Foreign Affairs «Русские уроки Си Цзиньпина. Чему отец китайского лидера научил его в отношениях с Москвой».

BRIEFLY:

Автора статьи — научный сотрудник Гуверовской исторической лаборатории Стэнфордского университета и профессор Школы международного сервиса Американского университета Джозеф Торигян

▪Процветающее партнерство между Си и Путиным вызвало серьезные вопросы в западных столицах. Возвращается ли альянс, связывавший Москву и Пекин в начале холодной войны? Русские и китайцы неоднократно отвергали подобные разговоры, но при этом утверждали, что их нынешнее партнерство более прочное, чем в те времена, когда они вместе руководили коммунистическим миром.

▪Си может знать. Его отец, Си Чжунсюнь, был высокопоставленным чиновником Китайской коммунистической партии, чья карьера стала микрокосмом отношений между Пекином и Москвой в двадцатом веке: от первых дней революции в 1920-1930-х годах до периодической помощи в 1940-х и массового копирования советской модели в 1950-х, от открытого раскола в 1960-1970-х годах до сближения в конце 1980-х.

▪Общение старшего Си с Москвой показало, как опасны близость и вражда, как слишком тесное сближение привело к неуправляемой напряженности, которая вылилась в дорогостоящую вражду. Понимая эту историю, младший Си, судя по всему, считает, что нынешние отношения между Москвой и Пекином действительно крепче, чем в 1950-е годы, и что он сможет избежать напряженности, которая привела к расколу.

▪Во время холодной войны коммунистическая идеология в конечном итоге разделила две страны, в то время как сейчас их объединяет общий набор консервативных, антизападных и этатистских взглядов.

▪В прежние времена плохие отношения между отдельными лидерами вредили отношениям между странами, тогда как сегодня Си и Путин сделали свои личные связи характерной чертой стратегического партнерства.

▪Требования альянса времен холодной войны, когда каждая сторона должна была жертвовать своими интересами ради интересов другой, содержали в себе семена собственной гибели, тогда как нынешняя «ось удобства» допускает большую гибкость.

▪Китай и Россия никогда больше не будут маршировать в ногу, как в первые годы после китайской революции, но они и не уйдут друг от друга в ближайшее время.

▪Учитывая сегодняшнее состояние отношений между Россией, Китаем и США, трудно представить, что Си Цзиньпин провел часть своих подростковых лет, копая бомбоубежище и готовясь к возможному советскому нападению, или, если на то пошло, что его отец был приглашен на встречу с командованием воздушно-космической обороны Северной Америки (NORAD).

▪Изменчивость треугольника Вашингтон-Пекин-Москва за последние 75 лет заставила некоторых надеяться, что Си можно будет как-то убедить сдержать свою поддержку России. Но тех, кто желает повторения китайско-советского раскола, скорее всего, ждет разочарование.

▪С одной стороны, идеологический раздражитель теперь в основном отсутствует в отношениях. Действительно, общая коммунистическая идеология служила необыкновенным клеем для Китая и России в годы сразу после 1949 года. Но с течением времени идеология фактически усложнила для двух стран преодоление разногласий. Мао имел привычку интерпретировать тактические разногласия как более глубокие идеологические споры.

▪Более того, как только в уравнение вступали идеологические разногласия, становилось трудно говорить о чем-либо еще, отчасти потому, что дебаты по поводу идеологии могли подразумевать призывы к смене режима.

▪Однако сегодняшняя Россия, мягко говоря, далека от идеалов коммунизма. Хотя Путин однажды назвал распад Советского Союза «геополитической катастрофой», он часто высказывал довольно негативное отношение к Коммунистической партии Советского Союза. Си Цзиньпин, с другой стороны, продолжает серьезно относиться к наследию коммунизма.

▪Несмотря на эти существенные различия, китайская и российская элиты разделяют консервативное, государственническое мировоззрение. Они оба воспринимают нападки на собственную историю как западные заговоры с целью делегитимизации их режимов и считают продвижение демократии экзистенциальной угрозой.

