Спецслужбы
1,363,148
8,136
|
Vediki977 ( Слушатель ) |
| 03 мар 2017 08:47:04 |
Ирина Алимова/ Бир в Стране восходящего солнца
новая дискуссия Дискуссия 139
В предыдущей статье было упомянуто имя Ирины Алимовой, актрисы киностудии "Узбекфильм".
Ее путь в Японию пролегал через третью страну, где разведчица прожила много месяцев. Там она по легенде являлась дочерью богатого уйгура, который вместе с семьей эмигрировал из России еще до революции. В свидетельстве о рождении, выданном местным муллой, арабской вязью было написано, что она родилась в Китайском Туркестане.
После «акклиматизации» она вылетела в соседнюю страну, где ее ожидал жених. Через четыре месяца они зарегистрировали брак. Молодожены постепенно перебирались поближе к Японии, в которой им предстояло работать в годы холодной войны. В Стране цветущих хризантем Бир и Халеф (такими были оперативные псевдонимы разведчиков-нелегалов) провели почти 14 лет.
СТАНОВЛЕНИЕ РАЗВЕДЧИЦЫ
Она готовилась стать актрисой. Туркменская девушка Бибииран (Ирина) Алимова, родившаяся 18 июня 1920 года в городе Мары, училась на втором курсе рабфака в Ашхабаде, когда ей неожиданно предложили сниматься в кино. И не просто сниматься в массовых сценах, а стать профессиональной киноактрисой.
Отец Ирины, Карим Алимов, воевал на фронтах Гражданской войны. После ее окончания поселился в родном городе Мары, в глинобитной мазанке, оставшейся от родителей. Вскоре он обзавелся семьей, у него родились трое детей. Карим-ага стал часовщиком и одновременно занимался изготовлением ювелирных изделий. Слава о его мастерстве вышла далеко за пределы города. Позже Карим вместе с семейством переехал в Ашхабад, где Ирина пошла в школу. Красивая девочка охотно участвовала в художественной самодеятельности и уже со школьных лет думала о том, чтобы посвятить себя сцене.
Но после окончания школы Ирина поступила на рабфак при сельхозинституте, решив стать ветеринаром-хирургом. Здесь-то на нее и обратили внимание работники студии «Туркменфильм» и пригласили сниматься в кинофильме «Умбар». Этот фильм вышел на экраны за несколько лет до войны. Ирина сыграла в нем роль возлюбленной Умбара. К ней пришла слава: молодую актрису узнавали на улице, многочисленные поклонники писали ей письма.
После успешного дебюта в кино Алимову направили учиться актерскому мастерству в Ленинград, в мастерскую знаменитого режиссера Григория Козинцева.
Позже Ирина Каримовна вспоминала:
«В Ленинграде я встретилась со многими известными советскими артистами: Тамарой Макаровой, Яниной Жеймо, Зоей Федоровой, Яковом Свердлиным, Петром Алейниковым и видными режиссерами Иосифом Хейфицем, Александром Зархи, Леонидом Траубергом, Михаилом Роммом, Сергеем Герасимовым. Они хвалили и одобряли меня, говорили, что у меня есть хорошие перспективы стать настоящей актрисой».
В середине 1940 года Алимова закончила обучение и по распределению была направлена в Ташкент, на киностудию «Узбекфильм», где ей сразу была предложена главная роль в новом узбекском кинофильме. Перед Ириной открывалась блестящая карьера киноактрисы. Однако судьба распорядилась по-иному.
Грянула Великая Отечественная война, и Ирина, подобно тысячам других молодых людей, пошла в военкомат с просьбой отправить ее на фронт. Эта просьба была удовлетворена. Правда, Ирину направили не на фронт, а в военную цензуру. Так осенью 1941 года она стала сотрудником органов государственной безопасности. В военной цензуре Ирина прослужила всю войну, вместе с действующей армией прошагала по военным дорогам Украины и Польши. В Кракове встретила Победу, затем служила в Чехословакии и Австрии. После демобилизации возвратилась в Ашхабад, однако продолжить довоенную карьеру киноактрисы ей не пришлось. Ирина была направлена на работу в местную контрразведку, в подразделение наружного наблюдения. Там она приобрела опыт конспиративного наблюдения за объектами, выявления слежки и ухода от нее, что ей пригодилось в дальнейшем при работе за рубежом разведчиком-нелегалом.
В начале 1947 года Ирину вдруг вызвали в Москву, на Лубянку. В Ашхабаде ее предупредили не говорить никому ни слова об этом вызове. По дороге в известное всей Москве серое здание на площади Дзержинского Ирина размышляла о причинах столь необычного вызова. Ее проводили в просторный кабинет. Хозяин кабинета, руководитель советской нелегальной разведки Александр Коротков, предложил ей сесть и после разговора на общие темы сказал:
– Как вы смотрите на то, чтобы перейти на работу во внешнюю разведку? Я имею в виду, что вам предстоит вести разведку за рубежом с нелегальных позиций, под чужим именем и в качестве иностранки. Мы понимаем, что дело это далеко не женское, выполнение заданий Центра порой связано с немалым риском для жизни. По своим данным вы подходите для работы в нелегальной разведке. Впрочем, вы можете отказаться от нашего предложения, это дело сугубо добровольное. Обдумайте все хорошенько, время у вас есть. Ирина согласилась без колебаний.
ПОДГОТОВКА К НЕЛЕГАЛЬНОЙ РАБОТЕ
После беседы у начальника нелегальной разведки для Ирины началась кропотливая подготовка к работе за рубежом: изучение иностранных языков с персональными преподавателями, вживание в образ эмигрантки, отработка легенды-биографии. Достаточно сказать, что за годы учебы она овладела турецким, уйгурским, фарси, английским и немецким языками. Все эти языки ей весьма пригодились в будущей нелегальной работе.
Выбор Ирины Алимовой в качестве разведчика-нелегала не был, разумеется, случайным. Большую роль в этом сыграла... ее профессия актрисы.
