Тред №270575

Цитата Хотя элементарная проверка дает такую картину

ЦитатаО! Еще один источник знаний у настоящего сталиниста - выдрать строчку из мемуаров, и сделать из нее выводы фантастической глупости. Высосать аж целое сравнение ПМВ и ВОВ из фразы, которая могла быть выдумана, переврана как угодно, исковеркана цензорами и т.п.

ЦитатаВоенные неудачи 1915 г. заставили царское правительство занять­ся эвакуацией огромного и густо населенного западного района стра­ны с большим количеством предприятий и рабочих. Но эвакуация совершалась крайне бессистемно и беспланово. Н. А. Данилов как главный начальник снабжения Северо-Западного фронта, по своему служебному положению близко стоявший к этому делу, писал позд­нее, что эвакуация промышленности из Польши и Прибалтийского края протекала «в крайне разнообразных и неблагоприятных усло­виях». На фронте складывалась весьма опасная обстановка, и никто не знал, где остановятся и закрепятся русские войска. Совет минист­ров опасался за Петроград. Железные дороги были заняты пере­броской на фронт боеприпасов, войск, запасов для крепостей. В такой обстановке началась стихийная эвакуация промышленности.
Ни заседании Центрального военно-промышленного комитета, обсуждавшего вопрос об эвакуации промышленности, было отмечено, что комитет занялся этой работой, когда «главная волна эвакуации уже схлынула», что у правительства никакого плана эвакуации не было, предприятиям технической помощи «никакой не оказывалось и не было никаких правил для эвакуации».
...
Определенный порядок эвакуации правительство выработало спустя несколько месяцев после эвакуации основных промышленных центров Западного края, а это, как признавал Центральный военно-промышленный комитет, уже не «могло исправить тех ошибок, кото­рые были допущены при самой эвакуации»
...
В нашем распоряжении нет исчерпывающих статистических ма­териалов о ходе эвакуации промышленности из Польши в 1914 г. и весной 1915 г. Но, судя по сохранившимся в архиве материалам и пе­чатным данным, можно утверждать, что промышленность западной части Польши, особенно ее богатейшего Лодзинского фабричного района, почти не была затронута эвакуацией. Не была также эвакуи­рована большая часть промышленности Варшавы. Из Варшавы были вывезены более или менее полно лишь немногие важнейшие метал­лообрабатывающие предприятия. По данным Центрального военно-промышленного комитета, из Варшавы с районом эвакуировано 85 предприятий, в том числе шесть мелких торговых учреждений, лодзинское отделение Рижского банка, винный склад и т. п. Собст­венно на Варшаву и Варшавскую губернию приходится 67 предприя­тий, а остальные из Радома, Седлеца и т, д. В списках не значится ни одно промышленное предприятие из Лодзи. В число эвакуирован­ных предприятий включены и мелкие мастерские: белошвейные, ламп и горелок, кожевенные, колодок обуви и т. д. Не была проведена эва­куация Белостока. Ходатайство перед Генеральным штабом о ско­рейшей эвакуации этого города председатель Центрального военно-промышленного комитета возбудил 29 июля 1915 г.
...
Эвакуация Северо-Западного района тоже не была осуществлена полностью. Либава попала в руки немцев нетронутой. В ее порту они захватили 26,5 тыс. пудов цинка, в котором так нуждалась во­енная промышленность России.
Нам удалось найти общий список фабрично-заводских предприя­тий, эвакуированных с территории Польши п. В нем значится всего 237 предприятий. В частности, из Варшавы и Варшавского района было эвакуировано 153 предприятия, из Белостока и района — 18, из Бреста — 6, из Лодзи — 2, из Радома — 8, из Гродно и Люблина — по 3, из Сувалкской губернии — 4, из Седлецкой и Холмской губер­ний — по 6 предприятий и т. д. В списке отсутствуют указания на да­ту эвакуации и количество эвакуированных рабочих и оборудования. По нашему предположению, данные охватывают весь период войны.
