Операция «Новогодний принц» / Спецслужбы

У Маркуса Вольфа, начальника Главного управления разведки МГБ ГДР, производство женихов для западногерманских «золушек» было поставлено на поток.  Фото Reuters

С 1960-х годов и до самого крушения Берлинской стены под началом Маркуса Вольфа, начальника Главного управления разведки (ГУР) Германской Демократической Республики, осуществлялись мероприятия, которые позднее на Западе назвали операцией «Красный Казанова».
В пользу восточногерманской ГУР и советского КГБ работали десятки секретарш из ФРГ, имевшие доступ к документам, составлявшим государственную и военную тайну.
Как правило, это были одинокие женщины с неустроенной личной жизнью. Из ГДР в ФРГ под видом беженцев направляли агентов-вербовщиков. После недолгих ухаживаний они вели избранниц под венец, чтобы затем приобщить к шпионскому промыслу. Генерал Вольф надеялся, что эти пары будут действовать так же успешно, как тандемы, созданные советской нелегальной разведкой в 1930–1950-е годы.
На войне – не без потерь. Среди разоблаченных и осужденных за шпионаж секретарш были Герда Шретер из посольства ФРГ в Варшаве, Ирэна Шульц из Министерства науки, Гудрун Браун из МИДа, Урсула Шмидт из Федерального ведомства по охране Конституции (контрразведка ФРГ). Всего 16 человек.
Но подавляющее большинство немок, вышедших замуж по «вольфовской разнарядке», избежали участи разоблачения.


ОДИНОЧЕСТВО В ТОЛПЕ
В семь лет Леонора Сюттерляйн осталась круглой сиротой. Родители погибли в авиакатастрофе, а бабушка, которая забрала девочку к себе, умерла через год. Других родственников не нашлось, и девочку определили в интернат.
Короткая стрижка «а ля Гаврош», угловатые движения, низкий голос, отсутствие и намека на грудь – Леонору в ее 14 лет все принимали за мальчишку. Она ничего не имела против – с подругами ей не везло, а в обществе мальчишек она чувствовала себя на равных. Зато Леонору отличали феноменальная память и склонность к изучению иностранных языков. На школьных олимпиадах она неизменно завоевывала призовые места.
По окончании филологического факультета Боннского университета Леонору пригласили на работу в МИД. Пройдя все проверки и тесты, она с 1966 года стала работать в отделе «Телько», где расшифровывались все телеграммы западногерманских посольств. В 22 года Леонора имела высшую степень допуска к секретам. За секретность она получала приличную надбавку.
Казалось бы, жизнь удалась. Но через 10 лет службы в министерстве Леонора не испытывала никакого удовлетворения. Виной тому одиночество – ни подруг, ни родных, ни интимного партнера.
Но Леонора, подойдя к рубежу в 32 года, не теряла надежды на замужество. Появления своего принца она ждала каждый день. А накануне праздников и в новогодний сочельник всегда накрывала стол на двоих.
Чтобы скрасить одиночество, она завела говорящего попугая, которого назвала, конечно же, Принцем.

ПОЯВЛЕНИЕ ПРИНЦА
Едва Леонора закончила накрывать праздничный стол на двоих, в прихожей раздался звонок. Подлетев к двери, она распахнула обе створки.
Первое, что увидела она, был огромный букет белых роз. Букет качнулся, как занавес в Боннской опере, и на рампе возник пришелец из ее грез. Элегантный и обворожительный, как Ален Делон, он сквозь очки в тонкой золотой оправе смотрел Леоноре прямо в зрачки.
«Добрый вечер! – бархатным баритоном, в котором звучал австрийский акцент, произнес он. – Могу я видеть фройляйн Леонору Сюттерляйн?»
«Это я».
«Неудачная шутка! Два дня назад я познакомился с Леонорой на мессе в Венском соборе святого Стефана… Я близорук, но не настолько… В общем, она пригласила меня в гости по этому адресу… Ну-ка, держите!»
Пришелец вручил букет Леоноре, вынул из кармана пальто бумажник и показал Леоноре визитную карточку.
«Да, это моя визитка... Но…»
Первым нашелся пришелец. Хлопнув себя по лбу, он громко рассмеялся.
«Я все понял… Шутите не вы, а та проказница, что вручила мне вашу визитную карточку… Ну, что ж, не пора ли нам вместе пошутить над ней? Наверняка она из вашего близкого окружения. То-то она умоется, узнав, с кем вы встретили Новый год!»
С этими словами пришелец взглянул на циферблат.
«Он уже на подходе – осталось меньше часа».
Попугай заорал хриплым голосом: «Принц, сколько еще тебя ждать, негодник?» Пришелец отреагировал мгновенно:
«А вот и приглашение!»
Леонора целый месяц не могла выбраться из сказочного сна. Опомнилась она, когда Фриц Кранц сделал ей предложение выйти за него замуж. Законопослушная Леонора действовала по инструкции: бросилась к офицеру безопасности, чтобы сообщить данные жениха.
Как выяснилось, возлюбленный – рыцарь без страха и упрека: ни порочащих связей, ни скандальных или уголовных дел; ни наркотиков, ни табака, ни алкоголя; преуспевающий бизнесмен, в Бонне держит фотоателье; вдовец, детей не имеет; увлекается спортивными играми и путешествиями. И Леонора получила благословение на брак.
Венчание состоялось в венском соборе святого Стефана.

