Украина и украинско-российские отношения
206,618,031
349,093
|
Боярин ( Профессионал ) |
| 20 мар 2016 21:10:17 |
Тред №1074076
новая дискуссия Дискуссия 126
Воссоединение с Крымом: оправдались ли ожидания?
Два года назад, 16 марта 2014 года в Крыму и Севастополе прошел референдум по вопросу о будущем статусе полуострова. На референдум были вынесены два вопроса: вхождение Крыма в состав России в качестве субъекта федерации или восстановление Конституции Республики Крым 1992 года при сохранении Крыма в составе Украины. Согласно официальным результатам, в АРК 96,77% проголосовавших поддержало присоединение Крыма к России при явке 83,1%, в Севастополе за присоединение к России проголосовало 95,6% избирателей при явке 89,5%. 17 марта Россия признала независимость Республики Крым, провозглашенной на основании Декларации о независимости и результатов референдума.
18 марта Путин уведомил правительство и Федеральное Собрание РФ о предложениях парламентов Крыма и Севастополя о принятии в Российскую Федерацию и образовании новых субъектов. В тот же день, после выступления Владимира Путина с обращением к депутатам Государственной Думы, членам Совета Федерации, руководителям регионов России и представителям гражданского общества в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца, договор был подписан. Со стороны России договор подписал президент Владимир Путин, со стороны Республики Крым - председатель Совета министров Сергей Аксенов и председатель Государственного Совета Владимир Константинов, со стороны города Севастополя - председатель координационного совета по организации Севастопольского городского управления по обеспечению жизнедеятельности Севастополя Алексей Чалый.
Воссоединение Крыма с Россией послужило началом такому общественно-политическому явлению как «Русская весна», впоследствии перекинувшемуся и на ряд других регионов юго-востока Украины, но в силу целого ряда объективных и субъективных причин не приведших к аналогичному крымскому процессу воссоединения бывших российских губерний с Россией результату (об этом поговорим чуть позже).
Тем не менее, воссоединение Крыма с Россией стало самостоятельным и самодостаточным событием, которое особняком стоит в новейшей истории России. С него начинается новый отсчет позиционирования России на мировой арене: «за пределами самой России мало кто может понять, что Крым и «русская весна» в целом дали людям с точки зрения мироощущения и самоидентификации. Впервые за много лет, вероятно, впервые с момента распада СССР (а скорее всего, точку отсчета можно отодвинуть куда дальше – поздний СССР уже далеко не у всех своих граждан вызывал чувство исторической сопричастности), общество смогло найти для себя ответ на вопрос: «Кто мы?».
И дело не только в том, что Крым стал первой территорией, воссоединившейся с исторической Россией после распада СССР, а в том, что Крым подвел первую черту под периодом распада с 1991 года. Недопущение подписания Договора о Евроассоциации Украины, триумфальная Олимпиада в Сочи, возвращение Крыма, показали на деле, что Россия выходит из той ямы, в которую она погрузилась после распада СССР.
Надо сказать, что оппоненты правильно поняли значение Крыма не только для российской политики, но и для мировой. На следующий же день после крымского референдума, 17 марта, западные страны приняли первые санкции против России, которые были расширены летом 2014 года. В конечном итоге, возвращение России на свои глобальные позиции привело к новому варианту холодной войны между Россией и Западом, который только сейчас (с осени 2015 года), после устранения Обамой влиятельных представителей «партии войны» из своей администрации, может смениться новым периодом, когда США признают несостоятельность своих претензий на мировую гегемонию и станут одной из нескольких глобальных держав.
Некоторые, особенно те, кого принято называть прозападно ориентированными экспертами и политиками, сегодня говорят, что мол, если бы не было Крыма, не было бы западных санкций. Анализ последних лет, начиная с возвращения Владимира Путина за государственный штурвал, говорит о том, что это ложь. Почему? Дело в том, что после распада Советского Союза Запад расширялся на Восток так быстро, как это позволяла ситуация. Некоторая заминка вышла в нулевые, когда США занялись Афганистаном и Ближним Востоком, а затем регионом Магриба, но это было сделано опять-таки исключительно с целью сдерживания России, с том, чтобы сформировать кольцо против Москвы как с Запада, так и с Юга. После этого, по расчету западных стратегов, можно было ставить Москве любые ультиматумы, так как стратегический расклад был Кремлем проигран.
