Генконструктор СТЦ: за рубежом растет спрос на российские беспилотники "Орлан"

Разведывательный аппарат "Орлан-10" уже много лет удерживает звание основы беспилотной авиации российской армии. Генеральный конструктор "Специального технологического центра" (СТЦ) Роман Иванов по итогам Международной выставки вооружений World Defense Show 2024 в Саудовской Аравии в интервью ТАСС рассказал, как совершенствовались "Орлан-10" и "Орлан-30" в ходе спецоперации на Украине и как разработчики относятся к попыткам копирования российских беспилотников на Западе


— Роман Вячеславович, "Орлан" часто называют самым массово используемым в СВО разведывательным беспилотным летательным аппаратом. Так ли это?
— Сейчас появилось очень много различных дронов ближнего действия, и используют эти аппараты действительно массово — многими тысячами. "Орланов" же в зоне СВО применяется меньше тысячи. Поэтому если считать по массовости применения, то "Орлан" — не самый массовый. Но при этом разница между нашими аппаратами и всей армией FPV-дронов, которая сейчас зародилась, заключается в том, что "Орлан" — очень долго летающий и за один свой вылет делает больше, чем любой электрический дрон. Поэтому с точки зрения применения наш аппарат имеет высокую оценку. Мы вряд ли сможем сказать доподлинно, потому что эти данные имеют только сами военные.  Но вот в части тех данных, которым можно доверять, военные говорят о 60–70% разведданных от наших аппаратов — в разное время по-разному. Все зависит от задач, которые ставятся.
— ВС РФ приняли на серийное производство "Орлан-10" еще в 2012 году и с тех пор придерживаются этого выбора. Почему за прошедшие годы его не потеснили другие, более современные беспилотники?
— За прошедшие 10–12 лет наша техника была очень сильно модифицирована. Несмотря на то что аппарат называется и выглядит почти так же, на самом деле в нем произведено очень много изменений, и эти изменения происходят постоянно. Поэтому современный "Орлан-10" — совсем не тот беспилотник, который был в 2012 году. Было добавлено много функционалов, он сильно развивается с точки зрения целевого оборудования и является, по сути, базовой платформой. Допустим, имея базовую платформу, производители из разных стран выпускают разные автомобили — Peugeot, Renault, Nissan, и никого это не смущает. У нас точно такая же базовая платформа — "Орлан-10", на которой строятся новые современные комплексы, и они отличаются не только по тактико-техническим характеристикам, но и имеют существенные отличия по функционалу: где-то есть радиоэлектронная борьба, где-то есть разведка, ударные функции — это все совершенно новое. Поэтому получается, что это не старый самолет, это не аппарат 2012 года.
— Как по ходу спецоперации модернизировались аппараты, которые производит "Специальный технологический центр"? Известно, что противник уже изучил "Орланы" и постоянно как совершенствует свои технологии, так и ищет наши слабые места.
— До завершения СВО я не смогу ответить на многие вопросы, но определенные, ключевые моменты были произведены с системой связи и управления. В момент, когда во время операции под Харьковом был целиком потерян "Орлан-10", с наземной станцией и документацией, стало совершенно понятно, что на старых системах связи мы уже не сможем работать и российские военные, естественно, не смогут применять аппараты даже на своей территории, потому что наши позиции и противник очень близко находятся. Поэтому одно из новшеств — это как раз доработка системы управления в части каналов передачи данных. Они были успешно модернизированы, сделаны помехозащищенными и сейчас работают.
— Сколько сейчас производится "Орланов"?
— Больше тысячи аппаратов в год.
— Продолжается ли работа над совершенствованием "Орланов"?
— Конечно. Эта работа не прекращается ни на день. Как в условиях спецоперации, так и вне условий спецоперации мы видим, как нам противодействуют, и, естественно, как любой оборонный или военный проект, ищем способы защиты. СТЦ делает также комплексы для борьбы против беспилотников. Поэтому у нас, конечно, есть компетенции во всем спектре, и они используются также везде.
— Иностранная пресса назвала связку "Орлана" с дроном-камикадзе "Ланцет" "кошмаром Вооруженных сил Украины". Аппарат получил возможность лазерного целеуказания и корректировки высокоточных боеприпасов. Каким образом выстраивается взаимодействие "Орлана" с "Ланцетом"?
— Мы делаем инструмент — многофункциональный разведывательный комплекс. Такого функционала, как у нас, нет больше ни у кого. На маленьких аппаратах тактического класса радиотехническая разведка (определение, где находятся источники радиоизлучений) не реализована ни у кого. Поэтому это взаимодействие осуществляем не мы как разработчик, а заказчик — военные, подразделения, где есть прямое взаимодействие между разведчиками и ударниками. Насколько я знаю, "Орлан" с "Ланцетом" крайне мало взаимодействуют напрямую. "Орлан" дает возможность определить расположение противника, чтобы его можно было поразить любыми средствами, какие есть в распоряжении командира. В основном у нас поражает артиллерия, но когда дальности превышают возможности артиллерии, вероятно, есть и работа с "Ланцетом". Нам о таких особых показательных эпизодах не рассказывают.
