Большой передел мира

– Какой интерес для инициаторов информационных войн имеют данные социологических опросов?

– Огромный. Результаты опросов учитываются, когда власть принимает решения по изменению политического курса. Журналисты любят кричать об информационной войне, зачастую принимая за неё чисто пиаровские вещи. Если появилось некоторое число критических публикаций, то это ещё не значит, что началась информационная война. Мы чаще оперируем понятием «стратегическая информационная операция». Она может перерасти в информационную войну. Тогда происходит полная перестройка государственного механизма информационного противоборства.

Если число негативных публикаций за единицу времени превышает в пять раз число нейтральных, то мы начинаем рассматривать ситуацию как информационную войну. О позитивных вообще забудьте. Каждая позитивная публикация в зарубежной прессе в конечном итоге стоит больших денег. С чего это вдруг одна страна начнёт хвалить другую? Если же число негативных публикаций меньше пяти, но больше двух, констатируем обстановку информационной напряжённости по отношению к России. Государства, в которых на одну негативную публикацию приходится одна или больше нейтральных, мы относим к числу нейтральных.

Когда сегодня говорят об информационной войне, обычно подразумевают, что началась обработка российского населения в нужном тем или иным элитам той или иной страны направлении. Основная драма любой стратегической информационной операции, однако, развёртывается внутри той страны, которая её проводит. Любое изменение политики сопровождается изменением содержания того, что правящие слои говорят своему населению. Чтобы делать что-то вне страны, элиты сначала должны прийти к консенсусу и осуществить подготовку своего народа, объяснить ему, что хорошо и что плохо.

Перед тем как начать действия против другого государства, например, приступить к организации майдана, надо представлять, насколько эффективной оказалась работа по формированию общественного мнения внутри своей страны. Надо быть уверенными в том, что внешнеполитические акции получат одобрение собственного населения. Для выяснения этого проводятся социологические опросы. На Западе социологические службы проводят два опроса – среди населения и среди элиты. Цель – добиться согласования позиций и получить мандат на проведение тех или иных действий.

– А сколько публикаций по России удаётся отследить за неделю?

– Примерно полторы тысячи по всему миру. Как минимум половина из них негативные. Но это обычная ситуация, а не информационная война. Говорить при таких цифрах можно разве что об информационном давлении, попытках повлиять на общественное мнение.

– Какое государство лидирует по числу негативных публикаций в наш адрес?

– Германия, где на одну нейтральную публикацию 70 негативных. Берлин проводит стратегическую информационную операцию по перестройке российско-германских отношений с формата модернизационного партнёрства на формат резкой конфронтации.
– С чем это связано?

– В стране созрело понимание, что ей пора становиться великой европейской державой и пересматривать в свою пользу итоги Второй мировой войны. Установление Германией над Украиной политического контроля (экономический – дело техники) означало бы прорыв в национальном германском бытии. За период с 1918 года Германия предпринимает уже третью попытку оккупировать Украину. Немцы всегда были заинтересованы в монопольном использовании украинских ресурсов. Немецкий геополитик с мировым именем Карл Хаусхофер убедил Гитлера, что с Украины надо вывозить не только хлеб и марганец, но и чернозём.

– Кроме «индекса агрессивности» другие индексы вычисляете?

– Да. Медиаметрические показатели применяются уже довольно давно, но локально. Замерять медийную сферу сложно и дорого. Существует пресс-индекс. С его помощью можно посчитать, сколько раз СМИ процитировали заявление того или иного политика. Мне нравится следить за показателем скорости нарастания в информационном массиве числа острых заголовков. Накал информационной сферы отражается в квинтэссенции материала – его заголовке. Посмотрим наугад Германию за 11 сентября. Можно написать: «Правительство в Шверине, несмотря на критику, будет проводить День России». А можно и взвизгнуть: «Царство зла существует; В Литве снова возрождается страх перед Россией».

– Какую роль в информационных войнах играет блогосфера? Ссылки зачастую идут на блогеров.

