При(-о)@балтика

— Г-н Анелаускас, если позволите, то хотелось бы начать разговор с Вашей биографии: как Вы оказались в США?

— В США я оказался еще при СССР. Мы приехали сюда в 1988 году. Была перестройка. На восток не посылали уже, посылали на запад. Такая тактика была у властей, у КГБ — избавиться от подобных мне. «Если хотите, уезжайте, вы же всегда хотели на Запад». Уехали. Всё очень просто.
А я тогда с «Радио “Свобода”» сотрудничал. Был первый такой «открытый» сотрудник русскоязычной редакции «Радио “Свобода”» в Литве. В Латвии был Миша Бомбин, и он мне предложил, когда я в Ригу поехал. Давай познакомлю со всеми, говорит. Савик Шустер еще там был, который на Украине сейчас, он ведь из Вильнюса. Через него я и начал на «Свободе» работать.
Потом я в Америке оказался. Все пути в Америку тогда вели. Поработал в Нью-Йорке на том же радио. Там они начали уже обманывать, не платить. А после уже и Советский Союз развалился. Такая банальная история.
— Чувствовали ли Вы, что СССР «заканчивается»? Становление «Саюдиса», Wind of Change, ожидания нового — не хотелось ли остаться?
— У меня было предчувствие. Еще тогда, когда в Прибалтике с диссидентами общался, когда «Саюдис» появляться стал…
У меня уже тогда было предчувствие, что всё это, вся эта «поющая революция» очень плохо кончится.
И тогда я подумал: не нужно мне это, лучше уезжать отсюда. И правильно.
— Говорят, что большое видится на расстоянии. Пусть Литва и не очень крупная республика, но трансформационные процессы, которые произошли в ней за четверть века, огромны. Какой Вы видите сегодняшнюю Литовскую Республику из-за океана?
— В одной из своих статей я писал: если бы я проснулся после комы и прочитал, что творится в Литве, я бы не поверил. Что случилось с Литвой — уму непостижимо. Это катастрофа, геноцид.
Свергнутый президент Роландас Паксас несколько месяцев тому назад сказал, что хуже, чем теперь, в Литве еще никогда не было за всю ее тысячелетнюю историю. 
Мой покойный отец однажды говорил мне то же самое: «Никто и никогда так не издевался над литовцами в Литве, как теперь». А ведь он десять лет своей молодости провел в сибирских лагерях и ссылке. Был приговорен к смерти, только потом приговор изменили на 25 лет лагерей, из которых почти десять он отсидел. То же самое говорил мне и мой покойный дядя, также бывший ссыльный, — что если сравнивать с теперешней жизнью в Литве, то и ссылка ему не кажется такой уж плохой.
Вот уже двадцать семь лет «ландсбергисты» пугают литовцев русскими, и в то же время они сами ведь больше всего и вредили Литве. За это время обманутый народ доведен до унизительного, жалкого состояния...
Мне трудно себе представить большего врага литовского народа, чем теперешняя барышня-президент Даля Грибаускайте, бывшая когда-то ярой коммунисткой, ставшая такой же ярой глобалисткой, главным агентом нового мирового порядка в Литве. Как Ленин когда-то назвал писателя Льва Толстого «зеркалом русской революции», так я «Красную Далю» мог бы смело назвать зеркалом теперешнего беспредела в стране.
И здесь хочу подчеркнуть, особо подчеркнуть, что я лично испытываю к власть имущим Литвы — «ландсбергистам» — такую большую ненависть, какой ни к кому и никогда в своей жизни не испытывал.
Это они ведь превратили нашу родину-мать в злую мачеху, от которой многие тысячи литовцев вынуждены бежать, словно от войны или чумы.
— Общаетесь ли Вы с литовской диаспорой в США, с представителями старой эмиграции? Какие настроения относительно сегодняшней Литвы свойственны этим людям?
— Не общаюсь. По географическим причинам. В городе, где я сейчас живу, литовцев, собственно, нет. Да и русских очень мало. А так есть небольшое количество литовских эмигрантов, один процент, с кем я общаюсь: по скайпу, например, телефону, письмами.
