Япония

Поблагодарив Уэллеса за информацию, Уманский задал ему ряд вопросов:
«1. Как сочетать эту информацию с самоочевидной боязнью японцев, что в случае нарушения ими мира они подвергнут свои жизненные центры риску разгрома со стороны нашей авиации, и собираются ли, по информации американского правительства, японцы вступить на путь развёрнутой наземной агрессии против нас, или, как многие в Вашингтоне полагают, на путь морской блокады. Уэллес ответил, что на основании полученной американским правительством информации у него создаётся впечатление, что аннулирование пакта о нейтралитете является делом самого ближайшего будущего, что боязнь удара нашей авиации остаётся серьёзнейшим фактором в расчётах японцев и что вполне возможно, что первым этапом их выступления против нас будет блокада, за которой, однако, в случае дальнейшего продвижения немцев последуют и наземное и воздушное нападение. Американское правительство не сомневается в подлинности своей информации.
2. Я спросил Уэллеса, какова будет позиция американского правительства в случае, если события действительно пойдут по линии информации американского правительства. Уэллес ответил: «В случае враждебного выступления Японии против СССР, будь то блокада или прямое нападение, американское правительство наряду с политикой помощи СССР поставками немедленно прекратит всякие экономические отношения с Японией, как по линии поставок ей сырья, оборудования и нефтепродуктов, так и по линии намечавшихся финансовых операций, и нанесёт в этой области японцам ощутимый ущерб». На мой вопрос, не накопили ли уже японцы своими широкими и поныне продолжающимися закупками нефтепродуктов в США значительные ресурсы, Уэллес ответил: «К сожалению, это так». Уэллес добавил, что американское правительство надеется, что военные события на западной границе СССР не отразятся на количестве сосредоточенных на Дальнем Востоке Вооружённых Сил СССР».
Советский посол незамедлительно в тот же день подробно проинформировал Москву о содержании состоявшейся беседы.
Сведения о том, что опасность японского нападения на СССР нарастала, поступали в Москву и из других источников, причём не только от известной группы Рихарда Зорге. В связи с этим следует отметить ранее секретную информацию о том, что японскими дипломатическими шифрами накануне войны обладали не только американские, но и советские органы разведки. Это позволяло Кремлю быть в курсе многих планов и мероприятий японского правительства.
В условиях реальной опасности для СССР оказаться в обстановке войны на два фронта советское руководство было весьма заинтересовано в конкретных действиях США по предотвращению японского нападения на СССР. 8 июля 1941 года нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов в телеграмме послу Уманскому писал: «…Нам особенно интересно было бы знать, какие меры американское правительство может и хочет принять для предотвращения или затруднения выступления против нас Японии, и какова будет его позиция в случае такого выступления. Мы не хотели бы, однако, придавать слишком официальный характер нашим запросам по этому поводу, но нам представляется вполне естественным, чтобы Вы попросили свидания с Рузвельтом в связи с новым положением, созданным нападением на нас Гитлера… Вы могли бы указать, что недавнее заявление Уэллеса о желательности избежания новых конфликтов в Тихом океане не обязательно будет понято Японией как предупреждение против конфликта в прилегающих к нам водах и на материке. Спросите Рузвельта, не считает ли он, что более ясным и решительным заявлением, высказанным публично или в дипломатическом порядке непосредственно японскому правительству, Рузвельт мог бы значительно уменьшить шансы выступления Японии».
Как следует из содержания данной телеграммы, просьба к руководству США сделать решительное предупреждение японцам по поводу их возможного нападения на СССР исходила непосредственно от Сталина и передавалась официально через посла, а не доводилась «через агентов НКВД», якобы стремившихся «вовлечь США в войну с Японией».
На состоявшейся 10 июля беседе Уманского с президентом Рузвельтом советский посол, выполняя инструкции Москвы, весьма настойчиво просил Рузвельта чётко дать понять японцам, что их направленные против СССР действия побудят США предпринять конкретные меры. Сообщая о содержании и ходе беседы, советский посол доносил в НКИД СССР:
«…Я заявил Рузвельту, что, возможно, позиция Японии ещё окончательно не определилась и не ясна самому японскому правительству, внутри которого, по-видимому, происходит борьба, но что именно поэтому было бы крайне важно, чтобы американское правительство «помогло» японскому правительству ориентировать свою политику в мирном направлении, дав публично или дипломатическим путём понять японцам, что всякие авантюры против СССР на море и на материке вызовут со стороны США такие-то и такие-то конкретные мероприятия. Мне кажется, что подобное чёткое, недвусмысленное заявление подействовало бы отрезвляюще, достигнув цели, в которой заинтересованы оба наших правительства: воспрепятствовать или по меньшей мере затруднить агрессию Японии против нас, нарушение ею свободы морей в Тихоокеанском бассейне… Однако Рузвельт избежал ответа по вопросу об американском предупреждении Японии. Я заявил Рузвельту, что мы отнеслись с должным вниманием к дружественному сигналу Уэллеса о враждебных по отношению к нам намерениях Японии, но, как видно из моей недавней беседы с Уэллесом и из сообщений прессы, внутри японского правительства ещё есть колеблющиеся, и отнюдь не поздно авторитетно нажать на него способами, которые американское правительство сочтёт правильным избрать…
Рузвельт зачитал мне цитаты из трёх явно приготовленных для беседы со мной шифровок как подтверждение противоречивой информации о политике Японии:
а. Шифровка из Чунцина сообщает из китайских источников, что японцы взяли твёрдый курс на нападение на нас, избрав закрытие Сангарского пролива и пролива Лаперуза в качестве первого этапа;
б. Шифровка из не названного мне Рузвельтом источника о том, что японцы сконцентрируются на проникновении в Южный Индокитай, создании там морских и воздушных баз и затем на проникновении в Сиам для последующей атаки в тыл Сингапуру и в Голландскую Индию, и что немцы рекомендуют японцам идти именно в этом направлении, не рисковать на данном этапе столкновением с нами, а связывать американские и английские силы в Тихом океане, выжидая германской «победы» над нами, после которой японцы должны будут ударить по СССР. В качестве «цены» немцы обещают японцам наше Приморье;
в. Шифровка из китайского источника в Берлине сообщает о том, что японцы, как только договорятся через немцев в Виши о расширении их зоны влияния в Индокитае и без военных действий закрепятся там, перейдут к блокаде берегов СССР и затем нападут на него.
Рузвельт заявил, что эта противоречивая информация о намерениях Японии, затрагивающих и американские, и советские интересы, действительно отражает глубокий раскол внутри правящих кругов Японии, часть которых боится упустить выгодный момент для агрессии, а другая часть более реалистически осознаёт экономическую слабость Японии, истощённость народа, опасается экономических репрессий со стороны американского правительства, боится воздушного удара со стороны СССР. Рузвельт в заключение этой части беседы заявил следующее: «Если всё же случится так, что возьмут верх авантюристические элементы, то я надеюсь, что ваша авиация выберет хороший, ветреный день и засыплет картонные города Японии доброй порцией зажигательных бомб. Японский народ не виноват, но, видимо, не будет другого средства дать понять правителям Японии безумие их политики за последние годы. Тогда они поймут. Не сомневаюсь в вашем воздушном превосходстве над японцами. По нашим сведениям, у вас на Дальнем Востоке не менее двух тысяч самолётов, уже проявивших себя в стычках с японцами».
Как видно из этой беседы советского посла с американским президентом, Рузвельт постарался избежать прямого ответа на поставленный Москвой вопрос о конкретных мерах США по противодействию нападению Японии на Советский Союз. Будучи не уверенными, сможет ли СССР продолжать сопротивление Германии, президент США и его ближайшие советники не спешили осложнять американо-японские отношения заявлениями о переходе на сторону СССР в случае его конфликта с Японией. По сути дела, Рузвельт рекомендовал советскому руководству в случае столкновения с Японией полагаться в основном на собственные силы.



