Тред №274401

Несколько отрывков из работы Зайцова, там же:

"...Увы, политически Царицын оказался яблоком раздора, и его исключительное стратегическое значение было принесено в жертву соображениям далеко не всегда понятным с чисто военной точки зрения.
Проблема Царицына — капитальная проблема нашей Гражданской войны в 1918 г., и не остановиться подробно на ней значило бы отказаться от оценки всей нашей во оруженной борьбы с красными в целом. Разбирая проблему Царицына, однако, сейчас же приходится натолкнуться на ограниченное ее толкование, главным образом с точки зрения лишь соединения Южного и Восточного фрон тов. Этим же, как мы видели выше, далеко еще не исчерпы валось значение Царицына...

...Генерал Краснов определенно стоял на точке зрения необходимости совместного выдвижения донцов и добровольцев на Царицын. Командование Добровольческой армии «ближайшей частной задачей армии» ставило освобождение Задонья и Кубани. Донской атаман звал идти на Царицын, Добровольческая армия от него уходила.
Чем же можно объяснить подобное разногласие в стратегически, казалось бы, бесспорном вопросе? Объяснение обеих точек зрения мы найдем в воспоминаниях генералов Краснова и Деникина.
«Если генерал Деникин, — сказал донской атаман на свидании в Манычской, — считает возможным со своими добровольческими частями оставить Кубань и направиться к Царицыну, то все донские войска Нижне-Чирского и Великокняжеского районов будут подчинены автомати чески генералу Деникину. Движение на Царицын при том настроении, которое замечено в Саратовской губернии, сулит добровольцам полный успех. В Саратовской губернии уже начались восстания крестьян. Царицын даст генералу Деникину хорошую чисто русскую базу, пушечный и снарядный заводы и громадные запасы всякого войско вого имущества, не говоря уже о деньгах. Добровольческая армия перестанет зависеть от казаков. Кроме того занятие Царицына сблизило бы, а может быть, и соединило бы нас с чехословаками и Дутовым и создало бы единый грозный фронт. Опираясь на Донское Войско, армия могла бы начать свой марш на Самару, Пензу и Тулу, и тогда донцы заняли бы Воронеж...
—  Я ни за что не пойду на Царицын, — сказал катего рически Деникин. — Потому что там мои добровольцы могут встретить немцев. Это невозможно.
—  Но ручаюсь вам, — возразил атаман, — что немцы дальше Бело-Калитвенской ст.4 на восток не пошли и без моего разрешения не пойдут.
— Все равно на Царицын я теперь не пойду, — упрямо сказал Деникин. — Я обязан раньше освободить кубанцев — это мой долг, и его исполню.
Генерал Алексеев поддержал Деникина. Он считал, что направление на Царицын действительно создаст единый фронт, но все дело в том, что кубанцы из своего войска никуда не пойдут, а Добровольческая армия бессильна что-либо сделать, так как в ней всего около 2500 шты ков. Ей нужно отдохнуть, окрепнуть и получить снабжение, и вот Донское Войско должно ей в этом помочь. Кубань хотя и поднялась против большевиков, но сильно нуждается в помощи добровольцев. Если оставить кубан цев одних, можно опасаться, что большевики одолеют их, и тогда Донская армия будет угрожаема со стороны Кубани.
«На совещании было решено, что Добровольческая армия пойдет весной на Кубань и Екатеринбург и только после освобождения его она сможет помочь донцам в операциях на Царицын. Таким образом, обе армии — Донская и Добровольческая — расходились по двум взаимно противоположным направлениям...»5
Генерал Деникин так описывает это свидание: «28 мая по моему приглашению в ст. Манычской состоялось совещание с генералом Красновым, в котором приняли участие генерал Алексеев, кубанский атаман Филимонов, генерал Бугаевский и др. Генерал Краснов настаивал на немедленном движении Добровольческой армии к Царицыну, где «есть пушки, снаряды и деньги, где настроение всей Саратовской губернии враждебно большевикам». Царицын должен был послужить в дальнейшем нашей базой. Я, поддержанный генералом Алексеевым и атаманом Филимоновым, изложил наши мотивы и настаивал на своем плане»6.
Каковы же были эти мотивы? На это также дают ответ «Очерки русской смуты» генерала Деникина. «В середине (т. е. в конце по новому стилю) мая, — пишет генерал Де никин, — когда решался план предстоящей операции, не было еще ни поволжского, ни чехословацкого движения. Внешними факторами, обусловливавшими решение политической стороны вопроса, были только немцы, Краснов и гибнущая Кубань. От того или иного решения вопроса зависело существование армии и всего добровольческого движения... Конечная цель его не возбуждала ни в ком со мнений: выход на Москву, свержение советской власти и освобождение России. Разномыслия вызывали лишь пути, ведущие к осуществлению этой цели..."

У белого движения не было единого военного центра, который бы обеспечивал стратегическую оценку ситуации, складывающуюся на фронтах гражданской войны, и вырабатывал бы военные решения обязательные для всех. "Местечковость" главная слабость белого движения, что и предопределила его поражение.
Но это ни в коем случае не принижает стратегическое положение и значение Царицына, как для красных,так и для белых.