Тред №55055

© А.В.Прядко

ТАЩЬ, САМОЛЕТ! ИЛИ ИСПОЛНИТЬ «СЛОВО».


С ртом растянутым до ушей подхожу к воротам Обнинского учебного центра. Знаю, что через минуту начну обниматься с многочисленными моими друзьями, которые дослуживают свою подводную службу на «главном пирсе» атомного подводного флота страны. На встречу через КПП текут молодые офицеры. Пытаюсь вглядываться в их лица, которые кажутся знакомыми. Неожиданно приходит осознание несоответствия моего возраста с погонами офицеров бегущих на встречу. Мы такими были уже давно, а эти ребята тогда, наверное, тогда были курсантами или даже школьниками. Но они так похожи на нас… Любуюсь их ребяческими лицами, а они в ответ награждают меня почтительными взглядами в которых читается: «Что это за улыбающийся крендель в гражданской куртке поверх морской формы?»
- ЛЕХААА!!!!! – На мне, как обезьяна на пальме, повисает ЦЫБА, он вообще-то сейчас вовсе и не Цыба, а капитан 1 ранга Вова Цибульский, но для меня он всегда останется Цыбой. Молодежь почтительно замирает вокруг, наблюдая, за бурным проявлением эмоций старых дураков. В подводном флоте так принято. Мы всегда остаемся, друг для друга пацанами и будем вести себя соответственно в любой окружающей обстановке. Это одна из замечательных традиций подводного флота, а молодежь пусть смотрит и учится.
- ЛЕХААААА!!!!!! – я наверное сейчас похож на хоккеиста забившего шайбу, а сверху на мне куча-мала из тел боевых товарищей.

О том, что на флоте лестница называется трапом, а слово компас произносится с другим ударением, наверное, знает каждый мальчишка. Но этими терминами «флотские штучки» не ограничиваются. Стоит перепутать пару флотских слов и тебе мгновенно приклеят прозвище «танкист». Однако мой лучший друг, Вова Васильев это прозвище нацепил на себя совершенно осознанно. До поступления в военно-морское училище им. Фрунзе он проходил срочную службу в танковом корпусе в Германии. Там он получил такую военную выучку, что флотские порядки его просто бесили своей демократической сыростью. Командир, покидая часть, спрашивал Вову стоящего навытяжку в повязке дежурного:

- Ну, что Васильев, порядок в танковых войсках?
- Так точно, товарищ командир, в танковых войсках всегда порядок!

Это означало полный капец «годкам» на сегодняшние сутки. Главным «годком» сегодня будет Вова. Вовину «Кузькину мать» они знали очень хорошо и ползали по казарме от укрытия к укрытию с поджатыми хвостами. Васильев был потомственным военным, его отец был полковником советской армии и первым Вовиным командиром.
А еще Вова был штурманом. Педантичным, внимательным, но уж больно решительным и самостоятельным.
После прибытия нашего экипажа с Камчатки в Приморье, лодку нам не вернули. Командование дивизии не решилось поменять свой экипаж, на «чертичто» с Камчатки. Пусть осваиваются, привыкают к местным условиям, ремонтируют свою казарму и асфальтируют дорогу в Павловск.
Но мы с Васильевым были моряками и рвались в море по любому поводу и на любых лодках.
Очень скоро мы оседлали дивизийный торпедолов, который остальные офицеры дивизии считали небесным наказанием для себя. Даже командир торпедолова, заслуженный мичман Чемезов Николай Васильевич, падал в болтанке по причине полного «озеленения». Бывало, что из всего экипажа катера на ногах оставались только мы вдвоем с Вовой. Об этом в дивизии знали все и мы сразу же попали в разряд «неприкасаемых». Командир дивизии запретил отлучать нас от Павловска для выполнения любых хозяйственных работ и нарядов. Мы были на седьмом небе от собственного счастья.

