Санкции в отношении России

«Раньше я бы позвал на мероприятие и сказал: „Эй, у нас будет День независимости Украины", и все пришли бы, — говорит Андрей Бессарабов, более известный как DJ Bezza, родившийся в СССР специалист сферы ИТ, который подрабатывает в Troika Party промоутером восточноевропейских вечеринок в ночных клубах в этом районе. — Не имело значения украинец, русский. Никто не делал никаких различий».
Затем Владимир Путин аннексировал Крым, и материалы СМИ наполнились разговорами о санкциях. Местная сцена вечеринок начала разрушаться по политическим причинам. Украинцы пошли своим путем. Неожиданно вечеринки в честь «Дня защитника Отечества» показались им безвкусными в связи с их российским националистическим подтекстом. «Многие люди чувствовали себя негативно в связи с этим, поэтому я перестал их организовывать», — признался Бессарабов за чашкой чая во время недавней вечеринки вечером в пятницу в Mari Vanna.
Но ничто так не подготовило молодых россиян в Вашингтоне к холодной социальной изоляции и подозрениям, как последовавший в июле этого года арест молодой привлекательной русской аппаратчицы. Казалось, худшие опасения Вашингтона подтвердились, когда 29-летнюю Марию Бутину обвинили в том, что она, будучи аспирантом Американского университета, выступала в качестве незарегистрированного агента Кремля.
Сейчас молодые российские жители столицы в большей степени, чем когда-либо, оказались на поле боя новой холодной войны.
Во время знакомства в приложении «Тиндер» их все время спрашивают, не шпионы ли они. Владельцы арендуемого ими жилья устраивают им допрос. Их резюме выбрасывают в мусор, и когда они ищут работу, то их руководители могут предупредить, чтобы они не упоминали о своей национальности коллегам в офисе. Возможно, это звучит плохо. Многие из них, — особенно бежавшие из страны оппозиционеры и геи, — относятся с большим подозрением к своему собственному правительству, чем к своим новым соседям здесь.
Быть молодым русским в Вашингтоне — часто означает жить в условиях серой двусмысленности шпионского романа Джона Ле Карре «Холодная война». Можно быть почти уверенным, что вопросы о том, не ли шпион ли вы, являются невинным флиртом, а ваш босс может шутить, когда просит вас сохранить свое место рождения в тайне, но до конца это не ясно. И когда в «Линкдин» поступает слишком уж хорошее предложение о работе: это везение или вас нанимают для чего-то еще?
Когда друзья, связанные с официальным Вашингтоном, отказываются идти тусоваться, несовпадение графиков может заиграть более зловещими красками. «Они действительно заняты? Кто знает?» — размышляла молодой ученый из Санкт-Петербурга Мария Снеговая, которая недавно вошла в сомн русской эмигрантской жизни в Вашингтоне. «Вас не взяли на эту работу. Почему?»
***
У Снеговой есть повод задуматься.
Федеральный закон запрещает работодателям дискриминировать соискателей на основе их гражданства или национального происхождения, но исполнительный директор по кибербезопасности в Вашингтоне сказал, что частные фирмы, которые выполняют секретную работу для правительства США, избегают нанимать заявителей из таких стран, как Россия, Китай и Иран. Он описал эту практику как «очень хорошо проводимую неформальную политику».
Как он шутит с коллегами, исполнительный директор получает и отбрасывает так много резюме от российских и китайских соискателей, что должен отдать им все летние стажировки и изолировать в отдельной комнате, чтобы кто-то из правительства, выдавая себя за «координатора стажировки», мог тайно за ними следить.
Если отбросить шутки в сторону, то такая практика также имеет свои недостатки для фирм, которые ее применяют. «Что плохо, так это то, что Вашингтон — это очень сложное место для найма инженеров, — говорит исполнительный директор. ¬- А инженеры из России и Китая сверхталантливы». Разочарованным российским соискателям, возможно, больше повезет на Западе там, где фирмы, выполняющие секретную работу, имеют более слабые позиции при найме сотрудников, — сказал собеседник. — Мы в гораздо большей степени обращаем на это внимание, чем люди в Силиконовой долине«.