ТРУДОВЫЕ БУДНИ
Через некоторое время «Астор» (рабочий псевдоним Кранца, капитана ГУР) предложил шефу завербовать Леонору, выдав себя за офицера советской разведки. В глазах Леоноры великая держава была более значительной, нежели ГДР, в отношении которой она отпускала едкие замечания.
Генерал Вольф предложил свой вариант: Кранц откроется Леоноре как офицер австрийской разведки, работающий в ФРГ под прикрытием бизнесмена.
Интуиция Вольфа не подвела. В результате операции удалось не только дезориентировать западногерманских ищеек, но и надолго рассорить спецслужбы ФРГ и Австрии.
Формально вербовка не была проведена – Леонору использовали «втемную». Но в ГУР и КГБ она значилась как источник «Хельга». Супруг объяснил ей, что они будут работать для благой цели – улучшения отношений Австрии с северным соседом. Леонора стала приносить ему секретные документы.
Полгода все шло хорошо. «Хельга» хладнокровно набивала свою объемистую сумку километровыми телеграфными лентами и беспрепятственно покидала здание МИДа, не подвергаясь досмотру. «Астор» обрабатывал материал в своем фотоателье, а дальше информация попадала к генералу Вольфу и председателю Андропову. Когда же «Хельгу» на три месяца послали в посольство ФРГ в Вашингтоне, ГУР и КГБ получили беспрецедентные сведения о германо-американских отношениях на высшем уровне.
Но однажды ночью Леонора призналась мужу, что испытывает сильные угрызения совести: ведь ей приходится злоупотреблять доверием коллег. А для нее, католички, ложь – это большой грех.
«Астор» немедленно связался с Центром. Вскоре «Астор» и «Хельга», согласно плану генерала Вольфа, выехали в Вену и уже по традиции посетили собор святого Стефана. Там они случайно встретили священника, который предложил им исповедаться.
Первой к исповеди священник призвал Леонору. Из исповедальни она вышла с просветленным лицом. Увидев мужа, она радостно воскликнула: «Как хорошо, Фриц, что ты у меня есть!»
Когда «Астор», в свою очередь, уединился со священником, тот заверил, что «Хельга» проблем не создаст. Но при одном условии: исповедоваться ей нужно регулярно и только у него.

АРЕСТ
Когда ночью раздался звонок, Леонора не сразу поняла, в чем дело: у Фрица свои ключи, а гостей они никогда не принимали.
Вторгшиеся в квартиру сотрудники Федерального ведомства по охране Конституции предъявили удостоверения и поинтересовались, дома ли муж. Леонора, пытаясь взять себя в руки, выдавила:
«Нет, он в деловой поездке, в Вене».
Сотрудники переглянулись и заулыбались: где же еще может находиться шпион? Конечно, в Вене – в шпионской столице Европы!
«Как часто ваш муж ездит в Вену?»
«По мере необходимости».
«Вы часто составляете ему компанию?»
«Никогда!»
«Хорошо, фрау Кранц, собирайтесь, вам придется проехать с нами».
«Не забывайте, что мне завтра с утра нужно быть на работе».
«Не беспокойтесь, фрау Кранц, вопрос с вашим руководством уже улажен».
«А как же мой попугай? Он же умрет с голоду. Я возьму его с собой!»
Контрразведчики переглянулись. Они явно не ожидали такого оборота.
«Нет-нет, фрау Кранц, возьмите только туалетные принадлежности… Все просьбы потом… к следователю. Вам доставят все необходимое, но… после обыска».
Сотрудник подчеркнуто любезно предъявил ордер на арест и обыск.