Тем временем американцы продолжали осуществлять в отношении Токио тактику, сформулированную Уэллесом — «оставлять японцев в неведении о действительных намерениях США». Советское же правительство продолжало усилия, направленные на то, чтобы добиться от США твёрдого заявления, которое затруднило бы развёртывание агрессивных действий Японии против СССР. В ответ на это высокопоставленные представители США в конфиденциальных беседах «успокаивали» советского посла, обещая Москве создание вокруг Японии блокадного кольца.
Военно-морской министр США Ф. Нокс говорил Уманскому: «С этой задачей наш тихоокеанский флот в нужный момент справится успешно, флот в прекрасном состоянии, наши корабли — лучшие в мире. В нашей блокаде будут участвовать и англичане. Да и вы не будете дремать. Японцы этого не могут не понимать».
Уклончивой оставалась и позиция США в вопросе о поставках в СССР вооружения и военных материалов. Это было связано с сохранявшимися в Вашингтоне прогнозами о неспособности СССР противостоять Германии.
«Высшие военные авторитеты, — свидетельствовал Уэллес, — упорно уверяли Рузвельта в том, что СССР не только не сможет сдержать германский натиск сколь-нибудь продолжительный срок, но что немцы неизбежно захватят всю Россию к западу от Урала».
В июле аналитиками Белого дома высказывалось мнение о том, что СССР сможет продержаться в войне с Германией самое ограниченное время, а именно не более 12 недель.
В конце июля Советский Союз посетил личный представитель американского президента Гарри Гопкинс. Цель его поездки в Москву состояла в том, чтобы выяснить, «как долго продержится Россия». К этому американское правительство побудило подписанное 12 июля 1941 года в Москве советско-английское соглашение о совместных действиях в войне. Как известно, на состоявшихся переговорах с послом Великобритании С. Криппсом Сталин и Молотов напрямую заявили о неотложной необходимости создания антигитлеровской коалиции. При этом в Кремле считали, что в такой коалиции примут активное участие и Соединённые Штаты, если не сразу военное, то, по крайней мере, экономическое. Ещё 30 июня советское правительство представило правительству США список материалов, в которых нуждался СССР. Одновременно был поставлен вопрос о предоставлении США Советскому Союзу кредита на пять лет.
Прибыв в Москву 30 июля, Гопкинс был сразу же принят Сталиным. На следующий день переговоры советского лидера с представителем Рузвельта были продолжены. На них Гопкинс получил полную информацию о положении на советско-германском фронте и неотложных нуждах советских вооружённых сил. Беседы со Сталиным произвели на Гопкинса большое впечатление. В первом же отчёте Рузвельту из Москвы он писал: «Я очень уверен в отношении этого фронта… Здесь существует безусловная решимость победить». Лишь после этого правительство США стало в практическом плане рассматривать вопрос о поставках вооружения и других товаров в СССР.
2 августа между послом СССР Уманским и исполнявшим обязанности государственного секретаря США Уэллесом состоялся обмен нотами об экономическом содействии США Советскому Союзу. В согласованной с Рузвельтом ноте Уэллеса указывалось: «Правительство Соединённых Штатов решило оказать всё осуществимое экономическое содействие с целью укрепления Советского Союза в его борьбе против вооружённой агрессии. Это решение продиктовано убеждением правительства США, что укрепление вооружённого сопротивления Советского Союза грабительскому нападению агрессора, угрожающего безопасности и независимости не только Советского Союза, но и всех других народов, соответствует интересам государственной обороны Соединённых Штатов».
За несколько дней до визита Гопкинса в СССР правительство США было вынуждено, наконец, предпринять в отношении Японии конкретные санкции. Однако это было связано не с опасностью японского нападения на СССР, а с расширением японской вооружённой экспансии в южном направлении.



23 июля японское правительство вынудило французское марионеточное правительство Виши подписать соглашение о размещении японских войск в Южном Индокитае. Вслед за этим Южный Индокитай был оккупирован японскими войсками. Тем самым создавалась прямая угроза Малайе, Сингапуру, Голландской Индии и Филиппинам. Это был прямой вызов США и Великобритании. Премьер-министр Великобритании Черчилль потребовал от США предпринять жёсткие меры против японской вооружённой экспансии.
В ответ на японские действия 26 июля США объявили о замораживании японских активов. Одновременно были поставлены под контроль все финансовые, экспортные и торговые операции с Японией.
Находясь в Москве, Гопкинс не скрывал озабоченности Рузвельта действиями Японии в Индокитае. «Рузвельт весьма заинтересован позицией Японии и теми действиями, которые она может предпринять. Имеются ли у Молотова какие-либо предложения о позиции США в отношении Японии?» — спросил Гопкинс во время беседы 31 июля с наркомом иностранных дел СССР. Далее он заявил, что «Рузвельт всегда считал, что Япония сейчас не хочет войны на Дальнем Востоке, так как она не уверена в своей позиции, однако она самостоятельно проводит свою политику на Дальнем Востоке, намереваясь включить в сферу своего влияния и часть Сибири. США весьма заинтересованы положением на Дальнем Востоке, так как неизвестно, куда будет направлен следующий шаг Японии. Правильным ли будет его предположение, заявил Гопкинс, что если США займут твёрдую позицию в отношении Японии в случае, если она двинется в сторону Советского Союза или Голландской Индии, то Япония не предпримет каких-либо агрессивных шагов?» При этом Гопкинс прямо заявил, что «США не хотят, чтобы Япония проникла в Сибирь».
Молотов не скрывал, что Москва весьма заинтересована в таком заявлении Вашингтона японскому правительству, в результате которого в Токио поймут, что в случае нападения на СССР США не будут безучастно наблюдать, а выступят на стороне Советского Союза.
«Если американское правительство и президент Рузвельт сочтут возможным в той или иной форме предпринять какие-либо шаги, предупреждающие Японию о плохих последствиях выступления против СССР, то это будет иметь весьма положительное значение… Если Япония будет знать, что имеет перед собой две страны, являющиеся хорошими соседями, желающими сохранения мира, то ей придётся считаться с таким положением, как с фактом большого значения. Это будет оказывать на Японию сдерживающее влияние», — заявил Молотов Гопкинсу.
Однако Гопкинс, как и президент Рузвельт, уклонился от обещания оказать прямое давление на Японию с тем, чтобы она отказалась от намерения напасть на СССР, сославшись на то, что «США не любят посылать ноты, дающие понять, что США не нравится то или иное мероприятие, проводимое Японией». Однако в действительности причина уклончивой позиции правительства Рузвельта состояла в том, что на него сильное воздействие оказывали влиятельные изоляционистские круги США, которые выступали не только против политического, но и экономического сотрудничества с СССР.