Известный американский разведчик и контрразведчик Чарльз Россель, выступая с курсом лекций в далеком 1924 году в Нью-Йорке перед офицерами запаса армии США – сотрудниками спецслужб, уже в то время подчеркивал: «Хороший разведчик должен быть превосходным актером. От того, как вы играете свою роль, зависит не только успех вашего дела, но также и жизнь многих товарищей. Вы должны не только владеть вашими чувствами, но и мимикой. Никогда не допускайте, чтобы язык говорил одно, а глаза другое. Будьте бдительны, не забывайте о своей роли».
Эти наставления актуальны и по сей день. Хорошо известно, что любому разведчику, особенно нелегальному, в жизни приходится играть множество ролей. Подготовка Ирины длилась несколько лет. Приставленные к ней персональные преподаватели – носители языков, которыми ей предстояло овладеть, «натаскивали» будущую разведчицу по 10–12 часов в день. Но Ирина училась не только языкам. Ей необходимо было вжиться в роль, усвоить, как общаются люди в стране, из которой она якобы происходила, что и как едят, как ведут себя за столом, во что одеваются представители ее круга, какие взаимоотношения существуют в различных социальных слоях. Только после того, как подготовка Ирины полностью завершилась, было принято решение отправить ее в Японию.
Такое решение не было спонтанным. Отсутствие в 1953 году дипломатических отношений СССР с Японией не позволяло создать там «легальную» резидентуру. А советское руководство нуждалось в достоверной информации о происходящих в ней процессах, об отношениях Японии с другими странами. Центр принял решение о работе в Японии с нелегальных позиций.
Одними из таких разведчиков-нелегалов и предстояло стать Шамилю Хамзину и Ирине Алимовой.
РАЗВЕДЧИК-НЕЛЕГАЛ ХАЛЕФ
Шамиль Абдуллазянович Хамзин (оперативный псевдоним – Халеф) родился в 1915 году в Архангельске, в татарской семье. В 1923 году семья переехала в Казань, где Хамзин учился в средней школе. После окончания школы он поступил в Ленинградский электротехнический институт имени В.И. Ульянова (Ленина) на факультет приборостроения. Тема дипломной работы: «Управление с самолета торпедными катерами по радио».
Перед самым началом Великой Отечественной войны Хамзин получил диплом инженера-электрика. Работал на военном заводе в Москве, где был принят в партию. В 1946 году ему предложили перейти на работу в НКГБ, в одно из подразделений внешней разведки. Окончил специальную разведывательную школу. В совершенстве владел уйгурским, турецким, арабским, английским и румынским языками, не считая родного татарского и русского.
Профессиональный разведчик, татарин по национальности, Халеф мог легко выдавать себя за араба. К тому же он свободно владел арабским языком. Именно поэтому сразу же после соответствующей подготовки он начал активно работать с нелегальных позиций на Ближнем Востоке. Однако вскоре Центр принял решение постепенно вывести разведчика в Японию, где он должен был организовать и возглавить работу нелегальной резидентуры.
В 1952 году Халеф под видом уйгура Энвера Садыка приехал в китайскую провинцию Тяньцзинь. Он быстро вошел в местную мусульманскую общину, стал одним из ее руководителей и даже помощником муллы. В дальнейшем к Халефу в Китае должна была присоединиться Ирина Алимова, которой предстояло выдать себя за его невесту. И только потом, в Японии, им необходимо было обосноваться в качестве добропорядочной супружеской пары эмигрантов.
ДОРОГА В «СТРАНУ ЯМАТО»
Дорога в Страну цветущих хризантем началась для Ирины Алимовой в 1953 году с поездки в Европу. Разведывательных заданий перед ней в ходе той поездки не давалось: Ирина должна была лишь проверить надежность своих документов и вжиться в облик иностранки. Затем, в самом начале 1955 года разведчица, которой был присвоен оперативным псевдонимом Бир, направилась в свою основную командировку. Ей предстояло выехать на восток Китая под легендой встречи с женихом, уроженцем своего родного города Энвером Садыком, с которым она якобы была помолвлена и который, проживая там, занимался небольшим бизнесом в соседней Монголии. После оформления брака молодые намеревались эмигрировать из страны.
Бир поездом отправилась к жениху, которого знала только по фотографии. Их встреча состоялась на вокзале портового китайского города Тяньцзинь, являвшегося «морскими воротами» столицы Китая Пекина. Через четыре месяца Бир и Халеф сыграли свадьбу.
Следует подчеркнуть, что уже при первой встрече Бир и Халеф понравились друг другу. Забегая вперед, отметим, что весь долгий срок пребывания в Японии они, создавшие семейную пару по воле Центра, жили дружно и счастливо. Семейный союз их продолжался и после выхода в отставку.
Теперь разведчикам предстоял наиболее трудный этап выполнения задания – они должны были переехать в Японию, где им предстояло работать. Однако после войны Япония находилась фактически под оккупацией США, и получить разрешение на постоянное проживание там для иностранцев было чрезвычайно трудно.
Новоявленная супружеская пара показала себя радушными и гостеприимными хозяевами. Их большой дом в голландском сеттельменте Тяньцзиня всегда был полон эмигрантами-мусульманами (не забудем, что Халеф был в свое время помощником муллы). Гостеприимство и благожелательность создали супружеской паре прекрасную репутацию. Одна хорошая знакомая, владевшая в Японии небольшим участком земли, предложила супругам Садык купить его. Это обстоятельство значительно упростило разведчикам переезд в Японию. Помогли и запасенные заранее рекомендательные письма – от ряда японских общественных деятелей, с которыми они успели познакомиться, и от религиозных организаций. Сделка по приобретению участка земли в Японии состоялась, и супруги выехали в Гонконг, являвшийся в то время британской колонией. Там они обратились в американскую миссию Красного Креста и в генконсульство Японии с просьбой помочь перебраться в эту страну. Ожидая ответа, супруги обосновались в Гонконге. Они сняли двухэтажный домик и открыли в нем галантерейный магазин. Чтобы завести полезные знакомства, разведчики-нелегалы регулярно посещали местный американский клуб.
