Цитата: iv от 01.09.2010 00:53:31
мы делаем завтрашние новости! (с) Глобальная Авантюра
лозунг =)
Думаю, бесспорно, что единственная «завтрашняя новость», которую можно «сделать» в формате виртуального исследовательского дискуссионного клуба, это — какое-то новое хоть сколько-то весомое «общественное мнение» по какому-то вопросу.
Но ведь эта задача в общем плане, чисто теоретически — крайне сложная, особенно в той части, где её профессионально-нравственный план пересекается с планом методическим. А в плане практическом в современном реальном информационном и «коммуникационном» контексте она на мой взгляд и вообще так вот сходу — «ну-ка, парни, всем миром — взя-а-ались!!!» — вряд ли выполнима.
Про практику и реальный контекст я напишу как-нибудь отдельно и попозже в ответе на последний комментарий уважаемого
garryzl (поскольку его, судя по его комментариям, именно эти вещи в основном интересуют), а Вам пока, по поводу сугубо профессионально-нравственного и методического аспектов, предлагаю в качестве вступления к моему Вам ответу перечитать заключительную главку «Прощаясь, я скажу» из первого выложенного здесь очерка («Макиавеллизм в орвеллианском мире»), но в её изначальной как бы «авторской», полной версии.
Тут дело в том, что в своё время мне её редактора обкорнали совсем и объяснили, что «надо всегда и везде избегать назидательного тона». А поскольку у меня один из самых любимых писателей — Сомерсет Моэм (в первую очередь за его короткие рассказы), который как раз славен полным отсутствием какой бы то ни было назидательности в его прозе — то я и воспринял эту критику редакторов, как вполне обоснованную. Причём согласился я с ней вполне искренне, и судить об этом можно хотя бы по тому, что даже и в текст, тем моим редакторам уже недоступный (то есть выложенный здесь на ГА), я самый первый, «назидательный» вариант этой главки всё равно не включил. Более того, если вдруг да и сбудется моя робкая мечта, и какой-нибудь издатель вдруг да и возьмётся мои очерки в виде книги напечатать, то я и там тоже всю ниже следующую «назидательность» безо всякого сожаления тоже оставлю за бортом.
А вот чтобы обосновать мой взгляд на упомянутый Вами «лозунг ГА», процитировать усечённую редакторами основную содержательную часть главки будет, по-моему, и уместно, и теперь можно (поскольку возможный пагубный эффект от её назидательности я, вроде бы, только что нейтрализовал :)).
Итак, неправленый полный вариант начала той главки:
Прощаясь, я скажу
А знаете, что такое наша планета без баобабов? С точки зрения нашей, переводческой?
Я вам скажу: это свободный и демократический мир, в котором любой из нас, не задумываясь, отвечает на некоторые вопросы примерно вот так (с лёгким раздражением в голосе ввиду очевидной абсурдности задаваемых вопросов):
Честный журналист должен всегда критиковать власть? Вздор. Деньги журналисту платят за то — то есть профессия его такова — что он должен быть всего лишь честным и беспристрастным репортёром. Критиковать власть или нет — это уже пусть на основании честно рассказанных репортёром сухих фактов решает его читатель; самостоятельно, каждый в отдельности; потому что это
его прерогатива. Такова суть демократии и свободы.
Честный интеллектуал должен всегда критиковать власть? Тоже вздор. Деньги интеллектуалу платят за то, и суть его профессии такова, что он должен быть просто честным «переводчиком»: одинаково справедливо и внимательно выслушивать все стороны в споре, одинаково тщательно и до конца проверять и своё знание предмета, и своё правильное понимание всех возможных мироощущенческих уровней всех (не)простых стереотипов, одинаково добросовестно после этого «переводить» своему читателю и слушателю всё найденное, собранное и проверенное независимо от того, нравится оно ему лично, или нет. Чтобы читатель и слушатель, сам в своей занятой жизни времени для такой тщательной и подробной подготовки не имеющий — поскольку ему, в отличие от интеллектуала, за неё деньги не платят и не его это, соответственно, профессия — мог составить взвешенное и верное суждение; самостоятельно, каждый в отдельности; потому что это его теперь уже
главная прерогатива. Такова, по-прежнему, суть демократии и свободы.
Честный учитель должен рассказывать ученикам, какие были или есть правительства хорошие, а какие плохие? Совсем вздор. Деньги учителю платят за то, и суть его профессии такова, чтобы он учил ученика
думать: то есть учил, как слушать и читать сухие факты репортёров и разъясняющие «переводы» интеллектуалов, как их потом сопоставлять, анализировать и выносить своё суждение, как распознавать партийный перевод и стереотипную слепоту, как, в крайнем случае, самому браться за проверку (не)простых стереотипов. Потому что если ученика всему этому не научить, то когда он вырастет, он не сможет воспользоваться своей главной прерогативой. И тогда – не будет демократии и свободы.
