Тред №999479

Статьи, посвященные обмену..

Законы обмена шпионов

В Вене завершается процедура обмена десяти российских граждан, задержанных в США за нелегальную деятельность, на четверых других россиян, осужденных в РФ за шпионаж и помилованных президентом.
Помилование Игоря Сутягина, Геннадия Василенко, Сергея Скрипаля и Александра Запорожского было произведено молниеносно. Источник в администрации президента РФ сообщает, что при рассмотрении их прошений о помиловании Дмитрием Медведевым учитывался тот факт, что осужденные уже понесли суровое наказание: в местах лишения свободы они провели от 4 до 10 лет.
Однако мало у кого вызывает сомнения тот факт, что процедура помилования в отношении этих граждан была максимально упрощена, чтобы как можно скорее провести их обмен на десятерых "американцев", в отношении которых высказывались подозрения в шпионаже в пользу России.
В этой связи большой интерес представляет соответствие этого обмена процедурам, предписанным российскими законами.


Процедура помилования

В обычных условиях процедура помилования представляет собой довольно громоздкий процесс, в котором задействованы многие участники. В Конституции РФ упомянуты лишь двое из них: осужденный, ходатайствующий о помиловании (статья 50), и президент РФ, обладающий правом решения вопроса об удовлетворении или отклонении такого ходатайства (статья 89).
Однако указ президента РФ от 28 декабря 2001 года предлагает весьма сложную схему порядка рассмотрения ходатайств о помиловании.
Сначала заключенный обращается с ходатайством о помиловании к Президенту РФ. Прошение не позднее, чем через 20 дней, направляется администрацией колонии в территориальный орган Министерства юстиции РФ. Данный орган в течение семи дней представляет его в соответствующую комиссию. У комиссии же есть еще месяц, чтобы представить заключение о целесообразности применения акта помилования в отношении осужденного. Наконец, высшее должностное лицо субъекта РФ не позднее чем через 15 дней со дня получения ходатайства о помиловании и заключения комиссии вносит президенту РФ представление о целесообразности применения акта помилования в отношении осужденного.
Отметим, что до 2002 года заключенные обращались непосредственно в федеральную комиссию, которую возглавлял писатель Анатолий Приставкин, а та уже готовила предложения для президента.

Сроки помилования

Вопрос о сроках рассмотрения ходатайств о помиловании является краеугольным вопросом не только в нынешнем деле. 
По закону, между датой подачи прошение и днем, когда документы лягут на стол президента, может пройти 72 дня (впрочем, как утверждают юристы, часто этот срок затягивается на 2-3 года). За это время, согласно статистике, десятки осужденных умирают и выходят на свободу, отбыв срок наказания.
Впрочем, надо отметить, что власти признают существование этой проблемы. Вполне вероятно, в ближайшее время такая сложная процедура, занимающая много времени будет существенно упрощена. Соответствующие инициативы в 2009 году выказывали министр юстиции и президент.
Дмитрий Медведев прошлой весной даже подписал указ, предусматривающий сокращение сроков рассмотрения ходатайств по отмене или смягчению уголовного наказания для тех, кто впервые совершил преступление небольшой или средней тяжести. Также впервые получили право обращаться с ходатайством о помиловании осужденные, содержащиеся в следственных изоляторах. То есть те, кто отбывает срок и против кого проводятся следственные действия уже по новому делу.
Однако в нынешней ситуации с выдачей шпионов возник противоположный казус, когда решение было принято чрезвычайно быстро, минуя все, казалось бы, обязательные этапы.
На самом деле, никакого противоречия действующим законам в таком пренебрежении формальностями нет. "Насколько я знаю, никаких сроков, только по истечении которых может быть проведен акт помилования, не существует", - пояснил РАПСИ полномочный представитель правительства РФ в высших судах Михаил Барщевский. "Президент России может осуществить свою волю в отношении любого осужденного в любой момент – полномочия ему это позволяют делать", - пояснил адвокат.
Более того, акт помилования является административным, а не судебным решением, «которое никак не связано с процессом и процедурами», - добавляет адвокат Анна Паничева. - "Президент как царь может помиловать в любой момент любого… При этом он не должен как-то мотивировать подобные решения».
«Вопрос помилования… не относится к действию Уголовно-процессуального кодекса РФ. Есть сложившаяся практика: если человек признает себя виновным, а это – обязательное условие, глава государства имеет право его помиловать", - рассказал председатель Межреспубликанской коллегии адвокатов Николай Клён.
Заметим, что именно вопрос признания вины стал наиболее проблемным в деле об обмене российских граждан. Сутягина, по его словам, фактически вынудили подписать признание, "шантажируя" срывом сделки. "Но Игорь Сутягин особо подчеркнул, что хотя он и подписал бумагу, все равно считает себя невиновным и не согласен с приговором суда",— сказала Анна Ставицкая.
В этой связи законность признания Сутягина можно поставить под сомнения. Многие юристы называют его "юридически ничтожным", поскольку подпись "получена под пытками".

