Информационные войны

Освещение событий в России ведущей американской прессой деградирует уже долгие годы, хотя эта страна по-прежнему очень важна для национальной безопасности США. Об этом свидетельствует нынешнее цунами из постыдно непрофессиональных и политически подстрекательских статей в основных газетах и журналах – особенно о сочинской Олимпиаде, об Украине и неизменно - о президенте Владимире Путине. Такая порочная практика в СМИ стала повсеместной новой нормой.

Примечательные исключения существуют, но налицо общий шаблон. Даже в маститых изданиях New York Times и Washington Post авторы информационных сообщений, редакционных статей и комментариев больше не придерживаются традиционных стандартов журналистики, зачастую не сообщают важные факты, не описывают контекст, не проводят четкую разницу между репортажами и аналитическими статьями, не приводят как минимум две разные политические и экспертные точки зрения на крупные события и не публикуют противоположные мнения в колонках комментаторов. В результате американские СМИ пишут сегодня о России менее объективно, менее взвешенно, с большим конформизмом. А идеологии в них сегодня лишь чуть-чуть меньше, чем во времена советской России и холодной войны.

История этой деградации вполне понятна. Все началось в 1990-е годы после распада Советского Союза, когда американские СМИ приняли на вооружение сюжетную линию Вашингтона о том, что почти все действия президента Бориса Ельцина представляют собой «переход от коммунизма к демократии» и таким образом соответствуют американским интересам. К этим действиям относились шоковая терапия в экономике; разграбление олигархами важной государственной собственности, что привело к смерти десятков миллионов людей; уничтожение всенародно избранного парламента и введение «президентской конституции», нанесшей мощнейший удар по демократизации, а сегодня дающей огромные полномочия Путину; жестокая война в крохотной Чечне, давшая толчок усилению терроризма на Северном Кавказе. Кроме того,  Ельцин в 1996 году сфальсифицировал результаты выборов с целью собственного переизбрания, из-за чего его рейтинг в 1999 году опустился ниже 10%, а в стране с огромным арсеналом оружия массового уничтожения начался процесс дезинтеграции. Тем не менее,  у большинства американских журналистов до сих пор такое впечатление, что Ельцин был идеальным российским руководителем.

С начала 2000-х годов СМИ следуют иной сюжетно-повествовательной линии, рассказывая о другом лидере, что также соответствует американской политике. Многогранный анализ в ней принесен в жертву безжалостной демонизации Путина, и при этом мало кто обращает внимание на факты. (Кого-нибудь из советских коммунистических лидеров после Сталина подвергали столь мощному очернительству?) Если при Ельцине Россию представляли как страну с законными политическими и национальными интересами, то сейчас нас убеждают в том, что у путинской России нет вообще никаких интересов, ни дома, ни за границей, и даже на ее собственных рубежах, скажем, на Украине.

У России сегодня много серьезных проблем и немало отталкивающих поступков Кремля. Но человек, полагающийся на СМИ из американского мейнстрима, не найдет там ни первопричин этих проблем, ни наследия, доставшегося от ельцинской России и от провокационной политики США 1990-х годов. Там есть только «автократ» Путин, который, будучи человеком самовластным, в действительности все-таки не обладает столь обширными полномочиями. Никто не ставит ему в заслугу то, что он стабилизировал распадавшуюся на части ядерную державу, что он помогал Америке в вопросах безопасности, начиная с Афганистана и кончая Сирией и Ираном, и даже то, что в декабре он объявил амнистию 1000 с лишним  заключенных, в том числе, матерям маленьких детей.

Неудивительно, что в январе Wall Street Journal опубликовала выступление серьезно дискредитировавшего себя бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили, который наклеил на правительство Путина ярлык «лживости, насилия и цинизма», а Кремль назвал «нервным центром тех бед, которые терзают Запад». Но безответственную порку Путину неизменно устраивают также центристские, либеральные и прогрессивные СМИ, начиная c New York Times, Washington Post, New Republic и кончая CNN, MSNBC и HBO, где в программе Real Time With Bill Maher Говард Дин (Howard Dean), не отличавшийся прежде глубокими знаниями России, недавно заявил под одобрительные звуки участников: «Владимир Путин бандит».

Поэтому СМИ с вожделением ждут падения Путина – по причине «провалов в экономике» (хотя по некоторым показателям Россия превосходит США), доблести протестующих на улицах и прочих правильно думающих оппозиционеров (чьи позиции редко кто анализирует), бегущего прочь от Путина электората (хотя его рейтинги по-прежнему на уровне 65%) или некоего долгожданного «катаклизма». Очевидно веря (как это делает New York Times), что на смену Путину придут несущие с собой «лучшее будущее» демократы, а не оголтелые ультранационалисты, которых все больше становится на улицах и в коридорах власти, американские комментаторы проявляют безразличие к тому, как вожделенная «дестабилизация режима» может отразиться на обстановке в самой большой в мире ядерной державе.

