Тред №394722

В.Путин:

Россия практически всегда пользовалась привилегией
проводить независимую внешнюю политику.
Так будет и впредь.
Россия является частью большого мира — и с точки зрения экономики,
и с точки зрения распространения информации, и с позиций культуры.
Мы не можем и не хотим изолироваться.
Мы рассчитываем, что наша открытость принесет гражданам России
рост благосостояния и культуры и укрепит доверие,
которое все больше становится дефицитным ресурсом.
Будем стремиться к тому, чтобы формирование новой системы мироустройства,
основывающегося на современных геополитических реалиях,
происходило плавно, без ненужных потрясений.
Беспокоит то, что хотя контуры наших «новых» взаимоотношений с НАТО
еще окончательно не прорисовались, альянс уже создает «факты на земле»,
которые отнюдь не способствуют формированию доверия.
В свою очередь, такое ведение дел бьет рикошетом
по задачам глобального масштаба, мешает закрепить
позитивную повестку дня в международных отношениях,
тормозит их конструктивную переналадку.
Череда вооруженных конфликтов, оправдываемых гуманитарными целями,
подрывает освященный веками принцип государственного суверенитета.
В международных отношениях образуется еще один вакуум — морально-правовой.
Часто говорят — права человека первичны по отношению к государственному суверенитету.
Без сомнения, это так — преступления против человечества
должны караться международным судом.
Но когда при использовании этого положения
легко нарушается государственный суверенитет,
когда права человека защищаются извне
и на выборочной основе — и в процессе «защиты»
попираются такие же права массы людей,
включая самое базовое и святое — право на жизнь,
речь идет не о благородном деле, а об элементарной демагогии.
Важно, чтобы ООН и ее Совет Безопасности
могли эффективно противостоять диктату
со стороны ряда стран и произволу на международной арене.
Никто не вправе присваивать себе прерогативы и полномочия ООН,
особенно в том, что касается применения силы
в отношении суверенных государств.
Речь прежде всего о НАТО, пытающемся взять на себя
несвойственные для «оборонительного альянса» функции.
Все это более чем серьезно.
Мы помним, как тщетно взывали к правовым нормам
и элементарной человеческой порядочности государства,
ставшие жертвами «гуманитарных» операций
и экспорта «ракетно-бомбовой демократии».
Их не слышали и не хотели слышать.
Американцы одержимы идеей
обеспечить себе абсолютную неуязвимость, что, замечу,
утопично и нереализуемо как в технологическом,
так и в геополитическом плане.
Но в этом, собственно, суть проблемы.
Абсолютная неуязвимость для одного
означала бы абсолютную уязвимость для всех остальных.
С такой перспективой невозможно согласиться.
Другое дело, что многие страны — в силу известных причин
предпочитают об этом не говорить прямо.
Россия же всегда будет называть вещи своими именами
и делать это открыто.
Вновь подчеркну, что нарушение принципа единства
и неделимости безопасности — причем
вопреки многократным декларациям
о приверженности ему — чревато серьезнейшими угрозами.
Год назад мир столкнулся с новым феноменом
почти синхронными демонстрациями
во многих арабских странах против авторитарных режимов.
Скоро стало ясно, что во многих странах
события разворачиваются не по цивилизованному сценарию.
Вместо утверждения демократии,
вместо защиты прав меньшинства — выталкивание противника,
переворот, когда доминирование одной силы
сменяется еще более агрессивным доминированием другой.
Негативный окрас развитию ситуации
придало вмешательство извне в поддержку одной из сторон
внутренних конфликтов — и сам силовой характер такого вмешательства.
Дошло до того, что ряд государств под прикрытием гуманитарных лозунгов
с помощью авиации разделались с ливийским режимом.
И как апофеоз — отвратительная сцена даже не средневековой,
а какой-то первобытной расправы с М. Каддафи.
Нельзя допустить, чтобы «ливийский сценарий»
кто-то попытался реализовать в Сирии.
Усилия международного сообщества
должны быть направлены прежде всего на достижение межсирийского примирения.
