Тред №186248

Камрады, всем спасибо!

Вот о таких предложениях - по ходу пьесы - я и говорил. Сейчас ещё непонятно, выйдет ли что-нибудь, но если выйдет, буду причёсывать, учитывая Ваши поправки.

Пока же я вдруг (!) осознал, что первым (полчетвёртого утра) должно было вырубиться электричество. База  включила дежурные генераторы, чтобы пересидеть до утра, а когда начало светать (в половине восьмого), все и обомлели - вместе с шоссе исчезла ЛЭП, тянущаяся по той же просеке, что и дорога. В итоге, накал страстей должен быть ещё больше уже спозаранку.

Так что, теперь предлагаю учитывать, хоть в тексте этого и нет, "пропавшую" ЛЭП, которая беспокоит командира гораздо больше отсутствующей радиосвязи. Кстати, теперь и дед Степан утром вряд ли бы "сообразил насчёт чайку" без электричества.

5.

Сергей Синицын сидел в тёплой кабине путепрокладчика, вырвавшегося сейчас на снежный простор, и напряжённо вглядывался в приближающуюся деревню. Снежные волны по обеим сторонам бульдозерного ножа, установленного в двухотвальном положении, резко вздымались и опадали, а за тяжёлой машиной далеко тянулась лёгкая, искрящаяся в ярком солнечном свете, позёмка. Для стороннего наблюдателя, продвижение команды очистки выглядело теперь как мощно вспарывающий белоснежные буруны "крейсер" БАТ-М, медленно плывущий по зимней глади полей, и неотрывно следующая в его кильватере "канонерка" БТР-80.

Лейтенант пересел в головную машину, как только группа выбралась из леса, и он в очередной раз доложил по рации о продвижении группы командиру части. Связь с базой слегка ухудшилась, ведь они уже удалились от неё почти на 30 километров, но очередная цель, деревня Ореховка, была близка. Во всяком случае, он очень на это надеялся.

Ещё около моста, отправив назад с охотниками командирский УАЗ, Синицын перебазировался в почти опустевший бэтээр, - кроме пары солдат, уехавших на УАЗе в качестве "конвоя", он оставил трёх военнослужащих в одинокой избушке, организовав, таким образом, временный "блок-пост" на стратегическом участке пути. Кроме того, там же осталась лошадь и сани местных охотников, за которыми также требовался пригляд, на чём очень настаивали так кстати встретившиеся им охотники.

Отсутствовавший в лесу ветер не мог помешать обзору окрестностей из неотрывно следовавшего за головной машиной бэтээра, однако, выбравшись в поля, группа заметно увеличила скорость, а почувствовавший волю ветер начал игриво кружить мириады потревоженных бульдозерным оборудованием снежинок, и бэтээр сразу же окутался в блестящую золотом метель. Негативно оценив ухудшившуюся видимость, лейтенант дождался очередного сеанса связи, после окончания которого приказал колонне остановиться и пересел в путеукладчик.

Деревня быстро приближалась, а Сергей всё увереннее давал ей определение хутора, ибо какая же это деревня, на десять-то дворов. Ещё неделю назад, проезжая здесь в который уже раз, Синицын не особо задумывался над величиной деревеньки и количеством различных построек в ней. Теперь же, силясь вспомнить подробности, он с уверенностью мог сказать только одно - раньше домов было гораздо больше. Уж никак не десять, это точно.

Нынешний день пугал его всё больше и больше с того самого момента, когда полковник Бережной поставил перед ним задачу по расчистке пропавшего шоссе. Когда идущий в голове колонны БАТ-М добрался до моста и почему-то остановился, лейтенант вышел из шедшего последним УАЗика и сперва попытался выяснить причину громкой ругани сержанта Нурмухамедова, ведшего расчищающую путь машину. Не успев дойти до сержанта, он огляделся и обомлел - звероводческого посёлка не было, от него вообще ничего не осталось.

Сначала он посчитал, что они просто заблудились, но сопоставив наличие знакомой речки и заснеженного моста через неё, плюс, отсутствие у просеки каких бы то ни было ответвлений, Синицын сделал вывод, что приехали они по адресу. Вопрос только в том, почему на месте хозяйства теперь растёт лес. Приказав отделению бронетранспортёра рассредоточится и прочесать окрестности, он подошёл к вроде бы успокоившемуся уже сержанту "для выяснения".

- Шайтан меня забери, но я через этот мост не поеду! - всё ещё кипятился вслух Нурмухамедов, ни к кому конкретно не обращаясь.

Синицын подошёл к мосту и стал рассматривать заиндевевший, сказочно красивый лес на другом берегу речушки, невысокие, но крутые берега которой, соединял мост. Не сразу поняв, по какому поводу разнервничался сержант, он самолично взошёл на мост и через несколько мгновений обратил внимание на интересную особенность - тот стал поскрипывать под его весом. Небольшой 20-метровый мостик, на который лейтенант взлянул лишь мельком из-за кормы загородившего собой дорогу путепрокладчика, был вовсе не бетонным, а деревянным. Честно говоря, Синицын никогда не обращал внимания на внешний вид этого самого моста, но на его памяти деревянным он никогда не был.