...
Ознакомимся с ходом эвакуации промышленности более подробно. Эвакуация Риги, благодаря сохранившимся в архивах материалам, может быть прослежена во всех деталях. На примере Риги особенно ясно вскрывается преступный характер политики правительства. Ри­га — крупный индустриальный центр России; П. П. Баранов насчи­тывал в Риге до 500 фабрик, заводов и технических заведений; в Ри­ге были предприятия-гиганты («Проводник», «Рускжо-Балтийский ва­гонный завод», «Феникс») и уникальные предприятия, производив­шие инструментальную сталь, оптические приборы и т. д.
В связи с войной значительная часть машиностроительных заво­дов города, не получавших казенных заказов, к январю 1915 г. со­кратила производство на 1/3. На 11З предприятиях с количеством рабочих свыше 66 тыс. человек в январе 1915 г. работало лишь 44 275 человек. Из этой группы предприятий только 16 сумели незна­чительно повысить производство: вместо 8665 рабочих в июле 1914 г. в январе 1915 г. на них работало 9275 человек; 32 предприятия под­держивали производство на прежнем уровне; 47 предприятий сокра­тили производство от 25 до 75 %, а 18 предприятий совсем прекратили работу.
Военные заказы исполняло 31 предприятие с количеством рабо­чих 26 тыс. человек. Эти предприятия были целиком заняты работой на морское и военное ведомства. Кроме того, 27 предприятий рабо­тали частично на нужды войны.
Таким образом, большую часть рижской промышленности прави­тельство не использовало для нужд армии и смогло бы свободно перебросить в другое место. Но этого не было сделано. В январе 1915 г. Совет министров решил частично использовать оборудование заводов, принадлежащих немцам, в пользу русских владельцев, вы­полняющих заказы военного ведомства. Для Путиловского завода было реквизировано 250 станков, а позднее были реквизированы станки для походных автомобильных мастерских. В апреле 1915 г. по инициативе военного командования был поставлен вопрос об эва­куации города, но никаких практических мер к эвакуации огромных богатств из города не было принято ни правительством, ни Курловым. Не было использовано время и для подготовки промышленности к эвакуации.
В конце мая командующий Северо-Западным фронтом М. В. Алек­сеев поставил Перед верховным главнокомандующим вопрос об эва­куации промышленности и имущества, необходимых для работы во­енного ведомства. Вскоре обстановка еще более ухудшилась, и Алек­сеев потребовал срочно вывезти машины и имущество. Но бюрокра­тический аппарат царской монархии работал медленно. Началась пе­реписка, обсуждение в Совете министров.
...
Между тем Курлов отдал 17 июня приказ об эвакуации только го­товых изделий и таких станков, которые «не влияют на деятельность предприятия» т. е. оборудование самих заводов не затрагивалось. Вообще «план» Курлова был прост — заводы не должны эвакуиро­ваться, они продолжают работать до последнего дня. В случае сдачи Риги предприятия должны быть взорваны и сожжены. Однако ника­ких практических мер к уничтожению промышленности также не принималось.
Почти за целый месяц эвакуации при Курлове было вывезено всего 5094 вагона материалов, оборудования и рабочих. Причем завод «Мотор», два оптических завода, крупная обувная фабрика и трубоч­ный отдел «Всеобщей компании электричества» были эвакуированы по предписанию высших военных властей. По мнению Баранова, об­следовавшего деятельность Курлова, в июне «никакой эвакуации... в сущности не происходило», а был лишь беспорядочный вывоз гото­вых изделий.
...
В начале августа Астров писал из Риги: «Вывозилось ежедневно от 400 до 760 вагонов, ушли три парохода. Словом, промышленность не только сдвинулась, но, я скажу, уже не может здесь оставаться, а существенные запасы уже удалены. Почти не тронута текстильная промышленность, запасы леса, но это уже в самом деле вторая очередь».
