Когда я только устроился работать на железную дорогу мне никак не удавалось запомнить самый простой сигнал, как подается сигнал пожарной тревоги, я все время его путал и ошибался в тестах. Но нашелся старый машинист, который мне сразу объяснил раз и на всегда как подается этот сигнал:
-"Запомни, сигнал пожарной тревоги всегда при тебе, у тебя в штанах - один длинный, два коротких!"
Скрытый текст
Суть. Иду из магазина и вижу одинокого паренька лет 7-8, играющего в автомат. Наводит по очереди на людей и с характерным звуком "Бдыщь" типа стреляет. Доходит очередь до меня. Я резко останавливаюсь. Поворачиваюсь к нему, он стреляет, я падаю замертво. Пацан округлив глаза, переходя на плачь, бежит к мамке, что стояла метрах в 7 от него и трындела по телефону. Пацан подбегает с криком "МАМА Я ДЯДЮ УБИИИИИИИЛ!!!! ОН ТАМ ЛЕЖИИИИТ!!"
В это время я перекатом по снегу ухожу в ближайший сугроб и скрываюсь за машиной.
Пацан подбегает к месту моего падения и не найдя меня как закричит "ОН ОЖИИИИИЛ!! Я ЕГО УБИИИЛ, А ОН ООЖИЛ!!! ОН ПРИДЕТ ЗА МНОЙ!!!!" и начиная реветь побежал в сторону ближайших подъездов, мать за ним.
Вот так я, по всей видимости нанес душевную травму парню. А нехрен в людей целиться!
=========================================================
А вот было дело, помню. Лет пятнадцать назад, или поболе. Сидим вечером с мамой на кухне: мама радио слушает, а я мыслями мучаюсь. На предмет того: хорошо ли я приныкала мятую пачку сигарет L&M в кармане старого папиного пальто, или мама сейчас радиоволн наловит, и в резонанс с мыслями моими попадёт. А это чревато пиздюлями. В общем, я мучаюсь, мама Газманову подпевает, и тут вдруг с припева про путану сбивается и говорит: Лида, пойди, ведро мусорное вынеси.
И на часы смотрит. Мама у меня женщина суеверная. Забыл что-то дома, вернулся – язык в зеркало покажи обязательно. Или же вот: когда мимо соседки бабки Кати проходишь – фигу в кармане скрути. Всем известно, что бабка Катя сглазить может как нехуй делать. Или еще: кашу надо всегда доедать, а то муж будет украинцем, и конопатым до кучи. Кстати, святая правда. Всё именно так и было. Ну вот, мама на часы смотрит: шести часов еще нет, значит, можно мусор выносить бесстрашно. В шесть ноль пять это уже преступление – мусор вынести. И плохая, разумеется, примета.
А мне очень сильно влом мусор выносить. Хоть в пять, хоть в шесть. И я ныть начинаю: мол, вот пойду я щас с ведром в подъезд, где какая-то сука жадная лампочку выкрутила, а там на меня негр нападёт. Негр-наркоман из университета дружбы народов. Мама сурово радио выключила и говорит: Какой негр? В нашем Отрадном с восьмидесятого года никаких негров не было. Да и в восьмидесятом, впрочем, тоже. Так, вьетнамцы изредка забредали с Огородного проезда – там у них общежитие. Да и тех наши местные гопники убили уж давно. Так что вот тебе, Лида, ведрище, и дуй его опустошать.
Делать нечего, пошла. Пошла с ведром, и пропала. Пять минут меня нет, десять… Тут уж материнское сердце застучало, заволновалось: доча сгинула! Да и ведро новое было, жалко же. Мама ноги в тапки – и на лестницу бегом. А там я стою. С ведром и с негром. У родительницы сразу и резко дефицит кислородный приключился и помутнение в глазах. Думала, чудится. Но нет. Лида, ведро, и негр. Практически картина Никаса Сафронова.
Потом-то я маме рассказала, что негр случайно подъездом ошибся. Шёл, кстати, к наркоманам в седьмой подъезд, а зашёл в мой. А там я стою: красивая, с новым ведром, на лице – уверенная мыслительная деятельность. Я ж всё о сигаретах переживала. Тут кто угодно влюбится, не только барыга-негр. В общем, подружились мы с ним. Он мне про Никарагуа рассказал, а я ему про других наркоманов, из пятого подъезда. Туда тоже зайти можно. Но больше мы с ним так и не встретились, потому что мама с тех пор никогда больше не посылала меня ведро выносить.
