(с просторов рунета) А. Шевкин - о проблемах школьного математического образования

о проблемах школьного математического образования или
Тришкин кафтан. Как нам залатать дыры в математическом образовании детей?

ЦитатаНа сайте АиФ появилась статья о проблемах школьного математического образования. Она родилась в переписке двух людей, неравнодушных к проблемам школьного математического образования — это это журналистка АиФ Юлия Борта и ведущий канала Наблюдатель Александр Шевкин.

Об этом aif.ru поговорил с учителем математики, кандидатом педагогических наук, автором учебников по математике Александром Шевкиным.
Почему НАТО завидовало школам СССР
Юлия Борта, aif.ru: — Александр Владимирович, почему сложилось мнение, что в Советском Союзе дети были лучше обучены математике, да и другим точным наукам?

Александром Шевкин: — Это на самом деле так. СССР в 50-е годы прошлого века имела хорошую для своего времени систему образования, что подтвердило исследование доктора Мэндэрса, опубликованное под названием «Аналитическая записка НАТО об образовании в СССР 1959 г.». Вот цитата из заключения в этом документе: «Государства, самостоятельно соревнующиеся с СССР, впустую растрачивают свои силы и ресурсы в попытках, обреченных на провал. Если невозможно постоянно изобретать методы, превосходящие методы СССР, стоит всерьез задуматься над заимствованием и адаптацией советских методов».
Успех советского образования того времени объяснялся не только продуманной организацией системы образования, но и повышенной мотивацией к учению, связанной с тем, что обучение в старших классах школы и в вузах было платным с 1940 по 1956 год. Расходование примерно месячной зарплаты одного из родителей за год обучения ребёнка не было сильно обременительным, но настраивало на ответственное отношение к делу, чтобы деньги семейного бюджета не пропали даром.
Не случайно после отмены платного обучения результаты обучения в школе стали снижаться. Причина — расширился поток обучавшихся в школе, и исчезла угроза напрасной растраты части семейного бюджета.

Пришёл — «отлично», не пришёл — «хорошо»
— Но это была не единственная причина снижения уровня образования?

— Конечно. В 1970 году началась колмогоровская реформа математического образования в школе, были введены новые учебники, повышавшие научность изложения материала, опускавшие в среднее звено вопросы, которые раньше изучали в старшей школе. Беда этой реформы заключалась в том, что параллельно с ней в стране проводилась кампания «Учим без двоек, учим без второгодников!», под флагом которой поэтапно переводили неуспевающих школьников в следующий класс. В первый год 30%, потом 50%, потом 70% (из социалистических обязательств Москворецкого района г. Москвы по учебным годам с 1968/69 по 1970/71). Вскоре уже всех неуспевающих переводили в следующий класс без организации компенсирования пробелов обучения в следующем классе. Таким образом у нас экономили деньги в образовании.
Потом начались соревнования между школами и районами по «качеству обучения» — кто больше поставит «4» и «5». «Радионяня» грустно шутила во второй половине 1970-х:
«В школу пришёл процент. Где процент выше, та школа и лучше. Если дело и дальше пойдёт так, то оценки будут ставить за посещаемость: пришёл — «отлично», не пришёл — «хорошо».
Надо ли говорить о том, что тогда была создана сильнейшая система демотивации к учению, она действует уже более 50 лет.

Вместо творцов — обслуга
— А добило наше образование, видимо, время в 90-х?

— Добавились новые способы демотивации к учению. Страна на полном серьёзе готовилась стать сырьевым придатком стран Запада. Руководители «реформы» образования говорили, что столько математики нам больше не нужно, так как теперь большая часть граждан будет занята в сфере обслуживания. Запад не мог достичь успехов в образовании, сравнимых с советскими, он через своих агентов влияния в России стал навязывать опускание планки образования, в том числе математического.
Вспомните слова бывшего министра образования Андрея Фурсенко о том, что главный недостаток советской системы образования заключался в том, что она была нацелена на воспитание человека-творца, а сейчас стоит задача воспитания грамотного пользователя тем, что изобрели другие. Под приземлённые задачи математику урезали в учебных часах.
Если в 1959/69 учебном году на 6 лет обучения (5-10 классы) отводили 1169 уроков, то в 1998/99 учебном году на 7 лет обучения (5-11 классы) отводили 1139 уроков. Это при полном сохранении круга изучаемых вопросов. Уже один этот факт говорит о том, что от таких нововведений математике в школе не стало лучше.
Известный и до сих пор влиятельный деятель российского образования А. Г. Асмолов сказал в интервью Исповедь духовного террориста («Огонёк, 2000)»: «Мы видим прекрасную, умную, всепобеждающую наглость родителей и наглость детей, которые начинают качать свои права и требовать от школы, чтобы она готовила дитя к жизни и карьере. А не лепила из него то, что нужно Великому Отцу. И я, забыв о скромности, бью себя кулаком в грудь и горжусь тем, что был причастен к тому, что это произошло... И я буду до конца стоять на том, что привела к приватизации сознания именно реформа школы... Поколение, воспитанное школой, ориентированной на развитие личности, готово в случае чего поменять профессию, город и страну именно потому, что вариативное образование дает выбор вариантов жизни».
Вот вам пример явки с повинной, признание участника уничтожения основ прежнего образования и воспитания российской идентичности, желания реализоваться в своей стране.
А вот цитата ещё одного влиятельного человека в образовании — Исака Фрумина:
«Нам пора забыть о гармонично развитой личности. Мне учитель говорил: если у тебя мышление сформировалось на одном уроке, можешь на другие не ходить... Не надо париться, что необходимо все предметы подправить — и в школе, и в вузе. Если у нас будет для каждого человека хотя бы одна возможность сформировать и ключевые компетенции, и “активную самостоятельность” — это уже хорошо в наших условиях».
Ну и как могло развиваться математическое образование России в цепких руках подобных мыслителей, задававших всему образованию, в том числе школьной математике, одно направление: ниже к плинтусу.
Что же касается последних веяний — концепций, стандартов, программ, написанных в заданном сверху и извне ключе, то какие могут быть ожидания на улучшение математического образования в стране, если это улучшение и не планировалось. Планировалось нечто другое: не обеспечение собственной страны хорошо подготовленными кадрами, а место в первой десятке вражеского рейтинга, из которого нас попросили. А мы столько сил на это угробили...

