Тред №655620

Согласно моей просьбе уважаемый Добряк написал большой пост о Бруно Понтекорво- который здесь, ниже, и следует- но поскольку ему выпал банный сезон- то публикую его я- согласно нашей договоренности. Понтекорво- это семейство банкиров, некоронованные финансовые Короли Пизы- и они были таковыми уже 800 лет назад- во времена Киевской Руси, до Монголов и до крушения Дома Барди. Ротшильдов тогда и в биологическом проЭкте не предвиделось. Сильно семейство и сейчас. Наряду с Оппенгеймерами, однако- и в то же время, учитывая ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ влияние обоих Семей на Историю- мы можем видеть, что создание ЯО, и не только создание- но и КУРИРОВАНИЕ этого создания- было вполне под контролем Старых Европейских Денег. И- связей, им присущих.
Так что- читайте;

Цитата: Dobryаk от 26.12.2013 19:24:02


Пусть не поймаешь нейтрино за бороду
И не посадишь в пробирку,-
Было бы здорово, чтоб Понтекорво
Взял его крепче за шкирку!

Это услышал со сцены актового зала МФТИ в 1965, а через несколько месяцев после Высоцкого на сцене перед студентами с  рассказом о нейтрино  стоял сам Бруно Максимович Понтекорво. Но впервые увидел это имя в книге Роберта Юнга «Ярче тысячи солнц». А познакомили меня с великим человеком в январе 1968, на первой в моей жизни международной конференции в Московском Дому Ученых на Кропоткинской, и после этого судьба сводила на таких же конферен-циях и сессиях, но чаще в Дубне, несколько раз в году. В паре моих аспи-рантских публикаций есть благодарность Понтекорво за обсуждения. Совершенно нетривиальная судьба Бруно Максимовича (БМ) занимала всех, я не могу похва-стать тем, что слышал многое напрямую от него самого, так что могу поде-литься только разрозненными штрихами к его портрету. Многое из того, что последует ниже, уже выкладывалось за прошедшие пять лет на «Тикает».

Итальянский аристократ и «Подсолнухи»

На этой фотографии, сделанной в ОИЯИ, БМ (справа) с Карло Францинетти



Родом из высшей аристократии Пизы до мозга костей, БМ был образцом выдержки и такта. Довелось слышать напрямую разъяснение БМ, что он не еврей, так как из глубоко католической семьи. Но разок довелось видеть БМ в Доме Ученых в Протвино (где ИФВЭ) в состоянии предельной ажитации. Он заказал на ужин яичницу из ОДНОГО яйца. Официант принес из двух яиц. БМ напомнил, что зака-зывал одно. Официант предложил одно скинуть. БМ уже в диком возбуждении сказал, что заплатит за все, но требует по-новой из одного яйца. К этому времени изумленный зал перестал жевать и напряженно вслушивался в дискус-сию. Наконец, яичница из одного яйца была съедена, и академик Л.Б.Окунь, из тех, кто мог позволить вопрос, поинтересовался, в чем интрига одного яйца. На что БМ ответил, что яичница в Италии идет за афродизиак, и заказавший более одного яйца мужчина расписывается в импотенции.

И тут стала совершенно ясна интрига прошедшего за несколько лет до этого советско-итальянского фильма «Подсолнухи», где уходящий на советский фронт Марчелло Мастроянни прощается со своей ненаглядной Софи Лорен, предаваясь безудержному траху, а Софи Лорен плотоядно смотрит, как он поглощает яични-цу из шести дюжин яиц.

Что привело Понтекорво в Советский Союз?

Хотя БМ и говорил, что не считает себя евреем, но из фашистской Италии ему пришлось уехать в Париж работать с Ирэн и Фредериком Жолио-Кюри. И тут раз-разилась гражданская война в Испании и Бруно в 1936 стал членом итальянской компартии. Которая, само собой, была подпольной. Это было осознанным реше-нием, конъюнктура и БМ были абсолютно несовместимы. Я не могу припомнить, чтобы я когда видел его жену-шведку Марианну, но по рассказам она тоже была коммунисткой, намного более ярой, чем сам БМ, и с началом маккартистской реакции именно она была инициатором бегства в СССР.

