Попытка путча именно сейчас не связана со временем отдыха Эрдогана на море. Не исключено, что на выступление мятежников подтолкнуло другое. Стимулом для попытки переворота стало резкое изменение внешнеполитического курса страны, предпринятое Эрдоганом в прошлом месяце. И не потому, что военные (и стоящие за ними представители старой элиты) выступают против нормализации двусторонних отношений Турции с Россией и Израилем. Эта трансформация внешнеполитического курса выявила перспективы улучшения экономики Турции и ее выхода из стадии перманентной ссоры со всеми своими географическими соседями.
Противники Эрдогана внутри страны делали ставку на его дальнейшую политическую изоляцию, экономическую стагнацию Турции, продолжительную и бесперспективную войну с курдами, провал обещаний о либерализации визового режима с ЕС и прочие события из категории «чем хуже – тем лучше». Все это сначала должно было обеспечить провал идеи трансформации конституции на референдуме, а затем поражение на парламентских выборах правящей партии и как следствие – отставку Эрдогана. Разрыв с Россией в дополнение к прочим провалам во внешней и внутренней политике турецкого президента дал толчок росту критической массы недовольных. На фоне сложных отношений Турции с Ираном, Египтом и Израилем, не говоря об участии этой страны в сирийской гражданской войне, это могло стать соломинкой, ломающей спину верблюда.
Если придерживаться версии, что попытка переворота была не следствием работы спецслужб в оппозиционной среде, напрашивается вывод: когда выяснилось, что Эрдоган может ради сохранения личной власти наступить на горло собственной песне, для организаторов заговора стало очевидно: остановить победный ход турецкого президента, который сделал ставку на экономическое оживление в рамках нормализации отношений с Россией и Израилем после провала его заигрываний с ЕС, может только мятеж. Они его и попытались осуществить в пределах своего профессионализма.
Означает ли это, что мы являемся свидетелями окончания эпохи властных амбиций турецких военных? Вряд ли. Остается на повестке дня (репрессии его только усилят) их недовольство. Есть стремление не допустить превращения Эрдогана в узурпатора. Вместе с ситуацией в Сирии, серьезными разногласиями в руководстве Партии справедливости и развития, курдским вопросом это означает институциональный кризис архитектуры власти в Турции, который далеко еще не преодолен. При этом путч, безусловно, сыграет на руку Эрдогану в попытках получить электоральную поддержку и провести как можно скорее референдум по изменению конституции.
Плоды победной катастрофы Какие тенденции можно предположить на ближайшую перспективу в российско-турецких отношениях? С одной стороны, репрессии в армии ослабят ее и расшатают лояльность элиты к Эрдогану. Что отрицательно скажется на турецком влиянии в Сирии, ослабит поддержку на направлении Алеппо и в пограничном коридоре Аазаз – Джараблус, которую исламисты имели до последнего времени, и упростит задачи сирийской армии и курдских ополчений по взятию этих районов под контроль. Этому будет способствовать и охлаждение отношений Анкары с Вашингтоном, обвиняемым Эрдоганом (справедливо или нет, не столь важно) в поддержке попытки переворота, который требует от США выдать ему живущего там на протяжении полутора десятилетий бывшего союзника, а теперь одного из его главных критиков Гюлена.
Перспективы выдачи известного мусульманского духовного авторитета, который в свое время резко осудил теракт «9/11», авторитарному лидеру Турции малореальны. Однако само это требование значительно ослабляет позиции турецкого президента в американской элите. Показателен в этой связи демарш в отношении базы «Инджирлик» руководства Турции и запрет американским ВВС пользоваться ею для нанесения ударов по ИГ. Это многое уточняет в отношении того, как работает НАТО и насколько Америка может полагаться на Турцию как своего регионального союзника. Впрочем, для ВКС РФ в Сирии это как раз никаких проблем не составляет...
Автор Евгений Сатановский
В оригинале очень много букв, полностью стать Армагеддоныча -
тут.
"С точки зрения молодости жизнь есть бесконечно долгое будущее; с точки зрения старости — очень короткое прошлое." А. Шопенгауэр