9 августа Черчилль предложил Рузвельту проект ультиматума Японии от имени США, Великобритании и СССР, в котором было заявлено, что если японцы вступят в Малайю или Голландскую Индию, три державы примут такие меры, которые потребуются для того, чтобы вытеснить их оттуда. Однако Рузвельт счёл подобный ультиматум чрезмерным.
Он заявил: «По мнению военного и морского министерств США, основная цель на Тихом океане пока должна заключаться в том, чтобы избежать войны с Японией, ибо война между США и Японией не только свяжет большую часть, если не весь американский флот, но и ляжет тяжёлым бременем на нашу военную организацию и производство, в то время как они должны ориентироваться на Атлантику».
Поэтому Рузвельт и его ближайшее окружение решили ограничиться хотя и достаточно твёрдым, но не столь ультимативным заявлением. 17 августа Рузвельт вызвал японского посла в США К. Номура и вручил ему меморандум для правительства Японии.
В нём содержалось следующее предупреждение: «Если Япония применением силы или угрозой таковой попытается и впредь установить военным путём своё господство над сопредельными странами, США незамедлительно предпримут необходимые для обеспечения безопасности меры».
Хотя в меморандуме речь шла в первую очередь о предупреждении Японии по поводу возможности её дальнейшего продвижения в южном направлении, администрация США попыталась представить американский демарш как предупреждение и по поводу японской политики в отношении СССР.
Во время беседы с советским послом 19 августа заместитель госсекретаря США Самнер Уэллес «строго конфиденциально» сообщил, что «в результате совещания с Черчиллем (имелась в виду двусторонняя встреча на острове Ньюфаундленд, по результатам которой была обнародована англо-американская декларация, известная как Атлантическая хартия — А. К.) Рузвельт в день возвращения в Вашингтон, 17 августа, вызвал к себе японского посла адмирала Номура и просил его передать японскому правительству, что в случае, если Япония предпримет новые агрессивные действия в районе Тихого океана (Уэллес при этом дважды повторил это выражение и подчеркнул, что Рузвельт не делал различия между южным и северным направлением), то США не смогут пройти мимо этого безучастно, немедленно примут ответные меры, не считаясь с возможными последствиями таковых и возлагая на японцев всю ответственность за эти последствия».
Сообщая в Москву эту информацию, Уманский писал: «На мой вопрос, имеется ли японский ответ, Уэллес ответил отрицательно, а на вопрос, сделано ли такое же представление в Лондоне, — утвердительно. Поблагодарил Уэллеса за информацию, которая, как я ему заявил, вызывает тем большее удовлетворение, что соответствует духу предложений, внесённых мной Рузвельту 10 июля от имени советского правительства».
Хотя в меморандуме Рузвельта от 17 августа конкретно Советский Союз не упоминался, в Токио поняли, что в «сопредельные страны» американцы включают и СССР. Поэтому в переданном 28 августа Рузвельту ответе японское правительство сочло необходимым заверить США, что оно не будет предпринимать военных действий против СССР, «пока СССР остаётся верен советско-японскому пакту о нейтралитете, и не будет угрожать Японии или Маньчжоу-Го или не предпримет действий, противоречащих духу пакта». При этом японское правительство высказывало надежду на то, что США будут избегать сотрудничества с Советским Союзом, которое могло бы создать угрозу Японии. Токио заявил, что «не имеет намерений применить военную силу против любой соседней страны». Однако верить этим заявлениям японского правительства было нельзя.
Хотя руководители США давали понять, что не оставят Советский Союз в беде и в случае нападения Японии на СССР «предпримут ответные меры», в Москве не могли полагаться на это обещание. Если США не объявили войну Германии после начала Второй мировой войны в Европе, тем самым обрекая своего основного союзника Великобританию на единоборство с сильным врагом, то что уж было говорить о возможности объявления Вашингтоном войны Японии в случае её нападения на СССР. Поэтому в обстановке реальной опасности начала ещё и советско-японской войны, летом 1941 года Сталин не мог принять решение о массовой переброске советских войск с Дальнего Востока, несмотря на то, что они были крайне необходимы на советско-германском фронте.



Переброска части дальневосточных и сибирских дивизий на запад стала возможной лишь после того, как Сталин получил точную информацию о том, что на Императорском совещании 6 сентября было принято решение отложить запланированное на 29 августа 1941 года осуществление японского плана нападения на СССР «Кантокуэн» до весны следующего года.
С 29 сентября по 1 октября 1941 года по инициативе США и Великобритании в Москве проходила трёхсторонняя конференция, в работе которой принимали участие от СССР — В.М. Молотов, Великобритании — министр снабжения лорд У. Бивербрук, США — посол А. Гарриман. Во время состоявшейся 30 сентября беседы Сталина с главами делегаций США и Великобритании советский лидер уже не поднимал вопрос о военной помощи СССР со стороны США в случае японского нападения. Напротив, он говорил о том, нет ли возможности нейтрализовать Японию, «оторвать Японию от Германии».
Сталин заявил: «У меня такое впечатление, что Япония — не Италия и не хочет идти в рабство к Германии. Поэтому есть основания для отрыва Японии от Германии».
Гарриман заметил: «Великобритания и Америка этим вопросом много занимались. Мы теперь представляем единый фронт, чтобы дать Японии понять ошибочность её отношений с державами оси. Эта политика, которую мы развивали со встречи президента с Черчиллем (9—12 августа), даёт уже хорошие результаты».
Проявленный Гарриманом оптимизм по поводу перспективы вывода Японии из «тройственного союза» вызывает удивление. Как известно, в это время Япония уже завершала подготовку к войне против США.
В сентябре Сталин уже достаточно уверенно заявлял о способности отразить японскую агрессию. Еще 3 сентября 1941 года в своем послании Черчиллю он писал: «…Советский Союз, так же как и Англия, не хочет войны с Японией. Советский Союз не считает возможным нарушать договоры, в том числе и договор с Японией о нейтралитете. Но если Япония нарушит этот договор и нападет на Советский Союз, она встретит должный отпор со стороны советских войск».
Стремление Сталина нейтрализовать Японию, не допустить её активного участия во Второй мировой войне является ещё одним подтверждением того, что для Москвы японо-американская война была невыгодна. В подписанном 1 октября протоколе Московской конференции США и Великобритания обязались поставлять Советскому Союзу с 1 октября 1941 года по 30 июня 1942 года ежемесячно 400 самолётов, 500 танков, зенитные и противотанковые орудия, алюминий, олово, свинец и другие виды вооружения и военных материалов. Советский Союз, в свою очередь, выразил готовность снабжать Великобританию и США сырьём, в котором они испытывали нужду.
Сталин не мог не учитывать, что в случае вступления США в войну эти поставки могут резко сократиться. Уже по этой причине версия о том, что Сталин якобы был заинтересован в скорейшем начале японо-американской войны, по крайней мере, выглядит нелогичной.
Приняв решение воевать сначала с США и Великобританией на юге, японцы делали всё возможное, чтобы создать в Вашингтоне и Лондоне обратное впечатление о том, что Япония намерена уже в ближайшее время нанести удар именно по Советскому Союзу. Можно считать, что такая дезинформация принесла успех.
Содержавшаяся в послании японского премьер-министра Фумимаро Коноэ президенту Рузвельту от 28 августа «надежда японского правительства на то, что США будут избегать сотрудничества с Советским Союзом», и предложение со стороны Токио организовать личную встречу Коноэ с Рузвельтом укладывались в рамки японской операции по дезинформации, призванной убедить Вашингтон в нежелании Японии идти на столкновение с США. Альтернативой же нарушавшему интересы США и Великобритании японскому движению на юг было выступление Японии на севере, против СССР. Это лишний раз убеждало правительство США в правильности утверждённого 21 июля 1941 года оперативного плана Тихоокеанского флота США, который исходил из неизбежности советско-японской войны.
«Каким жизненным интересам США может угрожать Япония? — писала 27 октября 1941 года американская газета «Чикаго трибюн».— Она не может напасть на нас. Это невозможно с военной точки зрения. Даже наша база на Гавайских островах находится вне досягаемости эффективного удара её флота».
Не только военное, но и высшее политическое руководство США и Великобритании в свой стратегии исходили из ошибочного вывода о том, что в связи с выдвижением германских войск к Москве приближается и срок японского удара по СССР с Востока.
» Я думаю, — писал 15 октября 1941 года Рузвельт Черчиллю, — что они (японцы) направятся на север». Английский премьер соглашался с ним.
Эти ожидания ещё более усилились в связи с приходом 18 октября на пост премьер-министра Японии антисоветски настроенного генерала Хидэки Тодзио.
Ожидания японского удара по советскому Дальнему Востоку и Сибири сознательно подогревались из Токио с целью убедить Вашингтон, что новый кабинет министров начнёт войну против СССР, одновременно прилагая усилия для успешного завершения переговоров об урегулировании отношений с США. Посол США в Японии Джозеф Грю, по сути дела, способствовал осуществлению японской «операции по дезинформации».