И вот тоже еще мемуар. Лет двадцать тому назад это было. Мне, соответственно, четырнадцать, и я на даче. В дедушкином доме, в прыщах и в мыслях о предстоящем свидании. Для четырнадцатилетней девочки свидание, сами понимаете, дело серьёзное и зыбкое. Особенно, если ты вся в прыщах как Ющенко, а кавалер как-то неуверенно вчера сказал: ну, я завтра, может быть, зайду…
В общем, я всё же надеялась, что он зайдёт, поэтому усиленно наряжалась в фиолетовые лосины и зелёную майку. За полчаса до прихода храброго юноши Вани, я вышла на улицу, и уселась ждать его под старой вишней. Под вишней, надо сказать, еще две грядки с клубникой было. А что вы хотели? Шесть соток же, и не Барвиха. Где свободный сантиметр земли есть – туда надо клубнику посадить, и укропу. Так считал мой дед, а он умный был человек. Ветеран и пенсионер. В общем, я под вишней сижу, а где-то там ещё ниже кто-то копошится. В укропе или в клубнике – не суть важно. Копошится-копошится, и вылезает. Смотрю: сестра моя десятилетняя. Руки в грязи, лицо в земле, в ушах укроп, в ладошках жёлтая пластмассовая чашечка из игрушечного сервиза. И она мне эту чашку под нос – на! Я автоматически голову одёргиваю, спрашиваю: что – на? А она говорит: а ты попробуй! Это сок мишек Гамми.
Сок мишек Гамми, блять. Американцы всё же умеют зомбировать детей. Сок мишек Гамми сестра изобретала вот уже три года. Что она только не смешивала: и песок с сосисками и манной кашей, и молоко с плавленным сыром, в банке из-под шпрот, и всё не то. Трёхметровые прыжки вверх так и не получались. И вот она мне, значит, кружечку свою под нос снова суёт: попробуй. Я принюхиваюсь: не воняет ничем, аж странно. И цвет приятный. И клубникой пахнет. Ну, думаю, похоже, в этот раз она клубники с чем-то намесила, можно и уважить младшенькую. И даже, наверное, постараюсь попрыгать максимально высоко – пусть радуется. И выпиваю залпом всю кружку.
Запоздало приходит ощущение, что вначале было б неплохо и поинтересоваться остальными составляющими этого адского зелья. Ибо я за секунду успела уловить и вкус зубной пасты, и маминой губной помады, и чего-то такого неуловимо-знакомого, но несъедобного. Впрочем, пока меня крючило, младшенькая честно рассказала, что в кружечке была клубника, зубная паста, мамина помада, дедушкин крем для бритья с витамином F и стиральный порошок Лотос. Прыгать от этого сока я должна просто чудовищно высоко. Всем на зависть.
Я и прыгала, чо. Как кенгура австралийская. В один прыжок – сразу все шесть соток по диагонали, до туалета. И там я тоже прыгала чудовищно высоко, и даже вверх. До самого утра. Сок был отличный, с составом Маня не ошиблась.
А Ваня так и не пришёл, сука. Наебал.
А еще как-то раз поехала я в Турцию отдыхать. Английского не знаю вообще. Но когда русских людей останавливал языковой барьер, да ещё и в Турции? В общем, поехала. Первый день оглядывалась-привыкала, на второй пошла окрестности изучать и рахат-лукум жрать в прибрежных забегаловках. Хорошо, что там меню с картинками было, я в него пальцем потыкала – меня, вроде, поняли. Принесли три таза с чем-то. Стоят, улыбаются. Наверное, им интересно: как в бабу весом пятьдесят пять кило влезут эти три таза еды. Ну и напрасно они стояли. Канешна, оно в меня не влезло. Поковырялась там-сям, и думаю: как им сказать, чтоб они свои тазы уносили уже? Думала-думала, и как заору «Я финиш!» Полтурции сразу обернулось почему-то. Смотрят: кто там кончил так громко. А официанты, как мне показалось, молчаливо требуют объяснений. Люди ж восточные, ну. Щас подумают еще, что мне их еда не понравилась, и на органы продадут. И я так руками в стороны развожу – ну, чтоб им понятно было, и говорю «Кинг Сайз! Очень дохуя у вас тут навалено, поэтому я финиш. Андестенд?»
По-моему, поняли меня вообще неправильно. Ржали в голос. Обнимали меня и целовали. Плакали даже. Денег вообще не взяли, клянусь! Подарили красивую зажигалку, сказали «Рашен гёрл! Москоу, водка, Ленин, кагдила-нормально» и сказали, чтоб я еще приходила.