Все складывалось довольно удачно. Осенью 1954 года Бир и Халеф под видом торговцев продуктами питания выехали из Гонконга в Японию. Они прибыли в «страну Ямато» через порт Кобе, расположенный на ее западном побережье.
Перед отъездом к месту своей разведывательной деятельности нелегалы встретились с представителем Центра, который дал им последние инструкции и наставления. Он подчеркнул: «Мы потеряли в Японии связь со всей агентурой. Информация по проблемам данной страны не поступает в Москву вот уже несколько лет. Некоторое время вы будете там единственными источниками информации. На вас возлагаются большие надежды».
БУДНИ БОЕВОЙ РАБОТЫ
Прибыв в Японию, супруги Садык обосновались на некоторое время в портовом городе Кобе. Они продали за приличную сумму участок принадлежавшей им земли и на вырученные деньги приобрели небольшой двухэтажный дом. Первый этаж они заняли сами, а второй сдали двум американцам.
Пройдя «период акклиматизации», Халеф и Бир перебрались в Токио, где стали компаньонами в одной из экспортно-импортных фирм. Они купили двухэтажный дом и открыли на первом этаже собственный магазин. Фирма и магазин являлись для супругов надежным прикрытием в их разведывательной деятельности.
Перед нелегалами были поставлены следующие основные разведывательные задачи: собирать информацию относительно перевооружения Японии, наблюдать за процессом формирования японских сил самообороны и развитием двусторонних связей с США в военной области. В одной из шифровок Центра эти задачи были конкретизированы следующим образом:
«Предметом особой заинтересованности на ближайшее время должны стать следующие вопросы:
1. Взаимоотношения Японии с США: насколько они тесны, в каком русле будут впредь развиваться;
2. Политика Японии в отношении СССР;
3. Насколько сильны тенденции милитаризации экономики и воссоздания армии: ее структура, финансирование, вооружение, возможные планы совместных учений и боевых действий с США».
Вскоре разведчики приступили к выполнению заданий Центра.
Учитывая, что Москву в первую очередь интересовали планы США по ремилитаризации Японии и втягиванию ее в военные блоки, они сосредоточили свое внимание на данной проблеме. Так, Бир сообщила в Центр, что в Японии под видом создания сил самообороны началось интенсивное увеличение армии:
«Под видом создания новых полицейских отрядов в Японии началось интенсивное увеличение армии. Планы милитаризации Японии держатся в глубокой тайне, ибо это является серьезным нарушением взятых Токио на себя обязательств по демилитаризации страны в ходе международной конференции в Сан-Франциско. В ближайшие годы предполагается таким образом увеличить численность японской армии вдвое. Правительством страны заключены секретные контракты с целью развития военной промышленности. Местной прессе запрещено публиковать какую-либо информацию по данной проблеме».
Такие сообщения представляли исключительную важность, поскольку о милитаризации Японии Москве в то время было известно очень мало.
Бир выполняла в первую очередь обязанности радиста-шифровальщика нелегальной резидентуры. Однако эта довольно объемная работа не освобождала ее от необходимости периодически решать конкретные разведывательные задания Центра. Одновременно Бир вела активное изучение перспективных кандидатов на вербовку, поддерживала связь с агентами – источниками информации, обрабатывала поступавшую в резидентуру разведывательную информацию и готовила оперативные письма в Центр.
В 1955 году она радировала в Центр:
«Стало известно, что в обстановке секретности спущена на воду подводная лодка нового типа, оснащенная новейшим оборудованием».
Эту информацию разведчики смогли получить благодаря знакомству с американским солдатом турецкого происхождения. Одновременно «торговая компания» супругов Садык стала вторым домом для прибывавших в Японию на отдых турецких военнослужащих. Во время войны в Корее на Корейском полуострове под флагом ООН находился контингент турецких войск. После подписания соглашения о перемирии в Корее в 1953 году эти военнослужащие вошли в контингент ООН по поддержанию мира. Бир и Халеф свободно владели турецким языком, поэтому неудивительно, что турецкие военнослужащие проявляли к ним интерес.
НЕ РАССЛАБЛЯТЬСЯ НИКОГДА
Приглашая к себе в гости турецких офицеров, разведчики-нелегалы получали от них интересующую Москву информацию. Для заведения полезных контактов и получения важных сведений о действиях войск США в Южной Корее Бир использовала также общественный женский клуб, в котором за чашкой чая собирались жены иностранных дипломатов и офицеров.
Получаемую таким образом устную информацию разведчики в большинстве случаев перепроверяли визуально. Однажды они возвращались домой ночью в сильный ливень по сельской дороге, которая проходила через гористую местность. Неожиданно за поворотом они увидели, что дорога размыта. Халеф попытался затормозить, однако было уже поздно. Машина не слушалась тормозов и медленно сползала под откос.
– Прыгай! – приказал Халеф.
– Прыгай сам, ты нужнее! – возразила Бир.
– Прыгай! – изо всех сил закричал Халеф, пытаясь справиться с непослушным рулем.
Бир открыла дверцу автомашины и, поставив обе ноги на порог, резко оттолкнулась. Вслед за ней из машины, потерявшей управление, успел выскочить и муж. К счастью, разведчики отделались легкими ушибами, а машину удержало росшее чуть ниже дерево.
Супруги переночевали в ближайшем поселке, а утром следующего дня автомашину извлек из оврага вызванный ими тягач. Оставив автомобиль для ремонта в ближайшей мастерской, супруги взяли напрокат другую машину и на ней добрались до Токио. Задание Центра было выполнено в срок и без серьезных потерь.
В один из дней в Центр ушла важная телеграмма, подписанная псевдонимом резидента:
«Хорошо информированный источник сообщает о планах создания американцами новой замкнутой военно-политической группировки, в которую могут войти Япония, Южная Корея, Южный Вьетнам, Тайвань, Таиланд, Филиппины, Малайзия, Новая Зеландия и Австралия. Переговоры, возможно, состоятся в Сеуле или Бангкоке. Создание такой группировки явится серьезным дестабилизирующим фактором в Юго-Восточной Азии».