— "Орлан" применялся в Сирии, это очень известный аппарат. Какие страны закупают у России этот беспилотник?
— Закупать сейчас получается плохо. Связано это в основном с тем, что Министерство обороны, зная, что это очень качественная и полезная техника, использует ее само. Соответственно, есть некий запрет, который действует и на поставки за рубеж. Но в рамках выставки World Defense Show 2024 и других международных военно-технических форумов мы, конечно, предлагаем "Орлан". На сегодняшний день оцениваем спрос — он существенно растет, особенно на фоне текущего положения. Надеемся, что как только завершится активная фаза спецоперации и возможности производства будут превышать свои потребности, то, конечно, будем поставлять и в другие страны. В основном сейчас были направления по СНГ, потому что это дружественные страны, поставки, которые решаются не нами. Министерство обороны РФ само принимает решения по поводу поставок — без нашего участия. Но прямых поставок за рубеж пока очень мало.
— Некоторые разработчики говорят, что якобы сейчас Минобороны РФ обсуждает возможность производства "Орлана" по лицензии на базе мощностей других российских конструкторских бюро. Поскольку, условно, ежемесячно производится 100 аппаратов, а для нужд фронта нужна 1 тыс. Соответствует ли это действительности?
— Здесь есть тяжелая проблема, и в основном она связана с динамикой потребности во времени. Министерству обороны РФ необходимо, чтобы эти самолеты появились вчера. В крайнем случае — завтра. К СТЦ поступали такие обращения, и мы сами надеемся найти соисполнителей, кто смог бы помогать нарастить объем выпуска нашей техники, но это достаточно сложная техническая и технологическая задача, и она мало кому посильна. Крайне сложно успеть вовремя, освоение нашего производства займет порядка года. То есть когда людям ставят задачу, они приезжают к нам на производство, смотрят, как сделано, а потом говорят, что такого никогда не делали и, чтобы освоить производство, им нужно переделать у себя все. Действительно, Минобороны РФ как собственник этих разработок хотело бы диверсифицировать производство, но какой-то четкой линии и когда она может выстрелить, не видно. Конечно, может быть поставлена задача производить "Орлан-10" где-то еще, но я не думаю, что это будет быстрее, чем нарастить объем на нашем производстве.
У СТЦ были попытки выпускать "Орланы" на других предприятиях. Ни у одной из фирм не получилось добиться таких же результатов. Этих попыток было три-четыре в России, и сейчас я уже знаю о трех попытках на Украине. Макет условно "Орлана-10" появился в экспозиции чешско-украинской фирмы на недавней выставке в Абу-Даби. Будем смотреть, что у них получится. Вероятно, скоро эти аппараты привезут к нам, потому что они начинают воевать против России и попадают к нам в качестве трофеев. На удивление, если раньше еще как-то пытались привнести что-то свое, то здесь просто в лоб все наши стратегические базовые решения полностью перекочевали в новые самолеты.
— Когда тебя копируют — это признак успеха. Вас это радует или же нет?
— Это приятно. Приятно, что в 2023 году копируется наш аппарат разработки 2010 года и основные решения сохранились. Они, конечно же, получают к себе и видят нашу трофейную технику, раскрывая ее до самой подноготной. То, что можно взять себе, они возьмут, но опять же ситуация заключается в том, что основные технические решения очень сложные и, даже имея всю техническую документацию и наш авторский надзор, эти решения сложно повторить. Поэтому то, что "Орланы" копируют, — это значит, что у них не хватает компетенций на собственную полную разработку техники и они не могут превзойти Россию. Повторяют, но это будет копия, которая однозначно хуже оригинала.
— Не планирует ли СТЦ расширять собственное производство?
— Конечно, мы расширяем, в разы. Стояла задача кратно увеличить производство наших аппаратов. Выпуск "Орлана-10" увеличился в три-четыре раза, по "Орлану-30" выпуск увеличился до 25 раз относительно 2021 года. Поэтому это тоже высокий результат. Существенный момент заключается в том, что, даже если посмотреть на стенд СТЦ на выставке в Саудовской Аравии, комплекс 504А — это комплекс борьбы с беспилотниками, в состав которых входят беспилотники. Помимо того что поставляется в Минобороны России прямо сейчас, аппараты включаются в состав новейших систем, которые должны будут начать выпускаться в ближайшей перспективе. Поэтому, во-первых, эти объемы достаточно большие, а вторая проблема — немногие предприятия способны это делать. Также мы поставляем свои части касаемо систем связи концерну "Калашников" и на другие производства. Очевидно, что скорее у нас будут покупать что-то из наших частей, которые хорошо сделаны и успешно работают, чем кто-то возьмет нашу технику и будет ее производить.
— Работает ли в настоящее время СТЦ над созданием каких-либо перспективных беспилотных комплексов?
