Цитата: cyrok88 от 10.09.2013 18:44:01
Однажды в германии 16-го века заезжий мастер меча вызывал на бой местного булочника. Тот не мог отказаться от поединка из-за своего положения в обществе, вышел на бой и зарубил к ебеням заезжего мастера меча. Прежде чем стать булочником он проходил 10 лет в ландскнехтах. На двойном жаловании...
не смог удержаться)))
О! Копипаста, копипаста! И без указания автора!
"Заслали мне с одного из просторов нашей необъятной Родины невыразимо чудестное, таки даже сказочное сцыло, и почему-то припомнилась мне старая-старая подъ*бочка

Выписана она была товарищу Крузу, в связи с повышенной изобразительной силой одного из художественных образов романа про Великую Реку. Не поленилсо, нашол.
Короче, представим – поймали главного героя Волкова в романе местные жулики, отобрали арсенал, растянули на шкапчике. Пришел ихний старшой, и присел с задержанным побеседовать, для определения его дальнейших жизненних перспектив. Причем вынул ножик – для пущей откровенности.
Стало быть, разрезал старшой г. Волкову мягкие ткани на голени, перехватил ножык скалкой и начал помаленьку скрести надкостницу.
– Волков, а ответь честному народу – кто ты по жизни, кем живешь?
– Дык эта, охотник! тварей разных валю, колдунов всяких!
– Ага. Торпедой, стал быть. За интерес душегубствуешь. Ни кола – ни двора, ни родины – ни флага, надо полагать? Социально адаптирован ты или ну его, типа анархия мать порядка?
– Ну типа того.
– Бомж-мокрушник, живет махновцем. Ну и че, бомжара, семейный ты, али как?
– Не, с семьей как-то не сложилось. Но двух телок держу на сворке, одна скромняжка, зато вторая – ух, полтора без двух! Так и обхожусь: то одной присуну, то другой.
– Не складывается оттого, что не складывают. А две телки, причем одна – нелюдь, это уже промискуитет называется, и зоофилия – чтоб ты знал. Грязь это. А ты эту грязь массам пропагандируешь – все же видят, как ты по роману с этими сучками вышиваешь. Склоняешь очевидцев твоего беспредела к размыванию традиционных половых ролей.
– Да я ж не с пидорами!
– А ты чо думал, хвостатое натягивать – не дезориентация? Да, в не самой наглой степени – но это не зоо-набросы, хочешь сказать? Ты че, не мог себе бесхвостую шлюху найти? Конкретно отвечай.
– Мог.
– И че, нашел?
– Нет.
– Значит, ты считаешь, что человеку можно на хвостатое слюнями обтекать? Конкретно, сука!
– Выходит, да; считаю что можно.
– А положено это человеку?
– Нет.
– Значит, кто ты?
– Косячник.
– Ладно хоть не мажешься, маскотная твоя морда. Ништяк, дальше погнали. Вот скажи – кто на твои кренделя любуется, которые ты тут весь роман творишь? Понятно, окромя всех этих чурок – эльфиков и гномиков – они меня не колышут, по мне они хуже пидараса.
– Как “кто”. Люди.
– Люди разные, ты конкретно называй – какие.
– Ну, это вопрос спорный. Кто как делит, у всех понятия разные.
– Стружку снять? Пожалуйста. (мерзкий звук задираемой надкостницы, вопли, мат)
– Все, все! Хорош уже!
– То-то. Не будешь жопой крутить. Вопрос прежний, слушаю внимательно.
– Ну как, если по-твоему, так менты, фраера и блатные.
– А своего понятия нет у тебя? Не ссы, скрести не стану – ответь, как понимаешь.
– Ну, по-моему выходит, что все как-бы равные.
– Как-бы?
– Ну да, как-бы. Это уже от социального там зависит – воспитание, образование; ну, и от генов, конечно, так что…
– То есть, все же разные люди? Не как пуговицы из-под штампа?
– Ну, как бы так. Но тут не так все просто – типа как у тебя, вор-егор-начальник. Это только для тюрьмы годится, а жизнь сложнее.
– А если без сложностей и по-простому, вот ты – кто получаешься? Ты мент?
– Ага, скажу – “мент”, так сразу и ножа.
– Конешна. Токо эта, если в натуре по жизни мент – то скажешь. Так ты мент?
– Нет.
– Якши. Значит, не мент. Тогда кто? Блатной? Ну-ка, ну-ка?
– Нет.
– Эт точно. Блатным человека характер и понятия делают. Есть характер – понятия не хочешь, а наживешь. У тебя полжизни прожито, а ни того, ни другого. Значит, ты лось сохатый. И жизнь твоя – в лямке бычить. А ты тут со стволом носишься и народишко налево-направо мочишь. Причем то мусоришь, то беспредельничаешь. Ты бык плюшевый, с опилом в бестолковке. И кто на тебя смотрит, как ты без ответки за свои косяки живешь, тоже как ты становятся, понятия людские теряют.
– Ну ты тоже не барщи, не все же в жизни так просто! Я свою функцию тоже худо-бедно сполняю, от меня всеобщему тоже не без пользы! Я, может, монстров мочу – что, скажешь, не полезное для всеобчего занятие? С риском для жизни, между прочим!
– Ты обожди про геройство. Или без тебя никак с монстрами не разобраться? Они что, так и останутся по роману гулять, если б не ты, герой-косячник? Без тебя их замочить некому?
– Да нет, не останутся. Есть кому их замочить.
– Значит, че получается – вот ты по жизни должен че делать?
– Ну…
– Ножыка?
– Не, не надо! Ну… Пахать.
– А ты чем занят?
– Ну… Беспредельничаю.
– Почему так получилось? Почему ты из стойла вышел и ходишь со сто второй во всю вывеску, хотя ты не мент и не блатной? Ответь.
– Ну, в жизни – не понятия, в жизни деньги больше решают. Я же крученый. Да и материальное положение позволяет.
– Оба-на! Крученый, а что ж ты тогда на четырех шнурках вялишься, а? Крученый он, юморист… Значит, деньги решают. Значит, ты только потому из стойла роги вынул, что бабло тебе это позволяет. Значит, корень твоему беспределу – тот ход, который из-за денег складывается. Так выходит?
– Ну, так.
– Значит получается, что понятия человеческие ты не по обстоятельствам оставил, а потому что бабло тебе позволяет мимо своей масти жить. Тебе в стойле – скушно, бычить в лямке – тяжко, для ментовской жизни ты не духаристый, а жить по мурке с твоими понятиями не получится. Значит, выходит, что по жизни ты – труболет беспредельный и душегубец, баблом от спроса отмазанный. Нигде я лишнего тебе не привернул, все твое – так?
– Так.
– Тогда выходит, что ты в полном осознании против человеческих понятий попер. Согласен ты с таким про себя?
– А куда деваться.
– И мне, знаешь, тоже некуда деваться. Беспредел положено остановить – иначе за него спрос с меня уже пойдет. Так что прости, привет Аллаху, и эта, давай не сокращайся, так и тебе не больно, и я телогреечку не ошкварю…"