Это была информация, как говорится, на опережение. Последующее развитие событий полностью подтвердило сведения разведчиков. На учредительной конференции, которая проходила 14–16 июня 1966 года в Сеуле (Южная Корея) и в которой приняли участие министры иностранных дел перечисленных в телеграмме стран, была создана новая военно-политическая группировка, тесно связанная с США, – Азиатско-Тихоокеанский совет (АЗПАК).
На счету у Бир и Халефа было множество успешных разведывательных операций. Достаточно сказать, что их оперативное дело состоит из 22 томов общим объемом свыше 7 тыс. страниц! В нем сосредоточены донесения разведчиков, поступившие на Лубянку за 30 с лишним лет их нелегальной работы в Японии.
Из документов переписки Бир и Халефа с Центром следует, что одним из серьезных достижений разведчиков было приобретение ими сделанных с воздуха фотоснимков военных баз США в Японии, мест дислокации японских сил самообороны и их военных аэродромов. Все эти сведения, переданные нелегалам надежным источником, получили самую высокую оценку Центра, ибо в ту пору у Москвы не было ясного представления о военных программах Токио и о степени их угрозы Советскому Союзу.
Бывали и другие случаи, когда разведчики получали крайне важную документальную информацию, насчитывавшую не один десяток страниц. Документы срочно фотографировались и в пленке передавались связнику Центра. Позже Бир вспоминала, как ее муж заболел, а ей пришлось поздно ночью встречаться со связником в районе императорского парка. Было темно, идти туда было страшно, к тому же на встречу пришлось добираться пешком.
По дороге к месту встречи Бир беспокоил лишь один вопрос: что делать с материалом, если случится что-то непредвиденное? Например, остановит полиция и проверит документы. Однако все прошло благополучно: слежки за собой Бир не обнаружила, связник прибыл на место встречи в точно назначенное время. Он забрал документы и поблагодарил разведчиков за успешно выполненное задание.
За все время пребывания в Японии Бир и Халеф лишь один раз были в отпуске на родине. Это путешествие до Москвы заняло немало времени. Чтобы сбить спецслужбы противника со следа, разведчики туристами выехали в Европу, посетили Францию, Испанию, Италию, Швейцарию. Поскольку жители Японии являются мировыми лидерами в области туризма и любят колесить по всему свету, подобная поездка разведчиков-нелегалов не привлекла внимания спецслужб. В Советский Союз они прибыли тайно, через нейтральную страну. А из Москвы в родной Ашхабад летели уже вполне легально, с советскими документами.
Разведчикам показалось, что отпуск пролетел, как один день. В Японию они добирались снова через Западную Европу. Потом долго рассказывали знакомым и друзьям о красотах Венеции, соборах Рима, достопримечательностях «столицы мира» Парижа.
Снова началась повседневная кропотливая работа. Даже дома, оставшись наедине, они не могли расслабиться и разговаривали только по-уйгурски.
«Однажды мы вместе с друзьями пошли в кино на советский фильм, – вспоминала позже Ирина Каримовна. – Только в середине фильма я заметила, что, прекрасно понимая русскую речь, все же добросовестно читаю титры на японском языке и по этим титрам воспринимаю его».
Хотя слежки за разведчиками не отмечалось, они постоянно были начеку. Как-то раз в поездке по Японии они остановились в гостинице и решили провести небольшой эксперимент. Поставили телефонный аппарат на диван и как бы случайно закрыли его подушкой. Через некоторое время в дверь номера вежливо постучали, вошел молодой человек, представился телефонистом и, извинившись, сказал, что хочет проверить, как работает телефонный аппарат.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В МОСКВУ
Работа на износ сказалась на здоровье Бир. И вот после длительного пребывания в Стране цветущих хризантем разведчики наконец получили долгожданную телеграмму из Центра, в которой сообщалось о том, что вскоре они могут возвратиться на родину.
Путь супругов в Москву вновь лежал через Европу. Бир и Халеф уезжали тихо, с одним чемоданом. Для знакомых это была обычная деловая поездка, связанная с делами их торгового дома. Жарким летом 1966 года в московском аэропорту Шереметьево их встречал представитель нелегальной разведки, который поздравил супругов с успешным завершением служебной командировки.
В 1967 году майор Алимова вышла в отставку. Ее муж полковник Хамзин еще неоднократно выезжал в служебные загранкомандировки для выполнения специальных заданий Центра, в том числе – по восстановлению связи с ценными источниками в странах со сложной оперативной обстановкой. От него в Центр поступала важнейшая информация о создании в странах НАТО «оружия первого удара». Он также получил сведения о секретных работах по созданию атомного оружия в тех странах, которые ранее его не имели. В общей сложности Шамиль Хамзин провел на нелегальной работе в различных странах более 20 лет. В 1980 году он вышел в отставку.
За успешное выполнение специальных заданий разведчики-нелегалы были награждены многими боевыми орденами и медалями.
Выйдя в отставку, разведчики не прекращали активной общественной работы. Они встречались с молодыми сотрудниками внешней разведки, журналистами, писателями. Так, Ирина Каримовна стала героем документального телевизионного фильма «Голоса из безмолвия», в котором поделилась своими воспоминаниями о работе в Японии.
В ходе одной из бесед с генералом Виталием Павловым, бывшим одно время их непосредственным начальником в Центре, Ирина Алимова подчеркивала:
«Я всю жизнь играла очень трудную роль, только без дубляжа и суфлеров. Ошибиться было нельзя – за нами стояла огромная страна, которая не должна была пострадать из-за наших срывов. Мы с Халефом самозабвенно отдавались своей работе разведчиков. Что касается трудностей и нервного напряжения, то их было много. Но ведь и в любой другой профессии их, своих трудностей, хоть отбавляй. И сейчас я могу с уверенностью сказать, что, если бы пришлось жить заново, я снова избрала бы прежний путь».
Шамиль Абдуллазянович Хамзин скончался в 1991 году. Его жена и боевой товарищ Ирина Каримовна Алимова – 30 декабря 2011 года. Она была похоронена с воинскими почестями на Донском кладбище в Москве.
