18 марта - День Парижской Коммуны

Цитата18 марта  — день Парижской Коммуны. В 20-е годы это был праздник и нерабочий день в СССР. Потому что Страна Советов ощущала себя — через 50 лет — продолжением Коммуны.
Вероятно, есть такой исторический закон, действие которого мы наблюдаем последние полтора столетия: успешной революции должна предшествовать другая, неуспешная, разгромленная её врагами. Иногда и не одна... Например, красному флагу Октября над Петроградом и Москвой предшествовал красный флаг над Парижем полувеком ранее, сорванный версальцами. А ещё — подавленная первая русская революция 1905 года, которую В.И. Ленин назвал «генеральной репетицией» Октября.
Красной революции в Китае 1949 года предшествовала «генеральная репетиция»: резня, устроенная китайским коммунистам гоминьданом Чан Кайши в 1927 году.
Революции 1959 года на Кубе предшествовала «генеральная репетиция»: неудачный штурм казарм Монкада сторонниками Фиделя в 1953 году, после которого они попали в тюрьму.
Боливарианской революции в Венесуэле 1998 года предшествовала «генеральная репетиция»: неудачная попытка переворота Уго Чавеса 1992 года, за которую он был арестован, а до этого ещё жестоко подавленные голодные бунты 1989 года «El Caracazo». И так далее...
Психологическое объяснение этого несложно понять: революционеры должны до дна испить чашу поражения, испробовать всю её горечь полной мерой, чтобы избавиться от «дурацкой болезни беспечности». Которой переболели едва ли не все революционеры. Например, парижские коммунары начали с торжественного сожжения гильотины. Большевики тоже страдали этим: отпускали под честное слово атамана Краснова и амнистировали черносотенца Пуришкевича — в то самое время, когда белые в своём знаменитом «Ледяном походе» уже без сантиментов расстреливали пленных тысячами. Но всё-таки пепел 1871 и 1905 годов стучал в их сердце, при именах Тьера, Галифе, Римана и Мина кулаки непроизвольно сжимались, и это помогло им усвоить простейшую грамоту революции: «Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться, но не сразу революция научается защищаться». «Разбитые армии хорошо учатся» (Ленин). Главным зерном победы является предшествующее поражение.

Цитата18 марта 1871 года начался отсчёт семидесяти двух дней Парижской коммуны. Любопытно, что много позже, в 1920-м, вождь мирового пролетариата В. И. Ленин на заседании Коминтерна напомнит коллегам о предстоящем полувековом юбилее – но речь зайдёт отнюдь не о программе праздничных мероприятий!.. Согласно источникам, Ильич прямо скажет: «К этому времени, товарищи, Франция станет советской республикой!» Вот и гадай теперь – он что, просто аплодисменты сорвать хотел?.. Ну, ладно…
…Классики марксизма однозначно определяли Парижскую коммуну как «первую пролетарскую революцию и первое правительство рабочего класса»… на самом деле, это было не совсем так – но ситуация во Франции и впрямь сложилась вполне революционная. В августе предшествующего года Бисмарку удалось спровоцировать Наполеона III на войну – и менее чем через месяц пруссаки пленят французского императора, обезглавив тем самым государство… Буквально на следующий день в Париже произойдут  волнения – Наполеона объявят низложенным, Францию – республикой, а депутаты организуют «временное правительство народной обороны»… 
…Надо сказать, с обороной не заладится – французская армия терпела одно поражение за другим. С республикой тоже вышло неладно – в каких-то городах парижских депутатов поддержат, в каких-то – не очень; везде царил хаос; столица митинговала… а тем временем её обложили войска кайзера.  (Примечательно, что ровно за два месяца до Коммуны – и в королевском Версале! – Бисмарк объявит об объединении Германии и создании Второго рейха...)
…Первого марта пруссаки войдут в Париж – правда, всего на пару дней; они удалятся, как только французское Национальное собрание ратифицирует катастрофический мирный договор… Между тем, в городе продолжают кипеть страсти!..
...Существенную роль в событиях играла парижская национальная гвардия – невзирая на кратковременность войны, в неё успели навербовать триста тысяч человек. Причём, все они получали пайку от казны (таким образом, это было своего рода социальным мероприятием) – более того, немцы потребовали разоружить гарнизон – но не  гвардейцев; правда, чтобы  не дразнить победителей, артиллерию уберут с глаз долой. Значительная часть окажется на высотах Монмартра – именно здесь вскоре всё и начнётся!..
…Французы выберут новое Национальное собрание: вошли, преимущественно, столичные радикальные демократы; отчасти – социалисты; консервативная провинция пришлёт монархистов – а во главе окажется Луи Адольф Тьер, будущий президент. (В советскую историографию он войдёт исключительно как «кровавый карлик»). Произнеся примирительную речь, Тьер займётся наведением порядка...