Но я две недели лишний километр наматывала, лишь бы мимо того кафе больше не проходить. Ужасно неудобно вышло.
Учите английский.
Ну и напоследочек еще.
В девяностых это было. Июль месяц, жара, а я дома сижу, с пузом и с вентилятором. Рожать мне через две недели. Минуты уже считаю, сил никаких нет — лишних тринадцать кэгэ на себе таскать, и три из которых еще шевелятся в тебе днём и ночью. Компанию мне составляет такая же беременная Ершова, с точно таким же пузом, но рожать ей уже через неделю. Поэтому она выглядит счастливее меня раза в четыре. Но в целом нам жарко и тяжко. И супруг мой еще ремонт косметический затеял: ободрал все обои в комнате, выдрал из стены электророзетку, которая, как во всех нормальных совковых жилищах, была посередине стены, и выдрал её основательно: в стене получилась сквозная дырень, в которую очень хорошо было видно комнату младшей сестры. Вернее, было бы видно, если б у меня было желание в ту дыру вообще смотреть. А желания не было. А у мужа не было желания клеить обои. Сначала было, а потом прошло. Дырку на стене пришлось завесить бохатым ковром с психоделическим рисунком, и ждать, когда у мужа снова проснётся желание клеить обои. Вот и сидим с Ершом в комнате с ковром, смотрим на него уже часа три, и я, например, уже стала видеть в нём VII съезд ЦК КПСС с Брежневым. Тут дверь в нашу комнату для медитаций открывается, входит моя сестра, и просит у нас обручальное кольцо. Хоть одно. Говорит, гадать собралась. Причём, срочно. Важный какой-то там у неё вопрос к Высшим силам, от которого зависит и судьба сестры, и судьба её подруги Наташи, которая вон там за Машкиной спиной маячит смущенно.
Я чота пожадничала, и кольцо зажала. Обручальное кольцо никому давать нельзя, так моя мама суеверная всегда говорит. А после истории с негром я уже во всё готова поверить. Ершова-то добрей меня оказалась, дала девкам кольцо. Пусть, говорит, взгаднут. Жалко что ли? Девки кольцо взяли и ушли. А я дальше уселась на Брежнева смотреть. Тут Ершова меня за плечо – цап! Чо сидишь, дура? Снимай уже свой тряпочный портал в пятое измерение – там дырка у тебя! Давай позырим как девки гадать будут?
Ну, давай позырим, канешна. Ковёр сняли, у дырки уселись, смотрим. В комнате у Машки темно, свечек понатыкала везде, для пущего антуража, на столе стакан с водой, а над ним Машка стоит, кольцом на веревочке над стаканом болтает рукой дрожащей. В углу Наташа скрючилась, одни глаза торчат как перископы, и запах сероводорода. Не иначе, Машка своим стаканом вход в преисподнюю пробила. И вот она с кольцом этим стоит, и таким трупным голосом стонет: Колечко-колечко, скажи нам с Наташей Калининой, мы с ней выйдем замуж за Иванушек Интернешнл?
Я даже заржать не успела. Ершова меня от дырки отпихнула, ладошки ковшиком сложила, и в ту дырку как завоет: НИИИХУУУУУЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!
Ну и всё, собственно. Девки заорали, Ершова ржёт, а я рыдаю. Прям натурально слезами. Диафрагма, чую, в клочья уже. А еще чую, что Скорую пора вызывать: две недели я теперь точно не дохожу. Воды отошли. Досмеялась.
В роддоме потом врач, который роды у меня принимал, каждый день в мою палату делегацию коллег приводил, и говорил: ну-ка, Лидка, расскажи им про дырку и иванушек! Врачи смеялись, но не рожали. И то хорошо.
А ремонт надо делать вовремя.
=========================================================
Давно уже дело было. Занесла меня судьба в один город - областной центр на юге России. В какой не скажу, что бы не обижать жителей других городов. И решил я как-то в выходной посетить местный центральный универмаг. А универмаг там оказался устроен таким образом, что приходилось ходить по периметру здания, с внешней стороны которого располагались всякие отделы по продаже всего.
И вот выходя из-за очередного угла, уже не помню на втором или третьем этаже, вдруг чувствую, что мой взгляд тянется вверх, и я тупо начинаю разглядывать на потолке лампы дневного света. Ну рассмотрел, все нормально, почти все горят, опускаю голову и тут до меня потихоньку доходит. Прямо напротив меня, в метрах пяти впереди по ходу движения, у входа в отдел какой-то верхней одежды, стоит манекен в костюме, очень кстати хорошо сделан (манекен, не костюм), копия живой мужик. И все бы ничего, да только голова у него задрана вертикально вверх, и выражение лица такое заинтересованное. Кто его таким сделал, или потом подремонтировали, осталось загадкой.