Честный историк должен, докопавшись до истины, разоблачить настоящих виновных в прошлых злых делах и вынести им приговор Истории? Вздор. Деньги историку платят за то, и суть его профессии такова, чтобы он, как любой следователь, одинаково беспристрастно и одинаково тщательно прорабатывал все возможные версии, а потом, как и следователь, передавал результаты расследования в ту единственную инстанцию, где только и может быть вынесенно справделивое суждение: каждому из нас в отдельности, индивидуально. Потому что выносить такое окончательное законное суждение в свободном и демократическом обществе может только корпус присяжных заседателей – народ; это
его прерогатива. Только он может законно решить, кто виновен, кого нужно наказать, а кого можно простить.
Поэтому историк, как и следователь, обязан по закону самоустраняться от «следствия» во всех без исключения случаях, когда по любой из отрабатываемых им версий у него возникает конфликт интересов; и потому по закону член любой Церкви или Партии не имеет права писать их историю. В противном случае народ не сможет ни наказать действительно виновных, ни простить тех, кто прощения заслуживает.
А ведь именно в этом заключается уже даже не суть, а самое глубокое, недоступное нам подсознание и одновременно общий неслышимый фон всех остальных помыслов и надежд всех живущих в свободном и демократическом мире: безусловно присущие им умение, способность и
возможность познавать, понимать и прощать своё прошлое, чтобы дальше жить в мире. Без них нашей общей, одной на всех глобальной макиавеллианской республики и орвеллианской настоящей демократии нет и не будет никогда. Как не будет тогда и свободного мира. Будет торжество абсурда.
А кто же тогда должен? Должны власть всегда критиковать — наши Партии. Обязательно, по закону разные и
не объективные: правые, центристские, левые; никому из «чужих» никогда никаких подарков не делающие; рвущие зубами всегда и только в пользу «своих». Вот им за это и деньги платят, и смысл их профессии именно таков. И это тоже — суть демократии и свободы.
Но чтобы каждому из нас от этого была польза, очевидно из предыдущих постулатов, что честные журналисты, интеллектуалы, учителя, историки — вообще все «переводчики» - должны, обязаны принимать и безупречно соблюдать «обет беспартийности»: для них, при исполнении служебных обязанностей, вплоть до первого дня на пенсии больше никогда не должно быть ни «своих», ни «чужих». То есть до самой глубокой старости на каждый крик «Наших бьют!» они должны в первую очередь, не задумываясь реагировать длинными циклами «глупых» вопросов, начинающихся с «А не поделом ли...», и не бояться при этом, что их обвинят в предательстве. Кто из журналистов, экономистов и прочих переводчиков не понимает, что настоящее предательство совершается как раз тогда, когда они не задаются всеми этими вопросами, - тем вообще не место ни в одной из перечисленных профессий.
И, конечно же, невозможно быть профессиональным «переводчиком» и бояться «конспирологии»; «переводчикам» её нельзя бояться так же, как не боятся огня пожарники: не потому, что не страшно, а потому что такова уж природа профессии. Ведь если и когда выпадает изучать и правильно «переводить» историю какой-нибудь Церкви или Партии, то риск попасть в их именно Индекс запрещённых книг и в их же список еретиков или «конспирологов» в нашу работу заложен изначально, как вот у пожарников — риск получить ожоги или даже сгореть в огне.
(и далее по уже выложенному ранее тексту)
Всё, что написано выше — конечно же только моё скромное, но зато глубокое убеждение. И потому, думаю, нет нужды подробно разъяснять, почему мне, здесь на ГА новичку с макиавеллианско-орвеллианскими взглядами на жизнь, ситуация на некоторых ветках в плане «создания завтрашнего мнения» представляется — образно — как полный и сильно запущенный бардак. 8)
Если это публикации «журналистов» - то где сухое «репортёрство» (простое безоценочное перечисление увиденного и услышанного собственными глазами и ушами
события)?
Если это речи «интеллектуалов» - то где отсутствие категорически недопустимой «назидательности» («правильных» аналитических выводов, уже сделанных наперёд за читателя)?
Если это наставления «учителей» - то откуда в них недопустимые рекомендации просто НЕ верить тем или иным источникам (так ведь
думать никогда никого не научишь)?
Если это собрание «историков» - то где безупречное соблюдение обязательной
непринадлежности ни к каким «Партиям» и «Церквям»?
Если это лекции «переводчиков» - то где необходимые многочисленные «прим.пер.»-ы, разъясняющие многозначность и цивилизационные контексты ВСЕХ (не)простых стереотипов? А не только в поддержку излагаемой мысли выгодных?
Если же, наконец, это, наоборот, какая-то вызревающая новая «Партия» или «Церковь», то почему тогда претензия на невозможную в таком случае «переводческую», "профессиональную" объективность?
И ещё.
С точки зрения чисто методологической, коллективное и уж тем более целенаправленное создание одинакового для многих «завтрашнего» мнения не имеет ничего общего с демократией (орвелловской). Поэтому лозунг «МЫ делаем завтрашние новости» и звучит — в моих во всяком случае ушах — потенциально однопартийно и потому крайне зловеще. ::)