И Украина (Договор о евроассоциации) был еще одним шагом Запада по вытеснению России с ее исторических геополитических рубежей и загону в угол. То есть, Запад целенаправленно шел на российские рубежи и не думал останавливаться. Это означает, что именно Запад виноват в конфронтации. Именно Запад отказывался с Россией договариваться все годы с распада СССР. Именно агрессивная политика Запада способствовала тому, что Россия увидела, куда может привести политика потакания («умиротворения») агрессора и приняла решение о том, что прежняя политика отступления не имеет не только исторической перспективы, но и более того – ведет прямиком к уничтожению России и исчезновению ее с политической карты мира.
Поэтому не было бы Украины и Крыма – было бы что-то другое, так как Запад видел свою задачу в уничтожении русской цивилизации. Любой ответ России, любая попытка отодвигания Запада назад привела бы к тому, что мы имеем сейчас. Соответственно, Крым это был наш ответ на политику войны со стороны Запада. Потом мы показали, что это не разовая акция и последовала Сирия. Таким образом, если бы не было Крыма, Запад нашел бы другой повод для введения санкций, чтобы максимально затруднить возвращение России на первые позиции в мировой политике.
Как отмечает Марине Восканян: «Присоединение Крыма стало таким финальным ответом на все действия Запада. Начиная с 1991-го. И это тоже определило тот патриотический подъем, который возник в ходе «русской весны». То есть энергетика крымского консенсуса определилась двумя важными частями. Первая – общество ментально встало на сторону Русского мира против тех, кто провозгласил себя наследниками сил, хотевших и русскую, и советскую цивилизацию уничтожить. И вторая – общество поддержало идею самостоятельных жестов во внешней политике, без оглядки на одобрение или неодобрение Запада. В каком-то смысле и тут в глазах народа это был некий реванш и возврат к тому времени, когда сильный СССР вел свою внешнюю политику так, как считал нужным, а не под чужую диктовку».
Кроме того, надо учитывать то, что если бы не объединение с Россией, Крым ожидала бы кровь, и события на Донбассе об этом говорят более чем достаточно. И эта позиция разделяется многими экспертами: «Эксперты уверены: в Крыму был реализован самый оптимальный сценарий из всех возможных на тот момент. По мнению главы экспертной группы «Крымский формат» Сергея Михеева, последовательность событий в противном случае была бы следующей: сначала погромы, беспорядки и много крови стараниями «героев Украины», которая осталась бы на нашей совести в случае невмешательства; потом вооруженные провокации против российских баз Черноморского флота. В результате Россия была бы поставлена перед выбором: либо втянуться в реальные боевые действия, либо «сдать» наши базы на милость новым украинским властям и их друзьям из блока НАТО. Санкции же были бы в любом случае».
Кроме того, следует напомнить, что Верховная Рада готовилась денонсировать соглашение с РФ о размещении баз Черноморского флота в Севастополе. Да и действие соглашения заканчивалось в 2017 году, и новая киевская власть вряд ли бы стала бы его продлевать. То есть, Россия могла бы лишиться тех военно-морских баз, которые позволяет держать под контролем не только Черное, но и Средиземное море, что и подтвердила операция в Сирии. Крым позволил Кремлю «реализовать важнейшую внешнеполитическую цель - заставить страны коллективного Запада пересмотреть правила игры в их отношениях с Россией. Эти правила предполагали поражение России в правах и отказ учитывать ее интересы в глобальной и региональной политике (на европейском, кавказском, ближневосточном театрах)».
И напоследок о том вопросе, который мы поставили в самом начале статьи – почему порожденная воссоединением Крыма с Россией «Русская весна» не продолжила своего поступательного и победного шествия в других бывших российских губерниях Новороссии? Некоторые эксперты считают, что «теперь возникает вопрос: а был ли этот эффект использован? И какие он имеет последствия для власти? Есть коротко – то нет, использован он не был. Похоже, что крымский консенсус постигнет та же судьба, что и нефтяные деньги 2000-х – можно было превратить в базу для прорывного развития, но обошлись поддержанием стабильности».
И продолжают: «Присоединение Крыма задало крайне высокую планку ожиданий народа от власти («ведь могут, если хотят»). Не в том смысле, что власть обязана обеспечить всем безбедную жизнь – как раз с потерями от санкций и падением доходов люди морально готовы справиться, и были бы готовы и на куда большие потери. Но при условии, что увидели бы, что Крым – не просто разовый всплеск и «взбрык» против мировой системы, где Россию стремятся выдавить на периферию. А напротив, первый шаг к осознанной политике больших стратегических целей – как в стране, так и на мировой арене. Итогом прагматического торга России с Западом стали минские соглашения, а ведь сначала многие были уверены, что Россия если и не присоединит ЛНР и ДНР, то признает их независимость».
