Цитата: wellx от 29.04.2010 22:01:37
Справедливости ради: в Латвии есть место - Литене , где были расстреляны офицеры латвийской армии.
Тут необходимо указать, что расстреляны они были уже ПОСЛЕ начала войны, а ДО начала войны эти офицеры благополучно числились в РККА и даже получали неслабые зарплаты от "оккупантов".
С началом войны в Латвии произошёл ПОДГОТОВЛЕННЫЙ и огранизованный профашистский мятеж, в котором активно принимали участие в том числе и офицеры РККА или граждане СССР из бывших граждан ЛР.
Более чем естественно, что военная администрация приняла все меры для минимализации ущерба от фашистского мятежа, погрохав всех к нему причастных, кого удалось выявить в тылах Советской Армии.
Также разбежалась часть 24-го Латвийского территориального корпуса,
в котором среди арестованных за неделю до начала войны были командир корпуса генерал-лейтенант Р.Клявиньш и командир 183-й дивизии генерал-майор Я.Лиепиньш [33] . Последней каплей стала Литенская трагедия: в последних числах июня 1941 г. близ поселка Литене Гулбенского района
группа офицеров была вызвана якобы на совещание, арестована и тут же расстреляна без суда и следствия, вероятно, по приказу И.А.Серова – Зам. наркома государственной безопасности СССР, прибывшего в Латвию для руководства мероприятиями «по очистке Латвийской ССР от антисоветского, уголовного и социально опасного элемента». Часть солдат после этого разбежалась по домам, меньшая часть отступила вместе с Красной Армией» [34] .
Части и подразделения Красной Армии, отступавшие на территории Прибалтики, подвергались постоянным нападениям и обстрелам со стороны многочисленных местных групп противников советской власти.
Бывший военнопленный, узник нескольких лагерей А.В.Иоселевич вспоминает: «
При выезде нашего батальона из Виндавы (Вентспилс, Латвия. – А.Ш.) стреляли из всех окон города и поселка. 27 июня наш батальон покидал Ригу, в узких улочках старого города стреляли из окон, с крыш, чердаков – почти никто из моих товарищей не вышел» [35] .
В официальных материалах ЧГК Латвийской ССР об оставлении Риги 27 июня 1941 г. сказано:
«Со всех сторон стреляли из винтовок и пулеметов, жертвы “пятой колонны” лежали в большом количестве» [36] .
В Литве с первых часов войны создаются отряды литовских «активистов». Так, уже 22 июня 1941 г. в Литве в Скуодской волости из бывших членов организации «Шаулю Саюнга» образовался так называемый «партизанский» отряд, который задержал и расстрелял 360 красноармейцев, попавших в окружение [37] . В сохранившемся дневнике погибшего в гетто Г. Шура есть запись о том, что литовские активисты, именовавшие себя партизанами,
«устраивали засады, обстреливая каждую проезжавшую мимо советскую автомашину. Литовские железнодорожники всячески саботировали и тормозили отправку поездов» [38] .
Такая же ситуация была и на территории Эстонии, где нападения на отступающие части Красной Армии совершали члены организации «Омакайтсе» («Самозащита») и других профашистских формирований и групп.
Задачи этих «партизанских» групп были определены еще до начала войны. Подпольные группы и организации противников советской власти возникли после оккупации и аннексии Прибалтики Советским Союзом. Многие из них сотрудничали с немецкой разведкой и получали инструкции из Германии.(
это еврей сам придумал про акупацыю- Урсус)
О задачах, стоявших перед «партизанами», говорит спецсообщение НКГБ Литовской ССР № 1/1173 от 10 июня 1941 г.:
«3 июня сего года на участке 107-го погранотряда при попытке нелегально перейти госграницу из Германии на территорию Литовской ССР были задержаны два нарушителя...
Из отобранной у нарушителей переписки установлено, что повстанческая диверсионно-террористическая гвардия имеет связь с немцами и по их заданию подготавливает кадры на территории Лит. ССР для оказания вооруженного сопротивления Красной Армии в период военных действий между Германией и СССР...
Члены организации в период военных действий должны выполнять следующие задания: арестовывать всех комиссаров и других активных коммунистов; разоружать и арестовывать красную милицию и агентов ГПУ, в случае сопротивления ликвидировать; занять центры компартии, но не уничтожать архив; заставить евреев покинуть страну... обрывать телефонные, телеграфные и электрические провода, не трогая столбов; в тылу советских войск уничтожать железные дороги и шоссе, не уничтожая важных мостов; при наличии крупных сил, например, литовского корпуса (выделено мной. – А.Ш.), разоружать крупные части советских войск и создавать панику...» [39]
В другом спецсообщении НКГБ СССР № 2269/М от 15 июня 1941 г. говорится:
«В Эстонии вскрыта и ликвидируется шпионско-повстанческая организация», при аресте некоторых ее членов изъяты: «радиопередатчик, 5 ручных гранат, 24 револьвера и 1121 патронов к ним, 13 винтовок и 4653 патрона, 7 ракет, 117 нарукавных повязок... О начале военных действий организация будет заблаговременно извещена по радио передачей пароля: “Полярная ночь”» [40] .
Нельзя не отметить и то, что многие 35–40 летние солдаты – жители Украины, Белоруссии, Прибалтики, пережившие немецкую оккупацию во время Первой мировой войны, считали ее более либеральной и терпимой, чем режим Сталина.
Разлагающее воздействие на солдат оказывали порой и сами участники Первой мировой войны, прошедшие немецкий плен. Об этом пишет работник отдела пропаганды группы армий «Центр» В.Штрик-Штрикфельдт: «Я много раз слышал... целые части складывали оружие по совету своих товарищей, в Первую мировую войну испытавших на себе хорошее обращение в лагерях для военнопленных, на фабриках, у крестьян Восточной Пруссии и Баварии» [41] .