Эффект оказался потрясающий. Я остановился чуть подальше отдела, время было, и минут пять наблюдал следующую картину. Выходят люди из-за угла с рассеянными отсутствующими глазами, взгляд моментально упирается в дядьку-манекен, и сразу же голова вверх и разглядывание потолка. Практически 100%. А вы мне тут рассказываете про собак Павлова.
============================================================
В нашем полку (я служил срочку в гарнизоне при базе стратегической авиации), была особая каста офицеров-технарей, обслуживавших самолеты и оборудование разведки. Каждый был на вес золота, неровно чихнуть на такого было равноценно падению звездочек с погон и разжалованию в младшие рядовые с отбыванием срока службы далеко за полярным кругом, сторожа флаг на стыке меридианов...
Устоявшийся порядок был нерушим, пока служил старый комендант гарнизона. Но он был реально стар... суперстар... И в один лихой день у него случился дембель. Нормальный такой, без летального исхода, но с адским похмельем для всех, кому не повезло отмазаться от участия в ритуале проводов подполковника на заслуженный отдых.
На смену старому всегда приходит новое. Самсара, понимаете ли. Новым комендантом оказался молодой и рьяный капитан, безупречно цитировавший даже во сне воинский и гарнизонный уставы, а также все тома Ленина, не забывая о сносках, содержании и вступительных комментариях.
Но кое-чего он все же не знал...
В один довольно странный день (о причинах его странности чуть позже), КомГар отправился в патруль гарнизона, прихватив с собой парочку солдат для важности. На нем были начищенные до блеска сапоги, наглаженные до остроты самурайского меча стрелки на форменных брюках, безупречно отцентрованная по линии носа фуражка и нордический блеск в глазах, остро цеплявшихся к каждому встречному старше 16ти лет.
Для обитателей гарнизона такие дефиле были хуже, чем утро первого января. КомГара оправданно боялись, после того как на губе побывали даже старшие офицеры, подвернувшиеся под горячую руку знатока воинского и гарнизонного уставов...
Но всему плохому (как впрочем, и хорошему), всегда приходит конец.
Итак, странным день был потому, что вчера гарнизон успешно сдал проверку Министерству Обороны. Самолеты отлетали, стада непуганных срочников отбегали тревоги, стрельбы прошли на отлично, все прошло без сучка и задоринки, проверяющие кого надо наградили или повысили, кому надо выписали солидола и уехали получать от Первого очередные лампасы на свои генеральские штаны. А сегодня, то есть в Тот Самый День, гарнизон отдыхал. Кто был не в нарядах, поехал на природу пить шашлыки (благо, погода была отменная), остальные расслабленно лечили перенесенный стресс кефиром или лениво считали мух и напуганных маршальскими звездами духов, сидя в дежурках всех калибров. Обычно оживленный гарнизон был безлюден, если конечно не считать малолетних личинок людей, которым тонкости гарнизонного устава были еще не ведомы...
Сверкая голенищами сапог и кокардой, сидевшей точно по вертикальной линии носа и перпендикулярно линии лба, КомГар уныло смотрел по сторонам. Грешники для котлов гарнизонного чистилища не попадались, день обещал быть унылым, как вдруг...
У гарнизонного магазина происходило нечто ужасное. Происходящее шло вразрез со всеми Уставами, которые уже были написаны или еще находились в проекте. Это угрожало обороноспособности всей великой страны, подрывало секретность, грозя поражением в Великом Противостоянии еще до заката. Мимо такого нельзя было пройти!!!
Возле крыльца курили четверо военных в рабочей одежде. Грязные, небритые, держащие в руках авоськи с трехлитровыми баллонами пива, и что самое ужасное - без головных уборов!
КомГар к своему горю не знал, что это были как раз те самые инженеры из Особой касты. Неделя проведенных под самолетами дней и ночей не предполагала помывки, побривки и приведения рабочей одежды в надлежащее состояние. Сон на покрытой травой откосах капониров в ожидании посадки стратега тоже не очень способствовал улучшению внешнего вида... Но за голову и руки любого из них вероятный противник с легкостью отдал бы Аляску и канадский Квебек в придачу. Увы, Квебек советскому руководству был не нужен и офицеры оставались на родной земле.
