Юй Бинь: Возрождение российско-украинской войны и принципиальный нейтралитет Китая часть 3
новая дискуссияСтатья131
30 марта министр иностранных дел Ван И провел встречу с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Источник: Официальный сайт Министерства иностранных дел
Опасения Лукина не беспочвенны. 3 мая Янь Сюэтун, профессор Университета Цинхуа [48], написал статью в американском журнале иностранных дел, заявив, что “дебаты в Китае по Украине все больше поляризуются между пророссийским и антироссийским лагерями”. И Лукин, и Янь Сюэтун приводили в качестве аргументов общественное мнение, однако между ними существуют огромные различия. Лукин тщательно фиксировал взгляды некоторых крупных “лидеров” общественного мнения, в то время как Янь Сюэтон лишь приводил “антироссийские настроения” как свидетельство высокой степени поляризации в общественном пространстве Китая. Но оба ученых проигнорировали “не очень молчаливое” большинство огромного интернет-населения Китая. Просто обратите внимание на значительное киберпространство Китая, и вы обнаружите, что мнения людей о российско-украинской войне активны и разнообразны. Китайские государственные СМИ не беспристрастны в своих официальных репортажах о России и Украине, что также может быть одной из причин. Профессор Ву Дахуй, специальный комментатор программы CCTV “Внимание сегодня” и известный эксперт по России, даже прямо процитировал свой "конфиденциальный источник" внутри команды Зеленского. В конце апреля "Синьхуа" [49] опубликовало полный текст интервью с министрами иностранных дел России и Украины. Недавний опрос [50] показал, что 30% респондентов выразили поддержку спецоперациям России, 20% поддержали Украину, а 40% остались нейтральными. Помимо российско-украинской войны, все больше китайцев интересуются мировыми делами, имеют соответствующий опыт и знание иностранных языков и, естественно, предпочитают стабильную и предсказуемую международную среду для содействия своему профессиональному развитию и личной деятельности. Поэтому правительство должно серьезно отнестись к их тенденции принять более сбалансированный подход к украинскому конфликту или любому другому конфликту. В связи с этим принципиальный нейтралитет Пекина является не только "стратегической дилеммой [51]", но и отвечает интересам китайцев, как бы трудно это ни было в оперативном плане. Более важный вопрос заключается в том, как объяснить различные взгляды китайской интеллектуальной элиты на конфликт на Украине.И Лукин, и Янь Сюэтун уделили значительное внимание некоторым критикам “пророссийской” позиции Китая. Однако Лукин расценил их как “личные мнения, не имеющие прямого отношения к официальной линии”. Но Янь Сюэтун приравнял взгляды этих немногих ученых к широкому спектру “антироссийских настроений среди китайских граждан”. На самом деле эти “антироссийские” ученые были “антироссийскими” в течение многих лет до конфликта на Украине, и большая часть их карьеры состояла в том, чтобы напоминать своим слушателям, что и царь, и Советская Россия украли большие территории Китая. Хотя такие взгляды мало влияют на формирование политики Китая в отношении России, эти ученые все еще являются частью разнообразного академического сообщества Китая. Военные действия России против Украины - это, очевидно, возможность для этих "исторических бессмертных" использовать древние времена для обсуждения настоящего. В то же время некоторые западно ориентированные интеллектуальные элиты также согласились с этим. Ранее из-за попрания Трампом политической системы США, а также крайней ненависти к Китаю и расистской политики Трампа по отношению к Китаю (например, бывший директор по планированию политики Госдепартамента США Килон Скиннер[52] определял отношения с Китаем как « столкновение цивилизаций» между Соединенными Штатами и «небелым» Китаем), что они были смущены, разочарованы и по большей части молчали. Однако даже для интеллектуальной элиты Янь Сюэтун пропустил в статье "Иностранные дела" более значительную группу политреалистических элит, включая ученых, занимающихся русскими исследованиями и международными отношениями.Они не обязательно пророссийские или антиамериканские, но все они прагматичны и профессиональны. Поэтому политическое дискурсивное пространство Китая должно включать взаимодействие как минимум трех групп: политиков, простых людей и интеллектуальных элит. Наконец, нейтральное отношение Китая к украинскому конфликту является естественным продолжением его независимой внешней политики, формально сложившейся в 1982 году после огромных колебаний между “односторонностью” Китая (антиамериканской в 1950-е годы, антисоветской в 1972-1981 годах) и стратегией “наживания врагов на обе стороны” (1960-71). Прежняя односторонняя внешняя политика была не только продуктом холодной войны, но и исходила из крайне политизированной и идеологизированной внутренней среды. Заключительные замечания: Два нейтральных Китая на протяжении столетия В последний раз Китай объявлял нейтралитет в войне, связанной с Россией [53], во время русско-японской войны 118 лет назад. По иронии судьбы эта война произошла на северо-востоке Китая. Цинское правительство оставалось нейтральным в войне на своей собственной территории, но этот шаг не смог спасти рушащуюся династию. По другую сторону Тихого океана “нейтральные” Соединенные Штаты заключили сделку в пользу воюющих сторон. Из-за действий Соединенных Штатов [54] (в ущерб суверенитету Северной Кореи и Филиппин) президент США Франклин Д. Рузвельт получил Нобелевскую премию мира. Однако, хотя война между Японией и Россией в Китае закончилась, Азия более 70 лет находилась в смятении, раздираемая на части, и социальные революции следовали одна за другой. Здесь слабый и разделенный Китай сопровождается бесконечными междоусобицами и внешними бедствиями. Напротив, Китай неуклонно рос со времени своих исторических экономических реформ в 1979 году, в то время как Восточная и Юго-Восточная Азия были в основном стабильными и все более процветающими. В “Pax Americana”, которая не была очень упорядоченной после холодной войны (например, на Большом Ближнем Востоке, а теперь и в Европе), фактическое примирение между Китаем и Соединенными Штатами имеет важное значение для стабильности азиатского региона. Поэтому ради собственных интересов и глобальной стабильности многие китайцы не хотят быть втянутыми в нынешний конфликт на Украине. Политолог Гарвардского университета Сэмюэл Хантингдон утверждал в своей статье 1993 года “Конфликт цивилизаций”, что конец холодной войны означает конец "западных гражданских войн" со времен Вестфальского договора 1648 года. По логике Хайнца, нынешний российско-украинский конфликт можно определить как “гражданская война Запада 2.0”. Меры текущего баланса Китая также можно понимать как своего рода возвращение к конфуцианским концепциям, реагирующим на хаотичный мир традиционной мудростью. Важной частью конфуцианства является золотая середина, или поддержание промежуточного состояния и избегание поляризации. В книге "О Китае", опубликованной в 2011 году, Киссинджер определил политику древнего Китая в отношении своих соседей как беспристрастную и прагматичную, что очень похоже на описание послом Цинь Ганом “принципиального нейтралитета” Китая в нынешнем украинском кризисе. Давайте подождем и посмотрим, как “принципиальный нейтралитет” Китая повлияет на все более опасную “гражданскую войну 2.0 на Западе”.