На США работают мозги всего мира
— Зато теперь у нас недобор на инженерные профессии, куда в прошлом году брали даже без ЕГЭ по физике.

— После введения ЕГЭ школьные предметы поделены на «нужные» и «ненужные» для сдачи ЕГЭ — со всеми вытекающими последствиями, которые предстоит исправлять, когда руководители государства поймут, что «реформаторы» образования завели образование страны не туда. «Математические вертикали», «Сириусы» и «Кванториумы» — это не решение проблемы, а латание дыр на тришкином кафтане математического образования.

— Есть недавняя новость, что в Балтиморе из 23 школ математику не сдал ни один ученик. У нас вроде все как-то сдают.

— В Балтиморе не следуют нашей давней традиции выдавать желаемое за действительное. Они не ставят задачи обучить всех и всему. Например, в одном из штатов приняли решение не считать обязательным требование к выпускникам школы (кажется, это уровень наших 9-х классов) уметь читать и писать, проводить простые вычисления. И в Балтиморе не стали искажать результаты проверки, что у нас делать просто какая-то неизбывная традиция.

— По международным олимпиадам американцы и китайцы постоянно впереди нас. У нас разучились учить математике или дети поглупели?

— Международные олимпиады — это спорт высоких достижений. Результаты там возможны только на базе хорошо поставленного массового образования, что даёт достойных кандидатов для подготовки к своим олимпиадам и отбору лучших из лучших для подготовки к международным олимпиадам.
Успехи Китая впечатляют, успехи США — не очень, за них выступает много китайцев. США своё массовое образование не развивают, пока есть возможность скупать мозги по всему миру. Им так дешевле, а деньги считать они умеют. На них работают мозги всего мира.
Я бы обратил внимание на давнюю традицию почтительного отношения к учителю в Китае. Это резко контрастирует с тем, в кого у нас превратили учителя (все права у учащихся, а обязанности у учителей). Посмотрите на оплату труда учителя в Китае и у нас.
В Китае зарплата учителя в 3 раза больше средней по стране, а в России зарплата учителя почти в 1,5 раза меньше средней по стране.
В Китае зарплата учителя в 25 раз больше минимальной по стране, а в России зарплата учителя только в 5 раз больше минимальной по стране.

И каких чудес мы ожидаем?

— Преподаватели вузов тоже говорят, что приходят слабо подготовленные дети по точным наукам. И все при этом сидят на репетиторах, чтобы поступить. Как можно исправить ситуацию?

— Государство сначала должно определиться, какое общество и государство мы строим, какого уровня наука и производства нам требуются. Ответив на эти вопросы, государство должно поставить цель системе образования: каких граждан мы будем растить в обозримой перспективе. Надо ли их стараться всесторонне развивать усилиями всех предметов, учить учиться, учить добросовестно работать? Надо ли нам в школе растить будущего работника, гражданина, понимающего, что прав без обязанностей не бывает?
Многие дети за 11 лет в школе не приучены трудиться и работать, немало молодых людей, в том числе имеющих «корочки» об образовании, не работают по специальности. Надо ли нам вернуть доверие к учителю, дать ему приемлемое обеспечение, чтобы он не старался набирать по 2-3 ставки — кучу уроков, к которым не подготовиться как следует, которые не провести как следует, которые не дают учителям возможности ни заниматься повышением квалификации, ни заниматься собственными детьми.
Или мы продолжим калечить подготовку школьников натаскиванием их на подготовку к ЕГЭ — с теми же репетиторами — что не даёт общей культуры и глубины постижения предмета, не готовит к серьёзному обучению в вузе.