Ссылка
Ее путь в Японию пролегал через третью страну, где разведчица прожила много месяцев. Там она по легенде являлась дочерью богатого уйгура, который вместе с семьей эмигрировал из России еще до революции. В свидетельстве о рождении, выданном местным муллой, арабской вязью было написано, что она родилась в Китайском Туркестане.
После «акклиматизации» она вылетела в соседнюю страну, где ее ожидал жених. Через четыре месяца они зарегистрировали брак. Молодожены постепенно перебирались поближе к Японии, в которой им предстояло работать в годы холодной войны. В Стране цветущих хризантем Бир и Халеф (такими были оперативные псевдонимы разведчиков-нелегалов) провели почти 14 лет.
СТАНОВЛЕНИЕ РАЗВЕДЧИЦЫ
Она готовилась стать актрисой. Туркменская девушка Бибииран (Ирина) Алимова, родившаяся 18 июня 1920 года в городе Мары, училась на втором курсе рабфака в Ашхабаде, когда ей неожиданно предложили сниматься в кино. И не просто сниматься в массовых сценах, а стать профессиональной киноактрисой.
Отец Ирины, Карим Алимов, воевал на фронтах Гражданской войны. После ее окончания поселился в родном городе Мары, в глинобитной мазанке, оставшейся от родителей. Вскоре он обзавелся семьей, у него родились трое детей. Карим-ага стал часовщиком и одновременно занимался изготовлением ювелирных изделий. Слава о его мастерстве вышла далеко за пределы города. Позже Карим вместе с семейством переехал в Ашхабад, где Ирина пошла в школу. Красивая девочка охотно участвовала в художественной самодеятельности и уже со школьных лет думала о том, чтобы посвятить себя сцене.
Но после окончания школы Ирина поступила на рабфак при сельхозинституте, решив стать ветеринаром-хирургом. Здесь-то на нее и обратили внимание работники студии «Туркменфильм» и пригласили сниматься в кинофильме «Умбар». Этот фильм вышел на экраны за несколько лет до войны. Ирина сыграла в нем роль возлюбленной Умбара. К ней пришла слава: молодую актрису узнавали на улице, многочисленные поклонники писали ей письма.
После успешного дебюта в кино Алимову направили учиться актерскому мастерству в Ленинград, в мастерскую знаменитого режиссера Григория Козинцева.
Позже Ирина Каримовна вспоминала:
«В Ленинграде я встретилась со многими известными советскими артистами: Тамарой Макаровой, Яниной Жеймо, Зоей Федоровой, Яковом Свердлиным, Петром Алейниковым и видными режиссерами Иосифом Хейфицем, Александром Зархи, Леонидом Траубергом, Михаилом Роммом, Сергеем Герасимовым. Они хвалили и одобряли меня, говорили, что у меня есть хорошие перспективы стать настоящей актрисой».
В середине 1940 года Алимова закончила обучение и по распределению была направлена в Ташкент, на киностудию «Узбекфильм», где ей сразу была предложена главная роль в новом узбекском кинофильме. Перед Ириной открывалась блестящая карьера киноактрисы. Однако судьба распорядилась по-иному.
Грянула Великая Отечественная война, и Ирина, подобно тысячам других молодых людей, пошла в военкомат с просьбой отправить ее на фронт. Эта просьба была удовлетворена. Правда, Ирину направили не на фронт, а в военную цензуру. Так осенью 1941 года она стала сотрудником органов государственной безопасности. В военной цензуре Ирина прослужила всю войну, вместе с действующей армией прошагала по военным дорогам Украины и Польши. В Кракове встретила Победу, затем служила в Чехословакии и Австрии. После демобилизации возвратилась в Ашхабад, однако продолжить довоенную карьеру киноактрисы ей не пришлось. Ирина была направлена на работу в местную контрразведку, в подразделение наружного наблюдения. Там она приобрела опыт конспиративного наблюдения за объектами, выявления слежки и ухода от нее, что ей пригодилось в дальнейшем при работе за рубежом разведчиком-нелегалом.
В начале 1947 года Ирину вдруг вызвали в Москву, на Лубянку. В Ашхабаде ее предупредили не говорить никому ни слова об этом вызове. По дороге в известное всей Москве серое здание на площади Дзержинского Ирина размышляла о причинах столь необычного вызова. Ее проводили в просторный кабинет. Хозяин кабинета, руководитель советской нелегальной разведки Александр Коротков, предложил ей сесть и после разговора на общие темы сказал:
– Как вы смотрите на то, чтобы перейти на работу во внешнюю разведку? Я имею в виду, что вам предстоит вести разведку за рубежом с нелегальных позиций, под чужим именем и в качестве иностранки. Мы понимаем, что дело это далеко не женское, выполнение заданий Центра порой связано с немалым риском для жизни. По своим данным вы подходите для работы в нелегальной разведке. Впрочем, вы можете отказаться от нашего предложения, это дело сугубо добровольное. Обдумайте все хорошенько, время у вас есть. Ирина согласилась без колебаний.
ПОДГОТОВКА К НЕЛЕГАЛЬНОЙ РАБОТЕ
После беседы у начальника нелегальной разведки для Ирины началась кропотливая подготовка к работе за рубежом: изучение иностранных языков с персональными преподавателями, вживание в образ эмигрантки, отработка легенды-биографии. Достаточно сказать, что за годы учебы она овладела турецким, уйгурским, фарси, английским и немецким языками. Все эти языки ей весьма пригодились в будущей нелегальной работе.
Выбор Ирины Алимовой в качестве разведчика-нелегала не был, разумеется, случайным. Большую роль в этом сыграла... ее профессия актрисы.
Известный американский разведчик и контрразведчик Чарльз Россель, выступая с курсом лекций в далеком 1924 году в Нью-Йорке перед офицерами запаса армии США – сотрудниками спецслужб, уже в то время подчеркивал: «Хороший разведчик должен быть превосходным актером. От того, как вы играете свою роль, зависит не только успех вашего дела, но также и жизнь многих товарищей. Вы должны не только владеть вашими чувствами, но и мимикой. Никогда не допускайте, чтобы язык говорил одно, а глаза другое. Будьте бдительны, не забывайте о своей роли».
