Тред №958016

Цитата: ЦитатаПреступность в США:  тенденции, причины   меры противодействия

Настоящее исследование охватывает основные тренды в развитии криминальной ситуации в США в период с 1991 по 2011гг. В его основе лежат различные статистические и аналитические материалы ООН, отчеты ФБР (Единый отчет о преступности – UCR , где учтены так называемые «индексные» преступления), Бюро статистики Министерства юстиции США, Бюро переписи населения и других федеральных ведомств, итоги виктимологических опросов, результаты специальных  исследований, материалы федеральной и региональной прессы и другие источники, а также многолетние исследования и наблюдения, накопленные в ходе работы автора в командировках в США[1].

Цитата: ЦитатаС самого начала отметим, что за последние 20 лет в динамике преступности в США наиболее очевидной является тенденция к последовательному, практически ежегодному снижению общего числа зарегистрированных статистикой ФБР «индексных»  (наиболее опасных) преступлений.

Цитата: ЦитатаОсобого внимания заслуживают показатели убийств. За 10 лет, прошедших после принятия Закона 1994 года  (с 1993 по 2003 гг.), общее число убийств в США, как уже отмечалось, снизилось с 24 до 15,5 тысяч, а все последующие годы абсолютные и относительные показатели убийств остаются на удивление стабильными, несмотря ни на значительный рост численности населения, ни на обострение экономической ситуации. А в последние три года (2009-2011гг.) эти показатели продолжали снижаться  и в 2012 году уровень убийств в США (на 100 тыс.) впервые за 50 лет составил 4,6.(Прим.М: это там где "пистолетики мона)

Этот показатель, однако, в 3 раза выше, чем в соседней Канаде(Прим.М - где пистолетики тоже мона) и в Великобритании(Прим.М - где пистолетики низзя); вместе с тем, сегодня он почти в 3 раза ниже реального уровня убийств в России(Прим.М - где "пистолетики тоже низзя"). Если отбросить манипуляции со статистикой, то окажется, что реальное число убийств в России (по расчетам Фонда «ИНДЕМ»- 39 тыс., по расчетам  В.С. Овчинского -47 тысяч)  в 2,5 раза выше, чем в США, а уровень убийств  в 12 раз выше, чем средний уровень в Европе [4].

Цитата: ЦитатаИстория и  уголовная статистика США (она ведется с 1934 года) показывают, что  уровень криминальной активности в стране почти всегда рос именно в те годы, когда экономика страны находилась на подъеме и, наоборот, в годы экономического спада и рецессии преступность снижалась. Очевидно, что связь между указанными явлениями носит куда более сложный характер, она опосредована совокупным воздействием множества других факторов социальной жизни, где прямолинейные схемы и поверхностные, хотя, вроде бы и логичные объяснения, «не работают». В 2009 году, например, в самый разгар экономического кризиса, преступность в США, продолжала снижаться. За этот год число имущественных преступлений снизилось на 6,1%, а число насильственных преступлений – на 4,4% (число убийств за этот период снизилось почти на 10%, а угоны автомашин – на 18,7%).

Оценивая позитивную динамику насильственных преступлений, следует иметь в виду, что у американцев, насмерть стоящих за Вторую поправку к Конституции, ныне находится более 200 млн. единиц огнестрельного оружия, в т. ч.,70 млн. пистолетов. В итоге, вооруженность людей в стране растет, а общее число убийств не увеличивается, а, наоборот снижается.

Цитата: ЦитатаИсследование показывает противоречивую корреляцию показателей насильственной преступности (в т. ч. убийств) с уровнем доходов и распространенностью безработицы.  Так, в трех городах, с самым низким уровнем насильственной преступности (14,1 -14,3) доходы населения примерно одинаковые, а уровень безработицы весьма разный.  В Стоктоне (Калифорния), например, уровень насилия самый низкий (14,1), а уровень безработицы – 20,2% в два раза выше, чем в Балтиморе (Мэриленд) и в Атланте (Джорджия), где уровень насильственной преступности практически тот же. В Бирмингеме (Алабама) и в Литл Рокке (Арканзас) показатели насилия одинаковы (14,8); безработица в два-три раза ниже – 10,9% и 7,2% (это самый низкий показатель безработицы среди всех 10 городов); при этом уровень доходов в Литл Рокке – 44,415 долл.- в полтора раза выше, чем в Бирмингене.