Непосредственным толчком был арест Клауса Фукса, но бежал БМ только через полгода после разоблачения Фукса. О Фуксе пишут сквозь зубы, но внимательное чтение литературы о Манхэттенском проекте говорит, что хваленый Фейнман против Фукса был описавшимся щенком, и что именно Фукс был одним из главных теоретиков. У Судоплатова БМ нарисован ядерным шпионом, но никто из близко общавшихся с БМ в это не верит. У Судоплатова именно в истории ядерного проекта есть откровенное вранье --- ну не может человек его уровня писать правду в мелочах! БМ как мог оставался верен своему коммунистическому про-шлому, и только под конец жизни сказал, что он принимал за теорию то, что оказалось религией.

Его родной брат, кинорежиссер Джилло, был известным партизаном и в годы войны вступил в Итальянскую компартию.

Два шпиона в Крыму под вилами колхозниц

Мимо теннисные кортов в Дубне шли дорожки, и увидеть БМ или на корте, или около него в безукоризненном теннисном костюме было немудрено. Как писала Лаура Ферми в своей книге «Атомы у нас дома», БМ был совершенным мужчиной, и даже в 70-х в вполне аристократической Дубне он смотрелся чужестранцем. Молва гласила, что именно он внедрил теннис в Дубну. Кроме тенниса о был еще и подводником, и разок в Крыму из моря еще в 50-х на берег вылезли два аквалангиста. Один из них был Аркадий Бейнусович Мигдал --- ни одна фото-графия не даст полного представления о его уникальном облике. АБ был не просто подводником, а основателем федерации подводного плавания СССР и снисходительно говорил: «Кто такой Брежнев со своим партбилетом №2, когда у меня членский билет моей федерации №1 !». Этот хотя бы говорил на безуко-ризненном русском, а вторым был БМ со своим акцентом. Колхозницы, чьи поля подходили к тому дикому пляжу, окружили их своими вилами, а самую бойкую послали на погранзаставу. Ясен пень, что паспортов у них при себе не было. Молва гласила, что их держали на заставе сутки, но АБ твердо говорил, что документы из ДО им привезли через часа полтора и их после милой беседы от-везли к месту проживания.    

Понтебык и Тито-коннозаводчик.

Где в Волгу впадает река Дубна, старинное село Ратмино. В 80-х от него оставалась полуразрушенная церковь и несколько жилых домов. Сегодня церковь отремонтирована (о Ратмино я писал в «Делах давно минувших»), туда ведет нормальная дорога, в Дубне варят пиво «Ратмино» (иногда его пить можно…), берег Волги осваивают новые русские, и стоит конюшня. Первым коннозаводчи-ком был Тито Понтекорво, и вначале его заведение имело шумный успех. Я не вникал, как и с кем он вступил в конфликт, но ему пришлось впопыхах эмигри-ровать из России. По образованию в МГУ Тито был океанолог. Конюшня стоит на месте и сегодня имеет вполне процветающий вид. С Тито не встречался нико-гда, а вот его братец Джильо (или Джиль, обе версии имени звучали на рав-ных, с очевидностью в честь дяди, известнейшего, но не в СССР, кинорежиссе-ра Джилло. В Италии же Джилло в классиках политического кино. О старшем брате БМ, известном генетике Гвидо Понтекорво, которого все звали просто Понте, см. интереснейший материал http://www.ias.ac.in…/Jg453.pdf ) окончил в середине 60-х физфак МГУ, где как нормальный российский разбитной малый заработал кличку Понтебык. Джильо сейчас 75, чего ему не дашь, он очень толковый эксперимен-татор в Лаборатории Ядерных Проблем ОИЯИ, никогда в начальство не лез, мно-го лет читал лекции в Калининском университете. И удачно использовал свои итальянские корни: по давней-давней дружбе с Гвидо Пираджино из Туринского университета, кто на рубеже 90-х был вдобавок итальянским атташе по науке (благодаря Гвидо мы итальянские визы получали за два дня, отдав все доку-менты ему), он организовал совместные с итальянцами эксперименты. Итальянцы оплачивали воду и электричество, и старый ускоритель ЛЯП проработал в нищие годы еще немало лет. Младший из сыновей БМ, Антонио, окончил Керосинку по радиоэлектронике, вроде в какой-то московской компьютерной конторе.

