Большой передел мира

Движение «Сарха» зародилось в 2014 году в прибрежном сирийском городе Тартус как инициатива уставших от военных потерь алавитов. Оно имело страницы в социальных сетях, вело раздачу листовок, записывало видео с антиправительственной критикой. Позже кампания распространилась на Латакию и другие прибрежные районы Сирии, где сконцентрирована алавитская община, из которой происходит действующий президент Арабской Республики Башар Асад. За довольно короткое время «Сарха» привлекла к себе внимание тысяч сирийцев и даже обрела собственный веб-сайт. Движение делало упор на большое число убитых и раненых на войне среди своих единоверцев и осуждало «сектантский» характер государственного устройства Сирии. Основная идея оппозиционной организации заключалась в том, что алавитам необходимо установить связь с мусульманами-суннитами и другими этноконфессиональными группами, населяющими Сирию, и признать авторитарный характер управления Асада.
Документы, полученные прокатарским изданием The Middle East Eye, показывают, что движение было создано базирующейся в Принстоне компанией Pehter по заказу британского правительства. Изначально проект находился под контролем Министерства обороны Британии, а точнее — его подразделения «Военные стратегические эффекты», а позже его начал курировать правительственный Фонд предотвращения конфликтов, содействия стабильности и безопасности (CSSF).
Долгое время роль британцев в этом движении оставалась скрытой, ближневосточные СМИ писали о «Сархе» как об организации активистов, представляющих гражданское общество в Сирии. Цель движения описывалась в CSSF следующим образом: создание безопасной медиаплатформы для того, чтобы алавиты могли обсуждать и обмениваться идеями о своих потребностях, жизни и роли в послереволюционной Сирии. Бюджет «Сархи» в 2016 финансовом году составлял 600 тыс. британских фунтов ($746 тыс.), свидетельствует отчётность CSSF. В отличие от других подобных платформ британского правительства движение управлялось напрямую из Лондона.

Боско считает, что Запад может сыграть решающую роль, предоставив китайцам конечный инструмент перемен — правду о новом коронавирусе. Пандемия не должна пройти в этом смысле напрасно, подчёркивает бывший чиновник.
Пока что общая тональность заявлений представителей вашингтонской администрации запустила механизм разработки антикитайских санкций. Сенатор-республиканец Линдси Грэм внёс в верхнюю палату текст законопроекта, в котором говорится о возможности введения ограничительных мер в отношении Пекина, если тот «не будет сотрудничать и не предоставит полный отчёт о событиях, которые привели к вспышке» COVID-19. Если бы не обман со стороны КНР, то в США не было бы вируса, подчёркивает в своём заявлении законодатель. Если Китай откажется от сотрудничества, то, в соответствии с этим законом, «президент будет уполномочен инициировать различного рода санкции, такие как заморозка активов, запрет на въезд, аннулирование виз, запрет для американских финансовых институтов на выдачу кредитов и страхование китайских предприятий, запрет китайским компаниям размещать свои ценные бумаги на американских биржах».
Именно Грэм некоторое время настаивал на том, чтобы в качестве ответной меры администрация Трампа рассмотрела вариант с отказом выплачивать свои долги Китаю. КНР владеет более чем триллионом долларов американского долга, напоминал сенатор.
Впрочем, не исключено, что дискуссия вокруг жёстких мер против Китая пойдёт на спад сразу же после очередных президентских выборов в Америке. Объявление дефолта даже по части американского госдолга — это подрыв стабильности всей финансовой системы, а деятельная помощь китайцам в определении своего «политического будущего» — это взятие новой внешнеполитической ответственности с трудно просчитываемыми рисками. Этого Трамп всегда опасался.