- Оба-на! - опасно перевесившись через деревянные перила, Сергей заглянул вниз и внимательно разглядел деревянные опоры. Потом, вновь приняв вертикальное положение, крикнул сержанту: - А как ты понял, что он деревянный?

- Или ты что-то другое понял? - добавил он уже тише, направляясь к сержанту.

Нурмухамедов так и не двигался с места, что-то тихо шепча губами и быстро перебирая обеими руками субху (чётки). Увидев такое опасное настроение подчинённого, лейтенант подошёл к сержанту, желая того одёрнуть или приободрить. А может даже наорать на него, лишь бы быстрее вывести из состояния ступора. Но наткнулся на переполненные страхом глаза.

- Ты, лейтенант, в сказки веришь? - медленно спросил его Нурмухамедов, не сводя остекленевшего взгляда с заснеженного моста. В Бога лейтенант не верил, а в сказки - тем более.
- Я, сержант, верю только в силу нашего оружия! - придвинувшись вплотную, уставился на него в упор Синицын. - И ты у меня сейчас тоже в это поверишь!

Почувствовав угрозу в голосе командира, Нурмухамедов моргнул и оторвал взгляд от зачарованного моста. Затем вдруг неожиданно быстро затараторил громким, срывающимся шёпотом:

- Мы с Пряничковым с утра на этой просеке! Тогда темно было! Звери тут волшебные! И лоси, и волки! Пряничков много волков видел! А сам я рысь видел! И Пряничков её видел! Она на ветке сидела! И на меня смотрела! Прямо в глаза! Вон там она сидела! И сейчас сидит! А через мост нельзя! Он волшебный! Вернуться нам надо!..

И Нурмухамедов попытался повернуться в обратную сторону, но лейтенант схватил его за ворот и основательно встряхнул.

- Ты мне сказки не рассказывай! А то я тебе начну все части "Терминатора" пересказывать! - держа сержанта за грудки и, периодически встряхивая, начал вразумлять его Синицын. И выданная мозгом на автомате мысль, озарила его дальнейшие действия. - Ты ведь смотрел "Терминатора"? Смотрел? Говори! Надо пересказывать? Надо?!! Или смотрел?!!

Лейтенант повторял один и тот же вопрос и непрерывно тормошил Нурмухамедова. Нужно было сбить его с засевшей в мозгу мысли о творящейся в лесу волшбе. А потом вообще эту мысль выбить и заменить другой, полезной для всей группы и её задания.

- Смотрел, - слабо отреагировал сержант.
- Дак вот! Ты - наш терминатор! - Завёлся Синицын в попытке убеждения подчинённого. - Ты проламываешь путь! Для нашего войска! Ты - герой! Ты - настоящий батыр! Ты - ничего не боишься! Ты - круче всех на свете! Ты понял?!! Понял меня?!!
- Да, - глаза сержанта начали разгораться огнём.
- Повтори! - приказал лейтенант.
- Я - батыр! - секунду помедлив, гордо повторил Нурмухамедов и глаза его вспыхнули пламенем. - Я ничего не боюсь!!!

Вскоре вернулось стрелковое отделение и доложило о стоящей неподалеку избушке. "На курьих ножках", - чуть было не добавил вслух Синицын, ещё не отошедший от тяжёлого разговора с сержантом про сказочный лес. Выслушав доклад и самолично проведав это единственное оставшееся от зверохозяйства строение, он в назначенное время связался с базой и сообщил о текущем местоположении группы. И хоть сам он внешне оставался спокоен, но внутри всё больше и больше нарастала тревога.

Через двадцать минут после получения приказа об изыскании путей форсирования реки в обход моста, тяжёлая армейская машина, ведомая вновь обретшим решительнось сержантом, начала срывать двухметровый, обрывистый берег, состоящий из промёрзшего песчаного суглинка. Дело быстро спорилось, и Синицын лишь в последний момент краем глаза заметил появившиеся на мосту сани, запряжённые крепкой сибирской лошадкой, на которых сидело двое "леших".

Именно это слово первым пришло на ум лейтенанту, после недавней стычки с Нурмухамедовым, едва он увидел бородатых, одетых в шкуры, мужиков. По счастью, на задке саней сидело двое солдат, отправленных Синицыным вперёд на разведку, так что он даже не успел заволноваться о возможной интерпретации этих внезапно появившихся персонажей черезчур впечатлительным сержантом.

Разговор с мужиками был коротким. Выяснив, кто они и откуда, Синицын решил отправить их на базу, пусть начальство разбирается. Представившиеся охотниками, мужики, с самого начала общения с неослабевающим интересом поглядывавшие на военную технику вокруг, согласились "прокатиться с ветерком" до базы, выдав при этом странную фразу "добралась таки до нас Советская власть с Красной Армией". Непременное условие, которое поставили охотники - пригляд за их остающимся здесь имуществом. Тогда-то Синицын и решил сразу "убить двух зайцев", оставив здесь временный "блок-пост".

