Тред №442081

Анализ красной метафизики С.Е. Кургиняна. Часть II
http://swayn.livejou…tml#cutid1

О "крахе классической религиозной традиции"

В данной части статьи речь пойдет о так называемом "богословии после Освенцима" как аргументе против классической религиозной картины мира.
.
С.Е. Кургинян
Согласно метафизической традиции (которую я назову религиозно-либеральной, оговорив, что, по-видимому, никто, кроме меня, так данную традицию не называет), зло порождено благостью Бога, его стремлением дать человеку свободу воли, то есть возможность выбрать между добром и злом и даже уклониться в сторону зла. Основания для того, чтобы назвать подобную традицию либеральной, состоят в том, что именно для либерала (говорю об этом не с издевкой, а с нескрываемым восхищением) свобода является абсолютной ценностью. А раз абсолютной, то лучше свобода, отягченная злом, чем отсутствие сразу и свободы, и этого отягчения. В теологическом варианте абсолютизация свободы, согласитесь, тождественна принципу теодицеи. А значит, и принцип теодицеи можно назвать основой либеральной теологии, то есть основой религиозного либерализма (что либеральная теология, что теологический либерализм – разница в общем-то невелика).
Если же кому-то термины «либеральная теология» (употребляется достаточно часто) или «теологический (религиозный) либерализм» (употребляется реже) кажутся усложненными, то я с радостью соглашусь заменить их термином «классическая религиозно-гуманистическая традиция»
...
Я на стороне тех, кто считает, что именно фашизм в целом (и Освенцим как его символ) потребовал фундаментальной метафизической ревизии
Предположим, что те, кто провел границу между старыми и новыми метафизическими представлениями, исходя из явленного миру в ходе фашистской (метафизически явно неслучайной) конвульсии, ошибаются.[Я, повторяю, не считаю, что они ошибаются]. Но предположим, что ошибаются. По сути это ничего не меняет.
«Смена вех» в любом случае состоялась. В чем же она?
В том, что представление об одной-единственной метафизике, основанной на теодицее как единственно возможном объяснении природы зла (я называю такое представление «пантеодицейством»), сменилось представлением о нескольких метафизиках.
«Смена вех» не аннулирует метафизику, основанную на теодицее. Она всего лишь (а) говорит, что есть другие метафизики (а значит, нет пантеодицейства), (б) говорит, что другие метафизики, равно не используя теодицею, находятся в антагонизме друг с другом и (в) что с метафизикой, основанной на теодицее, как бы она влиятельна ни была, не все в порядке, что влиятельность-то влиятельностью, а убедительность убедительностью.
Эти две метафизические традиции были изгнаны пантеодицейством не только с основной политико-метафизической сцены, на которой разыгрывались главные сюжеты историко-метафизической драмы. Эти традиции были изгнаны из общественного сознания, лишены права на прямое присутствие в повестке дня. В подобном изгнании, конечно, было место и репрессивному началу.

Это Сергей Ервандович пишет о неактуальности классической христианской традиции и введении в рассмотрение красной и черной метафизики.
Суть проблемы в следующем: истребление евреев нацистами во время второй мировой войны явилось величайшей трагедией для еврейского народа, потрясшей их религиозное сознание глубочайшим образом. Они называют этот период своей истории просто: Катастрофа.
Религиозная мысль в иудаизме не дала единого ответа на вопрос о природе произошедшей катастрофы. Ультраортодоксы пришли к выводу, что еврейский народ Бог покарал за отсутствие упования на Него и тщетные надежды на сионизм (да, в иудаизме существует и консервативное антисионистское крыло). Некоторые крайние либералы пришли к выводу о смерти Бога. У части же иудеев поколебалась вера в Божие всемогущество. Многие начали поиск противостоящей Богу силы. Если Бог не всемогущ – то что же противостоит ему, в чем причина зла? Этой позиции придерживается и Сергей Ервандович Кургинян, который считает, что существует некая Тьма, противостоящая Богу и являющаяся причиной зла в мире.
Подробнее с мнениями иудейских богословов по рассматриваемому вопросу можно ознакомиться тут. Как можно увидеть в приведенной статье, в иудаизме нет единомыслия по рассматриваемому нами вопросу о природе зла.


Истребление евреев во время второй мировой войны, после поражения нацистской Германии, стало поводом к началу богословского диалога между некоторыми направлениями иудаизма и католической церковью.
Но данный диалог, называемый в западных христианских кругах «богословием после Освенцима», не привел к однозначному переосмыслению природы зла и у католиков. Существуют отдельные богословы, например Иоганн Баптист Мец, утверждающие нечто вроде «Всякая христианская теология перед лицом Освенцима есть богохульство», но, по крайней мере до сего дня, я не слышал о пересмотре и переосмыслении проблемы теодицеи католической церковью и её отходе от монотеизма.


Как видно из вышеизложенного, «богословие после Освенцима» вовсе не приводит очевидным образом к утрате убедительности традиционной религиозной картины мира даже для иудеев, а тем более – для человечества в целом, как пытается утверждать Сергей Ервандович.


