Понемножку обо всем
233,579
4,060
|
Хранитель Храма ( Слушатель ) |
| 06 май 2022 17:34:41 |
Террор из Белуджистана: угрожающий инструмент для разрушения китайско-пакистанской экономики
новая дискуссия Статья 227
Террор из Белуджистана: угрожающий инструмент для разрушения китайско-пакистанской экономики
Пепе Эскобар
Май 06, 2022
Взрыв белуджского террориста-смертника, совершенный против китайских рабочих в Карачи, произошел всего через месяц после свержения премьер-министра Имрана Хана при поддержке США. Пакистан является важнейшим узлом BRI в обширном евразийском проекте Пекина по транзиту, и, похоже, CPEC является конечной целью этого нарушения.
Белуджистан может извлечь выгоду только из китайских инвестиций в инфраструктуру в чрезвычайно обедневшей пакистанской провинции. Но всплеск нападений на китайских рабочих со стороны воинствующих сепаратистов говорит о том, что могут быть задействованы внешние программы. Фото Кредит: Колыбель
Это краткая история о том, как взрыв смертника может привести к подрыву всего текущего сложного процесса евразийской интеграции.
Недавно Освободительное движение Белуджистана (БЛА) опубликовало видеоролик под влиянием ИГИЛ, угрожающий “китайским чиновникам и объектам” в обширной провинции Пакистана.
Тем не менее, то, что на самом деле произошло в конце апреля, было взрывом смертника за пределами Института Конфуция Университета Карачи – не Белуджистана – и нацелено на китайских учителей, а не на “чиновников и объекты”.
Террористкой-смертницей была женщина Шаари Балох, она же Брамш, которая взорвала свой жилет как раз в тот момент, когда фургон с сотрудниками Института подъехал ко входу. О нападении заявила бригада Маджида БЛА, которая подчеркнула, что это был первый раз, когда они использовали женщину-смертницу.
Шаари Балох была школьной учительницей со степенью зоологии, поступила на вторую степень магистра, вышла замуж за дантиста и профессора медицинского колледжа Макран в своем родном городе Турбат на юге Белуджистана. Среди ее трех братьев - врач, заместитель директора финансируемого правительством проекта и государственный служащий. Таким образом, Шаари Белудж был далеко не простым обездоленным салафитским джихадистом, получившим внушение через Интернет.
Пакистанскому министерству иностранных дел пришлось подчеркнуть очевидное: это была “прямая атака на пакистано-китайскую дружбу и постоянное сотрудничество”, которую обе стороны всегда квалифицировали как отношения “железных братьев”. Пакистан является абсолютно ключевым узлом Китайской инициативы "Пояс и путь" (BRI), соединяющей Евразийскую сушу.
Это не было стандартной террористической атакой. Его отголоски огромны – не только в одной из провинций Пакистана и Южной Азии на региональном уровне, но и во всей Евразии. Это может быть предвестником серьезной турбулентности впереди.
Акт отчаяния Шаари Белуджа следует рассматривать, прежде всего, как воплощение глубоко укоренившегося отчуждения белуджей, которое испытывают образованные средние классы, от юристов и торговцев до студентов, постоянно пронизывая сложные отношения с далеким Исламабадом. Значительная часть головоломки заключается в том, что 26 пакистанских разведывательных агентств никогда не видели этого.
Лидеры Белуджей сразу же заявили, что наилучшей возможной реакцией было бы созвать Великую Джиргу – по образцу Шахи Джирги, практикуемой во время раздела субконтинента, – которая объединила бы всех старейшин племен для решения наиболее насущных местных проблем.
Облавы на обычных подозреваемых
Белуджистан, геостратегически, так же ценен, как редкоземельные минералы: огромная пустыня, расположенная к востоку от Ирана, к югу от Афганистана и имеющая три порта на Аравийском море, включая Гвадар, практически в устье стратегического Ормузского пролива.