Ликованию КомГара не было пределов. Целых четыре жертвы! От предвкушения сочных рапортов, после которых нарушители улетели бы в отставку и предстоящей муштры на губе (порядки на которой после прихода нордического капитана стали просто зверскими), у коменданта случился катарсис, и он, отчеканив последние перед квартетом грешников шаги, зычным голосом объявил об аресте, не забыв приложить руку к козырьку и представиться по всей форме...
Удивленно подняв брови домиком, один из куривших иронично посмотрел на выглаженного идиота.
- Самоубийца что ли? - спросил он, бросая окурок в урну.
Такой наглости КомГар не ожидал. Окружавший его параллельно-перпендикулярный Амбер перекосился и дал трещину, грозя превратиться в Хаос.
...После продолжительных дебатов с использованием уставной и ненормативной лексики, четверка Особых и патруль отправились в сторону гарнизонной гауптвахты. Вещдоки в виде баллонов с пивом бережно покачивались в руках арестантов, которые казалось, не понимали своей ужасной участи, скорой и бесславной гражданки, лишения всех званий и почестей, а капитан всерьез размышлял о новеньких майорских погонах...
Но этот день действительно был особенным. Хотя бы потому, что у ворот КПП комендатуры стоял уазик командира полка, строгого но справедливого повелителя всего сущего на одном отдельно взятом клочке земли. Даже буквы священного Устава в присутствии комполка блекли, если дело касалось важных вопросов.
Обрадованный таким удачным стечением обстоятельств (еще бы, поимка организованной группы особо оспасных преступников, оказавших к тому же, сопротивление при аресте!), комендант строевым шагом вбежал в приемную, где его уже ожидал комполка.
День был действительно странным... Хотя бы потому, что вместо ожидаемых майорских погон и медали в руках, комполка был угрюм и злобен, как Зевс, готовый метнуть пучок стрел в неугодных людишек у подножия Олимпа. Слова доклада застряли в горле отличника БиПП при виде налитых кровью глаз командира...
...Неторопливое обсуждение поэтов и писателей викторианской эпохи четверкой арестантов было прервано эхом жуткого рева, разнесшегося по коридорам, этажам, чердаку и подвалу комендатуры. Дежурный нервно схватил трубку и доложил на коммутатор о начале термоядерной войны, с неба упали 45 голубей, 13 ворон и самолет-разведчик НАТО. Рев продолжался чуть дольше человеческой жизни, но в конце концов и он затих, и только эхо еще долго вторило по закоулкам притихшей комендатуры "мать... мать... мать..."
Погрузившись в уазик комполка с заветными вещдоками в авоськах, четверка инженеров уехала в солнечную даль выходных, суливших ароматную баньку, наваристые борщи и звездочки на дне стаканов для двоих из тех избранных двадцати офицеров на весь гарнизон, которые жили не по Уставу, а по своему, неписанному своду правил, который делал их ценнее какой-то там захолустной Аляски с Квебеком впридачу.
О судьбе коменданта же ничего не известно. Одни говорили, что он отбыл регулировать движение белых медведей на перекресток меридианов, другие утверждали, что он постригся в буддийские монахи и улетел на Тибет постигать Просветление. Но так или иначе, вскорости в гарнизоне появился новый комендант, который не носил фуражку строго параллельно и перпендикулярно линиям лба и носа...
=========================================================
Осенняя пора, очей очарование, природы увяданье. Пора готовится к зиме. Горожане закупают лекарства от простуды и отряхивают от нафталина теплую одежду, а румяное от утренних заморозков дачное племя начинает собираться на зимовку в город. Дело это хлопотное.
Надо собрать не только корзину, картину, картонку, но еще и тонну солений-варений, а также маленькую собачонку или котейку, которые все лето паслись на вольных хлебах. Домашние любимцы слегка одичали в полях и лесах, и в квартиру возвращаться, ну, никак не хотят.
Сливаются с природой и тихаряться по кустам. Поэтому одна опытная дачница в самом начале сборов, первым пунктом, отловила своего котофея и заперла в предбаннике. Дабы потом не тратить время поиски.
Отъевшийся за лето на диетических мышах черный котище попробовал было пойти на таран, но шалишь! Обе двери в предбаннике запирались очень плотно, дабы тепло из бани на улицу не просачивалось. Поэтому, погремев тазиками, хвостатый пленник бани смирился со злодейкой-судьбой и задремал на вениках.