Анализом этих вопросов, и уж тем более реальных последствий определенно не занимается главный специалист по России из New Republic Джулия Иоффе (Julia Ioffe), написавшая в номере за 17 февраля статью почти на 10000 слов. Излюбленная тематика Иоффе отмечена подлинной путинобоязнью: «Он сломил оппозицию, а страна разваливается на части». Эти ее утверждения ничем не обосновываются и не подтверждаются. Статья, ставшая подборкой бесед уроженки России Иоффе с ее недовольными (но, похоже, не очень сломленными) московскими знакомыми, а также щекочущих нервы и давно уже циркулирующих в интернете сплетен, больше подходит для российской желтой прессы (там есть и некоторые фактические ошибки) – собственно, как и пренебрежительное отношение Иоффе к объективности. Протестные крики «Россия без Путина!» и «Путин вор!» «стали для меня одним из самых возбуждающих моментов». Как и твит «Путин всех нас нае..ал». Не забывает она и про многообещающее заклинание: «Катаклизм сегодня ближе, чем когда бы то ни было».

На протяжении многих недель эти ядовитые материалы были посвящены сочинской Олимпиаде и усиливающему кризису на Украине. Еще до начала игр New York Times объявила новый спортивный комплекс в Сочи «дистопией в советском стиле» и предупредила читателей в своем заголовке: «Терроризм и напряженность, а не спорт и радость». В день открытия Олимпиады газета нашла место для трех антипутинских статей и передовицы. Составить ей в этом конкуренцию сумела лишь Washington Post. Факты не имели для редакции никакого значения. Буквально в каждом американском репортаже упорно говорилось о том, что Путин «разбазарил» на игры в Сочи рекордную сумму в 51 миллиард долларов, доказав тем самым их «коррупционность». Но как отметил Бен Арис (Ben Aris) из Business New Europe, 44 миллиарда было израсходовано на «развитие инфраструктуры всего региона», а это  инвестиции в страну в целом.


В целом до начала Олимпиады освещение в прессе было еще хуже. СМИ эксплуатировали угрозу терроризма настолько безнравственно, что это уже было похоже на порнографию. Washington Post, которая за свое критическое отношение к России давно уже получила прозвище ««Правда» на Потомаке», стала олицетворением таких повадок СМИ. Один спортивный обозреватель и автор редакционных статей превратил Олимпиаду в «состязание силы воли» между презренной путинской «бандитократией» и террористическими «повстанцами». Две «воюющие стороны» стали в глазах СМИ настолько похожи друг на друга, что у читателя появились сомнения: за кого же болеть? Так или иначе, американские журналисты заранее присудили победу террористам, очернив «путинские игры» и отпугнув от Сочи многих иностранных зрителей, в том числе, родственников спортсменов.

Сочинские игры скоро закончатся, триумфально или трагически, а вот роковой и зловещий кризис на Украине нет. Возможно, сейчас появляется новый раскол холодной войны между Западом и Востоком, причем не в Берлине, а в самом сердце древней русской цивилизации. Результатом может стать перманентная конфронтация, чреватая нестабильностью и угрозой реальной войны, которая будет намного серьезнее, чем война в Грузии в 2008 году. Эти опасности американские СМИ в своих исключительно избирательных, пристрастных и подстрекательских материалах почти полностью игнорируют, а предложение Евросоюза о «партнерстве» представляют великодушным и благотворным, называя его украинским шансом на демократию, процветание и бегство от России. И это замечательное предложение было отвергнуто только из-за «запугиваний» со стороны  Путина и его «закадычных дружков» в Киеве, говорят они.

Еще недавно завзятые читатели могли рассчитывать на то, что журнал New York Review of Books дает подкрепленную фактами и заслуживающую доверия альтернативную оценку важных исторических и современных событий. Но когда речь заходит о России и Украине, этот журнал поддается всеобщей мании в СМИ. В своем материале от 21 января регулярно пишущая на страницах журнала и неизменно осуждающая Путина Эми Найт (Amy Knight) предостерегла американское правительство о недопустимости сотрудничества с Кремлем в вопросах безопасности в Сочи. Она даже предположила, что путинские спецслужбы «могут быть заинтересованы и даже могут способствовать терактам» типа тех, что унесли жизни десятков людей в Волгограде в декабре прошлого года.

Инсинуациям Найт в своем претендующем на звание доклада об Украине материале вторит профессор Йеля Тимоти Снайдер (Timothy Snyder), опубликовавший его в номере журнала за 20 февраля. Опущение фактов журналистами и учеными это такая же ложь, как и искажение фактов. В статье Снайдера полно и первого, и второго. Этим очень сильно грешат популярные средства массовой информации, однако материал об Украине разместил на своих страницах авторитетный New York Review of Books, а его автором является известный ученый. Задумайтесь над некоторыми из утверждений Снайдера:

- «На бумаге Украина сегодня диктатура». На самом деле, та бумага, или закон, на который он ссылается, вряд ли превращает Украину в диктатуру. И в любом случае, этот закон был отменен. Украина сегодня находится в состоянии прямо противоположном диктатуре. Там царит политический хаос, который не в состоянии контролировать ни президент Виктор Янукович, ни парламент, ни милиция, ни другие государственные институты.