– Валерий Соловей в интервью «ЛГ» совершенно верно сказал, что главной информационной пушкой является телевидение. Блогосфера и все остальные в лучшем случае выполняют роль подносчиков снарядов. Во время информационной войны роль блогосферы снижается. На первое место выходит то, что может в массовом порядке формировать общественное мнение – телевидение и многотиражная пресса. В период киевского майдана блогосфера использовалась слабо. Она в большей степени выполняла коммуникационные, а не пропагандистские функции.

– Наблюдая за тем, как ориентированные на Запад либералы ведут информационные кампании, поражаешься, как дружно они перескакивают с одной темы на другую. Вчера они Андрея Макаревича защищали, сегодня другие задачи решают. Создаётся впечатление, что команды им поступают из единого центра. Так ли это? Какова технология ведения информационной войны?

– Те люди, которые осуществляют против России стратегическую информационную операцию, назначают тему и доводят её до остальных. В том числе и до прозападных российских либералов. И те дружно начинают кричать, какой плохой Путин.

По внешнеполитическим вопросам по своей инициативе наши либералы в принципе ничего не начинают. По внутриполитическим вопросам такое случается. Центр по ведению информационных операций находится в Госдепе США. Там весьма умело играют такой категорией, как «жёсткость газетной риторики». Операции начинаются после крупных политических решений на самом высоком уровне и преследуют определённые цели. Затем в прессе США появляется упреждающий сигнал. Следом подключаются главные медийные рупоры. Этот конгломерат и обозначает тему для российских либеральных СМИ.

Стратегическая информационная операция может быть скоротечной, а может длиться годами. Самой крупной стратегической операцией, которую проводит Запад в отношении России начиная с 5 декабря 2011 года (день подведения итогов выборов в Госдуму) и по сей день, является кампания «Россия без Путина». Те, кто вышел на Болотную площадь, повторяли лозунги, которые чуть ранее фигурировали в СМИ США при обработке американцев.

– Почему одни информационные вбросы срабатывают, а другие нет?

– Не срабатывают те вбросы, которые не учитывают реальные настроения нашего социума. А срабатывают те, которые эти настроения учитывают. Но в последнее время я таких вбросов не наблюдаю. Вспомните кампанию вокруг закона Димы Яковлева... Злые русские не дают усыновить сироту, живущего в нечеловеческих условиях без тепла и ласки! Но эта тема была ориентирована в первую очередь на сентиментальную западную аудиторию перед Рождеством, а не на нас. Как и «дело Магницкого», который абсолютно неинтересен населению России.

В России большинство вбросов с Запада не срабатывает. Но Запад это и не волнует. Им важно, чтобы сработало в государствах самого Запада. А эта цель, как правило, достигается. Девицы из Pussy Riot не имеют поддержки и симпатий в России, а в Европе они в центре внимания. В западных СМИ они предстают как жертвы нарушения прав человека и зажима свободы творчества российской властью. Ажиотаж вокруг нарушения прав ЛГБТ-сообщества вызывает в России крайне негативную реакцию. Политик, прошедший у нас впереди гей-парада, может ставить крест на карьере. Таково наше общество. А западное общество иное. Ему и предназначены крики о нарушении прав геев. На Западе их встречают с пониманием. Основной темой критики Путина в ходе его визита в Амстердам в прошлом году стало обвинение в зажиме прав ЛГБТ-сообщества. Но ведь это полный абсурд! Однако в Нидерландах это обвинение получило массовую поддержку населения. Мэры городов, многие из которых геи, во время визита Путина приспустили на мэриях радужные флаги. Россия и Запад сильно разошлись в понимании добра и зла.

– Бытует мнение, что России сложно вести информационные войны за своими пределами прежде всего по причине отсутствия привлекательного имиджа страны за рубежом. Это действительно главная причина?

