Цитата: Пенсионэр от 16.12.2022 05:47:50Уважаемый Добряк, у меня возник вопрос. Очевидно, что сообщество физиков, знакомых с проблемами термояда, разделено, очень грубо говоря, на пессимистов и оптимистов. Или много таких, следующих словам самураев, перефразировавших римского императора "деньги не пахнут", цели нет, есть только путь. Ваше мнение, кого больше?
Тут надо начать с "Печерские антики" Николая Семеновича Лескова. Для начала, не самое ходовое сегодня слово "антики" означает "истории". У Лескова это истории о Киеве 1850-х гг. И не могу не процитировать один отрывок из главы двадцать пятой:
ЦитатаДо Юнга в Киеве не было газеты, и предпринять её тогда значило наверное разориться. Юнга это не остановило: он завёл газету и вместо благодарности встречал отовсюду страшные насмешки. По правде сказать, "Телеграф" юнговского издания представлял собою немало смешного, но всё-таки он есть дедушка киевских газет. Денег у Юнга на издание долго не было, и, чтобы начать газету, он прежде пошёл (во время Крымской войны) "командовать волами", то есть погонщиком. Тут он сделал какие-то сбережения и потом всё это самоотверженно поверг и сожёг на алтаре литературы. Это был настоящий литературный маньяк, которого не могло остановить ничто, он всё издавал, пока совсем не на что стало издавать. Литературная неспособность его была образцовая, но, кроме того, его и преследовала какая-то злая судьба. Так, например, с "Телеграфом" на первых порах случались такие анекдоты, которым, пожалуй, трудно и поверить: например, газету эту цензор Лазов считал полезным запретить "за невозможные опечатки". Поправки же Юнгу иногда стоили дороже самых ошибок: раз, например, у него появилась поправка, в которой значилось дословно следующее: "во вчерашнем No, на столбце таком-то, у нас напечатано: пуговица, читай: богородица". Юнг был в ужасе больше от того, что цензор ему выговаривал: "зачем-де поправлялся!"
-- Как же не поправиться? -- вопрошал Юнг, и в самом деле надо было поправиться.
Но едва это сошло с рук, как Юнг опять ходил по городу в ещё большем горе: он останавливал знакомых и, вынимая из жилетного кармана маленькую бумажку, говорил:
-- Посмотрите, пожалуйста, -- хорош цензор! Что он со мною делает! -- он мне не разрешает поправить вчерашнюю ошибку.
Поправка гласила следующее: "Вчера у нас напечатано: киевляне преимущественно все онанисты, -- читай оптимисты".
-- Каково положение! -- восклицал Юнг.
Через некоторое время Алексей Алексеевич Лазов, однако, кажется разрешил эту, в самом деле необходимую поправку. Но был и такой случай цензорского произвола, когда поправка не была дозволена. Случилось раз, что в статье было сказано: "не удивительно, что при таком воспитании вырастают недоблуды". Лазов удивился, что это за слово? Ему объяснили, что хотели сказать "лизоблюды"; но когда вечером принесли сводку номера, то там стояло: "по ошибке напечатано: недоблуды, -- должно читать: переблуды". Цензор пришёл в отчаяние и совсем вычеркнул поправку, опасаясь, чтобы не напечатали чего ещё худшего.
Так вот, выделенное в цитате из Лескова в полной мере относится и к физикам, и вообще к посвятившим себя занятиям наукой. Принимая первую часть выделенной поправки в правильном смысле, следует признать, что научные работники преимущественно оптимисты, в науке пессимисты не выживают. Но безусловно то, что наука только тогда может называться этим словом, когда в ней есть люди критического склада ума, без которых можно "допиться до чертиков", и таких ни при какой погоде не надо принимать за пессимистов.
Лазерный термояд, когда он подается в красочной обертке будущей энергетики, сродни онанизму, так как из него энергетики под лампочки Ильича не вырастет. Это научно-медицинский факт, и в нем нет ни грана пессимизма. Но установки такого рода есть у всех с ядерным арсеналом как способ натурного моделирования ядерного взрыва.
Человеку свойственно тщеславие, и когда все ложится на полку в папках ДСП, то одного объявления себя онанистом для первой полосы в газетах и прайм-тайма в дебилизаторах недостаточно даже в эпоху ЛГБТ. Один побочный продукт из таких папок ДСП хорошо известен: вначале было слово, оно воплотилось в гонку за ядерной бомбой, за которой последовал ядерный подводный флот, и только потом пошла гражданская ядерная (прилагательное "атомная" вопиюще неграмотное, но прижилось) энергетика. Именно в таком порядке.
Антропный принцип гласит: "Господь Бог сотворил природу такой, чтобы в ней жилось хорошо мне любимому" (в этой формулировке весь мой оптимизм, у онанирующих философов это звучит заметно не так). Господь Бог был к нам милостив, и подобрал ядерные константы именно такими, чтобы ядерная энергетика стала возможной. И вообще на каждом этапе развития крайне эгоистичного населения планеты вскрывались источники топлива, наиболее удобные этим эгоистам. Но похоже на то, что Господь Бог устает потакать нашим прихотям, так как те ядерные константы, которые он по недоумию сочинил когда-то, в приложении к термоядерному синтезу в антропный принцип не вписываются.
Есть известное высказывание Энштейна в лекции 1921 г в Принстоне: "Subtle is the Lord, but malicious He is not" = "Изощрен Господь, но не злонамерен он." Похоже, что Энштейн перебрал с оптимизмом.