Белуджистан, занимающий почти 48 процентов территории Пакистана, богат ураном и медью, потенциально очень богат нефтью, производит более трети природного газа Пакистана и малонаселен. Белуджи составляют большинство населения, за ними следуют пуштуны. Кветта, крупная столица провинции, в течение многих лет считалась центральным талибаном Пентагона.
Гвадар, порт, построенный Китаем на юго-западном побережье Белуджистана в Аравийском море – прямо напротив Омана – является абсолютным ключевым узлом Китайско-пакистанского экономического коридора (CPEC) и одновременно важным звеном в бесконечной трубопроводной саге. Газопровод Иран-Пакистан-Индия (IPI), ранее известный как “мирный трубопровод”, с планами пересечь Иранский и пакистанский Белуджистан (Индия до сих пор не определилась), является абсолютной анафемой для Вашингтона со времен эпохи Джорджа У. Буша.
CPEC остается бесконечным источником споров даже внутри Пакистана. Помимо всех связей, запланированных между Гвадаром и Синьцзяном к 2030 году, большая часть этого амбициозного коридора связи связана с энергетикой, промышленными зонами и автомобильными и железнодорожными проектами в разных частях страны – общее улучшение ее отстающей инфраструктуры. Китайцы в течение многих лет язвили, что на самом деле “весь Пакистан - это коридор”.
Как и следовало ожидать, в течение многих лет американское силовое ведомство планировало инструментализировать мятеж в Белуджистане, чтобы – что еще – “сорвать” сначала возможность строительства энергетического трубопровода из Гвадара в Синьцзян, а затем и весь проект CPEC. Обычные подозреваемые, такие как Национальный фонд США за демократию (NED), очень часто присутствуют в Белуджистане. WikiLeaks раскрыл большую часть игры еще в 2015 году.
В докладе Института Карнеги отмечалось, что “многие лидеры белуджских националистов теперь происходят из урбанизированных районов Кеч, Панджгур и Гвадар (и в меньшей степени из Кветты, Хуздара, Турбата, Харана и Ласбелы). Они хорошо связаны с городами Карачи и Персидского залива, где племенные структуры не существуют. На самом деле, хотя насилие наблюдается по всей провинции, повстанцы, похоже, концентрируются в основном в этих урбанизированных районах”.
Террорист-смертник Шаари Белудж родом из Турбата, второго по величине города провинции, где БЛА очень активна. С точки зрения обычных подозреваемых, это активы выбора, особенно после смерти важных племенных лидеров, таких как Акбар Бугти. В докладе должным образом отмечалось, что “образованная и средняя молодежь Белуджа находится на переднем крае” мятежа.
Антикитайская инструментализация BLA также связана с операцией парламента по смене режима в Исламабаде, которая недавно свергла бывшего премьер-министра Имрана Хана, который всегда был ярым противником американской “вечной войны” в Афганистане. Хан решительно отрицал использование Пакистана в военных операциях США “за горизонтом”: это была одна из ключевых причин его смещения.
Теперь, когда в городе появился гибкий, одобренный Вашингтоном новый режим, только что произошло чудо: Пентагон собирается заключить официальное соглашение с Исламабадом об использовании пакистанского воздушного пространства для - чего еще – вмешательства в Афганистан.
Пекин, как и другие члены Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), не будет удивлен. Всего за несколько недель до белого переворота Хан встретился с президентом Китая Си Цзиньпином и еще раз подчеркнул, что Пакистан и Китай являются “железными братьями”.
Имран Хан был серьезной занозой в боку запада, потому что он продолжал внушать пакистанцам, что Вечная война в Афганистане в военном отношении непобедима. Он знал, как все прокси–серверы, включая BLA, которые дестабилизировали Афганистан и Пакистан в течение десятилетий, были и остаются частью тайных операций США.
Не иранско-индийский заговор
В Белуджистане так же глубоко укоренились племенные отношения, как и в пуштунских племенных районах. Местные племенные вожди могут быть такими же ультраконсервативными, как и пренебрежительный Исламабад (и они также не являются образцами прав человека). Однако большинство племен склоняются перед властью Исламабада – за исключением, прежде всего, бугти.