В Вашингтоне даже молодые американцы, которые слишком дружат с русскими, могут столкнуться с последствиями для карьеры. Один аналитик, имеющий доступ к секретной информации, сказал, что недавно стал меньше доверять своему американскому подчиненному, потому что тот по своей воле участвует в слишком большом числе мероприятий по культурному обмену, спонсором которых выступает Россия.
Для русских, которые имеют работу, офисная жизнь в Вашингтоне также может стать затруднительной. Специалист по градостроительству Всемирного банка Дмитрий Сиваев запомнил раздражение, когда бывший начальник сказал ему не говорить коллегам, что он русский. Сиваев настолько опешил, что не мог понять, серьезны ли были слова его руководителя.
«Этот парень мог пошутить об этом, — сказал он, — но даже шутки заставляли чувствовать себя очень некомфортно».
Такого рода неудобство во взаимоотношениях может преследовать русских вашингтонцев и дома. Одну российскую журналистку в Вашингтоне по имени Наталья часто зовут просто Наташа. Наталья, которая попросила использовать только ее имя, рассказала, что была возмущена, когда ее хозяйка, которая, возможно, слишком много смотрела Rocky & Bullwinkle, недавно начала расспрашивать ее об использовании прозвища, как будто это какой-то шпионский псевдоним. Хозяйка продемонстрировала удовлетворение, когда Наталья показала ей статью в Википедии, в которой объяснялось, что «Наташа» — это стандартный уменьшительно-ласкательный вариант имени «Наталья».
***
Поздно вечером в понедельник на тротуаре возле аллеи Благден в Шоу высокий мужчина курил сигарету и громко жаловался на свой недавний опыт знакомства с русской женщиной. Его бывшая девушка великолепна, говорил он мне, изливая свои печали. Она работает в международной неправительственной организации и хороша в математике, но также она обманывала его. К тому же она становится неуправляемой, когда пьет. Он наклонился вперед, чтобы показать мне то, что, по его словам, было шрамом на лбу, который остался от того, как она ударила его полный стаканом водки. Впрочем, я не смог ничего разобрать при свете уличного фонаря.
Такие внутрисемейные бои, похоже, представляют собой единичные случаи. В основном мужчины в Вашингтоне, кажется, интересуются русскими женщинами, хотя они продолжают спрашивать, являются ли те шпионками. «Когда вы идете на свидание, люди много шутят на эту тему», — сказала миниатюрная 21-летняя москвичка по имени Алина, которая недавно закончила Университет Дьюка и этим летом переехала в Вашингтон. Во время короткого интервью в Mari Vanna она отказалась называть свою фамилию.
Вопросы от мужчин о том, являешься ли ты шпионкой, «в основном для флирта, — говорит одна 30-летняя русская женщина на вечеринке знакомств в Вашингтоне. — По крайней мере, я отношусь к этому так».
Конечно, перспектива использования российскими агентами секса как оружия для продвижения государственных интересов вполне реальна. Бывшие сотрудники контрразведки говорят, что русские особенно любят медовые ловушки, используя привлекательных молодых людей, обычно женщин, для компрометации или получения влияния на цели разведывательной деятельности. Обычно таковыми выступают пожилые мужчины. Прокуроры утверждают, что Бутина, например, использовала для достижения своих целей романтические отношения с 56-летним республиканским аппаратчиком Полом Эриксоном, когда искала доступ к консервативным политическим организациям, таким как Национальная стрелковая Ассоциация и ежегодная конференция CPAC (адвокат Бутиной утверждает, что они были искренне влюблены друг в друга — прим. автора).
Не каждое использование медовой ловушки соответствует этому стереотипу. Один бывший высокопоставленный сотрудник контрразведки описал свое потрясение по поводу безрассудства должностных лиц Государственного департамента обоих полов в годы президентства Обамы. Они предавались сексуальным утехам с массажистами в номерах во время пребывания в московской гостинице «Ритц». Тот же отель снова получил печальную известность, когда в досье Стила были выдвинуты недоказанные обвинения о поведении Дональда Трампа в президентском люксе.
