Тред №417425

Цитата: 0434 от 07.05.2012 13:59:34
Очередной
Черный понедельник: Индекс Nikkei закрылся крупнейшим за полгода снижением 2,8%
Основной индекс Афинской фондовой биржи упал более чем на 7%, а индекс акций греческого банковского сектора обрушился на 19%.
http://www.rbc.ua/ru…2012114500

Цитата: 0434 от 07.05.2012 13:59:34

 

Французы, похоже, не очень хотели избирать Олланда,
они просто мечтали о том, чтобы ушел Саркози:

Опрокинуть Николя Саркози – это одно дело - и не самое сложное, а вот не развалить
еврозону и не вызвать глобальную экономическую катастрофу – это посложнее.
Примерно так реагирует внешний мир на победу, одержанную
на президентских выборах во Франции Франсуа Олландом.
Такое ощущение, что за пределами Франции все недовольны его победой.
Да и сами французы не очень счастливы.
не будем забывать, что Саркози – одиннадцатый.
Одиннадцатый лидер Европы, который потерял свой пост
после начала экономического кризиса 2008 года.
Скоро проще будет подсчитать тех, кто остался.
Воскресенье было также днем выборов (парламентских) в Греции и
довыборов – в Великобритании и Германии.
Во всех случаях  имеющие власть получили трепку, независимо от того,
насколько экономически грамотно они себя вели.
То есть Саркози потерял бы власть независимо от того, как бы он себя вел?
Ну, не совсем.
В дни кризиса, судя по всему, можно быть аристократичным, гиперактивным,
смешным, скандальным (как Саркози), можно даже иметь жену-итальянку,
но во всех случаях лучше проявлять сострадание к людям, чья жизнь изменилась к худшему.
Саркози в этом плане каких-то вещей просто не замечал, считая их второстепенными, а зря.
Французы, например, говорят сейчас, что их президент потерял целый Париж
и еще пару больших городов из-за того, что там введены новые правила продажи табака.
Они оказались настолько глупыми, что иной раз парижанам приходится
пройти несколько кварталов, чтобы купить пачку сигарет.
В маленьких городах и деревнях такого нет, там все проще.
Это даже не была инициатива Саркози – у президента просто оказались дела поважнее,
накладывать вето на "всякие пустяки" он не стал.
И таких мелочей было много, связанных с кризисом и не очень.
Парижане после оглашения итогов выборов танцевали, по доброй традиции,
на Площади Бастилии, но в частных разговорах выясняется, что общее
в стране настроение - в том, что оба вышедших во второй раунд кандидата всем неприятны.
Олланда оценивают как переходную фигуру перед приходом каких-то совсем новых людей,
"настоящих" президентов. И, конечно, наиболее очевидным из них выглядит пока Марин Ле Пен,
другое дело, что было бы очень странно, если бы
никому не известную женщину выбрали бы вот так, сразу.
К ней еще будут присматриваться.
Но в целом ее почти 18% в первом раунде говорят о многом.
В том числе, возможно, о том, что когда-то маргинального Национального фронта
больше нет, он может теперь занять место голлистов – то есть националистов респектабельных.
И особенно после того, как лидер этих самых голлистов, то есть Саркози,
так бесславно утратил власть.
А пока пусть социалист Олланд позаботится о социальной справедливости – таковой много не бывает.
Президентов избирают соотечественники, но президентская работа более чем наполовину
состоит в том, чтобы общаться с иностранцами или решать вопросы, которые зависят более всего
от того, что находится за пределами страны.
Вот и сейчас Олланду буквально сразу предстоит разговор
сначала с лидерами "большой восьмерки" на саммите в США,
а далее последует саммит НАТО - тоже в Америке.
В обоих случаях общаться с ним будут люди, которые не ожидают от Олланда ничего хорошего.
Прежде всего потому, что предвыборная кампания Олланда строилась на том, что
Саркози заключил плохой пакт о финансовой стабильности Европы и,
на пару с канцлером Германии Ангелой Меркель, навязал его всем остальным европейцам.
Олланд принадлежит к другой школе экономической мысли – той, которая считает, что
для выхода из кризисов надо не ограничивать, а наращивать расходы,
иначе не будет экономического роста.
А то, что при этом будут падать курсы валют – и черт бы с ними.
Олланд вообще-то в январе даже заявил, что начнет заново
переговоры по пакту финансовой стабильности.
Причем начнет сразу, и должен завершить их за 45 дней.
Самое интересное – как это ему удастся, если он оказался чуть
не единственным человеком с такими взглядами в консервативной Европе.
             А начинать переговоры ему, конечно, нужно будет с Меркель.
Которая только что получила - на выборах в Шлезвиг-Гольштейне, сигнал от избирателя о том,
что тот не потерпит каких-то немецких расходов на французские, допустим, чрезмерные траты.
Так что отступать ей будет некуда.
То, что Олланда не очень любят американцы, в общем, ясно, поскольку
на саммите НАТО он собирается объявить о выходе французского контингента из Афганистана.
Да и вообще более проамериканского президента, чем Саркози, Америка вряд ли бы получила.
А вот как отнесется в итоге к новому французскому лидеру Европа в целом - вопрос более сложный.
Там может оказаться много желающих последовать примеру новой Франции
и начать тратить деньги "каждый за себя", превратив этим в руины зону евро.
Собственно,
экономисты - типа американца Пола Кругмана,
еврозону хоронят уже довольно уверенно.
Возвращаясь к внутренним французским проблемам:
таким образом Олланд и его социалисты могут выдернуть ковер из-под ног Марин Ле Пен,
которая к ЕС с его дисциплиной относится хуже некуда.
И тогда окажется, что социалисты во Франции – это надолго.
Конечно, это Олланда никоим образом не огорчит.
Классическая социалистическая политика Олланда – судя по его обещаниям – подразумевает
увеличение налогов на богатых (до 75% заработанного),
чтобы иметь возможность, например, взять на работу 60 тысяч новых учителей.
А тогда ожидать экономического роста вряд ли стоит, и в этом случае Олланд – ненадолго.
Но так далеко в будущее Франции и Европы никто сейчас не заглядывает.
Брахма Челлани, профессор стратегических исследований
в Нью-Дели Центр политических исследований:

Проблемы Азии являются более серьезными, чем те, с которыми сталкивается Европа,
которая воплощает в себе всестороннее развитие больше, чем любая другая часть мира.
Несмотря на китайскую ауру неизбежности, далеко не очевидно,
что Азия с ее актуальными внутренними проблемами сможет
возглавить глобальный рост и сформировать новой мировой порядок.
Будущее не будет принадлежать Азии только потому, что она является самым крупным в мире,
самым густонаселенным и наиболее динамично развивающимся континентом.
Размер не обязательно является активом.
Исторически сложилось так, что небольшие,
стратегически ориентированные государства становились мировыми державами.
На самом деле, с гораздо меньшим количеством людей в Азии будет лучший баланс
между численностью населения и имеющимися природными ресурсами,
включая воду, продовольствие и энергию.
В Китае, например, нехватка воды по официальным оценкам
обойдется примерно в 28 млрд долларов США в годовом промышленном производстве,
хотя Китай, в отличие от ряда других азиатских стран, включая Индию, Южную Корею и Сингапур,
не вошел в составленный ООН список стран, испытывающих дефицит водных ресурсов.
В дополнение к своим растущим политическим проблемам и проблемам природных ресурсов,
Азия сделала ошибку, отдавая слишком большую важность росту ВВП
в ущерб другим показателям развития.
В результате, в Азии растет неравенство, распространяется коррупция,
внутреннее недовольство растет, а деградация окружающей среды
становится серьезной проблемой.
Хуже того,
многие азиатские государства
приняли экономические ценности Запада, отвергнув его политические ценности.
Сегодня вопрос о том, означает ли подъем Азии упадок Запада,
является любимой темой международных дискуссий.
Нынешний акцент на экономическое недомогание в Европе и Соединенных Штатах отвлекает
внимание от многих серьезных проблем, которые ставят под вопрос дальнейший успех Азии.
Сегодняшнее продолжающееся мировое перемещение могущества в первую очередь
связано с феноменальным экономическим ростом Азии, скорость и масштабы которого
не имеют аналогов в мировой истории.
С самыми быстрорастущими экономиками мира и военными расходами,
ожесточенной конкуренцией ресурсов и самыми серьезными горячими точками,
Азия, очевидно, обладает ключом к будущему мировому порядку.
Но Азия сталкивается с серьезными ограничениями.
Она должна справиться с укоренившимися территориальными и морскими спорами,
такими как споры в Южно-Китайском море;
пагубным историческим наследием, которое давит на наиболее важные
межгосударственные отношения;
все более горячим национализмом;
ростом религиозного экстремизма;
а также обострением конкуренции за воду и энергоресурсы.
Кроме того,
политическая интеграция в Азии сильно отстает от экономической интеграции,
и, что осложняет ситуацию, у нее нет основы безопасности.
Региональные механизмы консультаций по-прежнему слабые.
Также продолжают сохраняться различия по поводу того,
следует ли распространить архитектуру безопасности или сообщество
во всей Азии или ограничиться плохо определенной «Восточной Азией».
Одной из главных проблем является то, что, в отличие от кровавых войн в Европе
в первой половине двадцатого века, которые сделали войну немыслимой
в этом регионе сегодня, войны в Азии во второй половине двадцатого века
только усилили горькое соперничество.
Некоторые межгосударственные войны велись в Азии с 1950 года,
когда началась корейская война и аннексия Тибета,
которые не решили основные азиатские споры.
Наиболее значимый пример состоит в том, что Китай проводил военные вмешательства,
даже когда он был бедным и переживал внутренние беспокойства.
В докладе Пентагона 2010 года говорится о военном приоритете в Китае
в 1950, 1962, 1969 и 1979 годах во имя стратегической обороны.
Также в 1974 году произошел захват Китаем вьетнамских Парасельских островов,
а в 1995 году на фоне протестов со стороны Филиппин был оккупирован
Риф Мисчиф на островах Спратли.
Эта история помогает объяснить,
почему быстрорастущая военная мощь Китая
вызывает большое беспокойство в сегодняшней Азии.
Сегодня Китай растет вместе с другими важными азиатскими странами,
включая Южную Корею, Вьетнам, Индию и Индонезию.
В военном отношении Китай не в состоянии захватить территории, которые он жаждет.
Но его расходы на оборону росли почти вдвое быстрее, чем ВВП.
И, проводя территориальные драки со своими соседями и преследуя
мускульную внешнюю политику, лидеры Китая
вынуждают другие азиатские государства более тесно сотрудничать с США и между собой.
В Китае коммунистическая партия становится все более зависимой
от военных для сохранения своей монополии на власть.
По мере того как Китай, Индия и Япония маневрируют для получения
стратегического преимущества, они трансформируют свои взаимоотношения,
способствуя более тесному стратегическому взаимодействию между Индией и Японией
и обостряя конкуренцию между ними и Китаем.
Индийский политолог показал нам другой Китай - воинственный и недоговороспособный с соседями.
Тем большую ценность, приобретает ШОС и стратегическая ось Россия-Китай-Германия.
а Европа?
А что нам Европа......

• +0.18 / 9