На эти вполне закономерные упреки есть и свои вполне логичные ответы. Во-первых, мы еще не настолько сильны, чтобы в 2014-2015 годах смогли распространить на восемь областей Новороссии опыт Крыма. Да, не настолько сильны. И не надо бояться себе в этом признаться. Это не есть признак слабости, и в любом случае лучше шапкозакидательских настроений.
Во-вторых, тот процесс внутреннего брожения, который идет на Украине, и идет, кстати, вполне приемлемыми темпами, по итогу даст нам гораздо больше, чем две обрезанные в настоящее время области окраины. Да, этот процесс растянут во времени и повлечет за собой много жертв в результате политики геноцида собственного народа, которую проводят власти Украины. Но за все надо платить. И мы все сейчас платим за распад Советского Союза. Это тоже надо осознавать.
Как и то, в-третьих, что никто не горит желанием подарить нам те позиции в мировой геополитике, которые были завоеваны Советским Союзом. Повторю – завоеваны жизнями 20 миллионов советских граждан. А что, сейчас кто-то думает, что будет по-другому? К сожалению, «западный цивилизованный мир» иного аргумента как пистолет у собственного виска не понимает. Поэтому надо мыслить в духе «реал политик».
В-четвертых, разве Крым стал разовой акцией? Нет, потом были ЛНР и ДНР, Сирия. И судя по тенденциям, ситуация с ЛНР и ДНР будет решена в течение этого года. Если будет федерализация, то это будет означать, что Запад согласился с тем, что Украину Россия оставляет за собой, так как федерализации Украина не перенесет и перейдет в разряд не состоявшихся государств, которое будет разделено между Россией, Польшей, Венгрией и Румынией.
Поэтому по вопросу «оправдались ли наши ожидания» по поводу Крыма, надо сказать, что пока не совсем. Но разве кто-то думал еще в первых числах марта 2014 года о том, что после 23 лет отступления Крым вообще возможен? Разве кто-то серьезно думает, что мы победным маршем пойдем и дальше, и что нам позволят делать все, что хотим? Нет, есть сопротивление среды, и этот фактор надо учитывать, а эмоции - контролировать. Впереди еще много упорной работы. Надо осознавать, что если Украина будет в зоне влияния России, к чему все идет, то это придаст совершенно новый и очень интересный поворот всей евразийской интеграции. И это понимают все серьезные игроки.
Регнум
Два года назад, 16 марта 2014 года в Крыму и Севастополе прошел референдум по вопросу о будущем статусе полуострова. На референдум были вынесены два вопроса: вхождение Крыма в состав России в качестве субъекта федерации или восстановление Конституции Республики Крым 1992 года при сохранении Крыма в составе Украины. Согласно официальным результатам, в АРК 96,77% проголосовавших поддержало присоединение Крыма к России при явке 83,1%, в Севастополе за присоединение к России проголосовало 95,6% избирателей при явке 89,5%. 17 марта Россия признала независимость Республики Крым, провозглашенной на основании Декларации о независимости и результатов референдума.
18 марта Путин уведомил правительство и Федеральное Собрание РФ о предложениях парламентов Крыма и Севастополя о принятии в Российскую Федерацию и образовании новых субъектов. В тот же день, после выступления Владимира Путина с обращением к депутатам Государственной Думы, членам Совета Федерации, руководителям регионов России и представителям гражданского общества в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца, договор был подписан. Со стороны России договор подписал президент Владимир Путин, со стороны Республики Крым - председатель Совета министров Сергей Аксенов и председатель Государственного Совета Владимир Константинов, со стороны города Севастополя - председатель координационного совета по организации Севастопольского городского управления по обеспечению жизнедеятельности Севастополя Алексей Чалый.
Воссоединение Крыма с Россией послужило началом такому общественно-политическому явлению как «Русская весна», впоследствии перекинувшемуся и на ряд других регионов юго-востока Украины, но в силу целого ряда объективных и субъективных причин не приведших к аналогичному крымскому процессу воссоединения бывших российских губерний с Россией результату (об этом поговорим чуть позже).
Тем не менее, воссоединение Крыма с Россией стало самостоятельным и самодостаточным событием, которое особняком стоит в новейшей истории России. С него начинается новый отсчет позиционирования России на мировой арене: «за пределами самой России мало кто может понять, что Крым и «русская весна» в целом дали людям с точки зрения мироощущения и самоидентификации. Впервые за много лет, вероятно, впервые с момента распада СССР (а скорее всего, точку отсчета можно отодвинуть куда дальше – поздний СССР уже далеко не у всех своих граждан вызывал чувство исторической сопричастности), общество смогло найти для себя ответ на вопрос: «Кто мы?».