Наученные горьким опытом, мы против принятия таких резолюций СБ ООН,
которые трактовались бы как сигнал
к военному вмешательству во внутрисирийские процессы.
В этой связи с учетом крайне резкой, на грани истерики,
реакции на российско-китайское вето
хотел бы предостеречь наших западных коллег от соблазна
прибегнуть к ранее использовавшейся незатейливой схеме:
есть одобрение Совета Безопасности ООН на ту или иную акцию — хорошо,
нет — создадим коалицию заинтересованных государств.
И ударим.
Если мы хотим обезопасить мирных граждан — а это для России
первостепенная цель, — то необходимо урезонить
всех участников вооруженного противостояния.
Возникает мысль, что сами трагические события
в определенной степени были простимулированы
не заботой о правах человека,
а чьей-то заинтересованностью в переделе рынков.
Как бы то ни было, но нам, конечно,
нельзя с олимпийским спокойствием взирать на все это.
И мы намерены активно работать с новыми властями арабских стран,
чтобы оперативно восстановить наши экономические позиции.
«Арабская весна» также ярко продемонстрировала, что
мировое общественное мнение в нынешнее время
формируется путем самого активного задействования
продвинутых информационных и коммуникационных технологий.
Интернет, социальные сети, мобильные телефоны и т.п.
превратились — наряду с телевидением — в эффективный инструмент
как внутренней, так и международной политики.
Это новый фактор, требующий осмысления,
в частности для того, чтобы, продвигая и дальше
уникальную свободу общения в интернете,
уменьшить риск его использования террористами и преступниками.
Следует четко различать — где свобода слова
и нормальная политическая активность,
а где задействуются противоправные инструменты «мягкой силы».
Можно только приветствовать цивилизованную работу
гуманитарных и благотворительных неправительственных организаций.
В том числе — выступающих активными критиками действующих властей.
Однако
активность «псевдо-НПО», других структур,
преследующих при поддержке извне
цели дестабилизации обстановки в тех или иных странах, недопустима.
Россия не использует национальные НПО других стран,
не финансирует эти НПО,
зарубежные политические организации
в целях проведения своих интересов.
Не действуют так ни Китай, ни Индия, ни Бразилия.
Мы считаем, что влияние на внутреннюю политику
и на общественное настроение в других странах
должно вестись исключительно открыто — тогда игроки
будут максимально ответственно относиться к своим действиям.
Мы предлагаем признать право Ирана
на развитие гражданской ядерной программы,
включая право обогащать уран.
Но сделать это в обмен на постановку всей
иранской ядерной деятельности под надежный
и всесторонний контроль МАГАТЭ.
Если это получится — тогда отменить
все действующие против Ирана санкции,
включая односторонние.
Запад слишком увлекся «наказанием» отдельных стран.
Чуть что — хватается за санкционную,
а то и за военную дубину.
Напомню, что мы не в ХIХ и даже не в ХХ веке.
Не менее серьезная ситуация
складывается вокруг корейской ядерной проблемы.
Пхеньян, нарушая режим нераспространения,
открыто заявляет о своих претензиях
на право обладания «военным атомом»,
уже дважды провел испытания ядерных зарядов.
Ядерный статус КНДР для нас неприемлем.
Мы неизменно выступаем за денуклеаризацию
Корейского полуострова, причем исключительно
политико-дипломатическими средствами,
призываем к скорейшему возобновлению шестисторонних переговоров.
Недопустимы попытки испытать на прочность нового лидера КНДР,
которые, по сути, провоцировали бы необдуманные контрмеры.
Тревожит будущее Афганистана.
Мы, как известно, поддержали военную операцию
по оказанию международной помощи этой стране.
Но международный военный контингент
под эгидой НАТО не решил поставленных задач.
Террористическая и наркоугроза,
исходящая из Афганистана, не снижается.
Объявив об уходе из этой страны в 2014 году,
американцы занимаются созданием там
и в соседних государствах военных баз без внятного мандата,
целей и сроков их функционирования.
Нас это, понятно, не устраивает.