Тред №206413

Надеюсь, что хватило мне сил и умения, и что на этом этапе разговора читатель уже легко со мной согласился: каждое из этих трёх слов — Макиавелли, Люцифер, Ад — стереотип; и у каждого из них есть свой очень значимый второй — мироощущенческий — уровень восприятия; и в отличие от «портянки Ромуальдыча», у них у каждого таких уровней даже не один, а несколько.
Ведь если бы прозвучала эта фраза из уст кардинала Поула, и если бы были мы его убеждёнными сподвижниками, то «перевели» бы мы её – то есть поняли – как: «Никколо Макиавелли — это исчадие Ада (христианского)». А если бы так сам о себе Макиавелли сказал, то получилось бы у нас, его поклонников, скорее всего, с едва заметной хитрованской улыбкой: «Я как Утренняя звезда в Гадесе (языческом Аду)». Если бы только была такая возможность, и существовал бы сегодня по-прежнему интеллектуал-арианин, последователь того самого, почти две тысячи лет в церковной  анафеме пребывающего Арии, то вполне могло бы зазвучать и вот это: «Он защищает учение Иисуса Христа, а они (кафолическая Церковь) тем не менее почему-то считают, что могут заточить его в Ад (наш, христианский).» (Не забыли ещё? – «Если бы князья христианской республики сохраняли религию в соответствии с предписаниями, установленными ее основателем...»). В восторженных стихах какого-нибудь пламенного юноши с возрожденческими настроениями сложилось бы, хоть и не совсем корректно ввиду смешения разных культовых мифов и легенд: «Этот Человек — подобен (языческому) Богу света и знания, которого пытаются заточить в Ад (христианский)». Ну а в моём, лично, рассказе читатель, тщусь надеждой, и сам догадался: «Труды Светоносного, запертые в церковном спецхране»; хотя не стану отрекаться, если кто припишет мне и любой из остальных предложенных вариантов «перевода», кроме, конечно, кардинальского.
И вот если только, как я опять надеюсь, читатель все эти предложенные варианты «перевода» принял легко и без внутренних возражений, то получилось такое счастливое единомылие потому, что на втором уровне всех этих очень разных мироощущенческих и  цивилизационных восприятий мы, как и подабает профессиональным переводчикам с кавычками и без, прежде, чем судить и делать публичные заявления, разобрались во всех соответствующих контекстах. Другими словами, все мы, и я, и мои читатели, всё необходимое для таких множественных пониманий – или удачных «переводов» – знали; одинаково и заранее.

Но в том-то и беда, что такое одинаковое знание всеми и всего случается крайне редко. А вот тогда, когда не знают, не всё, или не одинаково, или не все, случаются порой заблуждения действительно страшные.
Причём написал я «действительно страшные» отнюдь не для красного словца; наоборот, вполне осознанно, и с большой грустью. И чтобы это стало понятно, приглашаю теперь читателя прикрыть чуть глаза и послушать вслед за мной вот такую отчасти выдуманную историю.

                                                                продолжение следует