Тред №174526

Лекция министра финансов РФ в Академии народного хозяйства
20.12.09 00:03

В пятницу Алексей Кудрин прочитал прекрасную лекцию в АНХ. На лекции не было журналистов (кроме обозревателя Slon.ru), и министр чувствовал себя вполне свободно. Он рассказал о том, что в основе проводимой Минфином и Центробанком денежной и бюджетной политики – не желание накопить побольше денег, а попытка оградить Россию от лишних, вредящих экономическому росту денег. И о том, как деньги перестают быть вредными. Сравнил денежную политику России и Китая. И немного рассказал о том, как будут построена система мотивации топ-менеджеров Сбербанка и ВТБ. Впечатления с лекции см. также в комментарии Бориса Грозовского "Кудрин и студенты".

О КРИЗИСЕ-98 И ЗАДАЧЕ ДЛЯ СЕБЯ

Во время кризиса 1998 г. инвесторы так же, как и год назад, начали сбрасывать обесценивающиеся активы – кредиты, залоги по которым обесцениваются, ценные бумаги. Произошло обвальное падение цен всех активов. Все хотели выйти в доллары, был мощный отток капитала. Правительство было неспособно продолжать заимствования, страна объявила дефолт. В тот момент многие компании исходили из того, что страна перестала платить по своим долгам, и тоже остановили платежи по кредитам.
Поэтому в 2000 г. [в мае того года Кудрин стал министром финансов и вице-премьером] я понимал: российские риски настолько высоки, что надо создать систему, которая позволит избежать в будущем  таких ситуаций. Этот каркас прочности и надо было создать.

НЕФТЯНАЯ ВОЛАТИЛЬНОСТЬ

В 2000 г. мы прикинули, на какую цену нефти должно рассчитывать государство, чтобы не скатиться к неспособности оплачивать свои обязательства. В течение 10 лет перед тем средняя цена нефти была $18,5, и решили примерно на эту величину и рассчитывать. Зависимость от цены нефти приводит к волатильности текущего счета операций, к непостоянству наших доходов. Большая часть нашей волатильности обусловлена ценой нефти.
Зависимость от нефти влияет и на денежное предложение. Когда нефть дорожает, на рынок выходит масса эмитированных ЦБ при покупке валюты денег. В результате денежное предложение перестает от нас зависеть. Оно перестает быть связано с потребностями экономики, со скоростью обращения денег, с кредитным мультипликатором. Это первый канал, по которому к нам приходит извне неопределенность, которая начинает давить на денежную систему.

ДЕНЬГИ ОПРЕДЕЛЯЮТ НАСТРОЕНИЕ

Но политический процесс идет, и аппетиты возрастают. Мы сильно зависим от цены нефти, а она стала расти и расти. Я понимал, что когда-то эта история должна была прекратиться. Было ясно, что даже большой рост спроса, который обеспечивал Китай, не должен был давать такого роста цен.
С ростом цены нефти быстро расширяется и стоимость экспорта. Деньги попадают в экономику, становятся дешевыми, легкими. Банки выдают кредиты, и деньги попадают во все сектора экономики. Все начинают покупать и строить. Цены на недвижимость растут. Все начинают хотеть жить лучше – покупают импортные автомобили, ездят в заграничные поездки: дешевые и легкие деньги создают спрос. Стоимость импорта улетает.
Также поступают предприятия – завозят оборудование, его импорт растет. Все цены растут еще быстрее, чем мы успеваем распределять эти деньги по экономике. А когда приток денег извне становится меньше, все начинают беречь средства. Меньше покупают импортные автомобили, вообще импортные товары.

НЕНОРМАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ДЕНЕГ

В ситуации притока денег ЦБ вынужден выкупать с рынка все больше и больше средств. Резервы в последние годы росли уникальным темпом.
Но прирост резервов – это со стороны ЦБ просто попытка сдержать укрепление курса рубля. Из-за волатильности текущего счета прирост денег в отдельные годы доходил до 50%. Это нормально? Экономика растет на 7%, а прирост денег составляет 50%. И после этого нам говорят: "Вы собираете деньги в кубышку, обезвоживаете экономику". Наоборот, это сверхизбыточный рост денежного предложения, который определяется нашей зависимостью от притока средств по текущему счету.
В Бразилии темп роста денежной массы иногда достигал 23 – 27%. В Индии примерно также. Нигде денежная масса до кризиса не росла темпами под 50% в год – это наше отличие от других экономик.

