Тред №665317

Турция – зеркало арабских революций

Погос Анастасов



Сверхпопулярный премьер-министр Р.Т.Эрдоган, правящий страной с 2003 года, сделал за десять лет из Турции образец для подражания для многих развивающихся стан Азии и Африки. Небо было голубым, страна – зеленой, она бурно развивалась, экономика процветала, сочетание демократии со строгими нравственными нормами ислама выглядело безупречным, народ Турции аплодировал. Ничто не предвещало большой беды.

Поэтому разразившиеся в июне 2013 года в Стамбуле массовые народные протесты на тот момент прозвучали для международной общественности, да и самого Эрдогана – народного любимца, трибуна, харизматичного и гибкого политика, как гром среди ясного неба.

Неожиданным стал и масштаб народных волнений. Как и ранее многие революционные события в арабских странах, они начались вроде бы с незначительного события – небольшой демонстрации в защиту стамбульского парка Таксим Гези, который власти планировали вырубить ради строительства торгового центра и автострады. Народ по всей Турции возмутило то, с какой жестокостью полиция начала подавлять демонстрантов, и протесты развернулись уже по всей стране.

Не успело стихнуть эхо от этих манифестаций, как в декабре разразилась новая политическая буря. Как метко заметил журнал «Экономист»: «Турция пошла по арабской дороге».

18 декабря были уволены пять высокопоставленных полицейских, руководивших операцией «Большая взятка». Турецкая газета The Hurriyet Daily News, написала, что главы пяти отделов стамбульской полиции потеряли свои посты из-за того, что пытались разоблачить целую группу правительственных чиновников и их родственников, подозреваемых во взяточничестве.

Однако общественное недовольство незавершенным расследованием, попытками прикрыть дело о коррупции в верхах привело к разрастанию скандала. 25 декабря, понятно не без нажима самого Эрдогана, начавшего чистку в собственных рядах, ушли со своих постов сразу три министра турецкого правительства — министр экономики Зафер Чаглайан, глава МВД Муаммер Гюлер и министр экологии и городского планирования Эрдоган Байрактар, что стало косвенным подтверждением их виновности в коррупционном скандале. «Очевидно, что проведенная 17 декабря полицейская операция (по аресту 50 взяточников, среди которых и сыновья упомянутых министров – она-то и стала причиной увольнений полицейских чинов – прим. автора) является грязным заговором в отношении правительства, нашей партии и государства. Я покидаю пост министра экономики для того, чтобы помешать реализации этого сценария, в котором замешаны мой сын и помощники, а также, чтобы пролить на эту ситуацию свет правды, — прокомментировал свое решение Чаглайан, явно прикрывая от удара своего патрона. — Мы столкнулись с большой ловушкой, цели и задачи которой предельно ясны. Ни я, ни мой сын, ни мои уважаемые коллеги по работе не имеют к этому отношения. Скоро все станет понятным».

Однако, понятным — для непосвященных — ничего не стало. Зато ущерб Р.Эрдогану и его коалиции с мощным и окруженным аурой секретности религиозным движением Фатхуллы Гюлена, которая и обеспечивала широкую народную поддержку премьеру, оказался очень серьезным. Президент Турции А.Гюль, являющийся сторонником Ф.Гюлена, отмежевался от главы правительства. И немудрено.

Партия Эрдогана (ее сокращение АК по-турецки означает «чистая») завоевала свою популярность в том числе и на лозунге о своей неподкупности и потому декабрьский удар оказался «ниже пояса». Стоять с ней рядом стало опасным (правда, сам глава правительства утверждает, что коррупционный скандал был спровоцирован гюленистами). Срочная «перелицовка» правительства, назначение десяти новых министров, громкие заявления Р.Эрдогана о «заговоре» против него и его партии со стороны сил, которые «завидуют» ее успехам, обвинения в этом не только живущего в Пенсильвании Ф.Гюлена, но также Вашингтона и Тель-Авива, мало кого впечатлили.

Теперь эрдогановской партии припоминают все, начиная с того, что она фактически разгромила военную касту (кстати, под аплодисменты Запада, считавшего, что речь идет о движении к демократии, как позже чуть не произошло с Египтом), на которой держалась светская Турция, и ввела фактически такое же авторитарное правление, только уже основанное на почти безраздельной власти премьера. Говорят о ползучем отказе от секулярного государства, засилье религиозных догм, стремлении главы правительства все решать самому, включая широкое применение насилия против демонстрантов в июне 2013 года, преследование независимых журналистов и т.п.