А люди закружились по даче, словно осенние листья, собирая всякую всячину, которую нельзя оставлять на зиму в холодном домике. Все! Погрузились, грустно помахали даче ручкой и поехали. А когда крыши городских многоэтажек замаячили на горизонте, поняли, что что-то забыли. Что очень важное… Кота! Кота-то и забыли! Заперли в предбаннике и забыли!
Тут хозяйка дачи высказав родным, что она про всех них думает, рванула на себя дверцу машины, выскочила на обочину и принялась ловить такси, чтобы быстрее вернуться на дачу и спасти пленника.
Когда таксист подъехал к лесу, в котором прятался дачный посёлок, было уже почти темно. Осенью день короткий. Котовладелица решила не объезжать посёлок кругом, а рвануть напрямки, благо их дачка притаилась с самого краю. Когда таксиста попросили остановиться посреди темного леса и ждать, он слегка напрягся. Но все же согласился.
Тётушка помчалась напрямик через кусты. Только сучья затрещали. Растрепав по пути об ветки всю прическу, она добежала до участка и вызволила кота из плена. Бедный зверь понял, что люди уехали и охрип от мява. Схватив кота в охапку, мадам поспешила обратно.
Не сразу впотьмах нашла такси, запыхавшись, плюхнулась на заднее сидение и прохрипела:
- Шеф, гони в город.
И принялась утешать кота:
- Ути мой маленький, не волнуйся! Все пройдет… Испугался бедненький, кушать, небось хочешь?
Осипший кот что-то хрипло мявкнул в ответ, это больше походило на человеческий шёпот.
И тут водитель резко вдарил по тормозам и обернулся, глядя на растрёпанную женщину и черного кота дикими взглядом.
- Перекрестись! - потребовал он у тётки, шаря под сидением в поисках монтировки или другой какой оборонительной железяки.
Женщина замерла:
- Мужик, ты что, обалдел? Езжай, давай! Я плачу!
- Перекрестись! И зверюгу свою тоже... перекрести! - у мужика дрожала челюсть и клацали зубы. Тётка пожала плечами, перекрестила себя, кота, показала мужику нательный крест.
Тот слегка успокоился:
- Все вы, бабы, ведьмы! Я ж через тебя чуть не рехнулся. Попросила ночью подвезти до леса. Исчезла в кустах, вернулась растрёпанная, волосы дыбом, глаза горят, голос грубый. На руках котяра огроменный, черный. Начала с ним разговаривать, да еще и обещает этой страшной твари, что он сейчас, блин, покушает. А зверь ей в ответ человечьим голосом мурлычет. Думаю, вот мной сейчас и поужинает, зверюга.
До города они доехали с утроенной скоростью. Не шутите с котами!
====================================================
Наш соотечественник устроился работать в интернациональную команду немецких и русских строителей. И получилось так, что когда не было начальства, все вели себя нормально, но как только появлялся шеф, один немец принимался задирать нашего. Нападал на него, оскорблял, говорил, ему что он «аршлох» и «шайзе». Парень в какой-то момент не выдержал и ответил: «Да пошел ты на х**!» Русские засмеялись, немец не понял, а когда ему перевели, он обиделся, подал на русского в суд за нанесение морального ущерба и потребовал компенсации. Наш парень тоже не растерялся, обратился к адвокату, и они подали встречный иск. В результате суд выносит вердикт: удовлетворить иск русского и отклонить заявление немца.
А теперь, внимание, почему? Потому что, дескать, немец оскорбил вполне конкретно, назвав русского «дыркой от задницы». А русский — послал в известном направлении, оставляя в конечном счете за немцем выбор, идти туда или нет.
=============================================
В свое время, когда я служил в армии, у нас был мудрый старшина. И когда мы, однажды, спросили его, почему, собственно, в этой жизни в общем, и в нашей конкретной службе в частности, все так сурово, и чуть что, сразу марш бросок в ОЗК, "бигус" этот драный и наряды вне очереди. Тогда он хитро усы подкрутил, и привел нам простой и доходчивый пример:
Вот смотрите, сказал он: вам в столовой наливают щи. Хорошие, таки, наваристые. И вроде все должны быть сыты и довольны, и вроде всем одной поварешкой раздавали...
Но! Одному чуть больше досталось, другому наоборот чуть не долили. Кому то шмат мяса жирнее, а кому-то картошка с "глазком". Кто-то вообще щи не любит, а кто-то - любит, но со сметаной.
Вроде хотели хорошо сделать, а в итоге зависть, обида, недовольство, и через это страдает дух товарищества, атмосфера в коллективе и эффективность подразделения в целом.
Невозможно сделать всем хорошо одинаково и сразу.