ОТЧЕГО РАСТЕТ МУЛЬТИПЛИКАТОР

Многократно проходя через банковскую систему, денежное предложение еще увеличивается. Действует кредитный мультипликатор – если на него посмотреть, окажется, что благодаря всей цепочке операций на каждый рубль, выпущенный в экономику ЦБ (или правительством – если бюджет дефицитен), появляется еще 3 рубля, созданные кредитным мультипликатором. По экономике гуляют уже не просто нефтяные деньги, их величина определяется способностью банковской системы генерировать деньги по мере роста денежной базы.
В развитых странах этот мультипликатор гораздо выше, чем у нас. При высокой инфляции все боятся класть деньги на банковские счета, особенно надолго. А из-за зависимости России от нефти – боятся давать длинные кредиты. Даже когда инфляция снизилась, все по-прежнему не очень любят класть средства в рубли и надолго.
Но свойство российских денег не быть надежным средством сбережения приводит к тому, что мультипликатор у нас составляет всего 3. В странах, где в экономике больше денег, макроэкономическая стабильность выше, а инвесторы уверены в действиях правительства, в его грамотности, мультипликатор составляет 7 – 8. В США мультипликатор вообще доходил до 11. Во время кризиса мультипликаторы обвалились – упало доверие, очень сложно давать кредиты, когда никто не понимает, какие отрасли будут работать с какой рентабельностью.

ВАЛЮТНАЯ СВОБОДА

Итак, денег становилось все больше и больше. Но этот рост не может быть бесконечным. Нашим постоянным спутником стала высокая инфляция. А при высокой инфляции, как в начале 1990-х гг. – за 100%, никаких сбережений и кредитов быть не может. Ведь ставки по кредитам должны быть выше инфляции.
В 2006 г. мы довели инфляцию до 9% и либерализовали операции по счету капитала. Стран, которые позволили себе это сделать, в мире немного: 20 – 25. Китай, Индия, Бразилия не имеют полностью конвертируемой валюты. Может быть, мы поторопились – но ЗВР к тому моменту были уже немаленькими; мы понимали, что не будем тратить бюджетных средств больше, чем нужно. И хотели получить преимущества, которые дает свобода капитальных операций.
Эта свобода позволяет инвесторам вводить деньги в страну, не ожидая, что на выходе их кто-то отберет. Еще десять лет назад при выводе валюты из страны ее надо было сначала депонировать на спецсчете в ЦБ, а затем подождать, пока ЦБ разрешит вывод средств. В 1998 г. ЦБ пытался остановить падение рубля, стараясь задержать вывод долларов из страны. Это было совсем недавно. Инвесторам, желающим вывести средства из страны, даже предлагали выкупать валюту на аукционах.
В Китае никакой свободно конвертируемой валюты тоже нет. Там вообще разрешительный режим инвестиций. Мы решили быть более цивилизованной страной, решили отказаться от всех этих ограничений. При каком курсе рубля выйти из инвестиций – это предпринимательский риск [инвесторам не гарантируется, что курс рубля будет стабильным – Б.Г.], но больше ограничений на операции с капиталам мы тогда решили не вводить.

КИТАЙСКИЙ ВАРИАНТ

Вернемся к темпу прироста денег, регулируемому нацбанками. В еврозоне обычно прирост денег не превышает 10% в год. В Китае до кризиса для обеспечения экономического роста на уровне 9 – 10% ни разу не требовалось темпов прироста М2 выше 20%. А инфляцию там контролируют совсем жестко. Когда будучи совсем низкой, она снова выросла до 3%, проблему ужесточения денежной политики обсуждал ЦК компартии Китая. Так что в коммунистическом Китае более жесткая денежная политика, чем у нас.
При этом своей курсовой политикой Китай кладет на лопатки своих торговых партнеров. Заниженность курса юаня вносит вклад в создание гигантской массы китайского экспорта, ведет к нервозности на всех рынках.
Сейчас всем странам еле-еле удается удерживать денежную массу на докризисном уровне. Денежная масса падает: банки не находят заемщиков, которых они могут кредитовать. Только в Китае по-другому, там проще – вызвали банки и сказали: "Нужно кредитовать". Денежный мультипликатор в Китае сейчас работает слишком хорошо, и это очень опасно. Китайский центробанк уже заявил, что велика вероятность образования новых пузырей: спрос уменьшается, а кредит – расширяется. Возникают диспропорции, которые могут вылиться в образования пузырей – и в части цен на недвижимость и акции, и в плане избыточного производства – создания производственных сверхзапасов. В результате потом это может привести к остановке производства. В общем, это неосторожная политика – посмотрим, к чему она приведет.

