Способы мышления. Часть 29, дополнение.
Ветка: Новая парадигма
|
wwm ( Слушатель ) |
| 29 авг 2025 в 03:05 |
В перевод книги Георга Бернгарда Бильфингера «О ГАРМОНИИ ДУШИ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ТЕЛА» внесено дополнение.
В начале перевода книги добавлена дата этого дополнения.
В конце строки добавлена сноска:
У него НЕ БЫЛО ЖЕЛАНИЯ принять, но он получил ВОЗМОЖНОСТЬ ЖЕЛАТЬ. {*}
В конце параграфа добавлено:
* {Рене Жирар — «Я вижу Сатану, падающего, как молния».
Даже если миметизм {**} человеческого желания больше всего в ответе за изматывающие нас насилия, не следует делать вывод, что миметическое желание само по себе дурно. Если бы наши желания не были миметичными, они навсегда бы зафиксировались на предопределенных объектах, они были бы особой формой инстинкта. Люди не в большей степени могли изменять свои желания, чем коровы на лугу. Без миметического желания не было бы ни свободы, ни человечности. Миметическое желание - благое по своей сути.
Человек есть творение, которое потеряло часть своего животного инстинкта, чтобы получить доступ к тому, что называют желанием. Как только человек удовлетворит свои естественные нужды, в нем разгорается желание, но желание чего именно - он не знает, так как никакой инстинкт не руководит им. У людей нет своего собственного желания. Сущность желания не заключена в их собственном существе. Чтобы по–настоящему желать, мы должны прибегать к окружающим нас людям, должны у них заимствовать их желания. Это заимствование часто происходит так, что ни дающий, ни заимствующий его не замечают. Не только их желание, заимствуемое у тех, кого принимают за образцы, но и многие типы поведения, позиции, навыки, предрассудки, предпочтения и т.д., в рамках которых осуществляется это заимствование, чреватое этим самым тяжким последствием - желанием, часто оказываются незамеченными.
Единственная культура, являющаяся действительно нашей, - не та, в которой мы родились, - это культура, образцам которой мы подражаем в том возрасте, когда наша способность к миметической ассимиляции особенно сильна. Если бы их желание не было миметическим, если бы дети не избирали поневоле в качестве примеров людей, которые их окружают, у человечества не было бы ни языка, ни культуры. Если бы желание не было миметическим, мы не были бы открыты ни человеческому, ни божественному. Именно в этой последней области наша неуверенность наиболее велика и наша потребность в образцах наиболее интенсивна.
Миметическое желание заставляет нас не поддаваться животному состоянию. Оно ответственно в нас как за лучшее, так и за худшее, как за то, что нас делает ниже уровня животных, так и за то, что возвышает нас над ним. Наши нескончаемые распри - расплата за нашу свободу.}
** {Миметическая теория предложена франко-американским антропологом, социологом и теоретиком литературы Рене Жираром. Представляет собой общую теорию человеческих отношений, возникновения общества и культуры.
Разработка концепции началась в пространстве литературы, в работе «Ложь романтизма и правда романа» (1961), где Жирар заявляет о том, что желание лишено автономности, будучи спровоцированным моделью или образцом, выступающим также и соперником для желающего.
Миметическое желание является основополагающим фактором для формирования миметического соперничества, являющегося исходной позицией развёртывания всего миметического механизма. Подражание, согласно Жирару, имеет скорее позитивную природу, являясь основным принципом научения, культуротворчества, поскольку «всякое изучение сводится к подражанию», и если люди перестанут подражать друг другу, то все культурные формы, в том числе и язык, перестанут существовать. И хотя миметическое желание более всего ответственно за насилие, учиняемое нами, без него, как это ни парадоксально, человек не был бы свободен, поскольку зафиксированное желание стало бы подобно инстинкту, человек не был бы открыт ни человеческому, ни божественному. И именно в области божественного потребность в образце, согласно Жирару, наиболее остра.}
В начале перевода книги добавлена дата этого дополнения.
В конце строки добавлена сноска:
У него НЕ БЫЛО ЖЕЛАНИЯ принять, но он получил ВОЗМОЖНОСТЬ ЖЕЛАТЬ. {*}
В конце параграфа добавлено:
* {Рене Жирар — «Я вижу Сатану, падающего, как молния».
Даже если миметизм {**} человеческого желания больше всего в ответе за изматывающие нас насилия, не следует делать вывод, что миметическое желание само по себе дурно. Если бы наши желания не были миметичными, они навсегда бы зафиксировались на предопределенных объектах, они были бы особой формой инстинкта. Люди не в большей степени могли изменять свои желания, чем коровы на лугу. Без миметического желания не было бы ни свободы, ни человечности. Миметическое желание - благое по своей сути.
Человек есть творение, которое потеряло часть своего животного инстинкта, чтобы получить доступ к тому, что называют желанием. Как только человек удовлетворит свои естественные нужды, в нем разгорается желание, но желание чего именно - он не знает, так как никакой инстинкт не руководит им. У людей нет своего собственного желания. Сущность желания не заключена в их собственном существе. Чтобы по–настоящему желать, мы должны прибегать к окружающим нас людям, должны у них заимствовать их желания. Это заимствование часто происходит так, что ни дающий, ни заимствующий его не замечают. Не только их желание, заимствуемое у тех, кого принимают за образцы, но и многие типы поведения, позиции, навыки, предрассудки, предпочтения и т.д., в рамках которых осуществляется это заимствование, чреватое этим самым тяжким последствием - желанием, часто оказываются незамеченными.
Единственная культура, являющаяся действительно нашей, - не та, в которой мы родились, - это культура, образцам которой мы подражаем в том возрасте, когда наша способность к миметической ассимиляции особенно сильна. Если бы их желание не было миметическим, если бы дети не избирали поневоле в качестве примеров людей, которые их окружают, у человечества не было бы ни языка, ни культуры. Если бы желание не было миметическим, мы не были бы открыты ни человеческому, ни божественному. Именно в этой последней области наша неуверенность наиболее велика и наша потребность в образцах наиболее интенсивна.
Миметическое желание заставляет нас не поддаваться животному состоянию. Оно ответственно в нас как за лучшее, так и за худшее, как за то, что нас делает ниже уровня животных, так и за то, что возвышает нас над ним. Наши нескончаемые распри - расплата за нашу свободу.}
** {Миметическая теория предложена франко-американским антропологом, социологом и теоретиком литературы Рене Жираром. Представляет собой общую теорию человеческих отношений, возникновения общества и культуры.
Разработка концепции началась в пространстве литературы, в работе «Ложь романтизма и правда романа» (1961), где Жирар заявляет о том, что желание лишено автономности, будучи спровоцированным моделью или образцом, выступающим также и соперником для желающего.
Миметическое желание является основополагающим фактором для формирования миметического соперничества, являющегося исходной позицией развёртывания всего миметического механизма. Подражание, согласно Жирару, имеет скорее позитивную природу, являясь основным принципом научения, культуротворчества, поскольку «всякое изучение сводится к подражанию», и если люди перестанут подражать друг другу, то все культурные формы, в том числе и язык, перестанут существовать. И хотя миметическое желание более всего ответственно за насилие, учиняемое нами, без него, как это ни парадоксально, человек не был бы свободен, поскольку зафиксированное желание стало бы подобно инстинкту, человек не был бы открыт ни человеческому, ни божественному. И именно в области божественного потребность в образце, согласно Жирару, наиболее остра.}
Скрытый текст
- +0.01 / 1
-