20 октября он телеграфировал в Вашингтон: «Полагаю, ещё рано рассматривать Тодзио в качестве военного деятеля, ведущего (Японию) к столкновению с США».
Продление 25 ноября 1941 года в связи с истечением срока действия «Антикоминтерновского пакта» Германии, Японии, Италии и их сателлитов кроме всего прочего создавало впечатление, что этот блок агрессивных государств главным образом преследует целью совместное сокрушение Советского Союза. Командование вооружённых сил США продолжало ожидать нападения Японии на СССР. В донесении разведки США от 29 ноября 1941 года американское руководство информировалось о том, что «первоочередным объектом нападения Японии в ближайшие три месяца является Советский Союз». При этом выражалась уверенность, что японское правительство проявит стремление придти к соглашению с США.
К подобному выводу американская разведка пришла, в частности, в результате анализа расшифрованных в Вашингтоне японских дипломатических депеш, которые поступали из Токио в посольство Японии в США. Так, например, в шифротелеграмме министра иностранных дел Сигэнори Того от 16 ноября на имя посла Номуры подчёркивалось, что японцы при первом благоприятном случае могут осуществить свой план вторжения в пределы советского Дальнего Востока. Направление телеграммы подобного содержания объяснить однозначно трудно. Возможны два объяснения.
Первое — это предположение, что она являлась частью «операции дезинформации». Но в этом случае получается, что японцы знали о том, что их дипломатические депеши читают американцы, и сознательно подсовывали Вашингтону дезинформацию. Более правдоподобным является объяснение этого факта с учётом содержащихся в телеграмме слов «при первом благоприятном случае». Можно не сомневаться, что под таким «случаем» имелось в виду падение Москвы. Как свидетельствуют японские документы, в этом случае допускалось одновременное выступление Японии как на юге, так и на севере. Тем более что для захвата советского Дальнего Востока и Сибири предназначались главным образом сухопутные силы империи, роль которых в операциях на юге была не столь велика.



То, что политическое руководство США и Великобритании верило, а кое-кто в Вашингтоне и Лондоне и были заинтересованы в неизбежности японского выступления против СССР, проявлялось в практических действиях США в вопросах оказания обещанной экономической помощи Советскому Союзу. Видя, как Гитлер рвётся к Москве, а японцы изготовились на дальневосточных границах СССР, прагматичные американцы не спешили вкладывать большие финансовые и материальные средства в «гиблое», как казалось, дело помощи уже «обречённой» в глазах многих западных политиков и военных Москве. Как свидетельствуют американские данные, до конца 1941 года, то есть в самый трудный для СССР период борьбы с гитлеровской Германией, США поставили в Советский Союз лишь 204 самолёта вместо 600, предусмотренных по протоколу, танков — 182 вместо 750. Советский Союз, нёсший основное бремя войны, получил менее 0,1 процента от всей американской помощи воюющим государствам (на основе закона о ленд-лизе). Как признавал Гарриман, на 24 декабря 1941 года США выполнили лишь одну четвёртую часть взятых ими обязательств по первому протоколу о сотрудничестве. Заметим, что речь идёт о периоде, когда США ещё не были вовлечены во Вторую мировую войну, а их военная экономика была на подъёме.

Перспективы Японии

Glen S. Fukushima, Senior Fellow, Center for American Progress

Признает он это или нет, зависимость премьер-министра Японии Абэ Синдзо от председателя КНДР Ким Чен Ына очень велика и распространяется на внутреннюю политику страны, её взаимоотношения с Соединёнными Штатами и Южной Кореей и, возможно, даже на будущее японской Конституции.

Во-первых, как и на время проведения, так и на результаты 48-й избирательной кампании в Палате представителей Японии 22 октября значительно повлияли угрозы и действия Кима. Решение Абэ о проведении выборов было основано на тех расчётах, что оппозиционные партии в Японии, особенно Демократическая партия (ДП) и Партия надежды (ПН), находились в состоянии некоторого замешательства, и что угроза разработки Северной Кореей ядерного оружия и запуск ракет заставят японских избирателей голосовать за безопасность и уже знакомое им действующее коалиционное правительство Либерально-демократической партии (ЛДП) и партии Комэйто, а не за новые и ещё плохо известные Партию Надежды или Конституционно-демократическую партию Японии. Решение Абэ провести досрочные выборы, которое многие в то время рассматривали как некую азартную игру, оправдалось: коалиция получила не менее 312 из 465 мест в Нижней палате Парламента. Результаты по четырём конкурирующим кандидатам пока не известны, поскольку подсчёт голосов был отложен из-за тайфуна. Однако правящая коалиция явно обеспечила себе более 310 мест, необходимых для сохранения большинства в Нижней палате.

Во-вторых, можно привести несколько причин, объясняющих, почему Абэ, фактически единственный среди лидеров стран - союзников Америки, сумел развить, кажется, тесные и равные отношения с президентом Дональдом Трампом. Но одним из важнейших факторов было стремление Соединённых Штатов и Японии к совместной работе перед лицом растущей угрозы со стороны Северной Кореи. 12 февраля, когда Северная Корея совершила запуск ракеты, Трамп и Абэ играли в гольф в Мар-а-Лаго. Поведение северокорейского лидера привело к поспешно созванной вечерней пресс-конференции, во время которой Трамп заявил: «Я просто хочу, чтобы все поняли и осознали, что Соединённые Штаты Америки полностью поддерживают Японию, нашего великого союзника». Интересно, что Трамп на пресс-конференции не упомянул о Южной Корее и не высказал явного осуждения действий Северной Кореи.

В-третьих, натянутые отношения между Абэ и президентом Южной Кореи Пак Кын Хе улучшились после совместного заявления стран относительно «женщин для удовольствий», сделанного 28 декабря 2015 года. Хотя японское правительство рассматривало это как «окончательное и необратимое» решение в этом споре, избрание новым президентом Южной Кореи Мун Чжэ Ина 10 мая 2017 года означает, что этот вопрос будет подниматься вновь. Новое руководство страны отказывается принять «соглашение» предыдущего правительства с Японией. Тем не менее, позиция правительства Муна по этому вопросу несколько смягчается необходимостью сотрудничества с Японией в вопросах, касающихся Северной Кореи. Администрация Трампа, как и его предшественника, призвала Японию и Южную Корею отложить их разногласия по вопросу о «женщинах для удовольствий», чтобы три страны могли тесно и совместно работать над решением вопроса Северной Кореи.