Дискреционный акт

В России история помилования насчитывает много веков. Все это время вся полнота власти и права помилование принадлежали исключительно главе государства: начиная с князей в древней Руси, заканчивая президентами в современной России.
Интересно, что в середине XIX века в законодательстве закрепился перечень преступлений, при совершении которых помилование не применялось. В него попали преступления против веры, нарушение почтения к храмам, преступления против государя и некоторые другие. Т.е., по сути, преступления примерно того же порядка, за которые осуждены помилованные шпионы.
Таким образом, в России, как и в большинстве стран мира, помилование всегда было и остается "дискреционным актом" правителя, что подтверждает президент Адвокатской палаты Москвы Генри Резник. В переводе с латинского этот термин означает решение должностным лицом или государственным органом какого-либо вопроса по собственному усмотрению. Понятием "дискреционное право" обозначается предоставление полномочий органам исполнительной власти, администрации, судам, прокурорам, следователям и другим должностным лицам действовать по собственному усмотрению в зависимости от обстоятельств как в рамках закона, так и вне рамок закона.
Такой статус помилования не решает вопрос о контроле за реализацией конституционных полномочий по осуществлению данного акта президентом. Отметим, что мировая история знает немало случаев, когда помилование носило незаконный характер. Например, в свой последний день на посту президента США Билл Клинтон помиловал 140 осужденных, среди которых был финансист Марк Рич. Это решение заинтересовало Конгресс США, который запланировал отдельные слушания, чтобы выяснить, не было ли оно мотивировано оказанием помилованным материальной поддержки выборной кампании Демократической партии.
Претензии к "дискреционному праву" президента на помилование высказывались и в России. Так, осенью 2006 года прецедентное  дело разбирал Верховный суд РФ по заявлению Александра Чайки, который просил отменить указ президента о замене ему смертной казни пожизненным лишением свободы. Заявитель оспорил законность указа о помиловании на том основании, что соответствующего ходатайства он на имя президента не писал.
Однако суд принял решение, что Конституция РФ, как и Положение о порядке рассмотрения ходатайств о помиловании в РФ, не ограничивают право президента на осуществление помилования. Уголовно-исполнительный кодекс РФ в части 3 статьи 184 предусматривает, что при отказе осужденного от обращения с ходатайством о помиловании администрация исправительного учреждения составляет акт, который направляется в ВС РФ и Генпрокуратуру РФ для проверки уголовного дела и составления заключения, которое представляется Президенту РФ.

Процедура обмена

Гораздо более сложная правовая ситуация в вопросе процедуры обмена фигурантами шпионских дел. Фактически никакой ситуации и нет, поскольку, как утверждают юристы, такая процедура нигде в российских законах не описана.
"Вопрос обмена гражданами, особенно в контексте сложившейся ситуации, по большому счету не является правовым... Это предмет государственных договоренностей", - пояснил Николай Клён.
По всей видимости, традиция обмена шпионами повелась с обмена военнопленными. Однако последний регулировался Женевской конвенцией, на провалившихся же агентов никакие конвенции не распространялись.
В новейшей российской истории подобных прецедентов зафиксировано не было. Последние схожие обмены шпионами состоялись 24 года назад между СССР и США. 11 февраля 1986 года советский правозащитник Натан Щаранский, приговоренный в июле 1978 года к 13 годам за шпионаж был обменян на чешских агентов-нелегалов – Карла Кехера и его жену Хану, сумевших стать внештатными сотрудниками ЦРУ и арестованными в ноябре 1984 года. А 5 октября 1986 года правозащитник Юрий Орлов (в 1977 году приговорен к семи годам колонии и пяти годам ссылки) выдан США в обмен на арестованного в этой стране сотрудника ООН Геннадия Захарова, не имевшего дипломатического иммунитета и обвиненного в шпионаже.
Эксперты предполагают, что менять "шпионов", вероятно, будут под видом экстрадиции. Юридически запустить эту процедуру должен генпрокурор. Впрочем, сложно предположить, как будет обоснована экстрадиция российских граждан из России, в Конституции которой прописано, что "гражданин Российской Федерации не может быть выслан за пределы Российской Федерации или выдан другому государству" (статья 61).
Кроме того, интересно, что Сутягин, Василенко, Скрипаль и Запорожский вовсе не обязаны участвовать в обмене, поскольку все они помилованы, а согласно российским законам человек помилуется ведь без всяких условий, где он будет проживать. Помилованный человек считается отбывшим наказание, и свободен в принятии решений.
Таким образом, можно предположить, что для придания обмену юридически легитимного статуса, придется в срочном порядке не только подписывать указы о помиловании, но и принимать новые законы.

