обнаружения занимается травмами, полученными солдатами. Опять же, это кажется логичным. Солдаты какой страны? Логично, Соединенные Штаты. Давайте теперь подумаем, кто такие солдаты армии США. По данным Pew research за 2017 год, 57% военнослужащих были белыми,[29] в то время как 43% принадлежали к другим расам, как определено переписью населения США. Население США, примерно 330 миллионов человек, включает в себя около 3 миллионов русских, что составляет чуть менее 1% от общей численности населения. Это приводит нас к выводу, что подавляющее большинство белых американцев, служащих в армии США, принадлежат к немецким, англосаксонским и другим неславянским европейским народам. Если наша логика до сих пор была здравой, возникает вопрос, почему образец, взятый для этого исследования, не был более разнообразным по своему происхождению? Почему он не был более репрезентативным для реального генетического состава сил США, как описано выше? Если проводятся исследования с акцентом на выявление биомаркеров, связанных с травмой, зачем фокусировать свое внимание на довольно незначительной части вашего населения и, соответственно, ваших военных подразделений? Кажется, что усилия потрачены впустую или капитан Дауни запутывает реальные намерения. Стоит иметь в виду, что эта идентификация биомаркеров травмы не может использоваться исключительно в лечебных целях, это также может иметь оскорбительную ценность. Это все догадки, учитывая, что реальная информация скудна, однако автору, непрофессионалу, кажется нелогичным проводить исследования такого типа на незначительном и, с военной точки зрения США, не относящемся к делу образце, если мы рассматриваем только обнаружение травм и устранение травм.
Одно из возможных объяснений - американизация Западной Европы, а вместе с ней и трансплантация идеологии “исключительности”. Конечно, страны Европейского Запада никогда не будут такими “исключительными”, как США, но имитационный образ жизни и политические, военные и экономические связи дают им чувство превосходства над другими, не принадлежащими к тому же престижному клубу. Это чувство превосходства служит ширмой, чтобы скрыть исчезновение и угасание собственной культурной и национальной идентичности и, соответственно, реального суверенитета во внешней и внутренней политике. Возможно, именно поэтому президент Франции Эмануэль Макрон однажды отметил, что “французской культуры не существует”.[13][14]
Что усугубляет субординацию Европы, так это то, что нынешняя американская элита служит предметом насмешек как за пределами США, так и внутри них. Мы все уже знакомы с фразой “Пойдем, Брэндон” и знаем, какое сообщение на самом деле отправляется ее использованием. Ни госсекретарь Блинкен, ни вице-президент Камала Харрис не находятся в более завидном положении. Один из самых известных американских журналистов современности, безусловно, один из самых наблюдаемых, Такер Карлсон регулярно использует свое шоу на Fox News, чтобы документировать и с юмором критиковать всю некомпетентность американского политического класса, находящегося в настоящее время у власти. Является ли Джозеф Байден просто чьей-то марионеткой или частично независимым актером, его поведение является, мягко говоря, унижением для Соединенных Штатов. Он, по общему мнению, неспособен выполнить возложенный на него долг. После российской интервенции на Украине западные СМИ днями заполняли информационное пространство вопросами о том, является ли Владимир Путин сумасшедшим, некомпетентным, злым или эмоционально нестабильным. Кстати, вы заметили, как это повествование исчезло почти за одну ночь? Все возможные формулировки вопроса “Путин сумасшедший” были испробованы, но в случае Байдена не было найдено подобной проверки, даже в следах. Это многое говорит о западных СМИ, и ничего мы не знали заранее.