На всех трёх фронтах – в вопросах внутренней политики, отношений с Соединёнными Штатами и Южной Кореей - Абэ выигрывает за счёт воинственности Ким Чен Ына по отношению к Японии, Соединённым Штатам и Южной Корее. Будет интересно посмотреть, как Абэ стратегически использует северокорейского лидера для реализации своей самой заветной политической «мечты», - пересмотра Конституции Японии.

Выборы 22 октября 2017 года.
Когда 25 сентября Абэ объявил о своём намерении распустить Палату представителей Парламента и потребовал проведения досрочных выборов, некоторые сочли такие меры ненужными, другие - безответственными, а третьи - политически рискованными. Первая группа настаивала на том, что для проведения досрочных выборов до следующего года не имеется необходимости и каких-либо юридических оснований, тем более, учитывая тот факт, что в августе этого года в Кабинете министров были проведены перестановки. Вторая группа, главным образом, в оппозиционных партиях, утверждала, что Абэ поступает неразумно, инициируя проведение выборов в разгар внешнеполитического кризиса, вызванного позицией Северной Кореи. Оппозиционные партии были также обеспокоены тем, что из-за недавнего создания ПН и её возможного слияния с ДП, которые могут поставить под сомнение «прогрессивный альянс» ДП и других оппозиционных партий, например, Коммунистической партии Японии, они не смогли бы бросить полноценный вызов правящей коалиции ЛДП и Комэйто. Именно по этим причинам Абэ и решил назначить проведение выборов. Третья группа, включая некоторых политиков из правящей коалиции, была обеспокоена тем, что выборы похожи на азартную игру, и, если игра эта будет проиграна, правящая коалиция может лишиться своего лидирующего положения в Нижней палате Парламента. Это, в свою очередь, может привести к тому, что правящая коалиция перестанет обладать необходимым для пересмотра Конституции большинством голосов. В то время, когда Абэ объявил о роспуске Парламента 25 сентября, было неясно, победит или проиграет правящая коалиция на предстоящих выборах.
В декабре 2016 года популярность Абэ выросла до 64% сразу после того, как он с президентом Обамой посетил Перл-Харбор. Поездку премьер-министра поддерживали 84% японского общества, против неё выступали всего 9%. Значение в 64% было самым высоким рейтингом поддержки Абэ с октября 2013 года. Однако в начале 2017 года разгорелся скандал вокруг «Моритомо Гакуэн», в ходе которого Абэ обвинили в оказании помощи националистической школе, в которой его жена выполняла роль «почётного директора», и способствовании осуществлению сделки, благодаря которой школа смогла приобрести участок земли за одну седьмую от его оценочной стоимости. За этим последовал скандал, связанный с «Какэ Гакуэн». В этом случае Абэ обвиняли в оказании содействия при получении близким личным другом премьера лицензии на создание ветеринарной школы. Эти обвинения в кумовстве всё усиливались, когда был выявлен ряд сомнительных действий со стороны выбранного Абэ министра обороны, Томоми Инады, в том числе, её участие в качестве адвоката, представляющего «Моритомо Гакуэн», роль в сокрытии некоторых документов Министерства обороны, а также её неприемлемые заявления в поддержку кандидата от ЛДП на Токийской столичной ассамблее. Эти обвинения привели к отставке Томоми, а Абэ начали критиковать за то, что он выбрал такого непроверенного политика на должность главы министерства, столь важного для национальной безопасности Японии перед лицом растущих угроз со стороны Северной Кореи и Китая.
К июлю рейтинг поддержки Абе упал до 30%. Однако число людей, поддерживающих премьер-министра, снова возросло до 50% к сентябрю. Отчасти это произошло из-за августовских кадровых перестановок, в результате которых в кабмин вошли некоторые новые лица, к примеру, министр иностранных дел Таро Коно и министр внутренних дел и коммуникаций Сейко Нода. Другим значительным фактором, который привёл к росту поддержки Абэ, было наличие угрозы со стороны Северной Кореи с её продолжающимися ядерными разработками и запуском ракет.
Абэ расчётливо рискнул, объявив о проведении выборов 25 сентября. Но ему очень повезло, что всего через четыре дня глава недавно созданной Партии Надежды, губернатор Токио Юрико Койке, объявила, что её партия «исключит» или «отвергнет» («Haijo»), тех членов Демократической партии, которые не будут соответствовать политике ПН, включая тех, кто поддерживает пересмотр Конституции. В результате прогрессивное крыло ДП сформировало новую партию - Конституционно-демократическую партию Японии, которая, по сути, оказалась крупнейшей оппозиционной партией по отношению к правящей коалиции, получив в результате выборов 54 места в Парламенте. Партия Надежды, которая в течение короткого времени считалась потенциально крупнейшей оппозиционной партией, получила всего 49 мест, и Койке признала, что результаты выборов стали «полным поражением» для её новой партии.

Взаимоотношения Абэ и Трампа.
Критика Японии Трампом, в частности, в отношении того, что она крадёт американские рабочие места, экспортирует товары в США, но ничего оттуда не импортирует, манипулирует своей валютой и эксплуатирует оборонные силы Америки, была неизменной на протяжении более 30 лет. Неудивительно, что это вызвало значительное беспокойство в Японии во время президентской избирательной кампании и, конечно же, после выборов Трампа в ноябре 2016 года. Однако в Японии существует термин «оптимизм Трампа». Он означает, что Трамп придерживается довольно мирной и дружеской позиции по отношению к Японии по трём причинам: Северная Корея, экономические стимулы и личная приязнь.

Во-первых, Япония является традиционным противником Северной Кореи. Незапланированная пресс-конференция в Мар-а-Лаго 12 февраля положила начало интенсивному диалогу между Трампом и Абэ по вопросам борьбы с угрозами, исходящими от Северной Кореи. Согласно сообщениям прессы, Абэ является иностранным лидером, у которого было больше всех телефонных разговоров с Трампом после того, как он занял пост президента, и в каждом случае предметом разговора двух лидеров была Северная Корея. Учитывая тот факт, что Трамп разочаровался в том, что Си Цзиньпин не оказал должного давления на Ким Чен Ына, чтобы он отказался от своих ядерных и ракетных амбиций, а также принимая во внимание работу Муна в качестве адвоката по защите прав человека и его достаточно мирную позицию по отношению к Северной Корее, Абэ, кажется, действительно является самым сильным союзником Трампа в вопросах укрепления двусторонних и многосторонних санкций против КНДР, и, по словам Трампа, «рассмотрения всех возможных способов решения проблемы», включая военный вариант.

Во-вторых, Абэ и его команда с ноября прошлого года упорно ищут пути для удовлетворения заявленного Трампом желания изменить экономические отношения Америки с Японией, чтобы они стали «свободными, справедливыми и равными». Эти слова Трамп использовал на совместной с Абэ пресс-конференции после их первой встречи на высшем уровне в Вашингтоне, округ Колумбия, 10 февраля этого года. К числу таких путей относится и предложение Абэ об «Инициативе роста и занятости в Японии и США» (Japan-United States Growth and Employment Initiative), в соответствии с которым японские компании будут инвестировать в Соединённые Штаты для создания рабочих мест, особенно в производственном секторе, которые Трамп обещал во время своей президентской кампании. Абэ знает, что Трамп, как бизнесмен, воспользуется возможностью заявить о деловых «сделках» в Японии и занятости и инвестициях в Соединённых Штатах.