ПРОЩАЛЬНОЕ ПОСЛАНИЕ
Раздался стук в дверь, и на пороге кабинета возник межведомственный курьер.
«Герр Крейцель, это для вас!» – на стол перед следователем лег листок, с двух сторон исписанный бисерными буковками.
«Что это?»
«Это письмо, переданное заключенной Леонорой Кранц на волю через охранника Отто Кноппе… Распишитесь в получении!»
С первой же фразы стало ясно: писала Леонора Кранц.
Судя по тому, что текст исполнен разными почерками, можно сделать вывод, что послание составлено не в один присест. Значит, и самоубийство совершено не под влиянием импульса, а после долгих размышлений.
«Фриц, мой сказочный Принц! В течение всего времени, что мы женаты, ты дарил мне незабываемый праздник... Я хотела бы вечно быть рабыней твоих желаний! Я благословляю ту женщину, что вручила тебе мою визитную карточку... Увидев тебя, я сразу поняла, нет! – почувствовала, что это – знак Судьбы…
А теперь, сказочный пришелец из моих грез, о грустных делах. Меня допрашивают через день. Обо мне они ничего не спрашивают – все о тебе. Но что я могу им сказать?! Я ведь ничего не знаю и поэтому по большей части молчу…
Сегодня, чтобы разговорить меня, следователь применил ужасный прием: выложил передо мной ворох фотографий, где ты голый кувыркаешься с какой-то крашеной девкой!.. А потом вынул зеркало, направил на меня и заорал: «Ты посмотри, паршивая овца, на кого ты похожа! Ты – страшилище, в тебя не может влюбиться ни один нормальный мужик. Твой Фриц женился на тебе только для того, чтобы ты таскала ему каштаны из огня – похищала секреты. Ты предала своих коллег, ты предала Фатерлянд! Ты занималась шпионажем вместе с подставленным тебе мужем!»
Но это ведь не так! Ты ведь не подставленный муж? Мы же полюбили друг друга, разве не так?.. Я не занималась шпионажем, я никого не предавала, и мне об этом сказал священник, которого мы встретили в соборе святого Стефана...
Я поверила тебе, я пошла за тобой, я подчинилась твоему желанию и наставлению священника поработать на благо двух стран – Остеррейха и Фатерлянда, ведь это – так?.. Знаешь, следователь не сумел меня переубедить…
И вот, когда он перестал кричать, я попросила вернуть мне мое зеркальце. Должен же он понять, что женщине без зеркала невозможно. Но он мне его не отдал. Знаешь, что он мне сказал? «Не отдам, – сказал он, – с его помощью ты лишишь себя жизни. Зеркало всегда изымается у заключенного, потому что, разбив его, осколком можно перерезать себе артерию. Поняла?»
Еще он сказал: «Девочка, для тебя игра окончена... Ты исполнила свою партию, и он тебя выбросил, как отработанный мундштук флейты. Он найдет себе другую и будет с нею радоваться жизни, а тебе до конца дней твоих гнить здесь! Иди и хорошенько подумай о том, что я тебе сказал. Не хочешь говорить – уходи. Уходи н а в с е г д а. Поняла?»
Когда я вернулась в камеру, я поняла, что никому не нужна... Ты вдохнул в меня настоящую жизнь и ушел навсегда, так что же мне остается? Я знаю – попрощаться с тобой и уйти насовсем!
Милый Фриц, мы обязательно встретимся на том Свете, жаль только, что люди там друг друга не узнают! – так говорила мне бабушка перед смертью... Прощай, Фриц, мой непрочитанный роман!.. Я не знаю, что мне делать, я дошла до крайности, и поэтому сейчас, как я тебе и говорила, я буду уходить… Твоя Леонора». 


Ссылка