Мировая Закулиса или Театр Теней
7,840,897
11,091
|
ахмадинежад ( Слушатель ) |
| 14 дек 2014 04:35:42 |
Тред №859682
новая дискуссия Дискуссия 304
Когда задумываешься о происхождении чешских слов, то быстро обнаруживаешь, что многие из них словно взяты из словаря церковно-славянского или древнерусского языка. Ничего удивительного. Ведь современный чешский язык пришлось воссоздавать заново.
После поражения в битве при Белой горе в 1621 году Чехия стала частью немецкоговорящей Австрийской империи Габсбургов. К концу XVIII века все чешское городское население говорило на немецком и чешского не знало. Чешский был дискредитирован, низведен до статуса деревенского наречия и никто не помышлял о том, чтобы вернуть его к уровню письменного, а тем более – литературного языка.
Ситуация была настолько плоха, что чешский язык таким образом пришлось воссоздавать искусственным путем. Все началось с того, что несколько интеллигентов решили, что чешский язык стоит того, чтобы не дать ему погибнуть. Первые попытки чешский суммировать и возродить чешский были на немецком языке! Йозеф Добровский написал чешскую грамматику на немецком, которая стала базой, по ней учились все следующие поколения.
Самым значимым шагом стал первый чешско-немецкий словарь, который написал Юнгманн. Он и его помощники перелопатили всю старинную чешскую литературу с XIV — XVI веков, собирая слова, которые использовались часто, которые были частью разговорного языка, и составили этот пятитомный словарь.
Кого смешат чешские слова типа «ходидло», «возидло» и «летадло», вспомните русских пуристов XIX века, которые предлагали «эгоизм» заменить на «ячество», «калоши» — на «мокроступы», «десерт» — на «верхосытку». Русские пуристы боролись с заимствованиями – чешским же деятелям языкового ренессанса не оставалось ничего другого — в разговорном языке, естественно, отсутствовали некоторые понятия. Их пришлось придумать – не перенимать же с немецкого.
Раздавленная чешская культура (в письменности возобладала латынь как язык католической церкви, а в светской жизни наступила пора германизации), начинает пробуждаться в последних десятилетиях XVIII века. Реформы Марии Терезии и Иосифа II, идеи Локка, Юма, Монтескье, Вольтера, Руссо, Лессинга находят благодатную почву в среде чешской интеллигенции, которая создает Приватное Общество Наук (1774), переименованное затем в Чешское Общество Наук (1784). Пользуясь материальной поддержкой дворянства, оно способствовало не только развитию промышленности и сельского хозяйства, но и исследованиям прошлого чехов, их языка, литературы, культуры, содействуя пробуждению национального самосознания. Отсюда местное название чешских просветителей - 'будители'. Самым видным из них был филолог и историк Йосеф Добровский.
Он родился в онемеченной семье на венгерских землях близ Рааба (Дьёра), где служил его отец, вахмистр драгунского полка австрийской армии Якуб Доубравский, родным языком Йосефа (получившего фамилию Добровский из-за ошибки в документах) был немецкий. Семья часто в связи с новыми назначениями отца переезжала из города в город. Учился в немецкой школе в Бишофтейнице (Горшовском Тыне), где познакомился с чешским языком. Научился свободно на нём говорить с 10-летнего возраста (1763) в августинской гимназии в городе Дойчброд (Немецкий Брод, ныне Гавличкув Брод) благодаря общению с соотечественниками (преподавание велось на немецком), затем учился у иезуитов в Клаттау (Клятовы) в 1767—1769 и выбрав наиболее доступный для низших слоев путь по ступеням иерархической лестницы - духовное поприще, он изучает теологию в Праге на философском факультете Пражского университета с 1769. В университете привлёк внимание преподавателей успехами в богословских дисциплинах и умением участвовать в дискуссиях. В 1772 в Брюнне вступил в новициат ордена иезуитов, готовясь отправиться миссионером в Индию, но уже в 1773 буллой Климента XIV орден был распущен, и Добровский вернулся в Прагу, где продолжил обучение уже на богословском факультете. После окончания духовной семинарии (1776) он становится домашним учителем в доме графа Ноштица. Его салон, где царили идеи и вкусы 'просвещенного века', был одним из средоточий научной и творческой элиты, в которую сразу же вошел начинающий ученый. Все усиливающаяся тяга к знаниям долго удерживала его от принятия духовного сана (Добровский решится на это в 1786 году). Сторонник реформ Иосифа II (в частности, подчинение церкви и религии государству, преобразование системы управления, законодательства, экономики и финансов в духе просвещенного абсолютизма, ликвидация крепостного права, создание народных школ и др.), Добровский назначается проректором и ректором духовной семинарии (1787-1790). После закрытия этого учебного заведения он возвращается под гостеприимный кров своего мецената, который предоставил ему широкие возможности для научных занятий. Добровский исколесил чешские земли, побывал в Швеции и России (1792-1793), установил обширные контакты с учеными разных стран (одним из его адресатов был знаменитый русский филолог А.Х.Востоков). Переписка с ними, отражая искания и открытия первых славистов, до сих пор представляет интерес (в 1885 году известным ученым И.В.Ягичем были изданы на русском языке 'Письма Добровского и Копитара в повременном порядке').