А еще есть Освободительная армия Белуджистана (БЛА), которую Вашингтон и Лондон клеймили как террористическую группировку, а потом забыли о ней. BLA годами действовала из Кандагара в Афганистане (всего в двух часах езды от Кветты), и уже в предыдущем десятилетии – одновременно с объявлением Нового Шелкового пути и CPEC – подчеркивала, что готовится атаковать небелуджей (код для правительства в Исламабаде, а также китайских иностранцев).
Белуджи склонны рассматривать BLA как группу сопротивления. Но Исламабад всегда отрицал это, заявляя, что их поддержка не превышает 10 процентов населения провинции.
В течение многих лет в Пакистане бушевали обширные споры о том, была ли БЛА полностью захвачена ЦРУ, МИ-6 и Моссадом. Во время визита в Иран в 2006 году мне не разрешили поехать в провинцию Систан-Белуджистан на юго-востоке Ирана, потому что, по версии Тегерана, к тайным трансграничным атакам причастны внедрённые ЦРУ из пакистанского Белуджистана. Ни для кого в регионе не было секретом, что после 11 сентября США фактически контролировали белуджские авиабазы в Далбандине и Панджгуре.
В октябре 2001 года, ожидая открытия для перехода в Кандагар из Кветты, я провел довольно много времени с рядом партнеров и сочувствующих BLA. Они называли себя “прогрессивными, националистическими, антиимпериалистическими” (и это затруднило бы их кооптацию США). Они сильно критиковали “панджабский шовинизм” и всегда настаивали на том, что ресурсы региона в первую очередь принадлежат белуджам; это было их обоснование для нападений на газопроводы.
Подчеркивая ужасный уровень грамотности в провинциях всего 16 процентов (“Политика правительства заключается в том, чтобы держать Белуджистан отсталым”), они возмущались тем фактом, что большинству людей все еще не хватает питьевой воды. Они требовали поддержки по крайней мере 70 процентов населения Белуджа (“Всякий раз, когда БЛА запускает ракету, это разговоры на базарах”). Они также утверждали, что объединены и координируются с иранскими белуджистанцами. И они настаивали на том, что “Пакистан превратил Белуджистан в американский военный лагерь, что сильно повлияло на отношения между афганским и белуджским народами”.
Два десятилетия спустя, после всей саги ИГИЛ в Сирии и Ираке, это совершенно другая история. Сторонники БЛА все еще могут быть готовы остаться в пакистанской конфедерации, хотя и с бесконечно большей автономией. Но теперь они, похоже, готовы использовать западную имперскую помощь, чтобы нанести удар не только по центральному правительству в Исламабаде, но и по “ближнему зарубежью” иностранного спекулянта (Китая).
После взрыва в Карачи в некоторых пакистанских кругах начал появляться рассказ о том, что Иран и Индия были в сговоре, чтобы дестабилизировать Белуджистан.
Это не имеет абсолютно никакого смысла. Тегеран и Исламабад тесно связаны с Пекином несколькими узлами Нового Шелкового пути. Иран получил бы меньше, чем нулевую выгоду, вступив в сговор с Индией с целью дестабилизации района, граничащего с Афганистаном, особенно когда ШОС полностью вовлечена в включение Кабула в евразийский интеграционный процесс. Более того, у Ирана есть лучшие шансы когда-либо осуществиться в ближайшем будущем, консолидируя пуповину из Юго-Западной Азии в Южную Азию.
В последние годы администрации Барака Обамы BLA, хотя и оставалась маргинальной группой с политическим крылом и военным крылом, перегруппировывалась и перевооружалась, в то время как главный министр Белуджистана Наваб Райсани подозревался в том, что он является агентом ЦРУ (убедительных доказательств не было).
Уже в то время в Исламабаде опасались, что правительство оторвало взгляд от белуджистанского бала и что БЛА вот–вот будет эффективно использована США в целях балканизации. Похоже, сейчас эта картина становится реальностью. Тем не менее, суть вопроса – ярко выраженная взрывом смертника в Карачи – заключается в том, что Исламабад по-прежнему остается невосприимчивым к ключевой жалобе белуджей: мы хотим получать прибыль от наших природных богатств, и мы хотим автономии.
