Тред №780179

Bugi
Высоцкий творил? Творил. Причем. Пушкина изучать заставляют, но в голове он ни у кого не задерживается - эксперимент можете провести сами, много ли строк Пушкина сможет процитировать случайно спрошенный прохожий?

А по Высоцкому благодарное население сделало +100500 клипов, предавало в самиздате, добывало за приличные деньги, и, не смотря на тиранию Союза писателей, Высоцкий был любимцем всего СССР. А по инерции еще и РФ.

Как же он это так, без концлагерей-то?

Булгаков вас в начале века предупреждал, да видно не в коня корм:

- Ба! Да ведь это писательский дом. Знаешь, Бегемот, я очень много хорошего и лестного слышал про этот дом. Обрати внимание, мой друг, на этот дом! Приятно думать о том, что под этой крышей скрывается и вызревает целая бездна талантов.
- Как ананасы в оранжереях, - сказал Бегемот и, чтобы получше полюбоваться на кремовый дом с колоннами, влез на бетонное основание чугунной решетки.

И Стругацкие предупреждали:

- А если без шуточек? - терпеливо сказал Гейгер. - В Городе миллион человек. Больше тысячи числятся литераторами. И все бездари. То есть, сам я, конечно, не читаю…
- Бездари, бездари, - кивнул Изя. - Правильно тебя информировали. Ни Толстых, ни Достоевских не видно. Ни Львов, ни даже Алексеев…
- Писателей выдающихся - нет, - продолжал Гейгер. - Художников - нет. Композиторов - нет. Этих… скульпторов тоже нет. - Миллион человек! Меня это сначала просто удивило, а потом, честно говоря, встревожило.
- Нет, - перебил его Андрей задумчиво. - Это здесь ни при чем. Насколько я знаю, лучшие мастера мира работали как раз в обстановке ужасных кабаков. Тут нет никакой закономерности. Мастер мог быть нищим, сумасшедшим, пьяницей, а мог быть и вполне обеспеченным, даже богатым человеком, как Тургенев, например… Не знаю.
- Во всяком случае, - сказал Изя Гейгеру, - если ты собираешься, например, резко повысить уровень жизни своих литераторов…
- Да! Например! - Гейгер снова отхлебнул кофе и, облизывая губы, стал смотреть на Изю прищуренными глазами.
- Ничего из этого не выйдет, - сказал Изя с каким-то удовлетворением. - И не надейся!