В Окленде (Калифорния) зафиксирован самый высокий среди 10 городов уровень доходов (49,190 долл.), уровень безработицы средний, а по уровню насильственной преступности – 16,8 – среди этих городов он занимает четвертое место; к тому же, исторически сложилось так, что Окленд всегда занимал первое место в стране по уровню грабежей.
Наконец, обратимся к «лидерам» этой «десятки». Детройт и Флинт (Мичиган) называют «открытыми ранами» американского общества. Здесь уровень насильственной преступности самый высокий, соответственно – 21,4 и 23,4; безработица такая же высокая (19,5%), как в Стоктоне, но уровень доходов на душу населения самый низкий.

Публикуя эти данные на своем сайте, ФБР предупреждает, что к сравнению уровня насильственной преступности не следует  подходить упрощенно: «Слишком много факторов влияют на характер и типы преступлений, причем  эти факторы меняются от города к городу». В связи с этим необходимо отметить, что из-за финансового кризиса  именно в городах с наиболее высоким уровнем насильственной преступности муниципальные власти заметно урезали бюджет полиции, что привело к значительному сокращению числа сотрудников полиции путем их преждевременного увольнения на пенсию, временного сокращения или неполной занятости.
В Детройте, например, бюджет полиции в 2011 году был сокращен на 18% и потому были сокращены или уволены 380 полицейских. На следующий год власти города с самым высоким уровнем насильственной преступности планируют прекратить работу полицейских участков с 16 часов до 8 часов утра.  В Флинте в прошлом году были уволены 20 из 140 полицейских; к концу 2012 года планировалось уволить еще 60 полицейских, а остальным снизить зарплату на 30%. Во многом похожая картина в большинстве названных городов. Как  видно, значительное сокращение ассигнований на содержание полиции и заметное сокращение присутствия полицейских на улицах –не менее важный фактор роста преступности, чем снижение уровня доходов населения или рост уровня безработицы. Каждый из этих факторов вносит свой «вклад»,  но их влияние, как отмечалось, в разных городах сказывается по-разному и однозначные корреляционные связи просматриваются далеко не всегда.
Таким образом, переосмысление устоявшихся догм позволяет иначе взглянуть на проблематику причин серьезных количественных и качественных изменений в динамике и характере преступности, по-новому осмыслить и приоритеты реформирования в российском обществе, оценить потребности реформ в деле противодействия преступности с тем, чтобы адаптировать их к современным реалиям и накопленному зарубежному опыту.
III. Причины резкого снижения преступности в Нью-Йорке и других мегаполисах страны справедливо связывают с решительной политикой бывшего прокурора а затем мэра Нью-Йорка Рудольфа Джулиани. Именно по его инициативе и всемерной поддержке полиция принципиально изменила стратегию противодействия преступности и внедрила ряд серьезных ноу-хау. 
Во второй половине 90-х годов в ряде мегаполисов США заметный  результат дала, например, профилактическая программа «КОМПСТАТ», разработанная в Управлении полиции Нью-Йорка; за несколько лет её применение позволило превратить Нью-Йорк из неформальной столицы преступности в самый безопасный мегаполис страны, резко снизило, основные показатели преступности и в других городах. В основе этой системы лежит философия управления (менеджмента), а не статистический или компьютерный анализ информации о преступности. В каждом участке, куда регулярно стало наведываться руководство Управления полиции, карта района (боро) оснащена мигающими лампочками, фиксирующими место совершения преступления и маршруты патрулей, преследующих преступников. Вскоре такие карты появились во всех мегаполисах страны. Главная роль в этой системе отводилась не городским штабам полиции и даже не районным руководителям, под чьи началом  были десятки участков, а низшему звену – начальникам полицейских участков, в которых работали от 200 до 400 патрульных и детективов. Перед шефами участков ставилась задача выявить типовые нарушения для каждого микрорайона, их причины и устранить их. Это позволяло руководителям участков самим принимать решения по расстановке сил и средств, которые раньше спускались из городских и региональных штаб-квартир полиции.
В рамках широкомасштабной  реформы правоохранительной системы, предусмотренной названным выше Законом 1994 года, следует выделить принципиальный переход в деятельности полиции и всей системы уголовной юстиции к так называемой концепции «нулевой толерантности», по которой ни одно, даже не очень опасное правонарушение не остается без немедленного и притом жесткого пресечения и весьма сурового наказания. Одновременно центр тяжести всей работы полиции смещался на профилактику правонарушений непосредственно в наиболее маргинальных районах, в школах  и в иных местах, где проводили досуг потенциальные правонарушители – малолетние и подростки.