– Разговоры про привлекательный имидж России за рубежом надо закончить. Никто там этого имиджа не ждёт. И не даст его переменить. В настоящее время актуален имидж главы государства. Имидж государства сегодня подменяется имиджем власти. Вскоре после войны главный редактор «Литературной газеты» Константин Симонов перед выступлением в одном из канадских городов узнал, что его речь готовятся освистать люди, считающие, что «лучше быть мёртвым, чем красным». В момент, когда ситуация готова была взорваться, Симонов произнёс: «Россия. Сталин. Сталинград». Клакеры промолчали. Так Симонов создал имидж Советского Союза всего тремя словами. Вот когда кто-нибудь из современных поэтов и писателей сформулирует такой имиджевый слоган в отношении России, тогда можно будет утверждать, что Россия выздоровела.

– Одна из самых ожесточённых информационных схваток минувшего лета развернулась вокруг сбитого малайзийского «боинга». Кто её выиграл?

– Все решили свои задачи, причём одинаково успешно. И «боинг», и то, что каждый день происходит на Украине, американцам, грубо говоря, до лампочки. Но этот информационный повод идеально ложится на менталитет западного обывателя. Проблемы терроризма и безопасности полётов касаются каждого. Зверское убийство Муамара Каддафи оправдали тем, что он устраивал теракты на самолётах. Для совокупного Запада что Каддафи, что Путин – один чёрт. Надо неугодного лидера убрать и привести к власти нужного Западу политика или создать хаос. Поэтому, как только «боинг» потерпел крушение, то ещё до всякого расследования причин трагедии Запад в одночасье назвал виновником Путина. Сбитый «боинг» стали использовать в кампании «Россия без Путина».

В силу славянского фатализма глубокого следа в нашем обществе катастрофы в небе не оставляют. Но мы сумели представить дело так, что это, мол, они сами «боинг» сбили, а на нас валят. Задача использовать это во внешней пропаганде, по-моему, даже не ставилась. В итоге каждый выиграл у себя дома. Это не боевая ничья, а достижение каждой стороной своих целей. Мы не можем обратить всех американцев в свою веру.

– Каковы в таком случае цели и возможности России в информационной войне? Россия ведёт лишь сугубо оборонительные бои, защищая своё информационное пространство?

– Из того понимания информационной войны, которое я до сих пор излагал, должно быть ясно, что наша главная задача не состоит в том, чтобы окучить зарубежное общество. Вместе с тем никто не снимает задачу по иновещанию. Россия должна доносить до западной аудитории свою точку зрения. Все, включая наших западных оппонентов, признают успешность работы телеканал Russia Today. Он работает по западным стандартам, но продвигает наши представления о событиях и их интерпретацию. В нормальной обстановке деятельность канала на англосаксонском направлении трудно переоценить. Он представляет точку зрения России и альтернативную информацию той части западного общества, которое не доверяет своему правительству. Задача-максимум – расширять аудиторию и привлекать значимых людей. Русофилы есть везде, но их надо организовывать.

Почему до начала кровопролития в Сирии и на Украине власти США в целом спокойно относились к работе Russia Today на своей территории? Решение задачи по формированию нужного Вашингтону общественного мнения в США наш телеканал затрудняет минимально. В таких условиях, «мели Емеля, твоя неделя». Однако когда начинается крупный конфликт вроде сирийского или украинского, то деятельность чужих телеканалов на территории США воспринимается элитой страны как вражеская, которой надо противодействовать.

Пытаться развернуть массированное информационное наступление на США, даже если мы создадим десять телеканалов Russia Today, бессмысленно. Американцы давно работают в других государствах через неправительственные организации, преследуя цель изменить общество изнутри. А какие русофильские организации работают в США? Если назовёте, очень удивлюсь и скажу вам спасибо.

– Каково состояние российской информационной машины? Хорошо ли она отлажена с организационно-кадровой точки зрения?

– Система политического влияния на СМИ, формирование редакционной политики, финансовые и организационные аспекты деятельности журналистских коллективов в любой стране являются одной из самых закрытых тем.