Пепе Эскобар
Май 06, 2022
Взрыв белуджского террориста-смертника, совершенный против китайских рабочих в Карачи, произошел всего через месяц после свержения премьер-министра Имрана Хана при поддержке США. Пакистан является важнейшим узлом BRI в обширном евразийском проекте Пекина по транзиту, и, похоже, CPEC является конечной целью этого нарушения.
Белуджистан может извлечь выгоду только из китайских инвестиций в инфраструктуру в чрезвычайно обедневшей пакистанской провинции. Но всплеск нападений на китайских рабочих со стороны воинствующих сепаратистов говорит о том, что могут быть задействованы внешние программы. Фото Кредит: Колыбель
Это краткая история о том, как взрыв смертника может привести к подрыву всего текущего сложного процесса евразийской интеграции.
Недавно Освободительное движение Белуджистана (БЛА) опубликовало видеоролик под влиянием ИГИЛ, угрожающий “китайским чиновникам и объектам” в обширной провинции Пакистана.
Тем не менее, то, что на самом деле произошло в конце апреля, было взрывом смертника за пределами Института Конфуция Университета Карачи – не Белуджистана – и нацелено на китайских учителей, а не на “чиновников и объекты”.
Террористкой-смертницей была женщина Шаари Балох, она же Брамш, которая взорвала свой жилет как раз в тот момент, когда фургон с сотрудниками Института подъехал ко входу. О нападении заявила бригада Маджида БЛА, которая подчеркнула, что это был первый раз, когда они использовали женщину-смертницу.
Шаари Балох была школьной учительницей со степенью зоологии, поступила на вторую степень магистра, вышла замуж за дантиста и профессора медицинского колледжа Макран в своем родном городе Турбат на юге Белуджистана. Среди ее трех братьев - врач, заместитель директора финансируемого правительством проекта и государственный служащий. Таким образом, Шаари Белудж был далеко не простым обездоленным салафитским джихадистом, получившим внушение через Интернет.
Пакистанскому министерству иностранных дел пришлось подчеркнуть очевидное: это была “прямая атака на пакистано-китайскую дружбу и постоянное сотрудничество”, которую обе стороны всегда квалифицировали как отношения “железных братьев”. Пакистан является абсолютно ключевым узлом Китайской инициативы "Пояс и путь" (BRI), соединяющей Евразийскую сушу.
Это не было стандартной террористической атакой. Его отголоски огромны – не только в одной из провинций Пакистана и Южной Азии на региональном уровне, но и во всей Евразии. Это может быть предвестником серьезной турбулентности впереди.
Акт отчаяния Шаари Белуджа следует рассматривать, прежде всего, как воплощение глубоко укоренившегося отчуждения белуджей, которое испытывают образованные средние классы, от юристов и торговцев до студентов, постоянно пронизывая сложные отношения с далеким Исламабадом. Значительная часть головоломки заключается в том, что 26 пакистанских разведывательных агентств никогда не видели этого.
Лидеры Белуджей сразу же заявили, что наилучшей возможной реакцией было бы созвать Великую Джиргу – по образцу Шахи Джирги, практикуемой во время раздела субконтинента, – которая объединила бы всех старейшин племен для решения наиболее насущных местных проблем.
Облавы на обычных подозреваемых
Белуджистан, геостратегически, так же ценен, как редкоземельные минералы: огромная пустыня, расположенная к востоку от Ирана, к югу от Афганистана и имеющая три порта на Аравийском море, включая Гвадар, практически в устье стратегического Ормузского пролива.
Белуджистан, занимающий почти 48 процентов территории Пакистана, богат ураном и медью, потенциально очень богат нефтью, производит более трети природного газа Пакистана и малонаселен. Белуджи составляют большинство населения, за ними следуют пуштуны. Кветта, крупная столица провинции, в течение многих лет считалась центральным талибаном Пентагона.