И дело не только в том, что Крым стал первой территорией, воссоединившейся с исторической Россией после распада СССР, а в том, что Крым подвел первую черту под периодом распада с 1991 года. Недопущение подписания Договора о Евроассоциации Украины, триумфальная Олимпиада в Сочи, возвращение Крыма, показали на деле, что Россия выходит из той ямы, в которую она погрузилась после распада СССР.
Надо сказать, что оппоненты правильно поняли значение Крыма не только для российской политики, но и для мировой. На следующий же день после крымского референдума, 17 марта, западные страны приняли первые санкции против России, которые были расширены летом 2014 года. В конечном итоге, возвращение России на свои глобальные позиции привело к новому варианту холодной войны между Россией и Западом, который только сейчас (с осени 2015 года), после устранения Обамой влиятельных представителей «партии войны» из своей администрации, может смениться новым периодом, когда США признают несостоятельность своих претензий на мировую гегемонию и станут одной из нескольких глобальных держав.
Некоторые, особенно те, кого принято называть прозападно ориентированными экспертами и политиками, сегодня говорят, что мол, если бы не было Крыма, не было бы западных санкций. Анализ последних лет, начиная с возвращения Владимира Путина за государственный штурвал, говорит о том, что это ложь. Почему? Дело в том, что после распада Советского Союза Запад расширялся на Восток так быстро, как это позволяла ситуация. Некоторая заминка вышла в нулевые, когда США занялись Афганистаном и Ближним Востоком, а затем регионом Магриба, но это было сделано опять-таки исключительно с целью сдерживания России, с том, чтобы сформировать кольцо против Москвы как с Запада, так и с Юга. После этого, по расчету западных стратегов, можно было ставить Москве любые ультиматумы, так как стратегический расклад был Кремлем проигран.
И Украина (Договор о евроассоциации) был еще одним шагом Запада по вытеснению России с ее исторических геополитических рубежей и загону в угол. То есть, Запад целенаправленно шел на российские рубежи и не думал останавливаться. Это означает, что именно Запад виноват в конфронтации. Именно Запад отказывался с Россией договариваться все годы с распада СССР. Именно агрессивная политика Запада способствовала тому, что Россия увидела, куда может привести политика потакания («умиротворения») агрессора и приняла решение о том, что прежняя политика отступления не имеет не только исторической перспективы, но и более того – ведет прямиком к уничтожению России и исчезновению ее с политической карты мира.
Поэтому не было бы Украины и Крыма – было бы что-то другое, так как Запад видел свою задачу в уничтожении русской цивилизации. Любой ответ России, любая попытка отодвигания Запада назад привела бы к тому, что мы имеем сейчас. Соответственно, Крым это был наш ответ на политику войны со стороны Запада. Потом мы показали, что это не разовая акция и последовала Сирия. Таким образом, если бы не было Крыма, Запад нашел бы другой повод для введения санкций, чтобы максимально затруднить возвращение России на первые позиции в мировой политике.
Как отмечает Марине Восканян: «Присоединение Крыма стало таким финальным ответом на все действия Запада. Начиная с 1991-го. И это тоже определило тот патриотический подъем, который возник в ходе «русской весны». То есть энергетика крымского консенсуса определилась двумя важными частями. Первая – общество ментально встало на сторону Русского мира против тех, кто провозгласил себя наследниками сил, хотевших и русскую, и советскую цивилизацию уничтожить. И вторая – общество поддержало идею самостоятельных жестов во внешней политике, без оглядки на одобрение или неодобрение Запада. В каком-то смысле и тут в глазах народа это был некий реванш и возврат к тому времени, когда сильный СССР вел свою внешнюю политику так, как считал нужным, а не под чужую диктовку».
Кроме того, надо учитывать то, что если бы не объединение с Россией, Крым ожидала бы кровь, и события на Донбассе об этом говорят более чем достаточно. И эта позиция разделяется многими экспертами: «Эксперты уверены: в Крыму был реализован самый оптимальный сценарий из всех возможных на тот момент. По мнению главы экспертной группы «Крымский формат» Сергея Михеева, последовательность событий в противном случае была бы следующей: сначала погромы, беспорядки и много крови стараниями «героев Украины», которая осталась бы на нашей совести в случае невмешательства; потом вооруженные провокации против российских баз Черноморского флота. В результате Россия была бы поставлена перед выбором: либо втянуться в реальные боевые действия, либо «сдать» наши базы на милость новым украинским властям и их друзьям из блока НАТО. Санкции же были бы в любом случае».