Ссылка

Отставные русские шпионы после обмена счастливо не живут
 ("The Washington Post", США)

Возможно, вскоре обвиняемые в шпионаже россияне будут позировать не для тюремных фотографий в Америке, а для марок в Москве; это случится, если будет достигнута договорённость об обмене, а Кремль не изменит своему обычаю чествовать тайных агентов.
Ещё с давних времён «холодной войны» Кремль запечатлевал на почтовых марках портреты разведчиков, которым удавалось до ареста украсть самые тщательно охраняемые тайны Запада — от четежей атомной бомбы и дипломатической переписки до технической информации.
Истории об этих людях так же хорошо известны в России, как у нас — история шпиона времён войны за независимость Натана Хэйла (Nathan Hale).
И хотя жить в Москве скучнее, чем в Нью-Йорке, Бостоне, Нью-Джерси, Сиэттле и Вашингтоне, где на постоянной основе жили одиннадцать российских агентов глубокого внедрения, ныне обвиняемые в шпионаже, всё равно это будет не так плохо, во всяком случае, если судить по опыту их предшественников.


Главной проблемой станет не сойти с ума.

«На протяжении всей советской эпохи к таким агентам относились с почитанием, — говорилось в недавней статье в New York Times. — Нелегалы вроде Рудольфа Абеля и Конона Молоди [шпиона времён «холодной войны», которого в Великобритании знали под именем Гордон Лонсдейл] становились национальными героями, Служба внешней разведки даже разместила их биографии на своём сайте».

Немец Абель, настоящим именем которого было Вильям Генрихович Фишер, был, пожалуй, самым знаменитым русским шпионом, которого когда-либо разоблачали — ещё на позапрошлой неделе.

Арестованный в 1957 году в Нью-Йорке Абель был спустя пять лет обменен на Гэри Фрэнсиса Пауэрса, пилотировавшего самолёт-разведчик U-2, сбитый над территорией Советского Союза в 1960 году. Абель умер от рака лёгких в 1971 году и стал национальным героем.

В последние дни Советского Союза, в 1990 году, его портрет был помещён на марке.

Аналогичной чести удостоились ещё по меньшей мере четыре московских «нелегала» на Западе, а также знаменитый британский двойной агент Ким Филби, едва избежавший поимки в Лондоне.

В целом все они после возвращения прожили свою жизнь спокойно.

В 1969 году Хайнц Фельфе, нацист и бывший офицер СС, в послевоенные годы шпионивший в пользу Москвы на своём посту главы западногерманской контрразведки, был обменен на троих западногерманских студентов, задержанных по обвинению в шпионаже против СССР в пользу ЦРУ.

Восстановив здоровье после восьми лет тюрьмы в Крыму, Фельфе поселился в Восточной Германии, где читал лекции по криминалистике в берлинском Университете имени Гумбольдта и неспешно писал мемуары, опубликованные в 1986 году. Он скончался в своей постели в мае 2009 года.

Аналогичным образом, Карл и Хана Кёхеры без приключений попали в коммунистическую Чехословакию, когда прошли через знаменитый Глиникский мост в Берлине, а навстречу им прошёл советский диссиент Анатолий Щаранский. Случилось это в 1986 году.