В-третьих, Абэ консультировался с психологами и коллегами Трампа, чтобы выяснить, как лучше всего стать его другом. На их первой встрече в башне Трампа 17 ноября, вскоре после того, как Трамп был избран президентом, Абэ подарил Трампу позолоченную клюшку для гольфа стоимостью 4000 долларов США (зная об интересе Трампа к гольфу). Также он показал публикацию, размещённую Иванкой Трамп в Instagram, на которой пятилетняя дочь Иванки Арабелла повторяет песню и танец японского артиста Пикотаро (зная, что Джаред и Иванка Кушнер будут на встрече). Кроме того, Абэ сказал Трампу: «У нас с вами много общего. Например, моим врагом была газета «Асахи Шимбун», однако мне удалось её победить. Надеюсь, вам также удастся укротить «Нью-Йорк таймс». Узнав об этом, Трамп, по сообщениям, почувствовал себя «как с близким другом».

Во время совместной пресс-конференции в Вашингтоне, округ Колумбия, 10 февраля Трамп сказал: «Я просто хочу поблагодарить премьер-министра за дружбу. Мы стали большими друзьями после встречи в Нью-Йорке, в башне Трампа. Мы долго разговаривали. И, встретив его сегодня в машине, я не просто пожал ему руку, а схватил и обнял, потому что это было естественно. У нас очень хорошая связь, - очень хорошие отношения».
Японские СМИ похвалили Абэ за то, что он попал «в яблочко» на своей первой официальной встрече с новым президентом США. И опросы общественного мнения в то время все ещё демонстрировали положительное отношение к Абэ, отчасти оттого, что он эффективно «обращался» с президентом США, что всегда считалось важной задачей японского премьер-министра и объясняло высокие рейтинги, например, Ясухиро Накасонэ (благодаря его взаимоотношениям с Рональдом Рейганом) в 1980-х годах и Дзюнъитиро Коидзуми (за его поведение с Джорджем Бушем) в 2000-х годах.
Результаты опроса Исследовательского центра Пью, опубликованные 17 октября, указывают на то, что отношение японцев к Соединённые Штатам и их уверенность в американском президенте резко ухудшились с тех пор, как Трамп занял свой пост, причем только 57% японцев благоприятно оценивают США, - на 15% меньше, чем год назад. Отражая ухудшение мнения и снижение уровня доверия к новому президенту США, всё большее количество японцев обеспокоены тем, что взаимоотношения между двумя странами будут ухудшаться (41%). Считают, что после прихода к власти Трампа отношения между США и Японией станут лучше, порядка 17% жителей Японии.
Однако, с точки зрения правительства Абэ, отношения с Соединёнными Штатами идут достаточно хорошо (и, конечно, намного лучше, чем предполагалось), отчасти из-за угрозы со стороны Северной Кореи, экономических инициатив, предпринятых Японией, и личной связи с Трампом, которую Абэ усердно развивает. В целях укрепления военного потенциала Японии и пересмотра Конституции Трамп может оказаться самым сильным сторонником Абэ.

Пересмотр Конституции.
Пересмотр Конституции, особенно статьи 9, не является легкой задачей, учитывая историческую пассивность, общественные настроения и юридические препятствия, которые необходимо преодолеть для её решения. Но Абэ может оказаться в наиболее благоприятной обстановке за все 70 лет с момента вступления в силу нынешней Конституции. Во-первых, недавние выборы дали правящей коалиции ЛДП и Комэйто более двух третей голосов. Если включить в состав палаты представителей Партии Надежды и Японской партии инноваций, примерно 80% членов новой Нижней палаты парламента поддержат пересмотр Конституции.
Во-вторых, позиция Трампа заключалась в том, что Соединённые Штаты слишком «ослаблены», чтобы позаботиться о военной защите своих союзников. Он считает, что союзники должны прекратить «эксплуатацию» Соединённых Штатов, которые больше не могут позволить себе помогать другим странам в военных вопросах, в качестве силы обороны, и должны заботиться о своей защите самостоятельно. Это полностью согласуется с мнениями тех, кто поддерживает Абэ, который хотел бы укрепить военные возможности Японии, потому что Япония должна стать «обычной страной», имеющей свои независимые военные возможности, в условиях того, что США больше не могут быть надёжным военным партнёром, который придёт на защиту Японии.
В-третьих, Северная Корея и Китай являются двумя противниками Японии, которые требуют наибольшего внимания. При этом первая страна рассматривается как непосредственная угроза, а вторая - как долгосрочная проблема. Чтобы выполнить свою задачу по пересмотру Конституции, особенно в течение тех четырех лет, пока Абэ может оставаться премьер-министром (при условии, что он будет переизбираться в следующем году на третий трехлетний срок в качестве главы ЛДП и, следовательно, останется премьер-министром Японии до 2021 года), ему следует правильно использовать наличие исходящей от Северной Кореи угрозы. Тогда Абэ сможет убедить японскую общественность поддержать его усилия по пересмотру Конституции. В этом смысле Ким Чен Ын может быть незаменим для Абэ в вопросе выполнения важной исторической задачи, переданной ему его дедушкой Нобусуке Киши.

Одно из наиболее заметных различий связано с понятиями «индивидуализм» и «коллективизм»; считаете ли вы себя независимым и самодостаточным, или сплочённым и взаимосвязанным с другими окружающими вас людьми, цените ли коллектив превыше личности. Как правило, для людей на Западе больше характерен индивидуализм, а для населения азиатских стран – Индии, Японии или Китая – коллективизм.
В большинстве случаев это проявляется заметнее, чем можно было бы ожидать. Отвечая на вопросы о своих взглядах и поступках, люди в индивидуалистических западных обществах, как правило, ценят личный успех превыше достижений группы, что в свою очередь также ассоциируется с потребностью в большей самооценке и со стремлением к личному счастью. Но такая тяга к самоутверждению проявляется и в излишней самоуверенности и склонности переоценивать свои способности, о чём говорят результаты многих экспериментов. К примеру, 94% американских профессоров, отвечая на вопрос об уровне своей компетенции, утверждали, что она «выше среднего».
Но, как оказалось, такая тенденция к самоинфляции практически отсутствует в ряде исследований, проведённых в Восточной Азии. В некоторых случаях участники с большей вероятностью недооценивали свои способности, чем раздували чувство собственной значимости. Люди, живущие в индивидуалистических обществах, также могут больше акцентироваться на личном выборе и свободе.


Холистическое мышление пронизывает философию и культуру Востока. 