От исследований Библии Добровский перешел к отечественной истории и филологии. Он собирал и, наделенный острым аналитическим умом, рационалистически - в духе новейших веяний европейской науки - анализировал документы национального прошлого, отделяя факты от легенд и вымыслов. В пору, когда национальный язык был вытеснен из сферы высокой культуры, колоссальное научное и культурно-просветительское значение возымели такие фундаментальные работы Добровского, как 'История чешского языка и литературы' (1792), 'Подробная система обучения чешскому языку' (1809) и двухтомный 'Немецко-чешский словарь' (1802, 1821). Возродить чешский язык, вернуть его в сферу письменной культуры Добровский предлагал на основе эталонов, созданных чешскими гуманистами XVI века. При этом, ратуя за вразумительность, логичность и ясность устной и письменной речи, Добровский не отгораживался от современного живого языка. Эти концепции ученого, равно как и разработанные им принципы просодии (1795) - системы силлабо-тонического стиха, не чуждого природе чешской речи, были восприняты тогдашними литераторами.
Сам Добровский писал на немецком - языке образования, науки и международного общения как в многонациональной Австрии, так и за ее пределами, а также на латыни - со средневековья универсальном языке религии и науки. На немецком издавал он и журналы: 'Чешская литература в 1779 г.', 'Чешская и моравская литература в 1780 г.', 'Литературный сборник Чехии и Моравии' (1786-1787).
Исследования чешского прошлого и настоящего естественно вводили Добровского в более широкий круг проблем, так или иначе охватывающих все славянство. Своими работами в этой области, в частности, такими трудами, как 'Глаголитика' (1807), 'Основы древнеславянского языка' (1822), он одним из первых заложил фундамент мировой славистики. Общеславянская тематика характеризует и его журналы 'Славин' (1806, 1808) и 'Слованка' (1814, 1815). Свидетельство признания заслуг Добровского - введение его в члены многих научных обществ, среди них и Российской академии (1820).
Для пробуждения чешского национального самосознания Добровский сделал особенно много. Своими научными исследованиями он заложил основы не только новой чешской историографии и филологии, но и художественной, культурной и просветительской деятельности. Уже при жизни Добровского появляются чешский театр (1786), кафедра чешского языка в Пражском университете (1791), формируются национальные публицистика и книгоиздательство, возникают литературные общества и развивается писательское творчество на родном языке. С конца XVIII века один из видных чешских 'будителей' А.Я.Пухмайер и его единомышленники выпускают литературные альманахи, воплощая в своем творчестве созданную Добровским концепцию силлабо-тонизма. В начале XIX века филолог и поэт И.Юнгманн вслед за Добровским формирует программу развития современной и самобытной чешской литературы, а славистические исследования Добровского будут продолжены в трудах известнейшего ученого П.И.Шафарика.
Авторитет и слава Добровского были так высоки, что со временем он даже стал литературным героем, как например, в повести А.В.Шмиловского 'В утреннюю пору' (1875), где на основе документов и воспоминаний рассказывается о хождении ученого в народ, о том, как, узнавая и просвещая его, Добровский уверовал в будущее чехов.
Так научная мысль обрела воплощение в общенародном движении, а ученый стал олицетворением национальной идеи.
После поражения в битве при Белой горе в 1621 году Чехия стала частью немецкоговорящей Австрийской империи Габсбургов. К концу XVIII века все чешское городское население говорило на немецком и чешского не знало. Чешский был дискредитирован, низведен до статуса деревенского наречия и никто не помышлял о том, чтобы вернуть его к уровню письменного, а тем более – литературного языка.
Ситуация была настолько плоха, что чешский язык таким образом пришлось воссоздавать искусственным путем. Все началось с того, что несколько интеллигентов решили, что чешский язык стоит того, чтобы не дать ему погибнуть. Первые попытки чешский суммировать и возродить чешский были на немецком языке! Йозеф Добровский написал чешскую грамматику на немецком, которая стала базой, по ней учились все следующие поколения.