Есть у меня несколько знакомых, которые такие активные, правильно мыслящие. Была литовская газета в Чикаго — она, правда, обанкротилась. Я им тоже написал цикл статей. Они уже на грани банкротства находились тогда, я им, боюсь, в этом помог.
Там такая девушка еще была молодая, журналистка, очень храбрая. Мы всё напечатаем, говорила, пиши, пиши. Ну я им и написал три-четыре статьи про русофобию. От души написал. На них посыпались угрозы и обвинения: «Как вы можете такого публиковать». На этом газета и закончилась.
А так, когда приезжала наша Грибаускайте — в Чикаго главы государств НАТО собирались в 2012 году, — поехала она на встречу с литовской диаспорой. Пришли послевоенные эмигранты президента приветствовать, а вот эмигранты теперешние ее тухлыми яйцами забросали. Бежала через какие-то мусорные ящики от такой встречи, потом жаловалась американским властям, что ее от своих же литовцев плохо защищали.
Так что неоднозначная эта диаспора, как и все.
— На заре постсоветской независимости функционеры «Саюдиса» обещали построить в Литве демократию, получилось ли?
— «Дерьмократия» получилась. Теперь открыто уже пишут, что не получилось ничего. И говорят даже те, кто обещал, — тот же Аудрюс Буткявичюс, специалист по «цветным революциям». Он ведь тогда был одним из самых главных. А теперь, несмотря на его деятельность на Украине, в Грузии, Киргизии, ведь тоже оппозиционер в самой Литве, в тюрьме сидел.
Литовские функционеры сами теперь признают, что не получилось ничего, только личное у них получилось. Все эти «ландсбергисты» теперь деньги большие получают, им хорошо. Но таких ведь и сотни не наберется.
Демократия? Какая там демократия. Сейчас вот суд идет в Литве над одним из главных диссидентов — Жильвинасом Разминасом. Сигнатары Акта независимости — Роландас Паулаускас, Зигмас Вайшвила — тоже диссиденты сейчас. Вайшвила, сам бывший создатель и первый глава Департамента государственной безопасности Литвы, теперь им же преследуется, в отчетах ежегодных о нём пишут.
— Иронично…
— Всё еще хуже, чем при КГБ. Тогда жаловаться можно было, «оккупанты», мол. А сейчас на кого всё сваливать? Но те, кто головой думают, они-то понимают: теперь на самом деле оккупация.
В советские годы, если уж смотреть ретроспективно назад, всё-таки было союзное государство. Евросоюз таким государством не является. А на нашей территории даже не евросоюзная армия, а натовская.
Сейчас даже и обвинять некого, только самих себя.
— Исторический компонент в Восточной Европе, в частности в странах Балтии, имеет огромное значение для актуального политического процесса. Новый взгляд на недавнее спорное прошлое сакрализируется, на альтернативную интерпретацию накладывается табу. За «неправильные» исторические передачи блокируется вещание телеканалов, «нелояльные» эксперты становятся невъездными, запрещается неугодная литература. Яркий пример — конфискация книг Галины Сапожниковой. Советская цензура вернулась в Литву?
— Я помню советскую цензуру. Была логика. Вот коммунизм, вот диссиденты. Они могут поколебать коммунизм, идеологию. А в Литве и Прибалтике в целом теперь ведь идеологии нет. Ни коммунизма, ни либерализма. Единственная «идеология» — «Россия — враг, Россия нападает». Если не было бы России, надо было бы Россию придумать. Что бы «ландсбергисты» без нее делали? Это как бывший президент Эстонии (Тоомас Хендрик Ильвес — прим. RuBaltic.Ru) говорил: если бы не Россия, мы были бы маленькой Швейцарией. 
«Россия — враг», «русские — враги», «оккупация» — священные коровы, «три слона», на которых в Средние века рисовали планету Земля. Без России не было бы смысла в существовании Прибалтики.
Та же Литва: куда бы ни поехали президент и министры, единственное, что он способны сказать, какая плохая Россия. А если бы России не было, что они могли бы сказать? Что Литва впереди планеты всей по количеству выпитой водки, первое место по эмиграции, первое место по самоубийствам? Можно похвастаться, но вряд ли похвалят.