▪Они оба видят традиционные ценности как оплот против нестабильности и считают, что Запад разрывает себя на части культурными дебатами. Они оба пришли к выводу, что авторитарные режимы лучше справляются с современными вызовами. Они оба хотят вернуть своим странам утраченный статус и потерянные территории.

▪Путин и Си даже используют один и тот же нарратив легитимации, утверждая, что их предшественники допустили недопустимую (и под влиянием Запада) деградацию власти, которую могло остановить только их силовое правление.

▪Еще одним фактором, связывающим сегодня Москву и Пекин, являются теплые отношения между Путиным и Си. Китайские и российские СМИ превозносят крепкие личные отношения между двумя лидерами, хотя трудно сказать, насколько искренней является эта предполагаемая дружба.

▪Путин проходил подготовку в качестве агента КГБ, и этот опыт научил его управлять людьми, а Си, вероятно, научился подобным приемам у отца, мастера партийного «единого фронта», направленного на победу над скептиками.

▪Путин и Си — очень разные люди. Путин однажды сломал руку во время драки с хулиганами в ленинградском метро. Си постоянно демонстрирует необычайный самоконтроль, о чем свидетельствует его способность прийти к власти так, чтобы никто не знал, что он на самом деле думает. Путин наслаждается роскошной жизнью, в то время как личный стиль Си, кажется, граничит с аскетизмом. Функциональные отношения между российскими и китайскими лидерами — это своего рода историческая аномалия.

▪Теплые межличностные отношения не являются главной причиной того, что Россия и Китай так близки сегодня, но прошлое, безусловно, показывает, как много могут значить отдельные лидеры, когда они с презрением относятся к своим коллегам и странам, которые те возглавляют.

▪И несмотря на их различия, нетрудно догадаться, почему Путин и Си могут поладить на личном уровне. Они почти одного возраста, оба являются сыновьями людей, пожертвовавших собой ради своих стран.

▪И, что, может быть, наиболее важно, они оба получили опыт формирования представлений об опасностях политической нестабильности. Во время Культурной революции Си и его семья были похищены и избиты последователями Мао, а в 1989 году Путин, в то время офицер КГБ в Дрездене, наблюдал, как вокруг него рушится Восточная Германия, а он не мог получить указания из Москвы. Им есть, о чем поговорить, когда они вместе готовят блины и пельмени перед телекамерами.

▪Большая гибкость в партнерстве между Пекином и Москвой сегодня также делает его более сильным, чем в прошлом. С 1949 года центральная стратегическая проблема заключается в том, что две державы, составляющие вместе авторитарный центр Евразии, могут эффективно сотрудничать против угрозы со стороны демократического окружения, возглавляемой США.

▪Несмотря на необычайную прочность позиций Вашингтона в их регионе, Пекин и Москва изо всех сил пытались наладить правильную координацию. Раз за разом они доказывали, что не желают жертвовать своими интересами ради друг друга, отчасти движимые  подозрениями, что другой предает и стремится к улучшению отношений с Западом.

▪До китайско-советского раскола союз между Москвой и Пекином создавал реальные проблемы для США и реальные выгоды для двух держав. Спокойная граница между двумя странами позволяла им сосредоточиться на противостоянии с Западом и обмениваться военными знаниями.

▪В 1950-1960-е годы Китай был, по сути, исключен из международной системы, в то время как Советский Союз в основном оставался державой статус-кво. Бесцеремонные высказывания Мао, угрожавшие ядерной войной, а также применение им силы на китайско-индийской границе и против шельфовых островов в Тайваньском проливе вызвали в Кремле опасения, что Китай втянет Советский Союз в войну. Москва поддерживала Договор о нераспространении ядерного оружия, отказывалась помогать Китаю во время различных кризисов и надеялась на разрядку в отношениях с Западом.

▪Теперь Китай и Россия поменялись позициями.