...
Приказы о вывозе отдавались без учета того, что необходимо эвакуировать в первую очередь. Срок подготовки к эвакуации назначался от двух до пяти дней. При эва­куации Американо-балтийского кожевенного завода было предписано вывезти в глубь России готовые и полуготовые кожи, сырье, медь, электрическую установку, а главное — в пятидневный срок вывезти необходимые для производства более новые машины и оборудование. Оставшееся на месте предлагалось привести «во временно негодное состояние отнятием ответственных частей».
...
Один из крупных знатоков русской промышленности, игравший руководящую роль в организации военной экономики России и зани­мавшийся эвакуацией промышленности, В. П. Литвинов-Фалинский, по поручению Эвакуационной комиссии в сентябре 1916 г. посетил Ригу, где на месте изучил условия и ход ее эвакуации в 1915 г. Рига находилась под угрозой, докладывал В. П. Литвинов-Фалинский, «и потому эвакуацию предприятий приходилось производить на­спех» Ввиду спешки и недостаточности транспорта в городе оста­лось значительное количество предприятий с «большим запасом обо­рудования, на который, в период острой нужды в этом оборудовании, заводы, работающие на оборону, обращали свои взоры». Оборудова­ние растаскивалось частными лицами и общественными организаци­ями, представители которых проникали в город и при содействии реквизиционной комиссии получали «что было можно». И все же даже к осени 1916 г. в Риге, по словам Литвинова-Фалинского, име­лось «очень много весьма ценного оборудования, в котором нужда­ются наши заводы, работающие на оборону государства». После поездки Литвинова-Фалинского решено было вывезти избыточное оборудование и запасы сырья из Риги. Таким образом, даже год спустя после летней эвакуации 1915 г. в городе все еще сохранились предприятия и оборудование, которые с самого начала нерационально было там оставлять.
...
Самый перечень предприятий по группам производства наглядно показывает, что наряду с важными предприятиями было эвакуиро­вано большое количество второстепенных и мелких мастерских, вы­возить которые едва ли имело смысл.
...
О том, как проводилась эвакуация из районов, прилегавших к Юго-Западному фронту, рассказано в письме от 28 сентября 1915 г. главнокомандующего фронтом Иванова военному министру Полива­нову и в специальном донесении от 18 февраля 1916 г. на имя председателя Особого совещания по обороне. Вся прилегавшая к театру военных действий местность по правому берегу Днепра была разделена на участки примерно по 50 верст шириной. Эвакуация проводилась в два приема: сначала подготавливали к эвакуации участки, находившиеся на расстоянии 100—150 верст от фронта, и вывозили оттуда только «громоздкие предметы» — колокола, медные части от машин и станков, а также архивы. Особые уездные комис­сии в это время скупали у населения излишки скота и зерна. Орга­низованной эвакуации промышленных предприятий не проводилось: оборудование, рабочие и инженерно-технический персонал остава­лись на месте. Окончательное «очищение» территории от всех за­пасов и материалов военного значения, запасов зерна и продовольст­вия и выселение всех мужчин в возрасте от 17 до 45 лет производи­лось только с приближением фронта на 50 км. Вполне естественно, что при таких условиях эвакуация промышленных предприятий не могла быть проведена сколько-нибудь полно. Все дело эвакуации бы­ло сосредоточено в руках главного начальника снабжения фронта. Его указания исполнялись губернаторами, которые и составляли особые планы эвакуации городов. Для осуществления эвакуации про­мышленных предприятий края и определения их значения для «обо­роны государства» был привлечен также и Киевский военно-промыш­ленный комитет, создавший особые подкомиссии в губерниях Волынской, Подольской, Киевской. До образования военно-про­мышленных комитетов делом эвакуации промышленных предприя­тий здесь ведала местная полиция. Мероприятия по эвакуации при­легающего к Юго-Западному фронту района носили вначале ограни­ченный характер.