- «Депутаты парламента…своим голосованием практически лишили себя существования». Опять же, Снайдер ведет речь об отмененной «бумаге». Более того, в Киеве сейчас ведется серьезная дискуссия на тему возврата к положениям конституции 2004 года, которые предусматривают возврат ряда важных президентских полномочий законодательной власти. Вряд ли это можно назвать «концом парламентских сдержек президентской власти», как утверждает Снайдер. (А может, ему не нравится перспектива компромиссного решения?)

- «Своими исключительно массовыми и мирными протестами…украинцы показали позитивный пример европейцам». Это поразительное заявление могло соответствовать действительности в ноябре, но сейчас насчет снайдеровского «позитивного примера» есть большие сомнения. Захват правительственных зданий в Киеве и на западе Украины, коктейли Молотова, предназначенные для милиции, жестокие нападения на сотрудников правоохранительных органов, часто звучащие в рядах многих противников Януковича антисемитские лозунги – все это хорошо задокументировано и даже показано по телевидению. Но это не те «примеры», которые читатели могут порекомендовать европейцам и американцам. Такого не потерпит ни одна западная демократия, даже если это будет сопровождаться жестокими действиями полиции.

- «Представители небольшой группы украинских правых экстремистов взяли на себя ответственность за насилие». Такое затемнение сознания означает, что за исключением «небольшой группы», правые экстремисты на Украине это часть «позитивного примера», подаваемого оппозицией. (Многие из этих представителей с ненавистью говорят об «анти-традиционных» ценностях Европы, таких как права гомосексуалистов.) Более того, продолжает Снайдер, «здесь есть что-то подозрительное». Он делает активные намеки на то, что насилие толпы это дело рук «русскоязычных провокаторов», выполняющих приказы Януковича (или Путина). В качестве доказательства Снайдер ссылается на «сообщения», в которых говорится, что подстрекатели «говорят по-русски». Но по-русски говорят миллионы украинцев, находящихся по разные стороны нарождающейся гражданской войны.

- Снайдер воспроизводит еще одно недобросовестное и широко распространенное утверждение СМИ по поводу России, подтверждая то, что редакции слабо проверяют факты. В недавней статье в International New York Times он продолжает свои разглагольствования и пытается удалить из безобидных рядов украинских «крайне правых» неофашистские элементы. Опять же, не имея никаких проверенных доказательств, Снайдер предупреждает о «военной интервенции» против Украины при поддержке Путина, которая начнется после Олимпиады, а надежные сообщения о «нацистах и антисемитах» в рядах демонстрантов называет «российской пропагандой».

- Пожалуй, самая большая ложь, продвигаемая Снайдером и большинством американских СМИ, это утверждение о том, что «вся страна страстно желает интеграции с Европой». Каждый информированный обозреватель знает (из истории Украины, из ее географии, языковой ситуации, религий, культуры, политики и опросов общественного мнения) что страна глубоко расколота в вопросе о том, надо ли ей присоединяться к Европе, или лучше сохранить политическую и экономическую близость с Россией. Нет единой Украины и единого украинского народа, а есть как минимум два, которые населяют западные и восточные регионы.

Такие искажения фактов указывают на две вопиющие недомолвки со стороны  Снайдера и американских СМИ. Все более опасное противостояние между двумя Украинами «разжег» не двуличный Янукович со своими переговорами и не Путин, а Евросоюз со своим безответственным ноябрьским ультиматумом, согласно которому демократически избранный президент глубоко расколотой страны должен выбирать между Европой и Россией. Предложение Путина о трехсторонних переговорах, о котором почти не сообщали СМИ, руководители США и ЕС отвергли наотрез.

Но самая важная недомолвка СМИ - это разумная уверенность Москвы в том, что борьба за Украину является  очередным этапом продолжающегося наступления Запада под командованием США в направлении постсоветской России, которое началось в 1990-е годы с продвижения НАТО в восточном направлении и продолжилось, когда США стали финансировать политическую деятельность НКО внутри России, когда США и НАТО открыли военный форпост в Грузии и объекты противоракетной обороны неподалеку от России. Мудрая это политика Вашингтона и Брюсселя, или безрассудная, но она лжива и обманчива, в отличие от  декабрьского финансового предложения Путина о спасении терпящей крах украинской экономики. «Цивилизационное» предложение ЕС, например, включает положения о «политике безопасности», о которых почти никто и никогда не сообщает, но которые явно ставят Украину в подчиненное положение по отношению к НАТО.

Любые сомнения по поводу истинных намерений администрации Обамы на Украине должны были развеять опубликованные недавно материалы телефонного разговора между Викторией Нуланд и послом США в Киеве. СМИ вполне предсказуемо сосредоточились на источнике «утечки» и на словесном «ляпе» Нуланд «е..ать этот ЕС». Но самое важное в этом разоблачении то, что высокопоставленные американские руководители плетут заговоры, выступая в роли повивальной бабки нового, антироссийского правительства на Украине, и пытаясь свергнуть либо нейтрализовать ее демократически избранного президента. То есть, они осуществляют переворот.