А вот если вместо щей "бигус", то все сразу другими красками играет, ибо дрянь эту ненавидят все, причем абсолютно одинаково так как нету в солдатской душе предела ненависти к этому продукту, а бесконечность, как известно, равна бесконечности.
И завидовать тому, что кто-то во время забега в ОЗК меньше упрел в этом "химгандоне" тоже не получается, а уж обижаться, что кому то досталось больше нарядов чем тебе, тем более.
Вот и выходит, что равенство, справедливость, и воинское товарищество возможны только в таких усовиях.
И не только воинское. Любое. Потому что когда вокруг плохо, то вроде как все в одной лодке, вместе и плечом к плечу. А чуть только похорошело, то сразу начинается социальное неравенство, классовая ненависть и расовая нетерпимость.
А потом мы вышли на плац, и отжимались пока в глазах не потемнело, а разум не достиг просветления, ибо нефиг старшине тупые вопросы задавать после ужина.
==========================================
Есть у меня старинный друг, хоть он вдвое старше меня, но надеюсь тоже считает меня другом. Это старый кагэбэшник Юрий Тарасович. От него я слышал много парадоксальных историй, в которых вроде все понятно, но ничего нельзя понять... эти истории тебя долго преследуют, как застрявший в голове мотив. Они грузят голову и заставляют думать.
Вот одна из них:
В самом начале девяностых, когда Союз только распался, в определенном военном округе, в определенном лесном гарнизоне ( "определенный" - любимое слово Юрия Тарасовича. Он даже может сказать, что идет в магазин за определенными продуктами. Ничего не поделаешь - отпечаток службы...)
Так вот в этом гарнизоне находилось на боевом дежурстве, определенное количество межконтинентальных ракет, определенной суммарной мощности, выраженной в мегатоннах. Население города - человек двадцать офицеров с семьями и рота солдат. Архитектура города состояла из дома офицерского состава, штаба и казармы. Сразу за городом, начинался городской парк, раскинувшийся во все стороны километров на 500, аж до другого такого же шикарного города...Даже телевизоров в городе не было - не добивал сигнал.
Служил там старлей. Сказать, что рубаха парень, ничего не сказать. Все его просто обожали: добрый, отзывчивый, абсолютно не жадный, что по тем местам и временам было дико. У этого старлея в Москве жил старший брат и не простой, а очень богатый банкир. Он всю дорогу внушал младшему братику - старлею: -Что ж ты Вася, ( назовем его так) сидишь там в лесу, а жизнь проходит? Увольняйся из армии. Приезжай ко мне в Москву, я тебя сделаю своим соучредителем, будем опираться друг на друга. Ну а если ты совсем тупой, то будешь у меня начальником службы безопасности, с зарплатой пять штук зелени.
Но наш Вася не хотел бросать службу, даже товарищи крутили пальцем у виска. Но банкир подогревал "непутевого" брата, присылая на жизнь 2000 баксов в месяц. При том, что зарплата офицера была тогда долларов сорок. И наш Вася не жлобился, скупал всю автолавку и поил и кормил всех, всех, всех. На машину не хватает 300 баксов? - На, отдашь когда сможешь. На отпуск занять 150? Пожалуйста... не отказывал никому, хотя знал точно, что отдать не смогут, да и не было случая, что бы кто-то пытался... Ему даже не завидовали, завидовали только тем, кто успевал первый в очереди на заем денег. Врагов у него не было, наоборот, все старались позвать в гости и накормить обедом. Вася был неженат. Однажды с майорской дочкой случилось горе, она стремительно стала слепнуть, а девчонке 9 лет. Летали на вертолете в больницу, там сказали: - Мужайтесь, но ваша девочка ослепнет. Помогла бы только операция в Германии, но стоит она 12 тысяч дойчмарок, а это по тем временам как читиллион - шмиллионов, ведь квартира в Москве, стоила тогда тысячи четыре...
Вася в тот же вечер позвонил брату, имел с ним напряженный разговор, но через пару дней вручил майору сумку денег:- На. В Москве поменяешь на марки...
Немцы не подвели, операция помогла, к девочке вернулось зрение. Вот таков был старлей Вася. Как такого не любить?
Однажды ночью, находясь на боевом дежурстве, глубоко под землей, Вася шарился по всем " определенным" помещениям командного пункта, в поисках сигареты. Из туалета вернулся капитан и говорит:- товарищ старший лейтенант, вы не имели права входить в это помещение, у вас нет допуска в эту зону.
- Да ладно тебе, я только хотел сигаретку у тебя тут потырить...