Он-то это заслужил: мало того, что в 1970-х и 1980-х внедрился в ЦРУ в качестве советского двойного агента, но и выдержал подозрения собственной службы в том, что всё время работал на американцев.

«После обмена Кёхер и его жена были встречены [чешским правительством] как герои за свою преданность коммунистической партии и премированы новым автомобилем “вольво” и новой виллой под Прагой, — сообщает его соотечественник. — Кёхер работал в Чешской академии наук, а также в Пражском институте экономического прогнозирования — аналитиком».

Но на Хане слава шпионки сказалась дурно. Вместе со своим мужем она была активной участницей субкультуры двойных агентов в Вашингтоне, о чём сообщает Рональд Кеслер. В 1995 году чешский суд отклонил её жалобу на то, «что разглашение сведений о её шпионской деятельности вредит её бизнесу в Праге».

Аналогичным образом была испорчена жизнь ещё двух советских шпионов — Морриса и Лоны Коэнов, кравших ядерные технологии у США и Великобритании во время и после второй мировой войны. На Западе, кстати, их больше знают под вымышленными именами — Петер и Хелен Крогер. После обмена, состоявшегося в 1969 году, их наградили дачей и почестями.

«Коэнов наградили Орденом Красного Знамени и Орденом Дружбы Народов за их шпионскую деятельность, — говорилось в одном сообщении. — После развала Советского Союза правительство Ельцина удостоило их ещё и звания Героев России».

Но в эмоциональном плане, если верить британскому писателю Найджелу Уэсту, пишущему о шпионах, их жизнь оставалась неустроенной.

Спасибо, не надо

«После освобождения Крогеры жили как почётные гости КГБ на подмосковной даче, учить русский отказывались, общаться со своими родственниками в США и с западными СМИ — тоже, — пишет Уэст. — Идеологическая верность Хелен Крогер оставалась незамутнённой, но Петер явно расстроился из-за суровых условий жизни при тоталитарном режиме. Особенно ему не нравился Леонид Брежнев. В 1991 году они нарушили молчание и согласились дать интервью одной советской телевизионной программе, и тогда стало ясно, что у Хелен всё по-прежнему — за все эти годы не изменился ни её сильный бруклинский акцент, ни её желание командовать мужем».

Она скончалась в 1992 году, Моррис — в 1995.

Шпион, известный под именем Гордона Лонсдейла и обмененный во время «холодной войны», тоже впал в болезненное состояние после того, как его встретили как героя.

«Для Молоди жизнь в Советском Союзе не была счастливой», — говорилось в его некрологе, опубликованном в лондонской Daily Telegraph.

Он стал «резко критично настроен по отношению к тому, как шло управление торговлей и промышленностью; ему дали низкую должность, и он запил», — как сообщается ещё в одном сообщении.

Лонсдейл «умер во время похода за грибами в октябре 1970 года в возрасте сорока восьми лет» — так говорилось в его некрологе.

Самый крупный обмен шпионами в истории состоялся в 1985 году, когда Мариан Захарский, самый знаменитый шпион в Польше, прошёл через Глиникский мост в составе группы, которую обменяли на другую группу из двадцати трёх человек, сидевших в тюрьмах ГДР и Польши за шпионаж.

Захарский жил в США приблизительно с 1977 года и до 1981 года, когда был арестован. За это время он стал президентом станкостроительной компании, что позволило ему завладеть важной информацией в области промышленности и торговли.

Его тоже встречали с большими почестями, но в конечном итоге всё кончилось плохо. Варшавская прокуратура обвинила его в злостных нарушениях при управлении сетью пунктов обмена твёрдой валюты, а полиция хотела вызвать его на допрос в связи с незаконной торговлей автомобилями.

И тогда Захарский доказал, что бывшие шпионы не всегда перестают быть шпионами. В конце концов, уж они-то умеют исчезать, когда надо.

В июне 1996 года он уехал в Швейцарию, и больше его никто не видел.

В 2008 году польское телевидение сняло шестисерийный фильм о его жизни.

Анна Чапман, наделавшая шуму звезда из числа подозреваемых в шпионаже россиян, возможно, тоже с нетерпением ждёт возможности поучаствовать в телешоу и сняться для портрета на марке — вне зависимости от того, будет ли она после этого жить долго и счастливо.

Обычно они не живут.

Ссылка