К полудню были взрыты оба берега промёрзшей речушки, став достаточно пологими для безопасного объезда моста тяжёлой техникой по льду. Перед выдвижением вперёд лейтенент собрал всё группу и произнёс перед ней пламенную речь, смысл которой сводился к тому, что какие бы странности не случались, вышестоящее начальство обязательно найдёт им рациональное объяснение, на то оно и поставлено.

- А наша задача - выполнять приказ! - закончил он своё внушение коллективу. И добавил: - Короче, не ссым никого, пацаны!

И вот теперь, спустя почти полтора часа после форсирования речки, группа расчистки въезжала в Ореховку. Путепроводчик, снизив скорость до минимума, тихонько двигался по единственной улице деревни, а за ним впритык трусил бэтээр, три оставшихся десантника которого непринуждённо сидели верхом на броне, держа оружие наготове.

Ещё загодя, заслышав шум армейской техники, из-за заборов начали появляться головы немногочисленных, любопытных мальчишек. А по въезду группы на территорию хутора, как окрестил для себя это поселение Синицын, стали появляться и мужики, на лицах которых читалось удивление вперемеж с беспокойством. Путепрокладчик, проехав поселение насквозь, встал за околицей, съехав с проторенного деревенскими санями пути, а бронетранспортер расположился рядом, частично закрыв его своим корпусом от деревни.

Рядовой Пряничков, сменивший после форсирования реки сержанта Нурмухамедова, устало отпустил рычаги управления машины, а лейтенант Синицын, выпрыгнув из жаркой кабины в свежевзбитый сугроб, двинулся обратно к центру деревни, старательно излучая вокруг себя оптимизм. Трое десантников с закинутыми за плечи автоматами двинулись следом. А навстречу им уже шли несколько убелённых сединами крепких сибирских мужчин.

Подойдя достаточно близко, мужчины, почему-то, сдёрнули шапки и низко поклонились военным.

- Доброго вам здоровья! - произнёс, судя по всему, главный деревенский представитель.
- И вам не болеть! - быстро сориентировался Синицын, несмотря на такие "восточные церемонии".
- И с праздником вас, солдаты! - продолжил деревенский голова. - Как-никак юбилей сегодня - 15 лет!

Сегодняшний профессиональный армейский праздник вылетел у лейтенанта из головы уже несколько часов тому назад в связи со всеми перечисленными выше событиями, но тотчас же вернулся обратно, когда ему напомнили о нём такие солидные и основательные на вид люди старшего поколения. Он широко улыбнулся и от всей души, а также от лица всей бывшей у него в подчинении группы поблагодарил местных жителей.

- Я только одного не пойму, - добавил он в окончании своей благодарственной речи. - О каком 15-летнем юбилее идёт речь?
- Ну, как же? - искренне удивился деревенский голова. - Мы, хоть люди далёкие, но и среди нас грамотные встречаются.

Синицын слушал и не понимал к чему ведёт его собеседник, а тот обратился к одному из своих провожатых и стал о чём-то шёпотом с ним толковать. У Сергея внезапно бешено заколотилось сердце, он вдруг почувствовал, что вся череда утренних странностей, нелепостей и бессмыслиц именно сейчас непоправимо для них прояснится. И никто этой ясности, скорее всего, не обрадуется.

- Вот и Фрол Акимыч поддакивает, - повернулся обратно к Синицыну деревенский голова, удовлетворённо кивая головой. - Он арифметику хорошо знает, при каких спорах завсегда его зовём счёт вести.
- Да о чем вы, уважаемые? - Синицына вдруг стала потряхивать мелкая дрожь. Нервное напряжение всего утра начало открыто сказываться на молодом организме. Он постарался не показывать вида, но внутри как будто натянулась тугая струна.
- Вот те раз, - не сдержавшись от такой упёртости молодого военного, встрял сам Фрол Акимыч, местный счетовод. - Сколько будет тридцать три минус восемнадцать?

Задав вопрос, все деревенские уставились в нетерпеливом ожидании на Сергея. И он вдруг почувствовал себя маленьким мальчиком, стоящим на огромной арене цирка, весь амфитеатр которого ждёт от него какого-то невообразимого кульбита. А он даже не знает, что это такое и как к нему подступиться.

- Пятнадцать, - машинально ответил он.

Теперь перед его взором предстала большая гать, с которой он неожиданно соскользнул прямо в болото, выдав этим мужикам вроде бы правильный математический ответ. Он физически, почти на уровне ощущений, почувствовал, как погружается в тину обречённости, ибо нельзя, ни в коем случае нельзя было так отвечать. Математически правильный ответ именно здесь и именно сейчас был в корне неверен.

- Ну, вот! - со вздохом облегчения разом кивнули деревенские. - Значит, сегодня пятнадцатая годовщина Красной Армии и Флота.
- Как пятнадцатая? - задыхаясь в тянущей его ко дну трясине, спросил Сергей.
- Дык, на дворе же одна тыща девятьсот тридцать третий год! - хором ответили седые, бородатые мужики. - У вас разве не так?