Эти наставления актуальны и по сей день. Хорошо известно, что любому разведчику, особенно нелегальному, в жизни приходится играть множество ролей. Подготовка Ирины длилась несколько лет. Приставленные к ней персональные преподаватели – носители языков, которыми ей предстояло овладеть, «натаскивали» будущую разведчицу по 10–12 часов в день. Но Ирина училась не только языкам. Ей необходимо было вжиться в роль, усвоить, как общаются люди в стране, из которой она якобы происходила, что и как едят, как ведут себя за столом, во что одеваются представители ее круга, какие взаимоотношения существуют в различных социальных слоях. Только после того, как подготовка Ирины полностью завершилась, было принято решение отправить ее в Японию.
Такое решение не было спонтанным. Отсутствие в 1953 году дипломатических отношений СССР с Японией не позволяло создать там «легальную» резидентуру. А советское руководство нуждалось в достоверной информации о происходящих в ней процессах, об отношениях Японии с другими странами. Центр принял решение о работе в Японии с нелегальных позиций.
Одними из таких разведчиков-нелегалов и предстояло стать Шамилю Хамзину и Ирине Алимовой.
РАЗВЕДЧИК-НЕЛЕГАЛ ХАЛЕФ
Шамиль Абдуллазянович Хамзин (оперативный псевдоним – Халеф) родился в 1915 году в Архангельске, в татарской семье. В 1923 году семья переехала в Казань, где Хамзин учился в средней школе. После окончания школы он поступил в Ленинградский электротехнический институт имени В.И. Ульянова (Ленина) на факультет приборостроения. Тема дипломной работы: «Управление с самолета торпедными катерами по радио».
Перед самым началом Великой Отечественной войны Хамзин получил диплом инженера-электрика. Работал на военном заводе в Москве, где был принят в партию. В 1946 году ему предложили перейти на работу в НКГБ, в одно из подразделений внешней разведки. Окончил специальную разведывательную школу. В совершенстве владел уйгурским, турецким, арабским, английским и румынским языками, не считая родного татарского и русского.
Профессиональный разведчик, татарин по национальности, Халеф мог легко выдавать себя за араба. К тому же он свободно владел арабским языком. Именно поэтому сразу же после соответствующей подготовки он начал активно работать с нелегальных позиций на Ближнем Востоке. Однако вскоре Центр принял решение постепенно вывести разведчика в Японию, где он должен был организовать и возглавить работу нелегальной резидентуры.
В 1952 году Халеф под видом уйгура Энвера Садыка приехал в китайскую провинцию Тяньцзинь. Он быстро вошел в местную мусульманскую общину, стал одним из ее руководителей и даже помощником муллы. В дальнейшем к Халефу в Китае должна была присоединиться Ирина Алимова, которой предстояло выдать себя за его невесту. И только потом, в Японии, им необходимо было обосноваться в качестве добропорядочной супружеской пары эмигрантов.
ДОРОГА В «СТРАНУ ЯМАТО»
Дорога в Страну цветущих хризантем началась для Ирины Алимовой в 1953 году с поездки в Европу. Разведывательных заданий перед ней в ходе той поездки не давалось: Ирина должна была лишь проверить надежность своих документов и вжиться в облик иностранки. Затем, в самом начале 1955 года разведчица, которой был присвоен оперативным псевдонимом Бир, направилась в свою основную командировку. Ей предстояло выехать на восток Китая под легендой встречи с женихом, уроженцем своего родного города Энвером Садыком, с которым она якобы была помолвлена и который, проживая там, занимался небольшим бизнесом в соседней Монголии. После оформления брака молодые намеревались эмигрировать из страны.
Бир поездом отправилась к жениху, которого знала только по фотографии. Их встреча состоялась на вокзале портового китайского города Тяньцзинь, являвшегося «морскими воротами» столицы Китая Пекина. Через четыре месяца Бир и Халеф сыграли свадьбу.
Следует подчеркнуть, что уже при первой встрече Бир и Халеф понравились друг другу. Забегая вперед, отметим, что весь долгий срок пребывания в Японии они, создавшие семейную пару по воле Центра, жили дружно и счастливо. Семейный союз их продолжался и после выхода в отставку.
Теперь разведчикам предстоял наиболее трудный этап выполнения задания – они должны были переехать в Японию, где им предстояло работать. Однако после войны Япония находилась фактически под оккупацией США, и получить разрешение на постоянное проживание там для иностранцев было чрезвычайно трудно.
Новоявленная супружеская пара показала себя радушными и гостеприимными хозяевами. Их большой дом в голландском сеттельменте Тяньцзиня всегда был полон эмигрантами-мусульманами (не забудем, что Халеф был в свое время помощником муллы). Гостеприимство и благожелательность создали супружеской паре прекрасную репутацию. Одна хорошая знакомая, владевшая в Японии небольшим участком земли, предложила супругам Садык купить его. Это обстоятельство значительно упростило разведчикам переезд в Японию. Помогли и запасенные заранее рекомендательные письма – от ряда японских общественных деятелей, с которыми они успели познакомиться, и от религиозных организаций. Сделка по приобретению участка земли в Японии состоялась, и супруги выехали в Гонконг, являвшийся в то время британской колонией. Там они обратились в американскую миссию Красного Креста и в генконсульство Японии с просьбой помочь перебраться в эту страну. Ожидая ответа, супруги обосновались в Гонконге. Они сняли двухэтажный домик и открыли в нем галантерейный магазин. Чтобы завести полезные знакомства, разведчики-нелегалы регулярно посещали местный американский клуб.
Все складывалось довольно удачно. Осенью 1954 года Бир и Халеф под видом торговцев продуктами питания выехали из Гонконга в Японию. Они прибыли в «страну Ямато» через порт Кобе, расположенный на ее западном побережье.