Подчинение такой американской администрации отражает печальное состояние Европейского Союза и европейских стран в целом, особенно западных. Тот факт, что Сербия вместе с Боснией и Герцеговиной не ввели санкции против России и не запретили полеты, только делает политическую картину нынешней Европы более мрачной. Глава внешнеполитического ведомства Евросоюза Джозеф Борелль указывает, что Брюссель достиг предела своих возможностей по введению санкций в отношении России[15] а еще что-нибудь серьезно повредит самим европейцам, которые и так покупают нефть и газ по исторически рекордным ценам. Только сейчас, когда надвигается возможное возмездие в отношении наиболее чувствительных секторов европейской экономики и промышленности, Европа решает остановиться. Жизнь русских и украинцев в Украине не имеет значения, демократия, суверенитет, права человека, все это не имеет значения, просто не касается уровня жизни и экономического расчета. В то время как западная часть континента преуспевает, все остальное не имеет значения. Через месяц после начала конфликта мы видим, что санкции не сработали так хорошо для стран ЕС. Мы, кажется, сделали полный круг назад к русофобии и тому факту, что нынешние европейские элиты никогда не видели Россию частью Европы, что само по себе является ошибкой, и что те же самые элиты были бы рады ввести санкции в отношении Москвы, а не принимать ее как равноправного собеседника, если бы только не было никаких досадных географических и экономических связей и взаимозависимостей.
Несомненно, в европейских странах есть те политические силы, которые смотрят на Россию гораздо более позитивно. Это почти характерно для большинства оппозиционных партий в Германии и Франции, но также и в других местах. Благодаря Виктору Орбану Венгрия не допускает переброски оружия киевскому режиму через свою территорию и не участвует в дальнейшем вооружении украинцев. В большинстве славянских стран, даже самых русофобских, таких как Польша, есть политические силы, которые, не симпатизируя Российской Федерации, понимают, что Россия существует как часть Европы и что это изменить нельзя. Любая архитектура безопасности в Европе, особенно созданная на долгосрочную перспективу, немыслима без конструктивного участия Москвы. Несомненно, существует Европа, которая в первую очередь является Европой и только затем Западом, но, как мы видели на протяжении многих лет, эта национальная и суверенная Европа находится в постоянном конфликте, который она проигрывает, с глобалистской и атлантистской “Европой”, которая имеет очень мало общего с тем, что является культурно, традиционно и исторически Европа. Эта самая атлантистская Европа сейчас открыто посылает современное оружие украинским войскам, одновременно вводя санкции против Москвы, надеясь на ее поражение и ослабление. Если предположить худший из возможных сценариев, которым является полное поражение России, падение Владимира Путина и распад российского государства, то последствия такого травмирующего события не обойдут Европу стороной. Учитывая, что население России составляет 145 миллионов человек, одна только возможная волна беженцев была бы бременем, с которым ЕС не смог бы справиться, не говоря уже о других аспектах такого события. Варшава и Краков уже предупреждают о невозможности принять дополнительных беженцев из Украины и требуют помощи от Евросоюза и ООН[16].
Еще в 2017 и 2018 годах президент России Владимир Путин[17][18][19] предупреждал о существовании программ по разработке биологического оружия в Украине, а также программ по сбору ДНК-материала у славян как в России, так и на Украине. Зарубежные СМИ, особенно западные, отвергли[20] все это как еще один пример безумия Путина. Те западные чиновники, которые занимались этим вопросом, единодушно отвергли претензии как российскую пропаганду. Все это было теорией заговора[21] пока не началась российская военная операция на Украине. Среди первых, кто заметил что-то необычное, была Диляна Гайтанджиева, независимый журналист из Болгарии. В частности, она указала, что все данные об одиннадцати американских биолабораториях[23] на территории Украины был удален с сайта американского посольства в Киеве. Это оставалось незамеченным до 8 марта, когда во время своих показаний в Сенатском комитете заместитель госсекретаря по политическим вопросам Виктория Нуланд открыто признала существование на территории Украины биологических лабораторий, безусловно, под наблюдением со стороны США. Когда сенатор Марко Рубио спросил, обладает ли Украина химическим или биологическим оружием, Нуланд ответила, что “у Украины есть биологические исследовательские объекты, которые на самом деле нас сейчас очень беспокоят российские войска, российские силы, возможно, стремятся получить контроль. Мы работаем с украинцами над тем, как они могут предотвратить попадание любого из этих исследовательских материалов в руки российских войск, если они приблизятся”.[24] Спасибо, Вики, это было более чем ясно. Сразу же после этого администрация США начала борьбу с ущербом, заявив о причинах существования лабораторий, таких как снижение риска химического и биологического оружия, оставшегося с советского периода [25], и безвредное изучение болезней для общего блага.[26] Если мы примем эти объяснения, то возникнет пара очень четких вопросов.