А американцы остались со старым вопросом в новой редакции. Что определило такую деградацию в журналистском освещении постсоветской России: возникший 20 лет назад курс Вашингтона под лозунгом «победитель забирает все» или официальная политика? Почему сенатор Джон Маккейн стоял в Киеве на одной сцене и бок о бок с хорошо всем известным лидером экстремистской националистической партии? Его слабо проинформировали СМИ? Или же СМИ удалили эту часть истории из-за блажи Маккейна?

А как насчет решения Барака Обамы направить в Сочи делегацию низкого уровня, включив в нее отставных атлетов-гомосексуалистов? В августе Путин буквально спас Обаму на посту президента, убедив Башара Асада уничтожить свое химическое оружие. Затем Путин поспособствовал широко разрекламированному заходу Обамы в сторону Ирана. Разве не должен был Обама лично отправиться в Сочи – в знак благодарности Путину либо в знак солидарности с российским лидером в борьбе с международным терроризмом, который наносит удары по нашим странам? Почему он не поехал - потому что  оказался в западне своей недальновидной политики в отношении России, или потому что  американские СМИ представили в ложном свете различные приведенные причины: предоставление убежища Эдварду Сноудену, разногласия по Ближнему Востоку, посягательства на права геев в России, а теперь и Украина? Каким бы ни было объяснение, как говорят русские интеллигенты, сталкиваясь с двумя плохими альтернативами, «обе они худшие».

Оригинал публикации: Distorting Russia

Опубликовано: 13/02/2014 17:37

Осуществляется искажение фактов или преподнесение их в таком свете, чтобы это вызвало неадекватное реальному положению дел поведение противника, а также навязывание эмоционального восприятия фактов, выгодного воздействующей стороне.Воздействие в ходе информационной войны сенсорно (органами чувств) не различается от нейтрального либо позитивного информационного воздействия подобно тому, как негативное физическое воздействие моментально ощущается его объектом и отличается от нейтрального или позитивного, т. е. объект воздействия может и не догадываться о том, что против него ведется информационная война. Вследствие вышеуказанной особенности информационная война мало поддается какому-либо правовому регулированию (подобному гаагскому праву войны), этапы ее проведения, затишья и т. п. не обязательно известны объекту воздействия, она может проводиться в любой информационной ситуации – как при информационном шуме, так и в условиях информационного вакуума.

Другим проявлением сенсорной нейтральности информационной войны является то, что к ее методам не относятся угрозы, шантаж и т. п. В противном случае, воздействующая сторона раскрывается как агрессор, и было бы нарушено главное условие победы в информационной войне. У объекта воздействия репродуцируется иллюзия относительно самостоятельности принятия решений, навязываемых ему, в действительности, воздействующей стороной.

Понятию "информационные войны" очень близко понятие "манипуляция общественным мнением"/"манипуляция массовым сознанием", т. е. подавление воли людей и программирование их поведения. Манипуляция всегда осуществляется скрытно, манипулируемый не догадывается о своей объектности.
Признаками скрытой манипуляции среди прочих являются эмоциональность, сенсационность и срочность, повторение, дробление целостной фактологической картины, изъятие из контекста, "тоталитаризм" ("достоверный источник") источника сообщений, смешение информации и мнения, прикрытие авторитетом, активизация стереотипов и т. д.

К методам манипуляции массовым сознанием относят, в частности, следующие:
использование внушения;

перенос частного факта в сферу общего, в систему;

использование слухов, домыслов, толкований в неясной политической или социальной ситуации;

метод под названием "нужны трупы";

метод "страшилок";

замалчивание одних фактов и выпячивание других;

метод фрагментации;

"метод Геббельса" (многократные повторы);

метод чередования на конвейере "правда, правда, правда,  неправда, правда";

создание лжесобытий, мистификация.

Все эти методы используются в информационных войнах, поскольку в них среди прочего активно осуществляется манипуляция массовым сознанием. Однако манипуляцию массовым сознанием нельзя свести к частному случаю информационной войны.

Информационная война — это именно война, т. е. насилие одного субъекта человеческой истории над другим ради достижения тех или иных целей.
Это более радикальная ситуация, чем обычное подавление правящей группой населения, для чего также используются манипуляции массовым сознанием. Война подразумевает наличие, как минимум, двух субъектов истории в одном пространственно-временном континууме, борющихся за формирование мира по своим лекалам. В этом смысле полноценная информационная война, в отличие от обычной военной пропаганды прошлого, возможна только в информационную эпоху, представляет собой борьбу мировоззрений. Причем мировоззрение агрессора/активной стороны в войне проявляется в рассудочной сфере, а мировоззрение жертвы/пассивной стороны может и не быть рассудочно осознанным, сформулированным и может оставаться на подсознательном уровне, являясь связующим звеном в системе сетевых войн, без понимания сути которых нельзя понять роль и значение информационной войны.

К средствам ведения информационных войн относятся все средства передачи информации – почта, слухи, средства массовой информации и т. д. Причем информационные войны резко активизировались и приобрели фундаментальное значение именно с введением в более-менее развитых государствах всеобщей грамотности и появлением средств массовой информации.