Система «нулевой толерантности» была разработана на основе известной теории социальных психологов Дж. Уилсона и Дж. Келлинга  «Разбитые окна». Они связывали истоки преступности с элементарной формулой: если в доме не застеклялось хотя бы одно разбитое окно, то вскоре будут разбиты другие окна, а сам дом станет приютом для беспризорных, бомжей и преступников. Теория «разбитые окна» позволила создать концепцию борьбы с новым типом правонарушений  - тех, которые не связаны с насилием, но направлены на ухудшение качества жизни. Ими стали слишком громкая музыка, выбрасывание мусора в неположенном месте, неубранные отходы после выгуливания собак, курение на открытой платформе метро и другие, казалось бы, мелкие правонарушения. Суть такого подхода в том, чтобы преступные элементы и потенциальные правонарушители ощущали постоянное присутствие полиции, готовой немедленно и жёстко пресечь любое правонарушение. Так рождалась практика «нулевой толерантности» - немедленной и жесткой реакции на любые, даже менее опасные правонарушения. Она коренным образом изменила улицы и окраины крупных городов. К концу 90-х гг., т. е., буквально за несколько лет, число арестов за «мелкие» правонарушения на основании Административного кодекса Нью-Йорка выросло на 70%; одновременно проводилась «зачистка» неблагополучных районов и окраин города с целью вытеснения торговцев наркотиками, проституции и т.п. Большое значение придавалось при этом и количественному росту присутствия полицейских на улицах города; за второе половину 90х годов их число выросло на 35 % [8].
Практика нетерпимости любых правонарушений изменила и отношение людей к полиции, которая превратилась в реальных и потому уважаемых защитников, всегда готовых оказать помощь.
Эту политику продолжил и сменивший в 2002 году Джулиани на посту мэра Нью-Йорка Майкл Блумберг. Сегодня  службу здесь несут 35 тысяч полицейских ( в т. ч., 22 тысячи патрульных), девиз которых - « Лучшие» (NY Finest).  К их числу следует добавить и «федералов», и сотрудников 12 федеральных ведомств, наделенных полицейскими функциями (Министерства внутренней безопасности, Министерства  финансов, Налоговой службы и др.).
Помимо всего прочего, М. Блумберг внедрил в деятельность полиции тотальную профилактику уличной преступности, утвердив принцип «останови и обыщи» (stop and frisk). При этом новый регламент, расширивший понятие «веских оснований», дал полиции практически неограниченные возможности. Если же правомерность обыска оспаривается в суде, то суды в большинстве случаев становятся на сторону полицейских. Такую практику поддержал и Верховный Суд США, посчитавший обыски правомерными, если у полиции возникло «веское подозрение, что преступник вооружен и опасен». Верховный Суд, отметил, что такое решение исходит из здравого смысла, поскольку обязанность полиции –защищать людей от криминала.
Как и в США, российская правоохранительная система имеет  жесткую репрессивную направленность, но здесь уровень доверия к полиции и судам значительно ниже. В отличие от США, эта система крайне плохо взаимодействует с населением, из-за чего латентность преступности остается высокой, а граждане  все чаще вынуждены решать конфликтные ситуации самостоятельно, в т. ч., насильственным способом. Как отмечается в ряде криминологических исследований, главная проблема правоохранительной системы в России не столько в том, как она борется с преступностью, сколько в том, как она взаимодействует с населением. И потому сегодня значительное повышение доверия к этой системе  является одной из главных задач.

Цитата: ЦитатаРасходы на содержание системы уголовной юстиции являются весьма значимой составляющей «цены преступности» не только в монетарном (количественном) плане; кроме того, они являются и важным ориентиром для выбора решений в сфере уголовной политики. И в США, и в других странах эти расходы постоянно растут – это общая тенденция. Но в США эти расходы увязаны с эффективностью борьбы с преступностью[17], а в России  расходы на содержание правоохранительной системы не связаны с ее эффективностью и, даже по заведомо заниженным данным статистики, они почти в 11 раз превышают совокупный ущерб от преступности[18].

Учитывая, что в США, Великобритании и других развитых странах методике расчётов потерь от преступности придаётся большое значение, следует обратить внимание на серьёзные недостатки в этой работе со стороны аналитических служб МВД России, в течение 10 лет представляющих  не выдерживающие  критики  данные об ущербе от преступности и  заведомо неприемлемые данные о возмещении ущерба.