30-летняя русская женщина, которая заслужила гнев Кремля за то, что в одобрительном ключе писала об экономических санкциях, заявила, что она настороженно относится к такого рода подходу. «Меня не интересуют молодые русские, — сказала она. — Меня интересуют молодые голубоглазые парни модельной внешности».
Проверенная временем тактика обрела второе дыхание благодаря приложениям для знакомств, которые позволяют потенциальным шпионам контактировать с гораздо большим числом людей и делать это на безопасном расстоянии, создавая тем самым новые проблемы для контрразведки США, а также для одиноких россиян, которые просто пытаются найти пару.
«Мы не можем пойти в „Тиндер" и сказать: „Дайте нам список всех людей с русской фамилией"», — сказал бывший специальный агент ФБР и экс-директор управления Национальной контрразведки Фрэнк Монтойя-младший.
Вместо этого в приложениях для знакомств и социальных сетях люди, имеющие доступ к конфиденциальной информации, учатся быть осторожными при взаимодействии с молодыми россиянами (а также молодыми китайскими гражданами или даже людьми, которые вообще не похожи на иностранцев — прим. автора).
«Если у нее русская фамилия, это не значит, что она не ангажирована, особенно если она вам действительно нравится, — советует Монтойя. Напротив, высокопоставленные госчиновники, использующие сервисы для знакомств, должны искать красные флаги, как только они сделают свайп вправо. — Они задают вам конкретные вопросы о том, чем вы занимаетесь? Настаивают ли они в них? Когда они спрашивают вас об этом? После того, как вы выпили спиртное? После большого количества выпивки? Это постельные разговоры?»
Монтойя советует добавить немного здравого смысла. «Если этот человек действительно заинтересуется вами, он спросит о вашей семье, о ваших увлечениях, он спросит вас о том, куда вы хотите пойти выпить завтра вечером, — говорит он. — Он не будет спрашивать о том, что вы делаете в комнате без окон, в чреве зверя в Лэнгли».
Когда Монтойя работал на важных государственных должностях, ему даже пришлось предупредить своих трех молодых сыновей о том, что они могут стать целью для женщин, которые ищут возможность получить доступ к их отцу. «Линкдин» может быть еще хуже, чем приложения для знакомств, добавил Монтойя, который регулярно получает в сети непрошенные бизнес-предложения от российских и китайских женщин.
Родившийся в России 20-летний гражданин США, представившийся как «Ник», описал, как ему приходилось быть объектом подозрительных попыток фишинга на обеих платформах. Он имеет доступ к секретной инфопмации и работает консультантом крупного оборонного подрядчика. Первым поступило перспективное предложение непыльной работы в сфере частного капитала, сделанное через «Линкдин». Ник, который говорил при условии, что его настоящее имя не будет опубликовано, немедленно насторожился, потому что частные инвестиционные фирмы редко нанимают консультантов. Когда человек, который инициировал дискуссии, передал Ника партнеру с адресом на домене Outlook.com, Ник покинул беседу, полагая, что законное предложение придет с электронной почты на собственном домене компании.
В прошлом году Ник, который переехал в США в подростковом возрасте, обнаружил, что у него снова возникли подобные подозрения. В то время он долго флиртовал в «Тиндере» с молодой женщиной, которая, как ему показалось, видела в нем объект для сбора разведывательных данных. «Я не знаю, был ли изначально ее целью или стал объектом потенциального интереса после того, как мы начали узнавать друг друга», — сказал он.
«Что я заметил, так это очень, очень быстрые ответы, что очень необычно для „Тиндера", — вспоминал он. — Вопросы были бы очень, очень, очень, очень похожи на наводящие».
Ник отвечал расплывчато, хотя упоминал о любви к чаепитию, и, в конце концов, он набрался смелости пригласить ее на свидание. Но когда она отклонила его приглашение, причина была, так сказать, немного очевидна.
«Она сказала, что она на самом деле является чайным сомелье, и что у нее было мероприятие в эти выходные, — вспоминал он. — Я подумал: „Ничего себе, как необычно. Это самое хорошее оправдание, которое можно было услышать, но я думаю, что это неправда"». Ник заблокировал ее через два дня.