Трое суток искали толстую торпеду. Ту самую, из за которой сгорели мои перчатки. Все сроки ее возможного нахождения на поверхности вышли. Старшим на стрелявшей лодке был командир дивизии контр-адмирал Белоусов. В награду первому, заметившему торпеду, было обещано 10 суток отпуска на Родину. Трое суток матросы с обоих кораблей таращили воспаленные глаза на штормовое море. Ночью шансы ее найти увеличивались, так как световой прибор обычно виден хорошо.
На утро я сменил Васильева на ходовом мостике.

- Тащь, к аппарату – вылез из своей норы рыжий связист.

Получаю команду от комдива следовать за ним.
Маневрировать на быстроходном катере в одном строю с тихоходной лодкой одно наказание.
Переходим из района БП курсом 270 под Владивосток.
В дистанции 30 кбт. друг от друга, ложимся в дрейф. На море опускается плотный туман. На локации хорошо вижу РТМ и еще несколько целей идущих на юг из Владивостока. Весь личный состав катера, умотанный ночными поисками торпеды, не сговариваясь, падает спать.

Еще через несколько минут получаю от Цыбы (тогда начальника связи на 264-й) команду от комдива.

Дословно: « Исполнить «слово» в точке «земля»».

Чего тут непонятного? Мне надо вернуться в район БП занять точку «залпа», отмеченную на карте жирной точкой и застопорить ход.
Однако меня начинают грызть сомнения. На кой черт комдив притащил меня сюда, чтобы потом опять возвращать в район БП?

Запрашиваю Цыбу, уточнить у комдива приказание и повторить его мне.

Через несколько минут Цыба повторяет:

« Исполнить «слово» в точке «земля»». – Ах ты Цыба, Цыба…

На хорошем ходу возвращаюсь в район в точку «земля». Погода….. ШТИЛИЩЕЕЕ. Туман куда-то пропал, видимость сказочная.
Пытаюсь доложить о прибытии в точу комдиву. Ага…Фиги-дули. Вымерли все. Могли, конечно и погрузиться…
На торпедолове все спят вповалку, радуясь во сне тихому морю.

Чего стоим, кого ждем? – спрашиваю я сам себя, после чего рисую план поиска на карте.
Молодой пацан у штурвала спрашивает:
- Тащь, а если торпеду сейчас найдем, как десять суток отпуска делить будем?
- Забирай себе все, мне без надобности. – Смеюсь я в ответ.

Склоняюсь над картой….

- ТАЩЬ САМОЛЕТ!!!

Я поднимаю голову и вижу, несущуюся с севера прямо на нас, крылатую ракету.

- РАКЕТАПОДЪЕМСВОЛОЧИПОДЪЕМММ!!!!! – пинаю спящие тела на ходовом мостике ногами.

- Где, где, где, где,…… Матросы уже у иллюминаторов для просмотра невиданного зрелища.

ВЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ…………..БАБАБАХХХХХХХ!!!!!!!!

Ракета уходит к горизонту и там происходит что-то невообразимое.

ВО НОРМАЛЬНОООО!!!!!! – матросы ликуют от полученного удовольствия.

Рядом стоит белый, как бумага командир торпедолова:
- Леша, что тут такое?
- Коля, связь, быстро! – ору я вне себя.
- Может не надо… Как мы сюда попали….
- Коля, щас вторая прилетит, бегом!

В эфире визг. Больше всего орет Цыба, потом комдив….. Орут береговые посты… Все орут!...

На полном ходу несемся из района в сторону лодки.

Сладко потягиваясь на ходовом мостике, появляется Вова Васильев:
- Пацаны, а что тут такое?
- Вова, тебя бумага есть?
- А ручка? – грустно добавляет Чемезов.

На Вовином лице замирает хорошо знакомая мне улыбка личной готовности ко всему самому хреновому.

- Чо пацаны, опять «объяснительные» писать?

- Да дядя Вова, и на этот раз, кажется влипли «по серьезному»



- Мужики, а море то, какое….


За несколько месяцев до описываемых событий от полученной в борт крылатой ракеты погиб МРК "Муссон" со всем экипажем на борту и штабом Приморской флотиллии. Он тоже был железный и ракета приняла его за мишень.