Учитывая, что деятельность Вашингтона на Украине по этому вопросу продолжается с 2005 года, логично задаться вопросом, сколько времени на самом деле нужно для вывоза или уничтожения химического и биологического оружия бывшего СССР. Разве семнадцати лет недостаточно? С другой стороны, если эти исследовательские объекты действительно проводят безвредные исследования на благо человечества, то почему Виктория Нуланд беспокоится о возможности их захвата русскими? Вывод довольно прост, хотя есть вероятность, что он ошибочен. Они лгут как в отношении назначения лабораторий, так и в отношении природы содержащихся в них материалов.
Наиболее тревожной частью проблемы, связанной с биологическими лабораториями, является возможность того, что они проводили исследования биологического оружия, которые были бы нацелены на конкретные национальные группы, в данном случае это славянское население, русские и украинцы. Как мы уже отмечали, еще в 2017 году Владимир Путин упомянул о существовании программ по сбору образцов ДНК у населения России. Министерство обороны США не опровергло эти утверждения, но косвенно подтвердило их. В заявлении от 59- го Медицинское крыло Центра продвинутого молекулярного обнаружения капитан Бо Дауни сказал, что центр проводит исследования “для выявления различных биомаркеров, связанных с травмой...для этого потребовалось два набора образцов, и поскольку первый набор, содержащий начальную группу заболеваний, имел российское происхождение, контрольная группа также должна быть российского происхождения”..[27][28]
Теперь пусть автор, который является непрофессионалом, когда дело доходит до микробиологии и военных, попытается распаковать это, предупредив, что следующий ход мыслей может быть совершенно неправильным. Итак, военно-медицинское учреждение в США проводит исследования, связанные с травмой. Предполагается, что травма здесь относится к травме. В конце концов, этот вид деятельности кажется вполне логичным для такого учреждения. Учитывая, что мы говорим о травме, мы должны спросить травму кого? Гражданские или военные? Должно быть более чем достаточно гражданских медицинских учреждений, занимающихся вопросами травматизма гражданского населения, поэтому казалось бы логичным 59-е медицинское крыло Центра продвинутого молекулярного обнаружения занимается травмами, полученными солдатами. Опять же, это кажется логичным. Солдаты какой страны? Логично, Соединенные Штаты. Давайте теперь подумаем, кто такие солдаты армии США. По данным Pew research за 2017 год, 57% военнослужащих были белыми,[29] в то время как 43% принадлежали к другим расам, как определено переписью населения США. Население США, примерно 330 миллионов человек, включает в себя около 3 миллионов русских, что составляет чуть менее 1% от общей численности населения. Это приводит нас к выводу, что подавляющее большинство белых американцев, служащих в армии США, принадлежат к немецким, англосаксонским и другим неславянским европейским народам. Если наша логика до сих пор была здравой, возникает вопрос, почему образец, взятый для этого исследования, не был более разнообразным по своему происхождению? Почему он не был более репрезентативным для реального генетического состава сил США, как описано выше? Если проводятся исследования с акцентом на выявление биомаркеров, связанных с травмой, зачем фокусировать свое внимание на довольно незначительной части вашего населения и, соответственно, ваших военных подразделений? Кажется, что усилия потрачены впустую или капитан Дауни запутывает реальные намерения. Стоит иметь в виду, что эта идентификация биомаркеров травмы не может использоваться исключительно в лечебных целях, это также может иметь оскорбительную ценность. Это все догадки, учитывая, что реальная информация скудна, однако автору, непрофессионалу, кажется нелогичным проводить исследования такого типа на незначительном и, с военной точки зрения США, не относящемся к делу образце, если мы рассматриваем только обнаружение травм и устранение травм.
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!