- Сигаретку не сигаретку, но я обязан доложить в особый отдел.
Хотелось капитану стать майором и он заложил Васю. Бывает.
Стали Васю тягать и так и сяк и после "определенной" проверки, выяснилось, что Вася....шпион, завербованный североамериканскими штатами…
Завербовали его еще в училище, подставили девчонку и: либо отчисление и срок за изнасилование, либо - что-то подписать, с кем-то сняться на видео...да собственно и все. Прошло пять лет. Он уж было успокоился.
Но в гарнизоне его нашли, и пришлось Василию сливать потенциальному противнику - "определенные" коды ракет, которые менялись каждый месяц, так что у старлея всегда была «работа.»
И конечно же никакого брата у него не было, а все полученные деньги, он тратил на общество. При обыске у Васи не нашли ни одного (!!!) доллара.
Старлея навсегда увезли в "определенном" неизвестном направлении. Вроде бы все просто - "по делам вору и мука"
Только вот "Хорошему" капитану, разоблачившему шпиона - Васю, офицерское общество устроило тяжеленькую житуху. Его подставили и вынудили уволится на гражданку.Не простили ему старлея. Все понимали, что Вася предал родину, но он черт возьми хороший человек, да и что такое родина, когда страна лопалась и распадалась вместе с присягой...?
А попробуйте спросить майора, у которого дочка стала видеть белый свет: А кто же в этой истории гад, и кто хороший...?
============================================================
Когда я был маленький, то часто навещал бабушку со стороны отца. В ее аккуратно убранной комнате меня всегда живо интересовал только один предмет – небольшой сундучок, который был украшен искусным замочком.
- Что там? – спрашивал я
- Сокровища – улыбалась она.
В моих фантазиях рисовались далекие путешествия, где был добыт этот сундучок. Золото и бриллианты Флинта или еще кого-нибудь из пиратов грезились мне. Будь я проворнее, я обязательно стащил бы ключ, который лежал на комоде и открыл заветный сундук. Но, во-первых, брать чужое, было не принято в семье, и второе я дико боялся, что меня поймают, что было приоритетнее, я уже не помню, что было важнее. Да и дед со стороны матери, с которым мы жили, отдавал мне такое, что у родителей волосы стояли дыбом. Однажды, я играл с солдатиками, в мушкетёров, уж очень я любил Боярского и другую братву, которая мочила Кардинала. Дед увидел, как я играю и спросил:
- Во что играешь?
- В мушкетёров! – ответил я
- А чего они у тебя с мечами, а не со шпагами? – спросил он
- Нет шпаг, дед…
Дед ушел в комнату и вернулся с золотой заколкой для галстука, инкрустированной бриллиантами и отдал мне ее.
- Красивая шпага? – спросил он
- Угу…- вставил я рукоять этой «шпаги» в руку пластмассового солдата.
В результате игры, я погнул наконечник, проеб цепочку, которая закрывал эту заколку. Когда родители пришли с работы, они не то что бы были в шоке, они упали в осадок.
- Папа! Ты с ума сошел? – кричала мать
- Нет – улыбнулся дед
- Это золото и бриллианты!
- И что? – усмехнулся дед
- Это дорогая вещь, сам покупал!
- Я много, что покупал. Но это все никогда не сравнится с той пайкой ржаных сухарей, что мы делили зимой 1942, на остаток взвода, под Сталинградом. Золото? Куда оно мне в 75 лет? Ой…- махнул он рукой - Ни в этом сокровище – добавил он и ушел в комнату дописывать свои мемуары.
Я уже работал и стал старше, бабушка померла. Я был на похоронах, потом на поминках. И у нее дома, родственники решили открыть этот маленький сундучок. Мало ли, может бриллианты! Нашли ключ. В сундучке оказались письма деда с фронта, и кусок дедовской гимнастерки в крови на ней. Не знаю зачем, но он приложил ее к письму в свое время, как доказательство наверно, что воюет ни на жизнь, а на смерть.
- Что за барахло? – начали возмущаться далекие и близкие родственники
- Сокровище…- взял сундучок отец.
Теперь он стоит у нас дома.
Я перечитываю эти письма с фронта, написанные карандашом, на клочках бумаги. Письма любви и надежды, письма, которые заставляли жить и отдавать жизнь за других, тряпочка с пятнами крови предка – сокровища, которые дороже всего золота и бриллиантов.
Наилучший способ предсказать будущее - вспомнить прошлое.
Титя семенович (КВН миниатюра Галустьяна про Гадю).
