Боевые действия в Сирии

Представляем перевод материала журналиста Семих Идиза, сотрудничающего с Al-Monitor как внешнеполитический обозреватель. Он рассуждает о горизонтах возможностей для турецкого президента с учетом геополитических рисков:

Пока слишком рано судить о том, как повлияет военная операция Турции в Африне на долгосрочное положение Анкары в Сирии. Однако, уже сейчас можно назвать личным успехом президента Реджепа Тайипа Эрдогана наступление на позиции курдских Отрядов Народной Самообороны (YPG), которые Анкара считает террористической организацией, угрожающей Турции.

Что ни говори, но в подобной ситуации политический лидер в глазах народа выглядит сильно. Эрдоган заработал высокий балл в глазах избирателей, и это скажется на результатах президентских выборов 2019 года. С помощью многотысячной Свободной сирийской армии (ССА) Турция нацелена на расширение своих территорий в Сирии, ранее захваченных в ходе операции “Щит Евфрата” в августе 2016 года.По заявлению премьер-министра Бинали Йылдырыма, начальной целью операции является создание зоны безопасности длиной 130 километров и шириной 20-30 километров вдоль границы с Сирией, а затем захват Африна и других ключевых городов района, удерживаемых YPG.

Эрдогану придало смелости в общем тактичное восприятие действий Турции международным сообществом. США и Европа выразили “озабоченность” и призвали к “сдержанности”. Но, по сути, они с пониманием относятся к тому, что Турции необходимо обезопасить свои границы.

Отметив, что Турция является единственным членом НАТО, на чьей территории активно повстанческое движение, министр обороны США Джеймс Маттис заявил журналистам, вылетая в Азию, что в Сирии “у Турции есть серьёзные опасения за свою безопасность”. Он имел в виду вооружённую борьбу за отделение от Турции, ведущуюся Рабочей партией Курдистана (РПК), которая близко связана с YPG. Маттис добавил, что Турция действует “открыто” и уведомила Вашингтон о начале операции, добавив, что “сейчас идёт работа над планом дальнейших действий”.

Такая реакция кажется особенно интересной, если учесть тот факт, что Вашингтон поставляет вооружение YPG для борьбы с ИГ, а сейчас занимается созданием тридцатитысячной группировки, состоящей в основном из бойцов YPG, которая должна быть дислоцирована вдоль границы с Турцией к востоку от Евфрата.

Турция также до начала операции оповестила членов Совета Безопасности ООН и страны, активно вовлечённые в сирийский процесс, такие как Иран, о своих намерениях по отношению к Африну.

Также очевидно, что Анкарой получено одобрение Москвы, что подтверждается беспрепятственным боевыми вылетами турецких ВВС в первый день операции — факт, подчёркнутый Кириллом Семёновым, эксперта близкого к МИДУ Российского совета по международным делам. В интервью “Коммерсанту” Семёнов сказал: “Операция Турции в Африне могла состояться исключительно в результате договоренностей с российской стороной, особенно с учетом использования турецкими ВВС сирийского воздушного пространства.”Отказываясь открыто признать, что Турция действует с одобрения Москвы, министр иностранных дел Лавров обвинил в происходящем США. “Односторонние действия Соединённых Штатов привели Турцию в бешенство”, заявил он на пресс-конференции в Москве 22 января, имея в виду военную поддержку, оказываемую американцами YPG. Это интересное заявление, ведь Москва тоже оказывает политическую и, в некоторой степени, военную поддержку YPG. Однако, надежда YPG на то, что Россия убережёт Африн от нападения Турции, оказалась совершенно напрасной.

После начала Турцией операции Россия передислоцировала свои подразделения из Африна в безопасный район. Разгневанное командование YPG обвиняет Москву в предательстве. В этих условиях угроза Сирии сбивать турецкие истребители выглядит пустой. Вообще, действия Турции стали бо́льшим конфузом для России, чем для США. Вашингтон заявляет, что, в отличие от Москвы, не развёртывал свои силы в Африне, который никогда не был плацдармом для американских операций в Сирии.