Важно отметить, что наша «социальная ориентация», очевидно, распространяется на фундаментальные подходык рассуждениям. Люди в коллективистических обществах, как правило, более «целостным» образом размышляют о проблемах и сосредотачиваются на взаимосвязях и контексте сложившейся ситуации. Зато люди в индивидуалистических обществах, как правило, сосредоточены на отдельных элементах и рассматривают ситуацию как фиксированную и неизменную.
В качестве примера, представьте себе, что видите картину, на которой кто-то высокий запугивает кого-то меньшего. Не располагая дополнительной информацией, жители Запада чаще думают, что это поведение отражает нечто существенное, и фиксируются на крупной фигуре: наверное, он скверный человек. «Размышляя целостно, можно подумать о том, что могло бы происходить между этими людьми: возможно, этот здоровяк – босс или отец», – объясняет Генрих.
Этот стиль мышления распространяется и на то, как мы категоризируем неодушевлённые предметы. Предположим, вас попросили назвать два взаимосвязанных элемента в списке, где есть слова: «поезд, автобус, путь». Что бы вы сказали? Люди на Западе выбирают «автобус» и «поезд», потому что это разновидности транспортного средств. А холистический мыслитель сказал бы «поезд» и «путь», потому что он сосредоточен на функциональной связи между ними – один элемент необходим для работы другого.
Социальная ориентация даже может изменить то, как вы видите. Исследование движения глаз, проведённое Ричардом Нисбеттом (Richard Nisbett) в университете Мичигана, показало, что испытуемые из Восточной Азии больше времени затрачивают на рассмотрение заднего плана изображения – на обработку контекста. Зато американцы, как правило, большую часть времени сосредотачиваются на центре изображения. Интересно, что это различие обнаруживается в детских рисунках из Японии и Канады, отсюда предположение, что разные способы видения проявляются в очень юном возрасте. То, на чём мы акцентируем своё внимание, определяет, что мы впоследствии запомним.
«Если мы – то, что мы видим, а мы обращаем внимание на разные вещи, то мы живём в разных мирах», – говорит Генрих.


Нет чётких границ между различием мышления обеих культур; люди в иммигрантских общинах могут включать оба мышления. 

Хотя некоторые утверждают, что наша социальная ориентация имеет генетическую составляющую, есть доказательства, что мы её перенимаем от других людей. Алекс Месуди (Alex Mesoudi) из Эссекского университета недавно исследовал стили мышления британо-бангладешских семей в Ист-Лондоне. Он обнаружил, что в течение одного поколения дети иммигрантов больше перенимают элементы индивидуалистического мировоззрения, и меньше – холистический когнитивный стиль. Главным фактором перехода в основном служат СМИ.
Но почему разные стили мышления выходят на первое место? Очевидное объяснение заключается в том, что они отражают сложившуюся философию, которая с течением времени стала преобладать в определённом регионе. Нисбетт указывает на то, что западные философы подчеркивают свободу и независимость, а такие восточные традиции, как даосизм, склонны сосредотачиваться на понятии единства. Например, Конфуций подчеркнул «обязательства между императором и подданным, родителем и ребёнком, мужем и женой, старшим братом и младшим братом, между другом и другом». Различные способы видения мира внедряются в литературу, образование, политические институты, поэтому, пожалуй, мало удивительного в том, что эти идеи повлияли и на некоторые основные психические процессы.
Но даже при этом, существующие различия между отдельными странами указывают на действие многих других неожиданных факторов.

На границе
Рассмотрим США, самую индивидуалистическую из всех западных странах. Историки, среди которых Фредерик Джексон Тёрнер, давно утверждают, что расширение и освоение запада воспитало независимый дух, так как каждый первопроходец в дикой местности боролся за собственное выживание. В соответствии с этой теорией, недавние психологические исследования показали, что в пограничных штатах (например, в Монтане) уровень индивидуализма, как правило, выше. Однако для подтверждения «теории добровольного заселения» психологи захотели изучить другой независимый пример.


Уильям Кларк – один из американских агрономов, который помогал осваивать Хоккайдо. Его призыв «Ребята, будьте амбициозными!» олицетворяет мышление первопроходцев, сохранившееся по сей день. 

Именно по этой причине пример с Хоккайдо так интересен. Как и в большинстве стран Восточной Азии, в Японии преобладает коллективистическое и холистическое мышление. Однако стремительная миграция в северные территории напоминает активное заселение американского «Дикого Запада». Правительство императора Мэйдзи даже наняло агрономов из США, один из них Хорас Капрон, чтобы помочь в методиках ведения сельского хозяйства. Если «теория добровольного заселения» верна, переселенцы-первопроходцы на острове Хоккайдо должны были развить более независимые взгляды по сравнению с жителями остальной части Японии.
Синобу Китаяма из Университета штата Мичиган обнаружил, что жители Хоккайдо, как правило, придают большее значение самостоятельности и личным достижениям, а также таким эмоциям, как гордость, чем японцы с других островов, и их меньше беспокоит мнение других людей. Далее участникам исследования предложили пройти тест на социальные рассуждения, в котором попросили обсудить бейсболиста, использовавшего допинг. Японцы с других островов склонялись к изучению обстоятельств, например, рассматривали стремление добиться успеха. А японцы с Хоккайдо больше обвиняли личность игрока или говорили об изъяне в его моральном облике. Опять же, склонность обвинять личные качества характерна для индивидуалистического общества, и намного ближе к ответам среднестатистического американца.

Микробная теория
Другая (парадоксальная) идея заключается в том, что разница в мышлении – это развившаяся реакция на микробы. В 2008 году Кори Финчер (Corey Fincher) (Университет Уорик) с коллегами проанализировал глобальные эпидемиологические данные, чтобы показать, что уровень индивидуализма и коллективизма в регионе коррелирует с заболеваемостью: чем больше у вас шансов подхватить инфекцию, тем больше вы становитесь коллективистом и меньше индивидуалистом.
В общем, идея заключается в том, что коллективизм, характеризующийся согласованностью и почтительностью к другим, может способствовать тому, что люди с большей сознательностью избегают поведения, которое помогает распространению эпидемии. Сложно было доказать, что очевидная корреляция в реальном мире не вызвана каким-либо другим фактором, например, относительным богатством страны. Но лабораторные эксперименты поддержали эту идею. Когда люди боятся болезни, они, кажется, больше принимают коллективистическое мышление, например, ведут себя в соответствии с групповым поведением.


Хоккайдо – уже не дикая пограничная территория, но история региона оставила отпечаток на своих жителях, наделив их уникальными чертами. 

Но, пожалуй, самая удивительная теория – фермерская. Томас Талхелм (Thomas Talhelm) из Чикагского университета исследовал 28 разных провинций Китая и обнаружил, что ориентация мышления связана с агрокультурой региона.
Талхелм сказал, что первым делом его вдохновили его собственные впечатления о стране. Во время поездки в Пекин он заметил, что на севере незнакомцы гораздо общительнее: «Если я ел один, люди подходили и заговаривали со мной». Но в южном городе Гуанчжоу народ ведёт себя более сдержанно, боясь оскорбить.
Почтительное отношение к другим казалось признаком в большей степени коллективистского менталитета, поэтому Талхелм заинтересовался, что же может лежать за двумя мировоззрениями в пределах одной страны. Раскол не коррелировал с показателями богатства или модернизации. Но исследователь заметил, что есть разница в сельскохозяйственной культуре, выращиваемой в регионах: в большинстве южных областей – рис, на севере – пшеница. «Такое разбиение проходит аккурат вдоль реки Янцзы», – говорит Талхелм.
Выращивание риса требует гораздо более тесного сотрудничества: это трудоёмкий процесс, связанный с использованием комплекса оросительных систем, которые охватывают множество различных ферм. Выращивание пшеницы, напротив, задействует примерно половину трудовых ресурсов и зависит от осадков, а не от полива. А это означает, что у фермеров нет нужды в сотрудничестве со своими соседями, и они могут сосредоточиться на заботе о собственном урожае.


По сравнению с другими отраслями сельского хозяйства, выращивание риса требует более тесного сотрудничества внутри сообщества, так как не обходится без замысловатых оросительных систем, охватывающих множество участков.