Из юго-западных губерний были эвакуированы только отдельные предприятия. Во многих случаях вместо предприятий, станков и ма­шин вывозились лишь медные части машин. Так поступили с сахар­ными заводами, эвакуация которых не была проведена. При эва­куации Подольской губернии с машин были сняты медные части, при этом «многие машины были повреждены». Снятые медные части отправлялись в Курский артиллерийский склад, который потом не возвращал их владельцам.
...
Летом и осенью 1915 г., в то время как правительство топталось на месте, только обсуждая вопрос об эвакуации Киева и Петрограда, уже прошла главная волна стихийной эвакуации промышленности. Железные дороги и станции были забиты огромным количеством поездов и вагонов. По исчислению Центрального военно-промышленного комитета, «в конце сентября по всей России блуждало 80 тыс. вагонов, причем части одного и того же груза попадали в отдаленные друг от друга города, и хозяева нигде не могли разыскать отправ­ленного имущества». На 1 ноября 1915 г. на одних только москов­ских станциях скопилось до 9 тыс. вагонов неразгруженных эвакуа­ционных грузов. Грузы пропадали. Предприимчивые дельцы частенько добивались реквизиции из числа находившихся в то время на железных дорогах необходимых им станков и оборудования. Эва­куационный отдел Центрального военно-промышленного комитета за 2,5 месяца Собрал сведения о 45 тыс. вагонов эвакуированных грузов и известил 936 владельцев о местонахождении их затерявшихся гру­зов 2. Эти цифры указывают как на объем эвакуации, так и на хаос, который царил в этом деле.
...
Обследователи по приезде сделали чрезвычайно оптимистические выводы, которые были доложены Эвакуационной комиссии. По мнению обследовавшего предприятия Поволжского района Аваева, состояние девяти из одиннадцати предприятий, за исключением заводов «Феникс» и «Шпехт», вполне удовлетворительно. Обосновавшийся в Твери «Русско-Балтийсклй вагонный завод» «произвел очень хорошее впечатление». На заводе было установлено 227 станков и осталось установить 269; не прибыл еще 71 станок. Завод уже начал выпускать продукцию. В марте им изготовлено 383 вагона. Успех достигнут благодаря слиянию завода с существовавшим в Твери и располагавшим помещением, оборудованием и сырьем Верхневолжским заводом. Такое же положительное заключение обследователь сделал о литейном заводе «Урсус», объединившемся с заводом Мещанского (Тверь). Завод начал работать, но из-за недостатка алюминия приостановил выделку гранат, и поэтому часть оборудования бездействовала.
...
Из всего вышеизложенного можно сделать следующее общее заключение. Правительство, не разработав общего плана эвакуации промышленности из западных районов страны в начале войны, допустило тем самым крупнейшую ошибку. Эта ошибка была усугублена полнейшим бездействием его в отношении эвакуации прифронтового района и после того, как Польша стала ареной боев.
...
Эвакуация предприятий из Польши и Прибалтики в 1915 г. прошла хаотически, без плана и руководства со стороны правительства. Польская промышленность была эвакуирована в очень малых размерах. Значительное количество вывезенного оборудования было потеряно в дороге, а огромная часть оставлена на месте. Организованные на местах комиссии для восстановления предприятий работали чрезвычайно плохо. Все расходы по эвакуации ложились на казну, за счет военного фонда. Правительственные эвакуационные органы слишком близко считались с интересами крупнейших предпринимателей и щедро выдавали им казенные средства в виде ссуд и безвозвратных субсидий. Но даже и при этих условиях царскому правительству и буржуазии не удалось организовать быстрого восстановления промышленных предприятий. Через два года после начала войны и через год после эвакуации в строй вступила только незначительная часть — 20—25 % эвакуированных крупных предприятий, что ослабляло экономическую мощь страны.