Гвадар, порт, построенный Китаем на юго-западном побережье Белуджистана в Аравийском море – прямо напротив Омана – является абсолютным ключевым узлом Китайско-пакистанского экономического коридора (CPEC) и одновременно важным звеном в бесконечной трубопроводной саге. Газопровод Иран-Пакистан-Индия (IPI), ранее известный как “мирный трубопровод”, с планами пересечь Иранский и пакистанский Белуджистан (Индия до сих пор не определилась), является абсолютной анафемой для Вашингтона со времен эпохи Джорджа У. Буша.
CPEC остается бесконечным источником споров даже внутри Пакистана. Помимо всех связей, запланированных между Гвадаром и Синьцзяном к 2030 году, большая часть этого амбициозного коридора связи связана с энергетикой, промышленными зонами и автомобильными и железнодорожными проектами в разных частях страны – общее улучшение ее отстающей инфраструктуры. Китайцы в течение многих лет язвили, что на самом деле “весь Пакистан - это коридор”.
Как и следовало ожидать, в течение многих лет американское силовое ведомство планировало инструментализировать мятеж в Белуджистане, чтобы – что еще – “сорвать” сначала возможность строительства энергетического трубопровода из Гвадара в Синьцзян, а затем и весь проект CPEC. Обычные подозреваемые, такие как Национальный фонд США за демократию (NED), очень часто присутствуют в Белуджистане. WikiLeaks раскрыл большую часть игры еще в 2015 году.
В докладе Института Карнеги отмечалось, что “многие лидеры белуджских националистов теперь происходят из урбанизированных районов Кеч, Панджгур и Гвадар (и в меньшей степени из Кветты, Хуздара, Турбата, Харана и Ласбелы). Они хорошо связаны с городами Карачи и Персидского залива, где племенные структуры не существуют. На самом деле, хотя насилие наблюдается по всей провинции, повстанцы, похоже, концентрируются в основном в этих урбанизированных районах”.
Террорист-смертник Шаари Белудж родом из Турбата, второго по величине города провинции, где БЛА очень активна. С точки зрения обычных подозреваемых, это активы выбора, особенно после смерти важных племенных лидеров, таких как Акбар Бугти. В докладе должным образом отмечалось, что “образованная и средняя молодежь Белуджа находится на переднем крае” мятежа.
Антикитайская инструментализация BLA также связана с операцией парламента по смене режима в Исламабаде, которая недавно свергла бывшего премьер-министра Имрана Хана, который всегда был ярым противником американской “вечной войны” в Афганистане. Хан решительно отрицал использование Пакистана в военных операциях США “за горизонтом”: это была одна из ключевых причин его смещения.
Теперь, когда в городе появился гибкий, одобренный Вашингтоном новый режим, только что произошло чудо: Пентагон собирается заключить официальное соглашение с Исламабадом об использовании пакистанского воздушного пространства для - чего еще – вмешательства в Афганистан.
Пекин, как и другие члены Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), не будет удивлен. Всего за несколько недель до белого переворота Хан встретился с президентом Китая Си Цзиньпином и еще раз подчеркнул, что Пакистан и Китай являются “железными братьями”.
Имран Хан был серьезной занозой в боку запада, потому что он продолжал внушать пакистанцам, что Вечная война в Афганистане в военном отношении непобедима. Он знал, как все прокси–серверы, включая BLA, которые дестабилизировали Афганистан и Пакистан в течение десятилетий, были и остаются частью тайных операций США.
Не иранско-индийский заговор
В Белуджистане так же глубоко укоренились племенные отношения, как и в пуштунских племенных районах. Местные племенные вожди могут быть такими же ультраконсервативными, как и пренебрежительный Исламабад (и они также не являются образцами прав человека). Однако большинство племен склоняются перед властью Исламабада – за исключением, прежде всего, бугти.