Перед отъездом к месту своей разведывательной деятельности нелегалы встретились с представителем Центра, который дал им последние инструкции и наставления. Он подчеркнул: «Мы потеряли в Японии связь со всей агентурой. Информация по проблемам данной страны не поступает в Москву вот уже несколько лет. Некоторое время вы будете там единственными источниками информации. На вас возлагаются большие надежды».
 |
| Супруги Энвер (Халеф) и Хатыча (Бир) Садык. Фото предоставлено автором |
БУДНИ БОЕВОЙ РАБОТЫ
Прибыв в Японию, супруги Садык обосновались на некоторое время в портовом городе Кобе. Они продали за приличную сумму участок принадлежавшей им земли и на вырученные деньги приобрели небольшой двухэтажный дом. Первый этаж они заняли сами, а второй сдали двум американцам.
Пройдя «период акклиматизации», Халеф и Бир перебрались в Токио, где стали компаньонами в одной из экспортно-импортных фирм. Они купили двухэтажный дом и открыли на первом этаже собственный магазин. Фирма и магазин являлись для супругов надежным прикрытием в их разведывательной деятельности.
Перед нелегалами были поставлены следующие основные разведывательные задачи: собирать информацию относительно перевооружения Японии, наблюдать за процессом формирования японских сил самообороны и развитием двусторонних связей с США в военной области. В одной из шифровок Центра эти задачи были конкретизированы следующим образом:
«Предметом особой заинтересованности на ближайшее время должны стать следующие вопросы:
1. Взаимоотношения Японии с США: насколько они тесны, в каком русле будут впредь развиваться;
2. Политика Японии в отношении СССР;
3. Насколько сильны тенденции милитаризации экономики и воссоздания армии: ее структура, финансирование, вооружение, возможные планы совместных учений и боевых действий с США».
Вскоре разведчики приступили к выполнению заданий Центра.
Учитывая, что Москву в первую очередь интересовали планы США по ремилитаризации Японии и втягиванию ее в военные блоки, они сосредоточили свое внимание на данной проблеме. Так, Бир сообщила в Центр, что в Японии под видом создания сил самообороны началось интенсивное увеличение армии:
«Под видом создания новых полицейских отрядов в Японии началось интенсивное увеличение армии. Планы милитаризации Японии держатся в глубокой тайне, ибо это является серьезным нарушением взятых Токио на себя обязательств по демилитаризации страны в ходе международной конференции в Сан-Франциско. В ближайшие годы предполагается таким образом увеличить численность японской армии вдвое. Правительством страны заключены секретные контракты с целью развития военной промышленности. Местной прессе запрещено публиковать какую-либо информацию по данной проблеме».
Такие сообщения представляли исключительную важность, поскольку о милитаризации Японии Москве в то время было известно очень мало.
Бир выполняла в первую очередь обязанности радиста-шифровальщика нелегальной резидентуры. Однако эта довольно объемная работа не освобождала ее от необходимости периодически решать конкретные разведывательные задания Центра. Одновременно Бир вела активное изучение перспективных кандидатов на вербовку, поддерживала связь с агентами – источниками информации, обрабатывала поступавшую в резидентуру разведывательную информацию и готовила оперативные письма в Центр.
В 1955 году она радировала в Центр:
«Стало известно, что в обстановке секретности спущена на воду подводная лодка нового типа, оснащенная новейшим оборудованием».
Эту информацию разведчики смогли получить благодаря знакомству с американским солдатом турецкого происхождения. Одновременно «торговая компания» супругов Садык стала вторым домом для прибывавших в Японию на отдых турецких военнослужащих. Во время войны в Корее на Корейском полуострове под флагом ООН находился контингент турецких войск. После подписания соглашения о перемирии в Корее в 1953 году эти военнослужащие вошли в контингент ООН по поддержанию мира. Бир и Халеф свободно владели турецким языком, поэтому неудивительно, что турецкие военнослужащие проявляли к ним интерес.
НЕ РАССЛАБЛЯТЬСЯ НИКОГДА
Приглашая к себе в гости турецких офицеров, разведчики-нелегалы получали от них интересующую Москву информацию. Для заведения полезных контактов и получения важных сведений о действиях войск США в Южной Корее Бир использовала также общественный женский клуб, в котором за чашкой чая собирались жены иностранных дипломатов и офицеров.
Получаемую таким образом устную информацию разведчики в большинстве случаев перепроверяли визуально. Однажды они возвращались домой ночью в сильный ливень по сельской дороге, которая проходила через гористую местность. Неожиданно за поворотом они увидели, что дорога размыта. Халеф попытался затормозить, однако было уже поздно. Машина не слушалась тормозов и медленно сползала под откос.
– Прыгай! – приказал Халеф.
– Прыгай сам, ты нужнее! – возразила Бир.
– Прыгай! – изо всех сил закричал Халеф, пытаясь справиться с непослушным рулем.
Бир открыла дверцу автомашины и, поставив обе ноги на порог, резко оттолкнулась. Вслед за ней из машины, потерявшей управление, успел выскочить и муж. К счастью, разведчики отделались легкими ушибами, а машину удержало росшее чуть ниже дерево.
Супруги переночевали в ближайшем поселке, а утром следующего дня автомашину извлек из оврага вызванный ими тягач. Оставив автомобиль для ремонта в ближайшей мастерской, супруги взяли напрокат другую машину и на ней добрались до Токио. Задание Центра было выполнено в срок и без серьезных потерь.
В один из дней в Центр ушла важная телеграмма, подписанная псевдонимом резидента:
«Хорошо информированный источник сообщает о планах создания американцами новой замкнутой военно-политической группировки, в которую могут войти Япония, Южная Корея, Южный Вьетнам, Тайвань, Таиланд, Филиппины, Малайзия, Новая Зеландия и Австралия. Переговоры, возможно, состоятся в Сеуле или Бангкоке. Создание такой группировки явится серьезным дестабилизирующим фактором в Юго-Восточной Азии».