Самым значимым шагом стал первый чешско-немецкий словарь, который написал Юнгманн. Он и его помощники перелопатили всю старинную чешскую литературу с XIV — XVI веков, собирая слова, которые использовались часто, которые были частью разговорного языка, и составили этот пятитомный словарь.
Кого смешат чешские слова типа «ходидло», «возидло» и «летадло», вспомните русских пуристов XIX века, которые предлагали «эгоизм» заменить на «ячество», «калоши» — на «мокроступы», «десерт» — на «верхосытку». Русские пуристы боролись с заимствованиями – чешским же деятелям языкового ренессанса не оставалось ничего другого — в разговорном языке, естественно, отсутствовали некоторые понятия. Их пришлось придумать – не перенимать же с немецкого.
Раздавленная чешская культура (в письменности возобладала латынь как язык католической церкви, а в светской жизни наступила пора германизации), начинает пробуждаться в последних десятилетиях XVIII века. Реформы Марии Терезии и Иосифа II, идеи Локка, Юма, Монтескье, Вольтера, Руссо, Лессинга находят благодатную почву в среде чешской интеллигенции, которая создает Приватное Общество Наук (1774), переименованное затем в Чешское Общество Наук (1784). Пользуясь материальной поддержкой дворянства, оно способствовало не только развитию промышленности и сельского хозяйства, но и исследованиям прошлого чехов, их языка, литературы, культуры, содействуя пробуждению национального самосознания. Отсюда местное название чешских просветителей - 'будители'. Самым видным из них был филолог и историк Йосеф Добровский.
Он родился в онемеченной семье на венгерских землях близ Рааба (Дьёра), где служил его отец, вахмистр драгунского полка австрийской армии Якуб Доубравский, родным языком Йосефа (получившего фамилию Добровский из-за ошибки в документах) был немецкий. Семья часто в связи с новыми назначениями отца переезжала из города в город. Учился в немецкой школе в Бишофтейнице (Горшовском Тыне), где познакомился с чешским языком. Научился свободно на нём говорить с 10-летнего возраста (1763) в августинской гимназии в городе Дойчброд (Немецкий Брод, ныне Гавличкув Брод) благодаря общению с соотечественниками (преподавание велось на немецком), затем учился у иезуитов в Клаттау (Клятовы) в 1767—1769 и выбрав наиболее доступный для низших слоев путь по ступеням иерархической лестницы - духовное поприще, он изучает теологию в Праге на философском факультете Пражского университета с 1769. В университете привлёк внимание преподавателей успехами в богословских дисциплинах и умением участвовать в дискуссиях. В 1772 в Брюнне вступил в новициат ордена иезуитов, готовясь отправиться миссионером в Индию, но уже в 1773 буллой Климента XIV орден был распущен, и Добровский вернулся в Прагу, где продолжил обучение уже на богословском факультете. После окончания духовной семинарии (1776) он становится домашним учителем в доме графа Ноштица. Его салон, где царили идеи и вкусы 'просвещенного века', был одним из средоточий научной и творческой элиты, в которую сразу же вошел начинающий ученый. Все усиливающаяся тяга к знаниям долго удерживала его от принятия духовного сана (Добровский решится на это в 1786 году). Сторонник реформ Иосифа II (в частности, подчинение церкви и религии государству, преобразование системы управления, законодательства, экономики и финансов в духе просвещенного абсолютизма, ликвидация крепостного права, создание народных школ и др.), Добровский назначается проректором и ректором духовной семинарии (1787-1790). После закрытия этого учебного заведения он возвращается под гостеприимный кров своего мецената, который предоставил ему широкие возможности для научных занятий. Добровский исколесил чешские земли, побывал в Швеции и России (1792-1793), установил обширные контакты с учеными разных стран (одним из его адресатов был знаменитый русский филолог А.Х.Востоков). Переписка с ними, отражая искания и открытия первых славистов, до сих пор представляет интерес (в 1885 году известным ученым И.В.Ягичем были изданы на русском языке 'Письма Добровского и Копитара в повременном порядке').