А еще есть Освободительная армия Белуджистана (БЛА), которую Вашингтон и Лондон клеймили как террористическую группировку, а потом забыли о ней. BLA годами действовала из Кандагара в Афганистане (всего в двух часах езды от Кветты), и уже в предыдущем десятилетии – одновременно с объявлением Нового Шелкового пути и CPEC – подчеркивала, что готовится атаковать небелуджей (код для правительства в Исламабаде, а также китайских иностранцев).
Белуджи склонны рассматривать BLA как группу сопротивления. Но Исламабад всегда отрицал это, заявляя, что их поддержка не превышает 10 процентов населения провинции.
В течение многих лет в Пакистане бушевали обширные споры о том, была ли БЛА полностью захвачена ЦРУ, МИ-6 и Моссадом. Во время визита в Иран в 2006 году мне не разрешили поехать в провинцию Систан-Белуджистан на юго-востоке Ирана, потому что, по версии Тегерана, к тайным трансграничным атакам причастны внедрённые ЦРУ из пакистанского Белуджистана. Ни для кого в регионе не было секретом, что после 11 сентября США фактически контролировали белуджские авиабазы в Далбандине и Панджгуре.
В октябре 2001 года, ожидая открытия для перехода в Кандагар из Кветты, я провел довольно много времени с рядом партнеров и сочувствующих BLA. Они называли себя “прогрессивными, националистическими, антиимпериалистическими” (и это затруднило бы их кооптацию США). Они сильно критиковали “панджабский шовинизм” и всегда настаивали на том, что ресурсы региона в первую очередь принадлежат белуджам; это было их обоснование для нападений на газопроводы.
Подчеркивая ужасный уровень грамотности в провинциях всего 16 процентов (“Политика правительства заключается в том, чтобы держать Белуджистан отсталым”), они возмущались тем фактом, что большинству людей все еще не хватает питьевой воды. Они требовали поддержки по крайней мере 70 процентов населения Белуджа (“Всякий раз, когда БЛА запускает ракету, это разговоры на базарах”). Они также утверждали, что объединены и координируются с иранскими белуджистанцами. И они настаивали на том, что “Пакистан превратил Белуджистан в американский военный лагерь, что сильно повлияло на отношения между афганским и белуджским народами”.
Два десятилетия спустя, после всей саги ИГИЛ в Сирии и Ираке, это совершенно другая история. Сторонники БЛА все еще могут быть готовы остаться в пакистанской конфедерации, хотя и с бесконечно большей автономией. Но теперь они, похоже, готовы использовать западную имперскую помощь, чтобы нанести удар не только по центральному правительству в Исламабаде, но и по “ближнему зарубежью” иностранного спекулянта (Китая).
После взрыва в Карачи в некоторых пакистанских кругах начал появляться рассказ о том, что Иран и Индия были в сговоре, чтобы дестабилизировать Белуджистан.
Это не имеет абсолютно никакого смысла. Тегеран и Исламабад тесно связаны с Пекином несколькими узлами Нового Шелкового пути. Иран получил бы меньше, чем нулевую выгоду, вступив в сговор с Индией с целью дестабилизации района, граничащего с Афганистаном, особенно когда ШОС полностью вовлечена в включение Кабула в евразийский интеграционный процесс. Более того, у Ирана есть лучшие шансы когда-либо осуществиться в ближайшем будущем, консолидируя пуповину из Юго-Западной Азии в Южную Азию.
В последние годы администрации Барака Обамы BLA, хотя и оставалась маргинальной группой с политическим крылом и военным крылом, перегруппировывалась и перевооружалась, в то время как главный министр Белуджистана Наваб Райсани подозревался в том, что он является агентом ЦРУ (убедительных доказательств не было).
Уже в то время в Исламабаде опасались, что правительство оторвало взгляд от белуджистанского бала и что БЛА вот–вот будет эффективно использована США в целях балканизации. Похоже, сейчас эта картина становится реальностью. Тем не менее, суть вопроса – ярко выраженная взрывом смертника в Карачи – заключается в том, что Исламабад по-прежнему остается невосприимчивым к ключевой жалобе белуджей: мы хотим получать прибыль от наших природных богатств, и мы хотим автономии.
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!