Тред №598578

Всем противникам ГМО, читать эту статью и думать, думать, думать..... головой, а не прочими частями тела.

Они пришли за нашей едой

Сергей Белков

В современном обществе изобилия еды человек часто забывает, насколько это изобилие бывает временно. Ведь мы не одни на планете, кто хочет есть. На нашу еду в природе очень много желающих.
Стеблевая ржавчина — это заболевание злаков, вызываемое грибами. Паразит, превращающий стебель пшеницы в рыжую солому, способен за пару недель сделать из колосящегося поля кучу хвороста. Сегодня эта болезнь считается не очень опасной, хотя еще каких-то полсотни лет назад периодически уничтожала урожаи зерновых в колоссальных масштабах.
Как только ни боролись с заразой в прошлом… Римляне придумывали замысловатые ритуалы и, пытаясь избавиться от напасти, приносили в жертву богам лис, собак и прочих рыжих животных. Это не помогало. По одной из версий, закат Римской империи был спровоцирован продовольственным кризисом вследствие деятельности рыжего вредителя.
В средневековой Европе, а позже и в Новом Свете значительного прогресса удалось добиться избавлением от кустов барбариса, традиционно выращиваемого в том числе в качестве живой изгороди на полях. Оказалось, что этот кустарник является промежуточным хозяином гриба и основным источником заражения.
Настоящую победу удалось одержать в ходе «зеленой революции». Специально выведенные устойчивые культуры дали передышку в сражении на несколько десятилетий. Но наивно было бы полагать, что это могло продолжаться вечно. Посевы злаков — привлекательная пища не только для человека, и эволюция никогда не стоит на месте. Если есть бесплатная еда, то обязательно возникнет желающий ее съесть. С 1999 года новая разновидность с именем Ug99, возникшая в Уганде, пошла в атаку, отвоевывая себе всё новые территории. Подавляющее большинство современных сортов к ней не устойчиво. И, несмотря на все усилия по сдерживанию, распространение ее по планете — дело времени.
Сразу две группы исследователей опубликовали в Science результаты исследований, содержащие решение проблемы. Используя новейшие достижения науки, ученые независимо друг от друга нашли в диких родственниках пшеницы гены, обуславливающие «иммунитет» к Ug99. Путем пересадки их в ДНК современных сортов пшеницы удалось получить нужный результат — устойчивые разновидности.
Кажется, проблема решена, причем сразу два раза. Собирай урожай, радуйся жизни до следующего витка эволюции и появления нового вредителя! А можно даже не пассивно ждать, а заранее готовиться.
Однако реализованное практически решение на поверку является весьма далеким от внедрения. Нет, очень нескоро мы попробуем новый ГМ-хлебушек. Сегодня как-то не принято в мире сажать такие культуры. Это модифицировать любую разновидность злаков относительно недолго и несложно. Сложности начинаются там, где наука заканчивается. Политикам сегодня выгоднее кормить стеблевую ржавчину, а не людей. Проверки на безопасность, согласования, разрешения — это десятки лет и десятки миллионов долларов. Будет ли кто-то тратить эти деньги и время? Я лично сомневаюсь.
Есть, конечно, и другой путь, уже опробованный в ходе «зеленой революции». Гибридизация и селекция. Обычно это намного сложнее и дольше. Но теперь, когда мы знаем, какие гены нужно «встроить», получить устойчивость можно всего за несколько лет. Однако нельзя гарантировать, что при этом не приобретется десяток ненужных и не потеряется два десятка нужных признаков. Но главное — выращивать формально «не ГМ» — пшеницу можно будет сразу, как только будет результат.
Лет через 5-10. А пока пусть грибы едят наш хлеб. Нам же не жалко, мы еще посадим. Натуральный, без трансгенов.
В этом состоит удивительный парадокс регулирования достижений биотехнологии под управлением странной модификации «принципа предосторожности». Напрямую противоречащей подходу «управления рисками». Добровольный отказ от легкого рабочего решения ради сложного и ненадежного. Дань мнительности и иррациональным страхам в ущерб продуктовой безопасности. Вот придумал же кто-то, что опасность для человека от одного признака устойчивости к болезни намного больше, чем опасность от неизвестного количества неизвестных признаков, среди которых есть та же самая устойчивость. С каких пор вероятность погибнуть от удара молнии стала больше, чем погибнуть при переходе дороги на красный свет, от сердечного приступа, рака, падения кирпича на голову и удара молнии, вместе взятых? До каких пор бесполезное и попросту вредное топтание на месте и поиск несуществующих нулевых рисков будут считаться делом более важным, чем решение реальных проблем?
Не получается ли так, что, избегая несуществующих рисков и подкармливая существующих вредителей, мы забываем о себе?!