Страшный суд

На какой-то тусовке с прессой, где глава представительства Европейского Союза в Украине Хюг Мингарелли прямо заявил о необходимости создания в Украине специализированных антикоррупционных судов, я разговорился с представителями европейских организаций. И они доверчиво сообщили, зачем такой суд нужен: чтобы НАБУ получало разрешение на прослушку и обыски подозреваемых не в обычном суде, а в специальном, откуда не будет утечек информации. Потому что отстранение от работы и арест топ-чиновников, назначение залогов, а также приговоры – это все и нынешние суды делают по отмашке власти. 

Я тогда удивился наивности наших западных спонсоров, которые думают, что если они лично отберут 70 судей, чего МВФ и требует в своем письме (“включить в Совет по отбору судей представителей доноров и международных экспертов с решающим голосом”), положат им офигенно высокую зарплату и выдадут эксклюзивные носки, как у спецназа НАБУ, то все будет чики-пики. 

А о том, что утечка информации может происходить из СБУ, которая и осуществляет прослушку технически, им никто не сказал? Хотя как я же не догадался! Скоро Запад потребует, чтобы для прослушки коррупционеров создали специальную службу при НАБУ. И еще фото-видеостудию, агентство (от слова “агент”) доступных девиц для подкладывания их в постель подозреваемым, а также курсы повышения квалификации для провокаторов, провоцирующих дачу взятки. 

Это все крайне необходимо сделать в сжатые сроки, потому что коррупция неуклонно растет. Чем больше мы с ней боремся, тем больше растет. Так, в 2015 году, как свидетельствуют исследования, проведенные Transparency International, Gallup International и Центром Разумкова, коррупция в Украине не уменьшилась, а в некоторых сферах даже выросла на 5-18%, несмотря на смену политической элиты и приход к власти новых людей. 

























А в 2017 году – вообще караул. По данным исследования аудиторской компании Ernst & Young о рисках мошенничества в различных регионах, Украина заняла первое (!) место по уровню коррупции среди 41 страны. При этом в 2015 году она в этом рейтинге занимала седьмое место. В десятку самых коррупционных стран, кроме Украины, вошли Кипр, Греция, Словакия, Хорватия, Кения, Южная Африка, Венгрия, Индия и Египет. Вот это мы доборолись! 

Страшно подумать, что будет дальше. После того, как мы внедрим в жизнь последнюю по счету рекомендацию уважаемых спонсоров и создадим пресловутый АКС. Потому что в той десятке худших, куда вошли и мы, как минимум в двух странах (если не больше) есть Антикоррупционный суд: в Кении и в Словакии. Причем в Словакии после создания суда ситуация даже ухудшилась, если верить данным «Всемирного рейтинга коррупции». 


Но европейцы с американцами все равно навязывают нам эту модель, поскольку им почему-то кажется, что она была успешной в Румынии (а мы, румыны и молдаване, видимо, входим для них в одну “ментальную группу”). 

Про Румынию мы тоже когда-то подробно писали. Они там порезвились конкретно. С помощью такого суда, а также Национального антикоррупционного директората (DNA) под командованием американской любимицы, прокурора Лауры Кодруцу-Ковеси за три года посадили двух премьеров, 5 генералов, двух лидеров партий, 16 министров, 25 депутатов, с десяток мэров, включая мэра Бухареста и мэр Констанцы. 

Борьба с коррупцией в Румынии зашла так же далеко, как гильотинирование революционеров своими соратниками во время Великой французской революции. Была арестована даже руководитель Национального управления по борьбе с экономическими преступлениями и терроризмом Алина Бика. Ее обвинили в злоупотреблении служебным положением на 62 млн. евро. 

А еще там под следствием находится один из главных лоббистов создания Антикоррупционного суда и DNA Виктор Алистар, шеф румынского антикоррупционного бюро Transparency International. Это (хи-хи) намек нашим активистам, что камень, брошенный в чей-то огород, может оказаться бумерангом. 

Кстати, как мы заметили выше, наши западные кураторы уже сомневаются в эффективности системы тендерных закупок Prozorro. До них (как до жирафа) на третий год дошло, что Prozorro и коррупция могут прекрасно сосуществовать вместе. Поэтому для контроля за Prozorro и борьбы с коррупцией в сфере тендерных закупок создают Dozorro. 

А для расследования в том числе и правонарушений сотрудников НАБУ и САП – Государственное бюро расследований, которое появилось в конце прошлого года во главе с директором по имени Роман Труба. 

Надо еще поставить кого-то контролировать НАПК после известных разоблачений Анны Соломатиной. Эта дама была руководителем департамента финансового контроля и мониторинга образа жизни чиновников, поссорилась с начальством и заявила, будто результаты проверок электронных деклараций фальсифицируются. И в Национальном агентстве по противодействию коррупции (пардон за каламбур) коррупция происходит в худшем виде. 

Запад ужасно встревожился. Подключили Программу развития ООН, подарили НАПКу электронную систему проведения логического и арифметического контроля поданных деклараций. Типа компьютер подкупить нельзя. Щас! Вы забыли, в какой вы стране?! Компьютер у нас тоже пойдет по кривой дорожке, как и его электронные собратья из Prozorro. 

Дорогие западники! Вы еще назначьте нам соглядатаев в ведомственные органы по борьбе с коррупцией. Например, в региональные комиссии по борьбе с коррупцией при МВД. Или к уполномоченному Кабмина по вопросам антикоррупционной политики. Насчет всех прокуратур, спецслужб и проч. я уже и не заикаюсь – у вас ни денег, ни людей не хватит контролировать все наши антикоррупционные органы. 

Поэтому, чего уж там стесняться, вводите внешнее управление борьбой с коррупцией в Украине (чуть было случайно не написал “управление Украиной”). Вы же нам долбите, что “образцом для подражания Украине должна стать Гватемала, где был создан специальный орган – Международная комиссия по борьбе с безнаказанностью во главе с независимым прокурором Карлосом Кастресаной”. Он подчинялся только спонсорам. И прославился тем, что отправил за решетку гостеприимного Альфонсо Портильо – президента Гватемалы в 2000-2004 годах, который и пригласил в страну «независимых международных прокуроров». Вместе с ним сели 150 чиновников. 

Когда чиновники в Гватемале закончились, Кастресана вышел на пенсию и стал гастролировать по миру с умными рекомендациями. Нам неоднократно предлагали его в качестве “гуманитарной помощи”, но мы уворачивались от заманчивого предложения. Хотя гватемальский прокурор был бы не против поохотиться в Украине. Тут чиновников побольше. Есть где разгуляться “охотнику за головами”.