Могут ли эти различия привести к коллективистическому или индивидуалистическому менталитету? Сотрудничая с учёными в Китае, Талхелм проверил более 1000 студентов из рисовых и пшеничных регионов, используя среди прочих мер триадный тест на холистический тип мышления. Также испытуемых просили изобразить схематично связь со своими друзьями и единомышленниками. Люди в индивидуалистических обществах, как правило, рисуют себя крупнее своих друзей, а коллективисты стараются изобразить всех одинакового роста. «У американцев есть тенденция рисовать себя очень крупными», – говорит Талхелм.
Конечно, люди из областей, в которых выращивают пшеницу, получили выше оценки по шкале индивидуализма, а выходцы из рисовых регионов больше проявили коллективистическое мышление.
Свои гипотезы Талхелм проверил в Индии, где регионы так же чётко делятся на пшеничные и рисовые. Результаты аналогичные. Конечно, многие из всех опрошенных людей не вовлечены в сельское хозяйство, но исторические традиции родных регионов по-прежнему формируют их мышление. «В культуре есть некоторая инерция».

Когнитивный калейдоскоп
Важно подчеркнуть, что это лишь общие тенденции среди огромной численности людей. Но в пределах каждой исследуемой популяции найдётся спектр направлений. «Деление на чёрное и белое не работает с антропологической точки зрения», – говорит Делвар Хуссейн (Delwar Hussain), антрополог из Эдинбургского университета, работавший с Месуди над исследованием британо-бангладешских общин в Лондоне. Как отмечает Хуссейн, между восточными и западными странами есть много исторических связей. Это означает, что некоторые люди освоили оба способа мышления. Влияние окажут и такие факторы, как возраст и класс.
Многие исследователи создают крупные проекты, пытаясь разобраться в калейдоскопе разных способов мышления и выискивая теории, которые объяснили бы, почему у различных групп населения психология отличается. Но дальнейший прогресс требует времени и денег, чтобы исследовать мышление людей по всему миру.

Люди старше 100 лет

Страна	Количество	Год сбора данных	На 100 000 населения
Япония	58 820	2014	42,76
Франция	24 214	2015	36,5
Италия	17 884	2014	29,42
Корея	14 592	2014	29,06
Таиланд	17 883	2012	26,8
Испания	12 033	2013	26,44
Канада	7 569	2011	22,31
Великобритания	13 780	2013	21,49
Германия	17 000	2012	21
Швеция	1798	2010	19,1
Австралия	4252	2011	18,75
США	53 364	2010	17,3
Всего в мире (предположительно)	316 600	2012	4,44

Таблица создана на основе данных ООН и статистики каждой из стран

Когда в 1963 году начали регистрировать японцев, достигших возраста в 100 лет, их оказалось 153 человека. К 1998 году их количество выросло до 10 000, в 2012 году превысило 50 000, то есть вырастало ежегодно на 3-4 тысячи. Американская «Группа геронтологических исследований» предполагает, что к 2050 году в Японии будет около 70 000 человек за 100 лет, что намного больше аналогичной прогнозируемой цифры для США (40 000).

Быстро развивающиеся страны с аналогичными темпами старения
Благодаря промышленной революции, которая началась во второй половине XVIII века, численность людей на Земле начала быстро расти. В XX веке с 2 млрд 600 млн в 1950 году она выросла до 7 млрд человек. Фонд ООН в области народонаселения прогнозирует увеличение численности людей до 9 млрд 300 млн к 2050 году. Вместе с ростом населения в мировых масштабах происходит увеличение количества пожилых людей (старше 65 лет), и если в 2010 году оно составляло 7,6% населения планеты, то к 2060 году может дойти до 18,3%.
Япония первой сталкивается с проблемами сверхстареющего общества, но и другие развитые и главные быстроразвивающиеся страны следуют тем же путём, в них также общество быстро стареет. Среди азиатских стран это особенно ощущается в Южной Корее, где количество пожилых людей в 2005 году составляло 9,3% населения, а к 2060 году может достигнуть уровня в 33,6%, обогнав Японию. Быстрые темпы старения наблюдаются также в Таиланде, Вьетнаме и Китае. Развитые страны впервые столкнулись с ситуацией, когда при недостаточном ещё уровне экономического развития общество стремительно стареет, и за очень короткие сроки необходимо найти решение проблем пенсионных выплат, ухода за пожилыми, медицинского обслуживания.
В этих условиях Агентство международного сотрудничества Японии (JICA) в 2007 году начало технологическое сотрудничество с Таиландом, который уже в 2024 году может стать страной со старым обществом. На протяжении четырёх лет осуществлялся «Проект развития целостных общинных моделей здравоохранения и ухода за пожилыми людьми в Королевстве Таиланд» (CTOP), чтобы максимально использовать потенциал сохранившегося в Таиланде общинного уклада в деле решения проблем, связанных со старением общества.
В рамках проекта на базе общин, объединяющих около миллиона человек, привлекали волонтёров, помогавших в уходе за пожилыми людьми, скоординировав их работу со службами, осуществляющими медицинское обслуживание и уход, за пожилыми людьми. Были созданы эффективные модели предоставления таких услуг. После этого, с 2013 года проводится «Долговременный проект развития услуг для людей, требующих особого ухода (пожилых и т. п.)» (LTOP), рассчитанный на пять лет.

Снижение рождаемости
По данным Министерства здравоохранения, труда и благосостояния, количество детей, не достигших 15 лет, в Японии на 1 апреля 2015 года составляло 16 млн 170 тыс., и это минимальное значение с момента начала статистического учёта в 1950 году. Неуклонное снижение рождаемости наблюдается уже на протяжении 34 лет, а на фоне увеличения продолжительности жизни доля детей в населении Японии снижается в течение 41 года, и сейчас достигает 12,7%. Если сравнить с другими большими странами с населением более 40 млн человек, то по доле детей среди населения Япония оказывается на последнем месте.

Количество детей среди населения по странам (%)

США	19,3	Великобритания	17,6
Китай	16,5	Корея	14,3
Германия	13,1	Япония	12,7

Таблица создана на основе данных Министерства внутренних дел и коммуникаций

Проблемы социального обеспечения
При снижении рождаемости и сверхбыстром старении общества население убывает. В ежегодном правительственном докладе «Белая книга старения общества» за 2014 год прогнозируется уменьшение населения Японии до 100 млн к 2050 году и до 90 млн к 2060 году. Продолжает уменьшаться и количество людей, находящихся в трудоспособном возрасте. В настоящее время на 100 человек этого возраста приходится 42 человека старше 65 лет, и их количество достигнет 50 к 2023 году. Таким образом, не за горами те времена, когда двое трудоспособных должны будут обеспечивать пенсионные выплаты одного пенсионера.
Население Японии впервые начало уменьшаться в 2005 году, и проблемы, с этим связанные, в первую очередь ударят по экономически слабым регионам. Государственным коммунальным службам придётся пересмотреть чересчур оптимистичные оценки будущего спроса на дороги и аэропорты, жильё, энергию и т. п. Может начаться соперничество между территориальными общинами. Снижается и способность семей ухаживать за пожилыми. Всех проблем не перечесть. Уменьшение населения в связи с сокращением рождаемости и старением понижает экономическую выносливость общества, и это является одним из наибольших вызовов, с которыми сталкивается Япония в XXI веке. Эти проблемы требуют неотложного решения.