В сфере средств массовой информации можно выделить две основные формы ведения информационной войны – собственно информационное воздействие на сознание противника и осуществление информационных атак на СМИ противника. Информационные атаки осуществляются посредством саботажа систем связи противника, уничтожением теле – и радио-вышек, использованием средств теле – и радиокоммуникаций противника для передачи собственной информации, осуществлением хакерских атак на компьютерные сети противника и т. п. Ряд этих методов вполне применим и в мирное время.

Кибервойны и мировые информационные войны

Подвидом информационных войн являются т. н. кибервойны (Cyberwars), т. е. противоборство в виртуальном пространстве методами информационных технологий. К методам кибервойны немецкие эксперты относят:
шпионаж – проникновение в компьютерную систему противника для получения информации;

искажение – изменение содержания веб-страницы в целях пропаганды;

атака с целью вывода из строя системы – группа компьютеров атакует одновременно компьютерную систему противника с тем, чтобы последняя вышла из строя от слишком большого потока информации.

"Основы "сетевой войны", — указывает Ральф Бендрат, — больше, чем что-либо удалены от доселе имевших место представлений о войне и мире. Эта модель, при которой уже не тело противника является объектом физической атаки, но его воля напрямую изменяется путем завоевания информационного господства, приведет в итоге к тому, что любая форма идеологического или политического противостояния будет оцениваться как война".

Значение кибервойн особенно повышается ввиду тотальной компьютеризации населения и повсеместного распространения сети Интернет.

Молодое поколение в развитых странах и регионах — в частности, в крупных российских городах — практически полностью отказалось от просмотра телевизора ввиду ограниченности каналов информации телевидения по сравнению с Интернетом, а также невозможностью участвовать в медийном процессе, каковую возможность в сети предоставляют различные форумы, чаты, полосы комментариев к информационным сводкам и статьям, социальные сети и т. д. Речь уже может идти о дигитальном поколении.

Правительство США недавно объявило о намерении распространить "войну идей" на популярные Интернет-сайты, форумы, чаты и блоги в русском сегменте глобальной сети. Об этом заявил заместитель госсекретаря США по публичной дипломатии Джеймс Глассман. Речь идет о программе Госдепа Digital Outreach Team, опробованной на арабах, афганцах и иранцах.

В рамках этой программы специально обученные люди выходят в чужеземный Интернет, развенчивают там мифы об американской политике и "отсылают людей к правильным документам".
"Ни для кого не секрет, что в последнее время Интернет широко используется в том числе и для ведения идеологического противоборства. Достаточно вспомнить конфликт на Кавказе, когда в реальном положении дел не только не желали разбираться, но и в отдельных случаях перевирали объективные факты", - рассказал газете "Взгляд" старший научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Владимир Евсеев. Вполне очевидно, что США прибегают к подобным мерам как к своеобразному элементу политического давления. Скорее всего, Госдеп темнит по поводу "нескольких сотрудников": для эффективности столь масштабной и трудоемкой работы необходимо привлечь огромный штат высококвалифицированных сотрудников.

Мировые информационные войны против России и информационная война в России

В противоположность 90-м гг. прошлого века, когда в России безраздельно господствовал либеральный западнический дискурс и любые апелляции к национальной самобытности России, к отличным от Запада национальным интересам, геополитической и цивилизационно-культурной субъектности нашей страны клеймились как "красно-коричневый" реванш и черносотенство, в последние девять лет в российской политической и общественной жизни более обширно представлена патриотическая риторика. В этой ситуации активные сторонники прозападной геополитической и цивилизационной ориентации вынуждены искать новые методы продвижения своих идей, маскируя либеральную идеологию под псевдопатриотические концепты.

Учитывая печальный опыт ряда откровенно прозападных средств массовой информации типа бывшего НТВ, а затем ТВ–6, резко отрицательный имидж радиостанции "Эхо Москвы", напряженную ситуацию в отношениях с Западом, ничтожный рейтинг либеральных политиков, а также тот факт, что подавляющее большинство населения России освободилось от политических и масс-культурных иллюзий девяностых годов и приобрело иммунитет к явной и неприкрытой американской пропаганде, сторонники американизма предпринимают попытки мимикрировать под особого рода прагматичных патриотов. Дистанцируясь от откровенно прозападной репутации и пользуясь новым имиджем, они пытаются сохранить и расширить сети влияния на власть и гражданское общество.

Зачастую выявить такие приемы представляется весьма затруднительным делом, требующим мощного идеологического инструментария, позволяющего распознавать инфильтрации либеральной парадигмы.
Особым препятствием для разрешения данной проблемы является также то, что идеологическая война в своей soft версии, - а именно в этой форме она преимущественно и ведется сейчас внутри России – остается зачастую незамеченной для объектов воздействия антироссийской пропаганды. Любое отдельно взятое высказывание, сентенция, формула мимикрирующего либерализма кажется, на первый взгляд, логичным и прагматичным проявлением заботы о благополучии государства и общества, пусть и оппозиционным конкретным действиям властей или идеологии последовательных сторонников российской цивилизационной идентичности, но в равной степени патриотичным и национально-ориентированным. Но это происходит только до тех пор, пока мы не попытаемся найти этой формуле или этому высказыванию классификационное место в целостной идеологической системе, где Россия и русский народ являются самоценными цивилизационными, геополитическими, культурными, экономическими субъектами

Таким образом, в нынешнем российском состоянии идеологического хаоса, когда на вооружении у государства и влиятельных институтов гражданского общества (за исключением, пожалуй, Церкви) нет стройной мировоззренческой системы, но наблюдается лишь броуновское движение патриотических намерений и лозунгов, инфильтрация либеральной идеологии под видом прагматичного патриотизма представляет собой особую угрозу государству и обществу. Особенно это заметно в связи с тем, что в Конституции образца 1993 г. государственная идеология (суть национальная идея) прямо запрещена.

