Тред №198337

В заключение я кратко хочу остановиться на плазменном источнике мощного импульса СВЧ. Именно плазменные источники СВЧ, хотя они и уступают по мощности вакуумным, о которых шла речь выше (релятивистский ЛОВ-карсинотрон), по моим представлениям, являются наиболее подходящими в качестве СВЧ оружия для функционального поражения. Работы по разработке и созданию релятивистских плазменных генераторов и усилителей СВЧ излучения велись в лаборатории физики плазмы вначале в ФИАН, а потом в ИОФАН с 1976 года и ведутся по сегодняшний день. Теоретические работы проводятся М.В. Кузелевым и мною с учениками, а экспериментальные П.С. Стрелковым, А.Г. Шкварунцом, О.Т. Лозой и их сотрудниками. В создании экспериментальных стендов (в основном ускорителей) большую помощь оказали сотрудники Г.А. Месяца по ИСЭ СО АН, в особенности, Б.М. Ковальчук.
Я не буду рассказывать о всех наших перипетиях, успехах и неудачах при разработке релятивистских плазменных СВЧ генераторов и усилителей. Отмечу только, что первый генератор заработал в 1982-ом году, а первый усилитель в 1999-ом. Приведу параметры этих приборов на сегодняшний день и отмечу их достоинства и преимущества перед релятивистскими вакуумными приборами, имея в виду не только СВЧ оружие для функционального поражения, но и другую важную оборонную проблему проблему обнаружения летательных аппаратов невидимок, изготовленных по технологии «Stealth».
Достигнутая мощность релятивистского плазменного СВЧ генератора на сегодняшний день составляет: 500 МВт при длительности импульса 100 не и КПД 10% и до 100 МВт при длительности импульса до 500 нс и КПД 10%. Реализованы и стабильно работают усилители: на частотах 12,9 гГц (2,3 см) и 9,1 гГц (3,3 см): входные мощности соответственно были равны 75 кВт и 40 кВт, а выходные — 20 МВт и 8 МВт, т.е. усиление в обоих случаях превышало 20 дБ.
Приведенные параметры релятивистских плазменных генераторов и усилителей СВЧ почти на порядок меньше достигнутых в вакуумных релятивистских источниках. Не в этом их уникальность и перспективность, а в том, что в одном приборе можно реализовать как узкополосную (5%), так широкополосную (50%) генерацию, причем с очень широкой полосой частотной перестройки (от 4 до 28 ГГц, т.е. в 7 раз). Перестройка прибора, т.е. переход от одной частоты к другой в указанной области осуществляется за время ~ 30 мс. О таких перестройках и ширинах полос генерации в вакуумных приборах и речи не может быть. Это связано с тем, что частота генерации в плазменном приборе определяется плотностью плазмы, которая меняется в пределах 1012-1013 см~3, причем изменение плотности плазмы происходит за характерное время рекомбинации ~ 30 мс. Отсюда следует, что уже сегодня реально создание плазменного генератора, работающего в частотном режиме примерно до 3 кГц.
Нетрудно понять, что СВЧ генераторы с указанными параметрами позволяют быстро определить резонансную частоту наиболее сильного воздействия излучения на элементы телекоммунникационных систем и служить эффективным лучевым оружием для функционального поражения. Совершенно также таким прибором быстро можно определить область частот видимости летательных аппаратов и обнаружить их. Жалко только, что в нашей стране это никому не нужно, и очень опасно, что источниками СВЧ усиленно интересуются западные страны.
О том, что западные специалисты уделяли и уделяют особое внимание СВЧ лучевому оружию функционального поражения свидетельствует приведенный ниже отрывок из книги высокопоставленного работника британских спецслужб Джона Колемана «Комитет 300, Тайны Мирового Правительства», Москва, изд. Витязь, 2000 (перевод с английского):
«Римский клуб», действуя по приказу Комитета 300 об устранении генерала Улъ Хака, без угрызений совести пожертвовал жизнями ряда военнослужащих США, находившихся на борту самолета, включая группу «Оборонного разведывательного агентства»,(US Defense Intelligence Agency), возглавляемую бригадным генералом Гербером Вассомом. Генерал Улъ Хак был предупрежден турецкой секретной службой, чтобы не летал на самолетах, так как стало известно, что планируется взорвать его самолет в воздухе. Учитывая это, Улъ Хак взял с собой группу военнослужащих из Соединенных Штатов в качестве «страхового полиса», как он объяснил узкому кругу приближенных советников.
В моей работе 1989 года «Террор в небе» я дал следующее описание происшедшего: «Незадолго до того, как «С-130» Улъ Хака взлетел с пакистанской военной базы, рядом с ангаром, в котором стоял С-130, был замечен подозрительный грузовик. С диспетчерской башни дали предупреждение службе охраны, но пока успели что-либо предпринять, самолет уже взлетел, а грузовик уехал. Через несколько минут самолет неожиданно начал делать петлю Нестерова, а затем врезался в землю и взорвался. Объяснений подобного поведения С-130 не было, самолет, имел отличную репутацию по безопасности полетов, а совместная Пакистано-американская комиссия по расследованию катастрофы не обнаружила ошибок пилота или каких-либо механических или структурных неполадок. Неожиданная петля Нестерова — это, так сказать, признанная «торговая марка» самолета, пораженного импульсом ЭНЧ.
То, что Советский Союз имел возможность производить приборы, генерирующие высокоамплитудные, радиочастоты, было известно на Западе по исследованиям советских ученых, работавших в отделении интенсивного релятивистского электронного излучения Института атомной энергии им. Курчатова. Среди этих специалистов был и и специалисты по рентгеновским лазерам.
То, что здесь написано разумеется чушь, никакого СВЧ оружия функционального поражения в 1988 году (в год гибели Зия Уль Хака) СССР не обладал. Но сегодня такое возможно и я не уверен, что на Западе такое оружие не создано. В России, я уверяю, его нет.
 Несколько слов об этом удивительном (теперь уже покойном) человеке: И.С. Маршак, сын известного поэта С.И. Маршака, является одним из основателей Московского электролампового завода и Института источников света, автором монографии «Импульсные источники света» (Москва, Госэнергоиздат, 1963). В ОКБ «Астрофизика» работы но накачке лазера по басовской теме возглавлял И.С. Маршак, являвшийся тем самым нашим заказчиком. Когда генеральным директором ОКБ «Астрофизика» стал Н. Д Устинов (сын министра обороны СССР маршала Д.Ф. Устинова) И.С. Маршаку пришлось уйти. Я постарался устроить его в ФИАН к Н.Г. Басову, но последний окказал ему. Потом я обратился с такой же просьбой к Е.П. Велихову, который работал по прохоровской теме. Он мне ответил: «Ты что, Анри, A.M. мне за это голову снесет». С уходом И.С. Маршака работы по накачке лазеров сильно затормозились. Ведь он на свои личные средства (наследство отца) содержал почти всю лабораторию по источникам света для накачки лазеров в ОКБ «Астрофизика».