– Как можно по результатам оценить работу государственной информационной машины?

– В 2008 году она была признана плохой. После событий в Южной Осетии заговорили о том, что Россия проиграла информационную войну. России инкриминировалось то, что она – агрессор. Наши СМИ не предприняли достаточных усилий, чтобы убедить общество в обратном. А непатриотичные СМИ фактически стреляли в спины нашим солдатам. Перед тем как присоединить Крым была проведена огромная, кропотливая, болезненная и почти невидимая работа по исключению из медийного поля России тех СМИ, которые могли бы стрелять в спину. Информационная война требует подавляющего преимущества тех СМИ, которые работают на реализацию государственного проекта. Пропагандистский ужас первой чеченской войны, когда били по своим, не забыт и не должен повториться.

Замечу, что Китай продавил США в одностороннем порядке – очевидно, что аналогичных уведомлений Китай делать не будет. Просто потому что китайские флоты не стоят на рейде у берегов Калифорнии.

Поэтому теперь США по распоряжению Китая будет уведомлять о своих действиях в регионе – даже если они вне территориальных вод Китая.

Это, Обама, прогиб, и понятно, куда с такой динамикой можно засунуть разговоры об однополярном мире, вяличии США и подобное. Туда, куда генерал-майор НОАК одобрит.

Второй пункт «успехов» Обамы – это подписание сниженных пошлин для китайских товаров.

Суть проста – Китаю нужны рынки сбыта. Китай делает конкурентноспособную продукцию. Продукция США (как в том же случае американского vs японского автопрома) в большинстве своем неконкурентоспособна, так как огромные затраты, коррупция, да и кризис на рынке рабочей силы.

Когда сотрудники не могут работать больше часа в день, обладают памятью гусеницы, воспринимают развитие как цепочку докупки дипломов и сертификатов, и при этом все покрыто толерантностью, и на любой чих – суд с темой вида «малый процент женщин и геев в руководстве», конкурентоспособным быть трудно, поэтому США давит конкуренцию как прямыми запретами на группы товаров, так и пошлинами.

Китаю рынок, где много денег и дураков, сильно нужен, так как сбыт всяких высокомаржинальных штучек (гаджетов тех же) тесно завязан на тех, у которых «жизнь стала в два раза лучше, потому что купил восьмиядерный телефон, а не четырехъядерный» и «вот накоплю на престижный логотип на капоте – сразу другая жизнь, другой левел».

Поэтому США прогнули на снижение пошлин. Инструментов давления множество – производство у США расположено вне страны (внутри оно не окупается, да и качество хромает, не будут беглые латиносы ничего старательно делать в принципе, а белый человек из США работать не пойдет, ему надо, чтобы деньги, за компом, и ничего не делать, и престижно называлось), поэтому вполне возможно, что Китай выкатил один из своих тяжелых аргументов: «Мы тогда пошлины на продукцию, которую для США делают, установим».

Надо заметить, что в собственности США на территории Китая ничего из промышленности нет. Есть лишь китайские фирмы, которые размещают заказы для США на китайских мощностях. Поэтому, говоря просто, США в любой момент могут попереть, притом без особого ущерба. Для примера, доля всей продукции Apple на мощностях самого крупного сборщика – 4%. Это можно пережить без вопросов, всякие китайские Lenovo и Xiaomi сожрут эту долю мощностей и не подавятся.

Поэтому вариантов у США – никаких, только в ущерб себе открывать свой рынок для продукции Китая. Что и было сделано. А следовательно – дальнейшее снижение объемов выпуска продукции, добавленной стоимости, перетаскивание из США «дорогих» рабочих мест и прочее, прочее.

У США, впрочем, есть стандартный выход: выдумать новую методику подсчета ВВП, где миллион онлайн-игр будет оценен по миллиону каждая, и результирующий виртуальный триллион долларов позволит выставить себе максимальные рейтинги, чтобы избиратель не плакал, смотрел бейсбол и пил пивко.