Информационно-психологическая война в сети Интернет

После резкого ограничения прозападной деятельности СМИ на телевидении, радио и в печатных изданиях в 2000-е гг., связанного как с объективными (недовольство населения либеральной пропагандой), так и с субъективными (политика властей разных уровней) причинами, либеральная пропаганда в значительной степени переместилась в Рунет. Этому способствовал целый ряд факторов. Все большее распространение Интернета в России в последние годы позволяет ему успешно конкурировать с иными – особенно печатными – средствами массовой информации. Демократичность Интернета, позволяющая широко распространять информацию, независимо от финансового положения заказчика и исполнителя, удобство распространения интернет-медиавирусов,  слабый контроль и регулирование Интернета государственной властью – создают ореол свободомыслия и вольнодумства Всемирной паутины.

В значительной степени зеркально повторилась ситуация конца 1990-х – начала 2000-х гг., когда почти все без исключения "классические" средства массовой информации были прозападными, в то время как в Интернете, уже довольно широко освоенном российскими пользователями, процветал радикализм всех мастей – национал-большевизм, русский ультранационализм, анархизм, евразийство, ультралевые, ультраправые идеологии и т. п. Отличием является только то, что и в настоящее время пространство Рунета в значительной степени остается нелиберальным – не в последнюю очередь, в связи с тем, что изгнанные из официальных СМИ западники резко активизировали здесь свою деятельность.

Относительной – насколько это возможно в среде народа, чьи архетипы, цивилизационные установки и этнопсихология предельно далеки от европейских – популярностью в Интернете прозападные силы обязаны следующим факторам. Преимущественному пользованию Интернетом образованной молодежью крупных городов – студентами, старшеклассниками, офисными работниками, иногда бывающими за границей и склонными к выражению "собственного" мнения по самому разному спектру вопросов. Тотальной поддержке любой политики государственной власти на телевидении, что сильно портит его имидж в глазах населения. Интернет-зависимости населения, в значительной степени переставшего пользоваться иными источниками информации, что в совокупности с легкостью и неконтролируемостью распространения любых взглядов делает Рунет преимущественной сферой прозападной пропаганды.

Анализ агитационной деятельности в Интернете стоит проводить с учетом посещаемости тех или иных ресурсов, освещающих политическую тематику. К таковым следует отнести, в первую очередь, блоги и собственно информационно-аналитические порталы разных типов. Рассмотрим некоторые примеры.

Сайт "Кавказ-Центр"

Ярким примером ведения информационной войны в Интернете является сайт "Кавказ-Центр". Цель этого ресурса, разумеется, заключается в подрыве стабильности в России. Причем достигается это двояко. С одной стороны, среди национальных меньшинств насаждается точка зрения, что их угнетают, что Россия – тюрьма народов. С другой стороны — среди русских косвенно формируется убеждение, что малые народы России (особенно кавказцы) являются постоянной угрозой безопасности России и русских. Формируется, таким образом, взаимная вражда государствообразующего этноса и малых народов

Приоритетом деятельности "Кавказ-Центра" являются манипуляции массовым сознанием народов Северного Кавказа.

Причем объектом пропагандистского воздействия выступают не только ингуши, чеченцы и дагестанцы, но и такие исторически лояльные русским народы, как кабардинцы, адыги, карачаево-балкарцы и другие. Учитывая возросший с падением СССР интерес малых народов к своей истории и полный дефицит государственной образовательной политики в этой сфере, сайты типа "Кавказ-Центра" заполняют "образовательную" нишу для кавказской молодежи – разумеется, в антироссийском ключе.

"Радио Свобода"

Примером ведения информационной войны старыми методами, т. е., по сути, не информационной войны, а обычной антироссийской пропаганды, является деятельность Радио "Свободная Европа – Радио Свобода" (РСЕ-РС). Центральный офис радиостанции находится сегодня в Праге. Однако ввиду некоторого ухудшения отношений с чешским руководством рассматривается вариант переноса офиса в столицу более антироссийски ориентированного государства – Латвию.

Вещание РСЕ-РС осуществляется в 14 регионах России, в 38 городах. Радио "Свобода" было создано для идеологической борьбы с СССР и разоблачения советского режима, т. е. как орудие пропаганды государств блока НАТО против социалистического альянса. ОВД и СССР, как известно, распались, а НАТО и РСЕ-РС по-прежнему существуют. Причем характер их деятельности и цели в отношении России не претерпели никаких существенных изменений. Именно так и надо оценивать деятельность данной радиокорпорации. Тем не менее, представляет интерес использование радиостанцией сетевых принципов информационного воздействия.

