Deutschland ist schön. Брожение сумрачных тевтонских гениев.
221,324
429
|
Ladogard ( Слушатель ) |
| 18 фев 2011 14:08:02 |
Тред №303399
новая дискуссия Дискуссия 170
для обозначения моей личной позиции о сомнительной пользе модерации в пользовательских темах приведу нижеследующую цитату.
при этом оговорюсь: что слова не мои, но я намеренно не даю ссылок на источник или имя автора, чтобы как тут в последнее время становится принятым "не нагнетать" (с)
всегда можно этот кусочек текста по яндексу найти...Прошу вас, прочтите сначала, и лишь потом ищите автора !
подсказка: к "немцам" имеет прямое отношение! :)
Ценность вещи зачастую определяется не тем, чего можно достичь с её помощью, а тем, сколько за неё заплатили – сколько она нам стоила. Приведу пример. Либеральные государственные институты немедленно перестают быть либеральными, едва они достигнуты, - и нет тогда гонителей более злобных и непреклонных, чем либеральные институты. Известно ведь, чего они добиваются: они подрывают волю к могуществу, они суть возведённое в статус морали приравнивание горных вершин и глубоких ущелий, человека они принижают, превращают в труса и лакомку – триумф любого из либеральных институтов – это триумф стадного животного...
... Но те же самые либеральные установления, пока за них ещё приходится воевать, имеют совершенно иной эффект: пока за них идёт война, они мощно содействуют свободе.
Если вдуматься, именно война и порождает этот эффект, война за либеральные установления, именно война не даёт угаснуть враждебным либерализму инстинктам.
И война есть воспитание свободы в человеке.
Ведь что такое свобода? Это твоя воля к ответственности за себя. Это – сохранение дистанции, отделяющей тебя от других. Это – всё большее равнодушие к любым тяготам, к жестокости, к самой жизни, к самой жизни, наконец. Это – готовность во имя дела жертвовать людьми, не исключая и самого себя.
Свобода означает, что мужественные, воинственные и победные инстинкты обрели власть над всеми прочими, например, инстинктивным стремлением к “счастью”. Свободный человек, но ещё более – свободный дух безжалостно попирает то презренное благополучие, которое видят в своих мечтах торгаши, христиане, коровы, бабы, англичане и прочие демократы. Свободный человек – воитель.
Чем измерить свободу отдельного ли человека, целых ли народов?
Сопротивлением, которое они преодолевают, усилиями, которое прилагают, чтобы не скатиться вниз.
Высший тип свободного человека надо искать там, где идёт вечная борьба против сильнейшего сопротивления: где рукой подать до тирании и где, вместе с тем, того и гляди можешь оказаться рабом. Это верно с психологической точки зрения, если считать “тиранами” те жестокие и страшные инстинкты, которые требуют строжайшего авторитета и дисциплины для их обуздания, - лучший пример тому – Юлий Цезарь; это верно и с точки зрения политики – чтобы убедиться в этом достаточно бегло пролистать страницы истории.
Народы, имевшие хоть мало-мальскую ценность, обретавшие ценность, никогда бы её не обрели, вздумай они завести у себя либеральные учреждения: великая опасность сделала их значительными, достойными уважения, та опасность, единственно благодаря которой мы узнаём, что у нас, оказывается, есть спасительные средства, наша доблесть, наш щит и наш меч, наш дух; опасность поневоле делает сильным… Первый принцип: надо иметь надобность быть сильным – иначе не будешь им никогда.
В огромных оранжереях, где вырос сильный, сильнейший из всех ныне существующих биологических видов, “человек”, в таких аристократических сообществах, какими были Рим и Венеция, свободу понимали именно в том смысле, как понимаю её я: свобода есть то, что мы имеем и не имеем, чего желаем и что завоёвываем…
также сделаю перепост в "этику кризиса".
при этом оговорюсь: что слова не мои, но я намеренно не даю ссылок на источник или имя автора, чтобы как тут в последнее время становится принятым "не нагнетать" (с)
всегда можно этот кусочек текста по яндексу найти...Прошу вас, прочтите сначала, и лишь потом ищите автора !
подсказка: к "немцам" имеет прямое отношение! :)
Ценность вещи зачастую определяется не тем, чего можно достичь с её помощью, а тем, сколько за неё заплатили – сколько она нам стоила. Приведу пример. Либеральные государственные институты немедленно перестают быть либеральными, едва они достигнуты, - и нет тогда гонителей более злобных и непреклонных, чем либеральные институты. Известно ведь, чего они добиваются: они подрывают волю к могуществу, они суть возведённое в статус морали приравнивание горных вершин и глубоких ущелий, человека они принижают, превращают в труса и лакомку – триумф любого из либеральных институтов – это триумф стадного животного...
... Но те же самые либеральные установления, пока за них ещё приходится воевать, имеют совершенно иной эффект: пока за них идёт война, они мощно содействуют свободе.
Если вдуматься, именно война и порождает этот эффект, война за либеральные установления, именно война не даёт угаснуть враждебным либерализму инстинктам.
И война есть воспитание свободы в человеке.
Ведь что такое свобода? Это твоя воля к ответственности за себя. Это – сохранение дистанции, отделяющей тебя от других. Это – всё большее равнодушие к любым тяготам, к жестокости, к самой жизни, к самой жизни, наконец. Это – готовность во имя дела жертвовать людьми, не исключая и самого себя.
Свобода означает, что мужественные, воинственные и победные инстинкты обрели власть над всеми прочими, например, инстинктивным стремлением к “счастью”. Свободный человек, но ещё более – свободный дух безжалостно попирает то презренное благополучие, которое видят в своих мечтах торгаши, христиане, коровы, бабы, англичане и прочие демократы. Свободный человек – воитель.
Чем измерить свободу отдельного ли человека, целых ли народов?
Сопротивлением, которое они преодолевают, усилиями, которое прилагают, чтобы не скатиться вниз.
Высший тип свободного человека надо искать там, где идёт вечная борьба против сильнейшего сопротивления: где рукой подать до тирании и где, вместе с тем, того и гляди можешь оказаться рабом. Это верно с психологической точки зрения, если считать “тиранами” те жестокие и страшные инстинкты, которые требуют строжайшего авторитета и дисциплины для их обуздания, - лучший пример тому – Юлий Цезарь; это верно и с точки зрения политики – чтобы убедиться в этом достаточно бегло пролистать страницы истории.
Народы, имевшие хоть мало-мальскую ценность, обретавшие ценность, никогда бы её не обрели, вздумай они завести у себя либеральные учреждения: великая опасность сделала их значительными, достойными уважения, та опасность, единственно благодаря которой мы узнаём, что у нас, оказывается, есть спасительные средства, наша доблесть, наш щит и наш меч, наш дух; опасность поневоле делает сильным… Первый принцип: надо иметь надобность быть сильным – иначе не будешь им никогда.
В огромных оранжереях, где вырос сильный, сильнейший из всех ныне существующих биологических видов, “человек”, в таких аристократических сообществах, какими были Рим и Венеция, свободу понимали именно в том смысле, как понимаю её я: свобода есть то, что мы имеем и не имеем, чего желаем и что завоёвываем…
также сделаю перепост в "этику кризиса".
Отредактировано: gardener - 18 фев 2011 14:42:37
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!