Так что, если поколебать эти столпы, на которых зиждется теперешнее так называемое государство, будет караул. Оттого и цензура, поэтому они держатся, вцепившись зубами, за «мифологию 13 января».
Если они запрещают про это говорить, запрещают альтернативные мнения, привлекают к судебной ответственности, у мыслящего человека появляется подозрение: «Что-то там не так».
Книгу эту выпустили… ну, какие-то 500 экземпляров. Никто ее не получил, не читал.
— Пока литовцы не сделали ей рекламу.
— Конечно. Теперь читают. Я сам в интернете разместил.
В Литве боятся, что, если люди начнут изучать события 13 января, может что-то всплыть.
И эти функционеры, которые за 25 лет превратили маленькую страну в ужас, они и 13 января что-то там воротили. И даже если «свои стреляли в своих», как говорил Палецкис, то это «мелочь», если посмотреть, что эти «свои», эти «ландсбергисты», сделали потом. Сколько самоубийств, сколько уехавших...
— «Кто кого предал» — такое название носит книга Сапожниковой, о которой мы уже говорили. Как Вы сами отвечаете на этот вопрос, глядя на 25‑летний путь развития постсоветской Литвы из-за океана?
— Как я писал в своей статье после того, что случилось с книгой, я занимаю нейтральную позицию. Меня 13 января в Литве не было, я жил в штате Нью-Джерси, в Америке. Здесь особо никто этим не интересовался, война в Ираке в это время была.
Но всё то, что произошло после 13 января, как я уже сказал, — это не то что предательство, это можно геноцидом назвать, катастрофой.
А учитывая, что теперешнее государство в Литве вообще построено на лжи, я — ярый антикоммунист, националист, можно даже сказать ультраправый — всё же больше склоняюсь к тому, чтобы верить версии именно тех, о ком Сапожникова пишет в своей книге. Верить тем, кто были за сохранение СССР и советской власти.

«Кто виноват», как Герцен спрашивал. Те, кто тогда победил, — «ландсбергисты». Они не только предали свой народ, свою родину, они ее уничтожили. То, что случилось с Литвой за 25 лет, — уничтожение страны. И если так будет продолжаться — а продолжаться, конечно, будет, — это страшно.
После 25 лет я четко могу сказать: лучше бы Советский Союз сохранился.
Тут я согласен с президентом Путиным, развал СССР — самая большая геополитическая катастрофа ХХ века. Я бы даже сказал, что не только ХХ века, но и вообще. Простейшее сравнение: если что-то было плохо, а потом стало еще хуже, то это «плохо» уже не кажется таким плохим. Советский Союз не был лучшим вариантом для жизни, поэтому я и уехал, но по сравнению с тем, что сегодня в Литве… Люди об этом говорят, пишут, и это даже не ностальгия.
Вот рассуждают, что жители Прибалтики чувствуют ностальгию по советскому прошлому. А пропаганда говорит: «Они сами молодые были и ностальгируют не по СССР, а только по своей молодости». И я даже согласен с этим. Но с другой стороны, сейчас оттуда бежит молодежь, которая при советской системе не жила.
— Позвольте закончить наивно-романтическим вопросом. Проект «Литва» господина Анелаускаса? Какой должна быть эта страна? Как добиться перемен к лучшему?
— Изменить что-то, наверно, поздно. Там уже всё настолько развалено, настолько заражено. Естественно, я был за независимость, я и теперь за независимость. Любая страна должна быть независимой. В хороших отношениях с соседями. Как говорили, «мост между Востоком и Западом». С одной стороны Россия, с другой — Европа. Идеальная модель.
А какой должна быть Литва, даже не знаю. Очень сложно сказать. Самая большая преграда на пути к переменам — Евросоюз. Но и без перемен в Америке не будет перемен в Прибалтике или Восточной Европе. Большая надежда была на Трампа, но пока ему не дают что-то сделать. От самих Латвии, Литвы, Эстонии и даже Польши мало что зависит. Но если так и дальше пойдет — даже не хочу говорить…