А. Мухин в книге "Медиа-империи России" характеризует позицию РСЕ-РС в медиа-пространстве следующим образом: "Главными направлениями деятельности являются дискредитация российской власти, а нередко и российской культуры, информационная поддержка более проамерикански настроенных противников существующего режима и пропаганда американизма. Кроме этого, значимой формой является поощрение сепаратистских настроений нерусских народов. Этот факт, в частности, подтверждается и бывшими сотрудниками национальных редакций корпорации, которые открыто заявляют об огромной роли РСЕ-РС в пробуждении "национального сознания".

Следующая цитата из работы А. Мухина указывает на механизм занятия пустующей ниши национальной политики проводниками западных геополитических интересов: "Резкий рост напряженности в отношениях с властными структурами РФ вызвал проект вещания из Праги на Северный Кавказ на чеченском, аварском, черкесском и русском языках в начале 2002 года.

Одним из инициаторов решения начать "кавказское" вещание был известный "ястреб", популярный в разведывательных кругах председатель сенатского комитета по иностранным делам Джесси Хелмс. Проект вызвал резко негативную реакцию как у российского политического руководства, так и у руководства Чечни – А. Кадырова и С. Ильясова, хотя сепаратисты и их сторонники восприняли новость с одобрением. По данным Washington Post, оппозицию этому предложению составил даже Государственный департамент США, предвидевший возможные внешнеполитические осложнения. Тем не менее, вещание началось, а в России президент В. Путин заявил о необходимости пересмотра условий соглашений по РС, подписанных в свое время Б. Ельциным в 1991 году".

Примеры информационной войны и "разрешенная" русофобия

Несмотря на то, что в последние годы большинство либеральных в прошлом журналистов переквалифицировались в "прагматичных патриотов", остается определенная прослойка представителей СМИ, ведущих агрессивную, открытую информационную войну с российским Правительством. Зачастую содержание проводимой с их стороны полемики выражается в прямом разжигании межнациональной розни, призывах к развалу Российской Федерации, прославлению террористов, открытой информационной поддержке враждебных государств – например, Грузии во время грузино-российской войны в Южной Осетии, Украины – в "газовых войнах".

Возникает вопрос: с чем связана такая критически-оппозиционная, на грани фола информационная политика, например, одной из очень известных радиостанций? Разумеется, воинствующая русо – и россиефобия ее корреспондентов до определенной степени расширяет им аудиторию среди собственно русских слушателей и пользователей Интернета, поскольку то, что вызывает яркие эмоции, пусть и отрицательные, в данном случае, одновременно привлекает (феномен эпатажа). Однако очевидно, что такими методами невозможно изменить российское общественное мнение на более либеральное и прозападное. Напротив, среднестатистический русский человек, послушав таких журналистов, станет еще большим сторонником государственной власти и противником Запада. Следовательно, не русские слушатели являются целевой аудиторией. Учитывая, насколько часто эта радиостанция поднимает национальный и религиозный вопрос, критикуя при этом политику властей, становится ясно, что именно представители нацменьшинств России являются объектом информационной войны, ведущейся радиостанцией. В первую очередь, это касается жителей и выходцев из такого традиционно проблемного региона, как Кавказ.

Валерия Новодворская, в частности, в эфире от 29 августа 2008 г. заявила следующее: "Мы его сделали террористом. Уничтожая Чечню столько лет подряд, мы сделали демократа Шамиля Басаева террористом… он выступал как абсолютный западник, предлагал сделать армию по американскому образцу, избрать американскую модель развития, компьютеризировать Чечню, скатился от великого отчаяния, видя, что Запад не защищает Чечню, скатился, как многие другие скатились на религиозные позиции".

Эта фраза была сказана за два дня до четвертой годовщины теракта в осетинском городе Беслане, жертвами которого стали 329 человек, в том числе 159 детей, и ответственность за который взял на себя Шамиль Басаев.

Разумеется, адресатом заявления Валерии Новодворской стала не русская аудитория, которую такими методами в чем-то убедить невозможно, особенно если учесть специфический медийный имидж Валерии Ильиничны, а северокавказские слушатели. Учитывая крайнюю напряженность вайнахско-осетинских отношений, очередное упоминание терактов, совершенных этническими чеченцами против осетин, явно призвано дестабилизировать ситуацию в республиках. Причем время выбрано особенно удачно: с одной стороны – годовщина бесланской трагедии, с другой – необходимо срочно разрушить тот позитивный потенциал, который совсем недавно был создан для нормализации чечено-осетинских отношений чеченским батальоном "Восток", самовольно воевавшим в Южной Осетии под командованием опального Героя России Сулима Ямадаева.

Подобные заявления ("он выступал как абсолютный западник", "видя, что Запад не защищает Чечню, скатился, как многие другие скатились на религиозные позиции"), безусловно, вызовут негодование в осетинском обществе еще и потому, что Запад для осетин – нечто весьма негативное, поскольку именно он помогал Грузии готовиться к геноциду кударцев (южных осетин). В то же время, апелляция к Западу призвана воздействовать и на жителей соседней с Осетией Ингушетии, где последние месяцы сохраняется весьма напряженная обстановка, регулярно совершаются теракты и убийства видных общественно-политических деятелей, а оппозиция открыто взывает к западному миру с требованием "отделить Ингушетию от России".