…Разумеется, многочисленная и вооружённая Национальная гвардия представляла для нового правительства серьёзную опасность… В первую очередь, Тьер лишает её жалованья – за исключением тех, для кого оно было единственным источником дохода… Около сотни тысяч гвардейцев действительно разойдутся по домам – но остались-то те, кому терять было нечего!.. Они немедленно формируют так называемую «республиканскую федерацию национальной гвардии».  (Скажем прямо, с самоорганизацией дела пойдут из рук вон плохо – а ещё хуже коммунары проявят себя впоследствии в военном отношении…)
Тем временем «карлик Тьер» наносит очередной удар – во время войны в Париже были заморожены платежи по векселям и квартплате – теперь выходит декрет, требующий погасить задолженность в двухдневный срок…
…Остаётся не вполне ясным, насколько это было сознательной провокацией (представьте, что кому-нибудь из нас сначала разрешат полгода не платить за квартиру – а потом предъявят счёт задним числом) – но население отреагирует вяло… возможно – просто не поверит.
…И вот, в довершение всего, рано утром восемнадцатого марта солдаты нового правительства (впоследствии их будут звать «версальцами» – а коммунаров, кстати, – «федералистами»)… так вот – по приказу Тьера войска выдвигаются на Монмартр – забирать у Национальной гвардии собранные там пушки…



…С обеих сторон был продемонстрирован, как сказали бы сейчас, «верх непрофессионализма»: вроде бы, спрятанную от пруссаков артиллерию почти никто не охранял – но и правительственные войска явятся с голыми руками… Сообразив, что катить уже фактически захваченные пушки несподручно, пошлют за лошадьми… тем временем, к месту происшествия сбегутся национальные гвардейцы – и, после непродолжительных переговоров, начнётся всеобщее братание!.. (Правда, с некоторыми исключениями – командовавший войсками генерал Леконт прикажет открыть огонь по мятежникам – и будет поставлен к стенке собственными солдатами… вместе со случайно попавшимся под горячую руку бывшим командующим национальной гвардией генералом Клеман-Тома…)
…Дальше – больше: воодушевлённые своим успехом федералисты и сочувствующие захватывают ратушу, банк… в общем, всё подряд – Центральный комитет национальной гвардии объявляет о приходе к власти Коммуны… Как вы думаете, каковы были первые решения?.. Разумеется, об отсрочке платежей по квартплате и векселям… (Любопытно, что, взяв банк, восставшие так и не поймут, что буквально сидят на трёх миллиардах   франков – деньги так и останутся в подвале!..)
P.S. …Тем временем, карлик Тьер поспешит вывести в Версаль чиновников и остатки войск, не успевших примкнуть к коммунарам… Прямо скажем, их оказалось немного – пруссаки, по-прежнему стоявшие в предместьях Парижа, согласятся участвовать только в блокаде – и в течение ближайших месяцев будут с интересом наблюдать за тем, как их извечные враги истребляют друг друга… Впрочем, это – совсем другая история.

ЦитатаПарижской коммуне в марте исполнилось 150 лет. Ее имя до сих пор носят улицы и фабрики в российских городах. Социальный эксперимент по созданию государства нового типа в отдельно взятом городе провалился не только из-за военного вмешательства извне. На то были и финансовые причины.
...
Революционный Париж не был поддержан остальной Францией. Лишь в нескольких крупных городах были провозглашены коммуны, просуществовавшие недолго (дольше всего в Марселе — десять дней). Война версальского правительства с коммунарами была неизбежной. Столкновения начались 2 апреля. Сторонники Версаля расстреливали пленных. Правительственные войска расстреливали взятых в плен коммунаров. Коммуна ответила декретом о заложниках. За каждого казненного национального гвардейца в Париже расстреливали троих заложников из числа военнопленных версальцев и лиц, обвиненных в связях с версальским правительством.
...
Причин поражения Коммуны было много. Фридрих Энгельс во введении к работе Карла Маркса «Гражданская война во Франции» называет одну из них: «Коммуна в экономической области упустила многое такое, что, по нашим нынешним представлениям, ей необходимо было сделать. Труднее всего, разумеется, понять то благоговение, с каким Коммуна почтительно остановилась перед дверьми Французского банка. Это было также крупной политической ошибкой. Банк в руках Коммуны — ведь это имело бы большее значение, чем десять тысяч заложников. Это заставило бы всю французскую буржуазию оказать давление на версальское правительство в пользу заключения мира с Коммуной».