Так на чем же подскользнулся премьер? На том, что он упивался своей властью или на коррупции подчиненных и родственников? Похоже, что этот классический набор упреков любому крупному государственному деятелю отражает лишь вершину айсберга. Турецкая «Аннушка» масло пролила гораздо раньше…

Чтобы понять причины произошедшего, думается, надо вернуться на несколько лет назад, год этак в 2006-2007. Именно тогда турецкий премьер стал восприниматься в Вашингтоне и Лондоне как человек, который мог бы сдвинуть с места забуксовавший после провальной иракской компании проект демократизации Большого Ближнего Востока, с помпой объявленный Дж.Бушем в 2003 году и окончательно выдохшийся в декабрю 2006, несмотря на его освящение решениями «Большой восьмерки», десятком конференций и симпозиумов.

Тем более, что Т.Эрдоган сам выступил активным промоутером Турции на роль «локомотива» ближневосточной демократии в противовес Гюлену, исповедующему больше пантюркизм, хотя также замешанный на религии, но нацеленный больше на Азербайджан и Центральную Азию. Да и момент казался благоприятным как самому премьеру, так и его англосаксонским (на ту пору) покровителям. Анкаре к концу 2006 — началу 2007 года после десятилетий упорных переговоров стало очевидно, что ее в обозримой перспективе не примут в ЕС (наивные люди на киевском Майдане еще слепо верят, что Украину-то уж примут). Надо было искать другое поле деятельности.

При этом турецкая экономика еще процветала (темпы роста упали вполовину только в 2012-2013 гг., уже после переизбрания Т.Эрдогана на свой пост в 2011 году), политическая модель «умеренного ислама» помноженного на новый демократический декор Турции, казалась привлекательной. И Т.Эрдоган, судя по всему, не без подсказки из Вашингтона и Тель-Авива, с которым сложились теплые отношения, «всем корпусом» повернулся лицом к арабскому миру, развив бешеную активность на этом направлении под лозунгом бывшего тогда министром иностранных дел А.Гюля «ноль проблем с соседями». Отношения с арабами и до этого развивались неплохо, но после 2006 года обрели неслыханную новую динамику.

С одной только Сирией турецким правительством за время правления нынешнего премьера было подписано более пятидесяти соглашений о торгово-экономическом сотрудничестве. Эрдоган и Башар Асад стали закадычными друзьями и вместе ходили по дешевым кафешкам Дамаска, демонстрируя близость с народом. Неплохо развивались отношения с Ираком, откуда Турция закачивала немало нефти по вполне приемлемым ценам. Эффектным пропагандистским шагом, поднявшим рейтинг турецкого премьера в арабском мире, стала ссора с Израилем в связи с захватом в 2010 году израильским спецназом «Флотилии свободы», которая везла гуманитарную помощь находившегося в тисках израильской блокады сектора Газа.

Это, как показала затем практика, был знаковый жест: он продемонстрировал предпочтения Эрдогана в пользу идеологически ему близких «братьев-мусульман» (правящее с 2006 года в Газе движение ХАМАС относится к ним), которые были весьма благосклонно восприняты в Вашингтоне, где, похоже, к его советам стали все больше и больше прислушиваться.

Как считал сам Т.Эрдоган, его «звездный час» пробил с началом «арабской весны» и массового прихода в 2011 году «братьев-мусульман» во власть в ряде арабских стран, чему Запад не просто аплодировал, но и активно потакал, вновь вытащив из рукава свой порядком засаленный лозунг о свободе и демократии. Мол, не важно, кто придет к власти, лишь бы через процедуру честных выборов. Турецкий лидер первым приехал в Египет после свержения Х.Мубарака, первым «приложился к руке» истинного лидера «братьев-мусульман» Мухаммеда Бадиа, энергично поддержал избрание на президентский пост Мухаммеда Мурси. Проехался он и по другим странам, оказавшимся во власти революционных перемен (Тунис, Ливия), везде выступая покровителем «братьев-мусульман», которых он активно пропагандировал как вестников новой эры демократии, борцов с диктатурой и клептократией. Из тех же самых соображений он активно поддержал и оппозицию в Сирии, которую на первом этапе (2011-2012гг.) там возглавляли «братья-мусульмане».