— Обычно я говорю, что у нас будут новые "Орланы". У нас вся линейка техники называется "Орлан", и они совсем другие. Технические задания, документы секретны, поэтому какие-то подробности я навряд ли могу рассказать, но фактически есть видение Минобороны РФ и заказчика, какая техника ему нужна. И, исходя из этого, мы реализуем потребности заказчика. Будут и самолетные, и коптерные решения, и, возможно, еще какие-то вещи, которые скоро или не очень скоро появятся. Это работа на годы.
Сейчас наличие СВО привело к тому, что существенные наши силы тратятся именно на наращивание, на выпуск и модернизацию серийной продукции и разрабатывать какие-то новые вещи особенно не получается. СТЦ выпускает очень большой объем техники, которая должна сегодня работать хорошо. По-хорошему, это большая научно-исследовательская работа, потому что по санкционным вопросам многие комплектующие пропадают и нам необходимо оперативно переработать технику. Самый яркий пример, который у всех на слуху, — это двигатели. Мы используем японские двигатели, последнюю партию которых закупили в 2020 году. Ввиду политики предприятия по наличию страхового запаса до 2023 года техника выпускалась практически на японских двигателях, которые находились в закупленных страховых запасах. Но в 2023 году эти запасы закончились. И в том же году мы сделали новую разработку: силовые установки, которые работают на других типах двигателей. Были высокоэкономичные четырехтактные, а сейчас двухтактник, который ему почти ничем не уступает. Более простой двигатель показал себя в эксплуатации существенно лучше. К тому же мы его производим почти весь самостоятельно. СТЦ производит новую технику, она будет выглядеть так же, как и существующие сегодня "Орлан-10" и "Орлан-30", но внутри аппараты будут совсем другие.
— Перспективные комплексы, над которыми сейчас работает СТЦ, будут также предназначены для разведки и корректировки огня или будут обладать новыми возможностями?
— На сегодняшний день в "Орлане-10" существует порядка 60 вариантов целевого оборудования и корректировка огня — это 1–3% от того, что он делает. Широкой общественности это, конечно, неизвестно. Мы продолжаем этот ряд. Во-многом целевые нагрузки, которые у нас уже существуют, постепенно устаревают. И, что совершенно естественно, движется вперед и противник, который наращивает какие-то возможности: где-то уходит в другие диапазоны, которые хуже видно или нет такого оборудования, и нам приходится подправлять, дорабатывать свою технику. Но визуальная разведка и оптика для беспилотников — это самое малое, что можно в нем иметь. И наиболее эффективно работают как раз другие варианты, о которых мы обычно не говорим и о которых никто не знает и не слышит. Поэтому мы — тихие силы, которые делают свою работу. Глаза, которые видят даже не глядя.
— У СТЦ есть учебный центр, где готовят специалистов по эксплуатации и применению беспилотных авиационных систем по различным специальностям. А для СВО вы готовите кадры?
— Это вопрос болезненный и для заказчика, и для нас. Связан он с тем, что заказчику нужны люди сегодня, а второе, они ему нужны хорошо подготовленными. Но для того, чтобы хорошо подготовить, нужно выполнить ряд условий. Люди должны быть исходно способные учиться. Второе, в процессе обучения у них должны быть материально-технические средства, на которых учатся, а также время, которое необходимо на освоение техники. Мы не делаем простых вещей. Говорят, что за неделю можно освоить беспилотник. Да, можно, но вы научитесь его поднимать в воздух и возвращать к себе в простых условиях, без противодействия и каких-то особых задач. Наши комплексы сильно сложнее.
Государственный стандарт по подготовке операторов беспилотных летательных аппаратов требует 3,5 месяца в ситуации, когда у вас есть уже базовое профессиональное или высшее образование. И после 3,5 месяца обучения и от 25 до 40 ч полетов вы можете получить документы. В текущих условиях, естественно, заказчик говорит, что это очень долго и он не готов замораживать своих людей на 3,5 месяца, потому что их не хватает. Поэтому начинаются какие-то модернизированные ускоренные курсы с непонятными, трудно оцениваемыми результатами.
Результаты выпускников нашего центра, естественно, выше, чем у многих других учебных заведений. Связано это именно с тем, что у нас действительно есть очень хорошая база, но обучение не дешевое. Сталкиваемся с моментом, когда заказчик огорчается от того, что обучение такого сотрудника стоит больше 1 млн рублей. Кажется, что это неправильно и такое обучение не может стоить так дорого. Фактически ресурс самолета "вылетывается" учениками буквально за два-три месяца.
Сегодня у нас обозначена потенциальная потребность Минобороны РФ — массово обучить операторов. Мы рассматриваем сейчас условия, как это выполнить. Поэтому — да, будем стараться запускать эту программу. Подготовка производится во многом на наших ресурсах, на наших аппаратах и нашими преподавателями практически без оплаты. Понимаем, что большие объемы в плане обучения мы вряд ли сможем позволить себе дальше. Поэтому пытаемся договориться о том, чтобы данный процесс был выстроен нормально. 
https://tass.ru/interviews/19979795