Тем не менее, действия Анкары беспокоят американцев, так как Эрдоган объявил, что следующей целью операции является удерживаемый YPG город Манбидж, в котором расквартированы американские подразделения. Представитель Пентагона сказал в интервью турецкой газете Hurriyet, не называя напрямую Турцию, что американские силы в Манбидже будут защищать себя и своих союзников от любого нападения.

Заявление Эрдогана о намерениях Турции в Манбидже совпали по времени с объявлением госсекретарём Тиллерсоном причин, стоящих за намерениями американских военных остаться в Сирии на долгосрочной основе. В своей речи в Гуверовском институте Стэнфордского университета Тиллерсон также обрисовал контуры плана Вашингтона по организации местного управления в районах дислокации американцев. Эти районы включают в себя Манбидж и полосу вдоль границы с Турцией к востоку от Евфрата, размером больше Ливана. По мнению аналитиков, операция турецкой армии против Манбиджа столкнётся с куда большими сложностями, чем в Африне, поскольку там им могут противостоять американские войска.

Бывший начальник штаба сухопутных войск турецкой армии генерал Илкер Басбуг считает, что Вашингтон занят консолидацией и упрочнением своего военного присутствия к востоку от Евфрата для усиления своего положения в Сирии и для противостояния с Ираном. В интервью Hurriye” Басбуг сказал: “По моему мнению, США готовы рассматривать модель федеративного устройства Сирии, то есть иракскую модель.” Басбуг также считает операцию в Африне “полезной”, но не способной решить истинные проблемы Турции. “В фокусе должны быть образования, расположенные к востоку от Ефврата. Лучшим решением по их нейтрализации было бы восстановление Дамаском контроля над своими границами.”

Бригадный генерал в отставке Наим Бабуроглу согласен с этим. “Операция в Африне важна, но имеет лишь тактический характер, она неспособна достичь поставленных политических целей”, заявил он в интервью Al-Monitor. Тоже самое, по его мнению, справедливо и по отношению к Манбиджу: “Политическая цель может быть достигнута только при нейтрализации угрозы к востоку от Евфрата. Это может быть достигнуто только посредством мирного процесса с Дамаском.” Бабуроглу считает, что взаимодействие с Дамаском может узаконить военное присутствие Турции в Сирии также, как узаконено присутствие России и Ирана, а также “начать сотрудничество с сирийским режимом, нацеленное на уничтожение YPG”.Анонимный дипломатический источник сообщил Al-Monitor, что операция в Африне удвоила решимость Вашингтона обезопасить свои завоевания в северной Сирии. Он добавил, что, несмотря на это, наступление Турции на Африн способно стабилизировать этот неспокойный район Сирии, и западные союзники не могут игнорировать это. “Это бы означало, что за действия радикальных группировок в этом районе ответственность несла бы Турция”.

Тем временем, стремление Москвы дать курдам право голоса в послевоенном обустройстве Сирии остаётся большой проблемой для Турции. Анкара осталась довольна тем, что Россия не пригласила YPG на Конгресс сирийского национального диалога в январе в Сочи, предпочтя чтобы курды были представлены другими организациями. Несмотря на это, намерения России по отношению к сирийским курдам беспокоят Турцию. Это беспокойство сводится к тому, что теперь Москва, будучи обвинённой в предательстве курдов в Африне, может быть настроена более решительно позволить курдам активное, не скованное Турцией участие в переговорах по Сирии. Басбуг, к примеру, считает, что Москва по-прежнему намерена предоставить курдам автономную область в Сирии. Если это так, то такая область будет неизбежно граничить с Турцией.

Итак, несмотря на то, что операция в Африне укрепила рейтинг Эрдогана, тревоги Турции по поводу сирийских курдов далеки от разрешения. Возможно, Анкаре придётся удовлетвориться территориями, отбитыми у YPG в ходе операции “Щит Евфрата” и текущей операции, если, конечно, она не решится “ковать железо, пока горячо”, и не нанесёт полноценный удар по Манбиджу и районам к востоку от Евфрата, удерживаемым YPG. Это, однако, будет игрой с совсем другими ставками.
http://telegra.ph/Al…blem-02-05