Это была информация, как говорится, на опережение. Последующее развитие событий полностью подтвердило сведения разведчиков. На учредительной конференции, которая проходила 14–16 июня 1966 года в Сеуле (Южная Корея) и в которой приняли участие министры иностранных дел перечисленных в телеграмме стран, была создана новая военно-политическая группировка, тесно связанная с США, – Азиатско-Тихоокеанский совет (АЗПАК).
На счету у Бир и Халефа было множество успешных разведывательных операций. Достаточно сказать, что их оперативное дело состоит из 22 томов общим объемом свыше 7 тыс. страниц! В нем сосредоточены донесения разведчиков, поступившие на Лубянку за 30 с лишним лет их нелегальной работы в Японии.
Из документов переписки Бир и Халефа с Центром следует, что одним из серьезных достижений разведчиков было приобретение ими сделанных с воздуха фотоснимков военных баз США в Японии, мест дислокации японских сил самообороны и их военных аэродромов. Все эти сведения, переданные нелегалам надежным источником, получили самую высокую оценку Центра, ибо в ту пору у Москвы не было ясного представления о военных программах Токио и о степени их угрозы Советскому Союзу.
Бывали и другие случаи, когда разведчики получали крайне важную документальную информацию, насчитывавшую не один десяток страниц. Документы срочно фотографировались и в пленке передавались связнику Центра. Позже Бир вспоминала, как ее муж заболел, а ей пришлось поздно ночью встречаться со связником в районе императорского парка. Было темно, идти туда было страшно, к тому же на встречу пришлось добираться пешком.
По дороге к месту встречи Бир беспокоил лишь один вопрос: что делать с материалом, если случится что-то непредвиденное? Например, остановит полиция и проверит документы. Однако все прошло благополучно: слежки за собой Бир не обнаружила, связник прибыл на место встречи в точно назначенное время. Он забрал документы и поблагодарил разведчиков за успешно выполненное задание.
За все время пребывания в Японии Бир и Халеф лишь один раз были в отпуске на родине. Это путешествие до Москвы заняло немало времени. Чтобы сбить спецслужбы противника со следа, разведчики туристами выехали в Европу, посетили Францию, Испанию, Италию, Швейцарию. Поскольку жители Японии являются мировыми лидерами в области туризма и любят колесить по всему свету, подобная поездка разведчиков-нелегалов не привлекла внимания спецслужб. В Советский Союз они прибыли тайно, через нейтральную страну. А из Москвы в родной Ашхабад летели уже вполне легально, с советскими документами.
Разведчикам показалось, что отпуск пролетел, как один день. В Японию они добирались снова через Западную Европу. Потом долго рассказывали знакомым и друзьям о красотах Венеции, соборах Рима, достопримечательностях «столицы мира» Парижа.
Снова началась повседневная кропотливая работа. Даже дома, оставшись наедине, они не могли расслабиться и разговаривали только по-уйгурски.
«Однажды мы вместе с друзьями пошли в кино на советский фильм, – вспоминала позже Ирина Каримовна. – Только в середине фильма я заметила, что, прекрасно понимая русскую речь, все же добросовестно читаю титры на японском языке и по этим титрам воспринимаю его».
Хотя слежки за разведчиками не отмечалось, они постоянно были начеку. Как-то раз в поездке по Японии они остановились в гостинице и решили провести небольшой эксперимент. Поставили телефонный аппарат на диван и как бы случайно закрыли его подушкой. Через некоторое время в дверь номера вежливо постучали, вошел молодой человек, представился телефонистом и, извинившись, сказал, что хочет проверить, как работает телефонный аппарат.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В МОСКВУ
Работа на износ сказалась на здоровье Бир. И вот после длительного пребывания в Стране цветущих хризантем разведчики наконец получили долгожданную телеграмму из Центра, в которой сообщалось о том, что вскоре они могут возвратиться на родину.
Путь супругов в Москву вновь лежал через Европу. Бир и Халеф уезжали тихо, с одним чемоданом. Для знакомых это была обычная деловая поездка, связанная с делами их торгового дома. Жарким летом 1966 года в московском аэропорту Шереметьево их встречал представитель нелегальной разведки, который поздравил супругов с успешным завершением служебной командировки.
В 1967 году майор Алимова вышла в отставку. Ее муж полковник Хамзин еще неоднократно выезжал в служебные загранкомандировки для выполнения специальных заданий Центра, в том числе – по восстановлению связи с ценными источниками в странах со сложной оперативной обстановкой. От него в Центр поступала важнейшая информация о создании в странах НАТО «оружия первого удара». Он также получил сведения о секретных работах по созданию атомного оружия в тех странах, которые ранее его не имели. В общей сложности Шамиль Хамзин провел на нелегальной работе в различных странах более 20 лет. В 1980 году он вышел в отставку.
За успешное выполнение специальных заданий разведчики-нелегалы были награждены многими боевыми орденами и медалями.
Выйдя в отставку, разведчики не прекращали активной общественной работы. Они встречались с молодыми сотрудниками внешней разведки, журналистами, писателями. Так, Ирина Каримовна стала героем документального телевизионного фильма «Голоса из безмолвия», в котором поделилась своими воспоминаниями о работе в Японии.
В ходе одной из бесед с генералом Виталием Павловым, бывшим одно время их непосредственным начальником в Центре, Ирина Алимова подчеркивала:
«Я всю жизнь играла очень трудную роль, только без дубляжа и суфлеров. Ошибиться было нельзя – за нами стояла огромная страна, которая не должна была пострадать из-за наших срывов. Мы с Халефом самозабвенно отдавались своей работе разведчиков. Что касается трудностей и нервного напряжения, то их было много. Но ведь и в любой другой профессии их, своих трудностей, хоть отбавляй. И сейчас я могу с уверенностью сказать, что, если бы пришлось жить заново, я снова избрала бы прежний путь».
Шамиль Абдуллазянович Хамзин скончался в 1991 году. Его жена и боевой товарищ Ирина Каримовна Алимова – 30 декабря 2011 года. Она была похоронена с воинскими почестями на Донском кладбище в Москве.
Ссылка
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!