 

По силам ли Киеву экономическая изоляция Донбасса?


В настоящий момент Петр Порошенко отменил план по предоставлению автономии Донбассу (в частности, он предусматривал амнистию для части сепаратистов) и делает ставку на экономические меры давления на восточные области. Что касается выделения средств для Донецкой и Луганской областей, «правительство не будет финансировать террористов, самозванцев и проходимцев», отметил премьер-министр страны Арсений Яценюк. Это означает, что за 2014 год регион лишается 32 миллиардов гривен (2 миллиарда евро). В связи с отсутствием работающей банковской системы пенсии в Донбассе больше получить невозможно, и местные жители вынуждены отправляться на контролируемые Киевом территории, чтобы получить свои деньги. В то же время перспектива прекращения поставок газа и электричества больше не рассматривается, однако украинские власти намереваются ввести пограничный контроль у сепаратистских областей. «Экономическая ситуация там станет чрезвычайно сложной, и вкупе с военным давлением эти меры приведут к дискредитации республик, которые в итоге рухнут сами по себе», — считает Владимир Кипен, политолог Донецкого национального университета, нашедший прибежище в Виннице.


Как бы то ни было, в Донбасс продолжает идти российская гуманитарная помощь. По словам российского сенатора Владимира Джабарова, решения Киева аморальны и подтверждают, что для украинских властей важна лишь сама территория, а не живущие на ней люди: вместо этого им стоило бы оказать поддержку в восстановлении регионов и сделать так, чтобы жители не ощущали себя чужаками. Наконец, Киев рассчитывает и на ужесточение позиции Запада по отношению к Москве.

Европейский Союз в тупике?

Ангела Меркель говорила о расширении списка санкций и включении в него ряда лидеров донбасских сепаратистов, что означало бы заморозку их активов и запрет на въезд на территорию Евросоюза. Тем не менее, ЕС, по всей видимости, не в силах заставить Москву изменить свою позицию. Прежде всего, некоторые европейские страны во главе с Австрией и Венгрией явно не горят желанием ужесточать санкции против России. А подобные решения требуют единогласного решения всех государств-членов.

В отличие от точечных санкций против официальных лиц, экономические меры выглядят весьма эффективными. Крупные российские предприятия, в том числе банки и главные нефтяные компании, оказались отрезаны от источников финансирования, а курс рубля покатился вниз.

Однако в политическом плане рейтинги Владимира Путина по-прежнему как никогда высоки, а противостояние с Западом пока только усилило российский режим. Положительным для него оказалось даже принятое летом решение о запрете импорта сельскохозяйственной продукции из Европы и США, которое повлекло за собой рост цен и нехватку продуктов. На московских рекламных стендах появились огромные надписи «Европа работает на нас». «Владимир Путин больше не обращает внимания на министров экономики и прислушивается только к спецслужбам», — сокрушается западный дипломатический источник. Российская власть, как кажется, смирилась с сохранением санкций. И даже без особой тревоги ждет ужесточения американской политики после недавней победы республиканцев на выборах.

Пополнит ли Украина длинный список замороженных конфликтов на постсоветском пространстве?

Несмотря на все слова Владимира Путина, Донбасс наверняка пополнит длинный список «замороженных конфликтов», которыми пестрит карта бывшего СССР после краха коммунизма. Точно так же обстоят дела на Южном Кавказе, в конфликтующих с Грузией самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия: Россия признала их независимость и установила на их территории фактический протекторат. Последняя война, которую предпринял в 2008 году Тбилиси для восстановления контроля над этой территорией, окончилась полным провалом. Относительно происходящего на Украине, для сравнения чаще всего приводится пример Приднестровья, сепаратистской республики в составе Молдавии, которая отличается любовью к России, говорит по-русски и имеет общую с Украиной границу. Россия уже много лет сохраняет военное присутствие на ее территории, но так до сих пор официально и не признала республику. Москва упорно отрицает наличие своих войск на востоке Украины, а в мае заявила, что «уважает» результаты референдума сепаратистов. Точно такой же позиции Кремль придерживается и по поводу президентских выборов в Донецке и Луганске.