От исследований Библии Добровский перешел к отечественной истории и филологии. Он собирал и, наделенный острым аналитическим умом, рационалистически - в духе новейших веяний европейской науки - анализировал документы национального прошлого, отделяя факты от легенд и вымыслов. В пору, когда национальный язык был вытеснен из сферы высокой культуры, колоссальное научное и культурно-просветительское значение возымели такие фундаментальные работы Добровского, как 'История чешского языка и литературы' (1792), 'Подробная система обучения чешскому языку' (1809) и двухтомный 'Немецко-чешский словарь' (1802, 1821). Возродить чешский язык, вернуть его в сферу письменной культуры Добровский предлагал на основе эталонов, созданных чешскими гуманистами XVI века. При этом, ратуя за вразумительность, логичность и ясность устной и письменной речи, Добровский не отгораживался от современного живого языка. Эти концепции ученого, равно как и разработанные им принципы просодии (1795) - системы силлабо-тонического стиха, не чуждого природе чешской речи, были восприняты тогдашними литераторами.
Сам Добровский писал на немецком - языке образования, науки и международного общения как в многонациональной Австрии, так и за ее пределами, а также на латыни - со средневековья универсальном языке религии и науки. На немецком издавал он и журналы: 'Чешская литература в 1779 г.', 'Чешская и моравская литература в 1780 г.', 'Литературный сборник Чехии и Моравии' (1786-1787).
Исследования чешского прошлого и настоящего естественно вводили Добровского в более широкий круг проблем, так или иначе охватывающих все славянство. Своими работами в этой области, в частности, такими трудами, как 'Глаголитика' (1807), 'Основы древнеславянского языка' (1822), он одним из первых заложил фундамент мировой славистики. Общеславянская тематика характеризует и его журналы 'Славин' (1806, 1808) и 'Слованка' (1814, 1815). Свидетельство признания заслуг Добровского - введение его в члены многих научных обществ, среди них и Российской академии (1820).
Для пробуждения чешского национального самосознания Добровский сделал особенно много. Своими научными исследованиями он заложил основы не только новой чешской историографии и филологии, но и художественной, культурной и просветительской деятельности. Уже при жизни Добровского появляются чешский театр (1786), кафедра чешского языка в Пражском университете (1791), формируются национальные публицистика и книгоиздательство, возникают литературные общества и развивается писательское творчество на родном языке. С конца XVIII века один из видных чешских 'будителей' А.Я.Пухмайер и его единомышленники выпускают литературные альманахи, воплощая в своем творчестве созданную Добровским концепцию силлабо-тонизма. В начале XIX века филолог и поэт И.Юнгманн вслед за Добровским формирует программу развития современной и самобытной чешской литературы, а славистические исследования Добровского будут продолжены в трудах известнейшего ученого П.И.Шафарика.
Авторитет и слава Добровского были так высоки, что со временем он даже стал литературным героем, как например, в повести А.В.Шмиловского 'В утреннюю пору' (1875), где на основе документов и воспоминаний рассказывается о хождении ученого в народ, о том, как, узнавая и просвещая его, Добровский уверовал в будущее чехов.
Так научная мысль обрела воплощение в общенародном движении, а ученый стал олицетворением национальной идеи.
Отредактировано: ахмадинежад - 14 дек 2014 04:36:56
ОТВЕТЫ (3)
|
Баламут ( Слушатель ) |
| 14 дек 2014 15:09:26 |
идею панславянизма оччччень серьезно разрабатывали французы... нам она досталась как "подарок".. франки в 18-19 веке столкнулись с увеличением роли немцев на территории континентальной евжопы..поэтому приняли ВСЕ меры - для ослабления будущего "рейха"...создали ГРУППУ ученых, которые в первую же очередь начали "выводить" себя как "друг славян"
- порывшись в "записях" - "обнаружили" такие странности как северовосточный угол франции был заселен славянами, и многие топонимы и речки с ручьями(да и целые города-поселки) имеют словенски происхождение...к примеру в 1854 году замок РУРГ (поправил, снимки замка есть в интете - если найдете сходство с со славянскими крепостями - буду рад дискуссии) был объявлен "славянским" - РЮРИГ, в записках мекленбурского аннала выковыривают "наших славян", которые бьют челом Карлу Великому, а потом и Людвигу и т.д. - о принятии их на попечительство Великой Франции. Славян "разыгрывают в карты" - описания ободритов, поморян и т.д. - идиллические - городки, деревни... василечки, цветочки..(хорошие варвары - НАШИ варвары, почти культур - мультур - жопу подтирают),почти все верования - калька с уже придуманного "друидства" - остров Рюгген - становится сакральным, хотя ВСЕ раскопки в дальнейшем показывают его ВОЕННУЮ составляющую, найдены стены, камни, обломки оружия, капищ - почти нет...