На этом «романтическом» этапе на почве любви к «братьям-мусульманам» у него сложился трогательный союз с Катаром и даже с Эр-Риядом, правда, с последним уже на основе общей ненависти (в случае с Эрдоганом – внезапно вспыхнувшей) к Башару Асаду.

И вот тут-то история подставила ему подножку. «Братья-мусульмане» практически везде, где они пришли к власти, за предельно короткий срок – за год-полтора — показали себя негодными политиками и еще худшими управленцами. Повсеместно они начали насаждать жесткие религиозные нормы, рушить основы светских государств и продвигать своих людей, причем жесткими и далекими от демократии методами, особенно не церемонясь со светской оппозицией, а кое-где и физически расправляясь со своими оппонентами. Это привело к быстрому разочарованию в них народных масс и политическому банкротству, в первую очередь в Египте, чего никак не ожидал Т.Эрдоган. Кроме того, подвел его и другой близкий «друг» — Эр-Рияд, который развернул в 2013 году вместе с ОАЭ энергичную кампанию против «братьев-мусульман», когда осознал, что их религиозность мало чего стоит по сравнению с их амбициями и опасными для дряхлых монархий электоральными технологиями захвата власти. Саудовские принцы вместе с эмиратскими достаточно быстро и эффективно (сдается, не без благословения Вашингтона) убрали в июне 2013 года эмира Катара, активно помогавшего «братьям-мусульманам», а затем помогли египетским военным свергнуть М.Мурси.

Однако самым тяжелым ударом для турецкого лидера стала «несвергаемость» Б.Асада. Ставка на его отстранение от власти была сделана огромная, в это был вложен весь политический капитал Р.Эрдогана. Расчет был на блицкриг – как в Ливии, но не получилось. А затягивание конфликта стало подрывать стабильность самой Турции – вылезла проблема проасадовских алевитов, являющихся мощным меньшинством в стране, вновь во весь рост встал курдский вопрос, а затем потянулись и остальные проблемы – коррупция, демократия, рост экстремизма, проникновение салафитских боевиков из Сирии и т.п. Кидаться камнями в собственном стеклянном доме стало опасно.

Думается, события июня-декабря 2013 года в Турции следует воспринимать как раз в этом разрезе. Жизнь показывает, что именно безоговорочная поддержка вооруженной оппозиции в Сирии и в целом «братьев-мусульман» на Ближнем Востоке серьезно подорвала кредит доверия к Р.Эрдогану и его политике, причем как в его стране, так и в Вашингтоне. Там, похоже, с иллюзиями в отношении «братьев-мусульман» как великих демократов расстались (кстати, могли догадаться и раньше, по опыту ХАМАС в Газе) и теперь, с помощью нехитрых приемов и «помощи друга», живущего в США (Ф.Гюлен), турецкому лидеру направили недвусмысленный сигнал о необходимости смены курса – иначе можно встать перед дилеммой: потерять власть, как катарский эмир или получить «турецкую весну» с тем же исходом.

Р.Эрдоган – опытный и разворотливый политик. Он это не раз доказывал в ходе всей своей карьеры, в частности, найдя ресурсы для выправления отношений с Россией, подорванных его поддержкой чеченских сепаратистов. Похоже, он и теперь понял направленные ему сигналы, хотя, как говорят его вышеупомянутые возгласы о «заговоре» Вашингтона, воспринял их весьма болезненно. О том, что голова у него работает по-прежнему хорошо, говорит и начавшееся политическое сближение Турции с Ираном (экономические связи у них и так неплохие – 21,3 млрд.долл. товарооборота в 2012 г.), грядущая нормализация отношений которого с Западом, может позволить Р.Эрдогану выстроить новый и весьма экономически и политически выгодный региональный альянс. Первый шаг – визит мининдел А.Давутоглу в Тегеран 27 ноября прошлого года уже сделан. В случае успеха Турция станет мостом между набирающим политический вес шиитским гигантом и Западом, да и самим позволит поделить влияние в арабском мире. Но для этого нужна малость – смириться с сохранением Б.Асада у власти и «перекрыть кислород» салафитским экстремистам в Сирии, которым турецкий премьер оказывал последние два года колоссальную помощь. Хватит ли у него для этого мужества и изворотливости, чтобы не предстать ренегатом в глазах своих сторонников и окончательно не поссориться с нынешним лидером арабского мира Эр-Риядом, которому такой сценарий может присниться лишь в кошмарном сне?

Часть 1, часть 2.