В книге Лауры Ферми написано, что из Швеции семья Понтекорво переехала в Финляндию, и что в Хельсинки их тайком погрузили в трюм специально подо-гнанного советского сухогруза. Эта версия, даже до уровня подлодки, стала газетным штампом, но Джильо говорит, что все было намного банальнее: они на машине подъехали к финско-советской границе, спокойно со своими паспортами проехали мимо финских пограничников до советских, откуда их перевезли в Ле-нинград, и через несколько суток разбирательства отправили в Москву и отту-да на работу в Дубну. В момент пересечения границы Джильо было 12 лет.

Не уверен, но после бегства в США конце 80-х, Тито стал там успешным конно-заводчиком, а потом через какое-то время вернулся и теперь держит конеферму в Тверской губернии.

Нейтрино за шкирку взяли, но нобелевские премии прошли мимо Понтекорво.

БМ из учеников Ферми, в кругу Ферми к БМ была кличка Щенок, так так он мгновенно прикусывал все что можно. Именно БМ с Эдоардо Амальди бесспорные пионеры физики замедления нейтронов. В собственно Манхэттенском проекте БМ не замешан, он занимался реакторами в Канаде. И придумал поиск нефти техни-кой нейтронного каротажа. Когда выяснилось, что пи-мезоны и мю-мезоны это совсем разные частицы, и что у мюонов нет сильных взаимодействий, именно БМ вылез с идеей, что слабое взаимодействия у них одно и то же. И такое же, как в бета-распаде нейтрона --- идея универсальности тогда была более чем смелой. В 1946 он выступил с идеей регистрации нейтрино хлор-аргоновым ме-тодом, указав на Солнце как источник нейтрино. Упоминание в том же отчете Чолк-Ривер о создании нейтринных пучков на ускорителях было немыслимым всплеском фантазии. За наблюдение реакторных нейтрино методом Понтекорво нобелевскую получил Райнес --- по всем правилам она полагалась и автору ме-тода, и так оно случилось бы, живи БМ где-нибудь на Западе. Два типа нейтрино (тогда только электронного и мюонного, тау-нейтрино добавилось по-том) и способ экспериментального доказательства --- снова БМ! За экспери-мент в Брукхэйвене нобелевская ушла к Штайнбергеру, Шварцу и Ледерману. Ос-цилляции нейтрино в вакууме --- снова идея БМ! И снова нобелевская за ос-цилляции солнечных нейтрино, обнаруженная именно методом БМ, ушла к Дэвису и японцам, кто тоже увидели осцилляции  на огромном подземном детекторе Су-пер-Камиоканде. Примечательно то, что прирожденный экспериментатор, в СССР он фактически переквалифицировался в теоретика.

На велосипеде от фашистов из Парижа.

Как известно, Жолио-Кюри не успел уехать, когда немцы оккупировали Париж. БМ тоже оказался в оккупированном Париже, но не стал испытывать судьбу: сел на велосипед и тропками удрал от немцев, и затем добрался до США. В 1943 он в Канаде занимался тяжеловодными реакторами, но по иронии судьбы в течение многих-многих лет в СССР к реакторной физике его не подпускали… Само-собой, что впервые загранкомандировку ему позволили только в 1959 и только в соцстраны, а в капстрану, в родную Италию, он смог съездить только в 1978-м, и только в 80-х он начал ездить в Италию на несколько месяцев в году. К сожалению, в это время его уже настигла болезнь Паркинсона, хотя его научной активности это практически не мешало.

============================

Для этой ветки, наверное, все сказанное выше малоинтересно. Интереснее, очевидно, золото влиятельной в Пизе семьи Понтекорво. Но тут я пас --- сам никогда в эту тему не углублялся.

ЗЫ. Не только интересно- но и актуально.  Так что большое СПАСИБО от меня лично- а форумчане, прочитавшие- пусть выразят свои мнения ниже и лично.