при чем кто там когда и что строил - захватывал - ни фига не понятно... слои перемежаются один с другим - то даны, то славяне, то саксы... то аллеманы.... апофеозом становится "ИКСпидиция" по местам "боевой славы" - французские профессора едут записывать частушки, сказки да "потешки" в померанию, брандербург и к лужичанам...в 1862 французы договариваются до того что ЛУГии - то есть лужичане, приняли на себя названия стародавнего кельтского бога - Лугия, ВОЗМОЖНО это ославянившиеся КЕЛЬТЫ, при этом больно пинают немцев опять - признают что немецкое племя тевтонов - это онемеченные славяне с принятием опять же кельтского божества ТЕВТА... в тех же анналах описываются немецкие племена как полные варвары - их называют единым словом - "ножевщики" - саксы, этакое отребье с большой дороги, все древние верования немецких племен сводятся к жертвоприношениям Урминсулу - с завываниями, распластыванием на камнях, вырыванием сердца, прибитем кишок к деревьям, езде на беременных в повозке и т.д. - в общем оттянулись..по полной(где то я это уже видел...кхм-кхм инки, обры, ацтеки, габо, дЭбилы)... Это я про СЕВЕРНЫХ немцев говорютакой же "культурный удар был нанесен и по Австриякам - в Богемию усиленным галопом в 1868 году прибывает "фольклорная ИКСпидиция" - опять цветочки-василечки - осмотр пещер да прослушивания сказок..но из Богемии их выпинывают быстро, Австрияки уже лет 200 не понимают "культурных шуток" они сами не плохо шутят с "Третьим Римом". И тут французы заглядывают к Србам - вот там то они и развернулись на полную катушку - ОБНАРУЖИВАЮТ в глубине веков государство САМО, пи этом государя СРАЗУ "выводят из двух рук" - это И торговец из Франков И одновременно славянин...они еще и приколисты оказываются - при вопросах о всяких развалинах местные отвечают им что тут "само уж был построено" - то есть ДО НИХ, те так и записывают - САМО построил..угу...србы под турецким "игом" офигительно пощипали австрийских граничар - хорватов(этакие западные казаки) - и буквально в 17-18 веках увеличили территорию разика в два...возникла официальная Лодомерия...от хорватов почти отрезали Далмацию - побережье типа "непонятно чье"...
Наши панславянисты - открыв рот "УЧАТСЯ" Но тоже не лыком шиты - "окучивают Болгарию", через нее прыгают по мозолям у турков на всем турецком кусе евжопы - договариваются до того, что "в древности" Север Греции был заселен племенем ВЕЛЕСОВ - славян. Македонян кстати нам не дали обработать напильником до конца те же французы - часть из них мы успели "ославянить",а другую часть французы "вывели" из Древних Македонцев(почти таких же древних как и Греки), сейчас это размежевание видно - по картам - Македония Греческая и Македония как гос-во...
очень долго (почти на протяжении лет 30) пытались что то сделать с Алабанцами - вывели их из древней Иллирии...грубо говоря - плюнули и не стали цеплять ни к славянам, ни грекам, пусть останутся "варварами" третьего порядка...
Вот такая вот "дружба".... вот такой вот панславянизм....
|
doggy. ( Слушатель ) |
| 10 янв 2015 05:15:35 |
Ладно уж, влезу
. Проблема здесь не только в славянских языках, в конце концов тоже самое произошло с провансальским а теперь происходит с кельтскими языками, например.Все началось с урбанизации. Традиционно коренное (автохоное) население жило в сельской местности, в городах же в основном жило пришлое население (и далеко не только богоизбранные
). Так, кстати, и до сих пор, если судить по центральным районам Мельбурна, например, то легко может создаться впечатление что англосаксы в Австралии в явном меньшинстве, одни понаехавшие, хотя в действительности их 80% населения, просто они живут преимущественно на окраинах и в сельской местности.С началом промышленной революции в города потянулось и коренное население, которое в собственной стране стало чувствовать себя гражданами второго сорта. Соответственно и возникла потребность в самоидентификации, чем мы хуже всяких таджиков
. Соответственно и стала создаваться национальная культура, язык, во многих случаях даже письменность. Этот процесс и называется национально-культурным возрождением. Хорошо это или плохо, вопрос неоднозначный, но это естественный процесс.Вот, например, я, живущий в иноязычной среде. У меня было в принципе три выбора, или замкнутся в языковом гетто, тогда возникает законный вопрос, а какой смысл было вообще ехать за тридевять земель, полностью ассимилироваться, или сохранить свою идентичность и в тоже время пытаться быть и полноценной частью общества. Такой же выбор стоит перед каждым мигрантом, даже внутренним (из села в город, например). Понятно, что определенные группы пытаются использовать этот естественный процесс в своих целях.[/i]