Тред №656702

Ну что ж, продолжим наше погружение в пучины недавней американской истории. Возможно, некие события "тама" дадут нам намек на причины событий "тута".

Как политическая сила Дэвид Рокфеллер вышел на первый план лишь после скандала Уотергейта. До этого он лишь постепенно - по мере обострения болезни Уинтропа прибирал к рукам арканзасскую политическую организацию м особенно не рвался в большую политику.Но после Уотергейта к нему пошел вал ходоков - прежде всего из Израиля. Причем ходоки были - с претензиями.
Старые бывалые - "густопсовые" сионисты приходили в дом Дэвида и ласково осведомлялись - вы че, Рокфеллеры, усе с глузду зъихалы? Как на экранах всего мира могли появиться эти зассыхи и обосранцы из команды холдемана? Че, неужели не нашлось в ваших рядах ни одного нормального "жида с яйцами"? Мы тут из кожи вылазим, рвем на жопе волосы, чтобы рассказать всему миру - как мы круты, насколько суров наш моссад и как наши фейгелы ходят в атаку на арабов с голыми сиськами - нам-таки верят, а вы че? Мы приходим домой включаем телик, а там по всем каналам кучка поцев в хороших клифтах - на глазах у всего мира - сопли жуют, топят братьев, и просят чтобы их отпустили ибо - Мама, я больше не буду?! Это - позор! О чем думал твой брат - Нельсон?! Как можно было настолько дешевых поцев пускать на телеэкран? А ну-ка пойдем с нами и вместе спросим у Нельсона - почему он настолько мудак и нет ли там заговора, чтобы подставить все мировое еврейство!
Дэвид во главе всех этих разъяренных сионистов нагрянул в Нью-Йорк и они устроили Нельсону грандиозную выволочку, - вплоть до того, что по слухам кто-то плевал вчера еще всесильному Рокфеллеру прямо в морду, кто-то бил его по печени, а кто-то составлял проскрипционные списки из тех евреев, которые были к Нельсону рядом и допустили весь этот позор. На этом история Нельсона Рокфеллера по факту закончилась и знаменитая фота, где он показывает кому-то факи, относится к периоду, когда сионисты объявили его - "оглашенным" и всякий правоверный еврей мог и обязан был - в политическом смысле об него ноги вытереть. Эта беспримерная травля пришла к тому, что "от расстройства" Нельсон тяжело заболел (по слухам заболевание было психическим, ибо его тупо довели до нервного срыва - политическим бойкотом и всякими мелкими бытовыми гадостями) и вскоре умер. На этом о нем и закончим. Более интересный вопрос касался его политической организации и группы советников.

Все советников Нельсона по слухам вызывали на этакое собеседование, которое проводил Дэвид, пара раввинов и пара особо неупоминаемых лиц из израиля. Тема собеседования была о том, не было ли в команде Нельсона нарочного сговора, чтобы подставить и замарать все еврейство. Подробностей разборок известно немного, но есть свидетельство Генри Киссинджера о том, как это произошло в его случае.
Как рассказывал Киссинджер, разговор начался с того, что с первой минуты на него начали в четыре глотки орать, обвиняя во всех смертных грехах и фактически в комнате молчали лишь двое сам Киссинджер и Дэвид, который сидел за столом напротив и все это время его внимательно и изучающе рассматривал. Когда ребы с израильтянами накричались, Дэвид очень спокойно просил объяснить - почему столь проницательный и дальновидный политик как Киссинджер никак не вмешался в процесс показаний группы Холдемана. Почему сама эта группа оказалась в настолько уебищном виде, неужели Киссинджер не мог посоветовать никого, кто в случае провала мог бы вести себя - хоть немного достойнее и порядочнее.
На это Генри по его рассказам развел руками и отвечал, что все дельные евреи в нью-йорке мечтают работать у бушей, ибо там интересно и весело. По слухам, - там кто-то все время гибнет в командировках, из Чили, к примеру - говорят - не вернулось человек тридцать, но людям там нравится. Есть возможность себя показать, есть возможность - мир посмотреть. В общем - движуха. Одно - "НО". У Бушей нет денег. То есть люди получают за работу столько, чтобы жить как и все, но - не больше. Будь у него Киссинджера - за душой больше, чем у него есть на счету, нормальная недвига, ценные бумаги, доли в акциях, он бы для не сидел в офисе Нельсона. Но он - баварский еврей, всю их собственность отняли нацисты, он приехал в Штаты - гол, как сокол и был счастлив что не попал в печь Освенцима. Дальше ему нужно было жить самому, содержать жену, учить детей, - все это деньги, он не мог позволить себе отказаться от того бабла, которое ему давал Нельсон. Но он никогда не мог понять тех евреев, у которых было здесь все, и которые при этом служили Нельсону, а не Бушу Папе. Ну и - раз сам состав народа под Нельсоном сложился такой, - неудивительно, что у холдемана были именно такие "водопроводчики". Ибо по качеству народ этот был из категории - "не украсть, и не покараулить".
Согласно рассказу Киссинджера в ответ Дэвид кивнул, достал уже приготовленный чек, взял лист бумаги - написал на  нем некую сумму и продвинул все это по столу Генри Киссинджеру со словами.
- "Я спасу тебя от столь жалкого существования. Это - твое выходное пособие, если ты решишь немедля уволиться из команды Нельсона. На бумаге - размер твоего жалованья, если ты согласишься работать в моей команде. Твоя работа для начала будет состоять в том, чтобы выбрать среди людей Нельсона тех, кто оказался там именно - по нужде и уговорить их работать на меня - под твоим началом. Один нюанс... У вас тут в Нью-Йорке народ привык от нас к Бушам бегать и столь же быстро обратно. Предупреди всех, что это не просто смена работы. Это - Измена. Вы были - Республиканцами, а будете - Демократами, Обратно вас уже точно - не примут".
По словам Киссинджера он посмотрел на сумму на чеке. Потом посмотрел на цифру указанную на бумаге, улыбнулся и протянул руку своему новому боссу:
- "Я начну подбор людей - сразу же" - и они обменялись рукопожатиями. Дэвид даже проводил Киссинджера до дверей кабинета. И лишь на выходе Киссинджер вдруг что-то вспомнил. Он повернулся к Дэвиду и спросил:
- "А почему вы меня не спросили, готов ли я сменить партию?"
На это Дэвид пожал плечами:
- "А оно нужно, Генри? Мы же ведь оба знаем - ответ." - и по словам Киссинджера именно эта циничность у Дэвида ему очень понравилась.