Кроме того, следует напомнить, что Верховная Рада готовилась денонсировать соглашение с РФ о размещении баз Черноморского флота в Севастополе. Да и действие соглашения заканчивалось в 2017 году, и новая киевская власть вряд ли бы стала бы его продлевать. То есть, Россия могла бы лишиться тех военно-морских баз, которые позволяет держать под контролем не только Черное, но и Средиземное море, что и подтвердила операция в Сирии. Крым позволил Кремлю «реализовать важнейшую внешнеполитическую цель - заставить страны коллективного Запада пересмотреть правила игры в их отношениях с Россией. Эти правила предполагали поражение России в правах и отказ учитывать ее интересы в глобальной и региональной политике (на европейском, кавказском, ближневосточном театрах)».
И напоследок о том вопросе, который мы поставили в самом начале статьи – почему порожденная воссоединением Крыма с Россией «Русская весна» не продолжила своего поступательного и победного шествия в других бывших российских губерниях Новороссии? Некоторые эксперты считают, что «теперь возникает вопрос: а был ли этот эффект использован? И какие он имеет последствия для власти? Есть коротко – то нет, использован он не был. Похоже, что крымский консенсус постигнет та же судьба, что и нефтяные деньги 2000-х – можно было превратить в базу для прорывного развития, но обошлись поддержанием стабильности».
И продолжают: «Присоединение Крыма задало крайне высокую планку ожиданий народа от власти («ведь могут, если хотят»). Не в том смысле, что власть обязана обеспечить всем безбедную жизнь – как раз с потерями от санкций и падением доходов люди морально готовы справиться, и были бы готовы и на куда большие потери. Но при условии, что увидели бы, что Крым – не просто разовый всплеск и «взбрык» против мировой системы, где Россию стремятся выдавить на периферию. А напротив, первый шаг к осознанной политике больших стратегических целей – как в стране, так и на мировой арене. Итогом прагматического торга России с Западом стали минские соглашения, а ведь сначала многие были уверены, что Россия если и не присоединит ЛНР и ДНР, то признает их независимость».
На эти вполне закономерные упреки есть и свои вполне логичные ответы. Во-первых, мы еще не настолько сильны, чтобы в 2014-2015 годах смогли распространить на восемь областей Новороссии опыт Крыма. Да, не настолько сильны. И не надо бояться себе в этом признаться. Это не есть признак слабости, и в любом случае лучше шапкозакидательских настроений.
Во-вторых, тот процесс внутреннего брожения, который идет на Украине, и идет, кстати, вполне приемлемыми темпами, по итогу даст нам гораздо больше, чем две обрезанные в настоящее время области окраины. Да, этот процесс растянут во времени и повлечет за собой много жертв в результате политики геноцида собственного народа, которую проводят власти Украины. Но за все надо платить. И мы все сейчас платим за распад Советского Союза. Это тоже надо осознавать.
Как и то, в-третьих, что никто не горит желанием подарить нам те позиции в мировой геополитике, которые были завоеваны Советским Союзом. Повторю – завоеваны жизнями 20 миллионов советских граждан. А что, сейчас кто-то думает, что будет по-другому? К сожалению, «западный цивилизованный мир» иного аргумента как пистолет у собственного виска не понимает. Поэтому надо мыслить в духе «реал политик».
В-четвертых, разве Крым стал разовой акцией? Нет, потом были ЛНР и ДНР, Сирия. И судя по тенденциям, ситуация с ЛНР и ДНР будет решена в течение этого года. Если будет федерализация, то это будет означать, что Запад согласился с тем, что Украину Россия оставляет за собой, так как федерализации Украина не перенесет и перейдет в разряд не состоявшихся государств, которое будет разделено между Россией, Польшей, Венгрией и Румынией.
Поэтому по вопросу «оправдались ли наши ожидания» по поводу Крыма, надо сказать, что пока не совсем. Но разве кто-то думал еще в первых числах марта 2014 года о том, что после 23 лет отступления Крым вообще возможен? Разве кто-то серьезно думает, что мы победным маршем пойдем и дальше, и что нам позволят делать все, что хотим? Нет, есть сопротивление среды, и этот фактор надо учитывать, а эмоции - контролировать. Впереди еще много упорной работы. Надо осознавать, что если Украина будет в зоне влияния России, к чему все идет, то это придаст совершенно новый и очень интересный поворот всей евразийской интеграции. И это понимают все серьезные игроки.
Регнум
Отредактировано: Боярин - 20 мар 2016 21:11:42
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!