В первой части данной статьи мы сравнили взгляд на природу зла у С.Е. Кургиняна и в православном христианстве и выяснили, что Сергей Ервандович близок по исповедуемой им картине мира к гностикам, с той лишь разницей, что для гностиков в дуалистичной картине мира благо – Иное, а для Сергея Ервандовича – бытие.
Дополнительно,выше, было установлено, что, в части отношения природы зла, на сходных с позицией С.Е. Кургиняна основаниях базируется некоторое число иудеев (но не иудаизм как таковой).
Для ознакомления с православным взглядом на рассматриваемую проблему была рекомендована статья митрополита Филарета «Проблема зла в православном богословии»


Однако, «богословие после Освенцима» - это не только осмысление еврейским народом трагедии уничтожения нескольких миллионов евреев нацистами, но и циничные спекуляции части еврейских теологов на данной трагедии, использование геноцида еврейского народа с целью получения политических, финансовых и социокультурных (давление на католическую церковь с целью исключения упоминания в негативном ключе иудеев из богослужебных текстов) преимуществ в западном мире.
По данному вопросу рекомендую статью дьякона Владимира Василика «Реформация богоубийства»


К нам сходу "богословие после Освенцима" применить не удалось. Поэтому ряд американских еврейских исследователей расширил (еще в 70-х годах) тему до "богословия после Освенцима и Гулага". Внедренные западными спецслужбами в церковь обновленцы на подобии сотрудника bbc отца Сергия Гаккеля пытались на волне перестройки протолкнуть в России «богословие после Освенцима и Гулага», дабы подключить и русскую церковь к организованному на западе покаянию католиков перед иудеями и к процессу «глобализации церквей» с созданием единого иудеохристианского (популярное на западе словосочетание, в последнее время активно внедряется в наше культурное пространство одновременно либеральным духовенством и крайними националистами богоборцами) духовного пространства Не вышло.
К христианству как таковому и к православию в частности проблематика "богословского" диалога "после Освенцима и Гулага" о покаянии христиан перед евреями никакого отношения не имеет.
Это уже не богословие, но в чистом виде политическая спекуляция на трагедии еврейского народа.

Сергий Гаккель

Как справедливо отметил в своем докладе на II международной конференции "Богословие после Освенцима и Гулага" (Санкт-Петербург, 1998) протоиерей Сергий Гаккель, многие возможности сбора информации об участии православных священнослужителей и мирян в спасении евреев в годы войны были упущены: "Так, например, глава безбожных преследователей церкви, сам из коренной православной среды, Иосиф Сталин назначил представителя Русской Православной Церкви митрополита Николая Ярушевича членом государственной комиссии по расследованию преступлений, совершенных нацистами на оккупированных территориях Советского Союза. Митрополиту Николаю разрешено было ужасаться зверствами фашистов, но почти исключительно антиправославным. Так требовала советская политика того времени. Говорить о массовых уничтожениях евреев на той же территории и в то же время ему не полагалось. Даже этот свидетель был лишен возможности обратить внимание общественности на праведников из языков"
Еще читать Гаккеля

Сергий Гаккель активно ратовал за переписывание богослужебных и литургических текстов и пересмотр отношения к целому ряду отцов церкви, в том числе – к святому Иоанну Златоусту.

Я, кстати, сомневаюсь, что Сергей Ервандович не в курсе того, о чем я сейчас говорю. О роли Сергия Гаккеля в обновленческом движении после перестройки, о попытках применить данное «богословие» для разрушения православия и т.д. Мне, вообще, не представляется, чтобы он не был полноценно осведомлен о судьбе этого "диалога" в России. Я не понимаю, зачем Сергею Ервандовичу Кургиняну, человеку, утверждающему, что он любит Советский Союз, участвовать в пропаганде в нашем культурном пространстве такого неоднозначного с теологической точки зрения и однозначно антисоветского с точки зрения политики явления, как рассмотренное в данной части статьи «богословие после Освенцима и Гулага».


Хочу так же обратить внимание читателей, что, несмотря на все мое уважение к чувствам еврейского народа, пережившего страшную трагедию во время второй мировой войны, наиболее пострадавшим народом в данной войне является, все же, русский народ, а трагедия Холокоста не является уникальной в мировой истории, ближайшей по времени к нам подобной трагедией целого народа является уничтожение турками своего армянского населения (геноцид армян), до того же направленному и хладнокровному геноциду подвергались европейскими колонизаторами бессчетные туземные племена Америки и Африки, причем оправданием этого геноцида "цивилизованными европейцами" "диких животных" был именно расизм, как и в случае Холокоста


В данной части статьи мы установили, что с богословской точки зрения проблемы, поднимаемые "богословием после Освенцима" не влекут за собой столь однозначные, как это представляется Сергею Ервандовичу Кургиняну, выводы даже для теологов еврейского народа, а с политической точки зрения ценность данного "богословия" для нашей Родины и вовсе сомнительна.