В самой Чечне, о которой и говорила преимущественно Новодворская, общественная и идеологическая ситуация продолжает оставаться весьма напряженной. Значительная часть молодежи резко негативно относится к России и настроена оппозиционно, что можно проследить на чеченских форумах в Интернете – в частности, на сайте vk.com. Продолжается уход молодых чеченцев в горы, резко обострилась ситуация после убийства в Москве брата вышеупомянутого Сулима Ямадаева Руслана, также имеющего звезду Героя России. Учитывая известную родовую вражду между кланами Кадыровых и Ямадаевых, это убийство детонирующим образом дестабилизировало ситуацию в республике.

Таким образом, становится ясно, что Валерия Новодворская обращается не к русским, а именно к кавказцам – чеченцам, ингушам и осетинам. Ее заявления призваны, таким образом, подлить масла в огонь межнациональной вражды на Кавказе.

С другой стороны, очередное упоминание межнациональных эксцессов прошлого призвано также восстановить русское население против чеченцев, спровоцировать русский национализм и неизжитую пока еще чечено-фобию. Это способствует эскалации напряженности в этнических русских регионах, где проживает более-менее значительное число выходцев из Чечни – в частности, в крупных городах европейской части России и в Ставропольском крае.

Одна из ведущих журналисток этой радиостанции позволила себе фактически в военное время открыто прославлять агрессора, заявив в эфире радиостанции 16 августа (через четыре дня после официального прекращения военной операции российской стороной): "Грузины храбро напали… У Грузии не было варианта, кроме как воевать с этой южноосетинской “Хезболлой”".

В нарушение всех норм журналистской этики журналистка не только встала на сторону военного противника России, но и давала ничем не подтвержденную претенциозную оценку событиям в риторике обвинений "зверств русского империализма": "Вот мы снесем с лица земли Цхинвали и скажем, что это сделали только грузины. Оказалось, что российская армия не может стрелять прицельно. А неважно – мы будем сносить с лица земли грузинские села, и мы дадим понять, что мы разбомбим Тбилиси…. Эта такая абсолютно террористическая тактика. Ковровые бомбардировки". Необходимо отметить, что подобное освещение событий нельзя объяснить "недосмотром" главного редактора радиостанции или личным мнением конкретных журналистов, которое может не совпадать с мнением редакции.

В эфире радиостанции во время войны появилась не только "бывшая" сотрудница ЦРУ, а ныне глава Московского Центра Карнеги Роуз Геттемеллер, но и представитель высших органов государственной власти враждебного государства – вице-спикер парламента Грузии Михаил Мачавариани.

Безусловно, такое невозможно без согласия главного редактора. Интересно, что вскоре после интервью с Мачавариани ведущий того эфира заявил об отъезде за границу на длительное время. Журналисты радиостанции, в частности, сочувственно цитировали грузино-французского режиссера Отара Иоселиани: "Люди в ужасе, они чувствуют себя совершенно незащищенными, мы знаем, на что способны русские, что они творили в Афганистане и Чечне, они не жалеют ни женщин, ни детей, они ни перед чем не останавливаются, вполне вероятно, что война за Южную Осетию повлечет за собой другие конфликты".

Зверство русских подается как аксиома: "мы знаем". Причем Иоселиани знать этого не может, поскольку с 1982 г. по 2006 г. проживал во Франции, а не, как ни странно, в Афганистане или Чечне.

Присутствуют также и ничем необоснованные личные оскорбления представителей руководства страны. "Мне, - заявляет ведущая радиостанции, - российская власть сейчас напоминает стареющего профессора, который ни интеграл взять не может, ни женщину. И он все время реализует свои комплексы тем, что отыгрывается на молодых мальчиках, которым он ставит двойки. Это больше всего у меня вызывает опасений в российской власти. Она ведет себя как закомплексованный пацан. И у этого закомплексованного пацана не поймешь, чего он завтра выкинет. Сегодня этот пацан выкинул, и разразилась война на Кавказе". Какая "цивилизованная" страна может позволить такую радиопропаганду у себя?

Противодействием информационной войне может быть только ответная активная информационная война.
Бороться с прозападной пропагандой путем приведения логических аргументов абсолютно невозможно, поскольку информационная война — это своего рода "магия слова наоборот", воздействующая в большей степени на психику, чем на рациональное мышление. Она стремится не столько очернить русскую историю, или культуру – это второстепенная цель и побочный эффект, - сколько "причастить" российское общество к особой прозападной либеральной мифологии, в которой - так уже сложилось – нет места ни Российскому государству, ни русской культуре, ни, в идеале, русским людям. Никакой ответственности за свои слова в софистике информационной войны добиться невозможно. Это видно, в частности, на приведенных примерах. Поэтому необходимо вырабатывать собственную политическую, культурную, экономическую мифологию.