Помимо онлайн-пространства, опасность для контрразведки со стороны русских находит в Вашингтоне и другие пути распространения.
По словам Монтойи, русские многому научились, наблюдая за китайцами, которые в большей степени полагаются на «непрофессиональный сбор» информации, — они получают разведданные от разного рода граждан, имеющих доступ к конфиденциальной информации, а не полагаются в первую очередь на профессиональных оперативников. Китайскую модель часто называют «тысячей песчинок».
«Они не думают, что существуют какие-либо границы из-за того, что русские сделали с нами в 2016 году, — сказал Монтойя, объяснив, что успех в подвигах на территории США может помочь молодым россиянам ворваться в элиту своей страны в то время, когда граждане среднего достатка страдают от экономического застоя. — Этот риск — награда за то, что эти дети пытаются сделать. Они предприимчивы, и они делают это, потому что думают, что дивиденды будут огромными».
Между тем живущие здесь россияне также часто становятся мишенями для вербовки американскими спецслужбами. Сиваев из Всемирного банка упомянул свою русскую подругу, которая считала, что ее готовят к вербовке правительством США. Она отказалась дать мне интервью через него.
При том, что потенциальным активом могут быть русские всех возрастов, мужчины в возрасте от 45 до 55 лет являются для правительства США более опасными объектами вербовки, чем их младшие товарищи, считает отставной специальный агент ФБР Майк Рочфорд, который служил начальником отдела шпионажа в подразделении контрразведки бюро. «Мы замечали, что люди этого возраста, особенно в России, имели тенденцию придерживаться более реалистичной точки зрения, — сказал он. — В браке дела идут плохо, с амбициями непорядок, они не получают продвижения по службе. У некоторых плохие отношения с начальством. Кто-то теряет деньги на фондовом рынке. Их мамы и папы умирают».
Многочисленные кампусы Вашингтона также вызывают озабоченность контрразведки, потому что, с одной стороны, университетское образование является популярным прикрытием для иностранных агентов, а с другой — из-за проводимых в них секретных исследований. Бутина была зачислена в аспирантуру Американского университета, где якобы продвигала кремлевскую повестку.
«Если кто-то приезжает сюда из России, получает доступ к университетам, — предупреждает Рочфорд, — то за ними следует смотреть очень, очень внимательно, потому что здесь на лицо конфликт интересов в плане лояльности».
Представители контрразведки регулярно встречаются с сотрудниками университетов по всей стране, чтобы предупредить их об этом. Результаты подобных встреч, впрочем, бывают различными. Многие руководители ненавидят отворачиваться от ярких студентов или исследователей из-за туманных предупреждений по вопросам национальной безопасности. Один из бывших высокопоставленных сотрудников контрразведки сказал, что университеты Мэриленда и Джонса Хопкинса, которые проводят много секретных военных исследований, относятся к таким проблемам более серьезно, чем остальные вузы в округе.
Жить в кампусе мне как русскому более или менее нормально, говорит второкурсник Александр Наумов, изучающий международные отношения и Россию в Университете Джорджа Мейсона в Северной Виргинии.
Наумов, высокий 19-летний парень, переехал в США в детстве из маленького русского городка. Имея двойное гражданство, он хочет посвятить свою карьеру улучшению американо-российских отношений. Наумов сказал, что он не испытывал дискриминации, хотя друзья шутили, что ему будет трудно получить доступ к секретной информации. Он также рассказал о русском однокласснике, который вернулся в свою комнату в общежитии в прошлом году и обнаружил там какого-то человека, пытавшегося поджечь его российский флаг, на котором так и остались следы обгорания.
Недавно Наумов со своей матерью прикоснулись к своим русским корням, присоединившись к ежегодному шествию от Белого дома до Национальной аллеи. Оно было организовано в память о советских ветеранах Второй мировой войны.
«Появилось ощущение, что у меня две семьи, и я по-настоящему хочу сделать все возможное, чтобы объединить их», — сказал он, отметив, что надеется «уменьшить вероятность просчета, который может привести к серьезным последствиям».

...