Сентябрь 1945 года. На причалах владивостокского порта — кромешный ад: грузовики, «виллисы», пушки, толпы пехоты. 126-ой легкий горнострелковый корпус в составе трех бригад грузится на транспортные суда, отходящие одно за другим.
Куда, если война с Японией закончилась две недели назад?

В капитанских сейфах — пакеты, которые надлежит вскрыть в море. Пункт назначения — бухта Провидения. Приказом Сталина и постановлением СНК СССР № 2358 от 14 сентября 1945 г. корпусу поставлена задача: «создать на полуострове Чукотка оборонительные форпосты, прикрыть основные морские базы на побережье Анадырского залива и бухты Провидения, обеспечить с суши их противодесантную оборону».

Зачем? Уже ясно: атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки военного смысла не имела. Это было предупреждение Советскому Союзу: вам нечего ловить на Дальнем Востоке. У берегов Чукотки уже начали крутиться американские боевые корабли, промеряя фарватеры. На Аляске военные проверяли пригодность вооружений к действиям в арктических условиях.
Потому-то осенью 1945 года десять тысяч мужиков в серых шинелях высадились на скалы, не приспособленные для жизни. Как они жили там, на краю света, в палатках при морозах до минус 60, когда даже дышать тяжело — песня отдельная. Лес для казарм и прочий строительный материал стали завозить пароходами только в 1948 году. Но уже через год первопроходцы жили в казармах, построенных своими руками.

Спустя три года корпус превратится в 14-ую армию. В обиходе ее будут называть десантной армией вторжения. Командармом назначат Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Николая Олешева, который отличился в боях с немцами. А потом его войска перепрыгнули Хинганский хребет и за 15 дней прошли почти тысячу километров. Здрасте, товарищи японцы!
Командарм-14 очень хорошо понимал свою задачу: в случае нападения США на Советский Союз высадиться на Аляске и нанести ответный удар. Поэтому его солдаты помимо обороны отрабатывают длительные марши: ведь ширина Берингова пролива всего-то 86 километров! На лыжах — за два дня, а на технике — и говорить нечего. Нам бы только за бережок зацепиться. А уж там по автобану через Канаду до самого штата Вашингтон.

В 1949-м у Советского Союза появилась своя атомная бомба и средство ее доставки — бомбер Ту-4, копия американского B-29 «Суперкрепость». Того самого, что бомбил Хиросиму и Нагасаки. И 14-я армия начинает строить аэродромы подскока на базе площадок, оставшихся от авиатрассы «АлСиб». Той самой, Аляска — Сибирь, по которой тогдашние союзники перегоняли для воюющей Красной Армии ленд-лизовские «аэрокобры», «бостоны» и «митчеллы».

Но денег не хватало, потом умер Сталин. Стройки свернули, в том числе и тоннель на Сахалин под Татарским проливом.
P. S. Это лишь одна страничка трагической и славной истории битвы за российскую Арктику. Из которой не вычеркнуть ни сталинских военных строителей, ни тех, кто задолго до них начинал осваивать русские севера и торить путь к Тихому океану. Безымянные новгородские ушкуйники, Ермак Тимофеевич, Дежнев, Хабаров, Атласов, братья Лаптевы, Великая Северная экспедиция, гидрографы Литке, Толль, Русанов, Колчак. Они смотрят на нас из своего далекого далека: ребята, помните, это наша земля!

Благовоспитанные бритты предупреждают: «Отдайте Арктику России — и ждите новых экологических катастроф. Отдайте ее в чьи угодно руки, хоть Чада». Беспокоятся экологи: русские буровые — смерть белым медведям, плавучие АЭС — смерть людям. Эпидемия беспокойства охватила США, Канаду, Норвегию, Данию, Великобританию и даже Эстонию.