МАГИЧЕСКАЯ ПРОЦЕНТНАЯ СТАВКА

И вот ЦБ говорит, что инфляцию надо снижать, потому что иначе слишком высоки кредитные ставки. Чтобы кредиты и сбережения стали выгодными, чтобы они стали длиннее. Обсуждается таргетирование инфляции. Для модернизации экономики инфляция должна быть низкой – иначе невозможны инвестиции с длинным сроком окупаемости.
В связи с этим мне вспоминается разговор с китайским министром.
– Как вы снижаете инфляцию?
– Повышаем ставку рефинансирования.
– Как вы способствуете ускорению роста экономики?
– Снижаем ставку рефинансирования.
Кредитные ставки – универсальный метод регулирования темпов подъема и модернизации экономки.

ЧЕМ ВРЕДНЫ ДЕНЬГИ

Когда в экономике много денег, курс [местной] валюты начинает укрепляться. В России после кризиса 1998 г. укрепление курса рубля – и к доллару, и в отношении к валютам торговых партнеров – было очень быстрым. Чтобы показать, как это вредит экономическому росту, я привожу такой пример.
Представьте себе двух производителей сервизов, нашего и иностранного. У иностранного сервиз стоит $100, а у нашего – при курсе в 30 руб. за доллар – 3000 руб. Вырученные иностранным производителем 3000 руб. обмениваются на $100 и вывозятся, все находятся в равных условиях. ЦБ говорит, что надо снижать инфляцию, и курс рубля растет до 24 за доллар [в результате того, что ЦБ эмитирует меньше рублей, снижая скупку валюты в резервы]. Импортер свой сервиз, по-прежнему стоящий $100, продает за 2400 руб. А российский производитель не знает, что ему делать, ведь у него издержки не упали таким образом, чтобы снизить цену на 1/5. Налоги, издержки, зарплаты работников – все осталось прежним. Теперь ему нужно резко снижать издержки, чтобы сохранить конкурентоспособность.
Но в какой-то момент дальнейшее повышение производительности труда и снижение издержек становятся невозможными. Поэтому приток валюты в конечном итоге приводит к голландской болезни.

ДЕНЬГИ – УБИЙЦЫ ПРОМЫШЛЕННОСТИ

Предоставляя возможность дополнительной ликвидности поступать на рынок, мы убиваем нашу промышленность. Импорт становится более конкурентоспособным и вытесняет российские товары. Поэтому Китай жестко следит за тем, чтобы не допустить и укрепления юаня, и роста инфляции.
Нам, чтобы избежать инфляции, нужно покупать в резервы еще больше иностранной валюты. А эмитированную валюту частично убирать из обращения, продавая инвесторам госдолг.
Затем ситуация радикально изменилась: цена нефти упала, а мультипликатор остался на том же уровне. ЦБ замещает банкам источники денег. Все бегут из банков и с рынков – ЦБ поменял порядка $200 млрд, разрешив банкам, их клиентам, гражданам переложиться в доллары, а компаниям – погасить долги.
Теперь нефть опять стоит дорого, и [если так пойдет дальше], скоро снова придется вернуться к стерилизации денежного предложения. Ведь девальвация, которая всех так всполошила прошлой зимой, в масштабе событий 1998 г. кажется небольшим колебанием. Уровень реального курса рубля уже вернулся на уровень 2007 г.
Такая девальвация не сможет дать предприятиям конкурентное преимущество перед импортом по издержкам. Большого эффекта от нынешней девальвации нет, да и тот, что есть, быстро съедается из-за того, что нефть снова пошла вверх.

........................................................................................
продолжение далее.....

Взято отсюда: http://www.warandpea…iew/42520/
Источник: http://slon.ru/articles/222231/