Цитата: Мирный от 20.10.2018 08:00:51))))) Ага, то есть сын полка, а я буду бабушкой полка .
А если серьезно, то если раньше и была хоть какая то надежда, то сейчай воевать за особый статус в составе руины? Нет уж .
В Одесской области с начала осени отключили украинское аналоговое телевидение, и теперь на обычную комнатную антенну в пустом эфире стали ловиться телеканалы из Молдавии и Приднестровья. Есть на них и русскоязычные программы, в том числе и посвященные политике, и даже политические ток-шоу.
В основном в них идет два мейнстримных мнения. Первое - и днем и ночью всячески пинается и высмеивается Президент Молдовы Игорь Додон, как их послушаешь - так и нет на свете более импотентного пройдохи. Он как бы президент, но его то и дело отстраняют от принятия всех ключевых решений, чиновники и министры публично вытирают об него ноги. При том что он избирался под пророссийскими лозунгами, в общем дискредитация и тотальное разочарование пророссийского вектора полнейшее. Насколько можно понять, в 2014-15 у них был подьем и воодушевление пророссийских сил, были лидеры Усатый и Додон, а теперь у них все разваливается.
Второе - видимо им вкидывали ранее надежды или мысли, что как только Россия разберется с временными недоразумениями в Киеве, разрулит все на юго-востоке Украины в свою пользу, то и до Приднестровья с Молдовой руки дойдут. Ну а сейчас им всем становится ясно что Приднестровье не воссоединится с Российской Федерации никогда, из Кишинева ржут над ПМР и говорят что они теперь налаживают связи с ЕС быстрее чем сама Молдова, где типа пророссийский президент сливший все что можно.
Ну и пинают в свою очередь Россию, что она еще не научилась играть с Западом на равных, многого не умеет, если и пытается действовать, создает и помогает каким-то политическим проектам - то очень неуклюже, принося пророссийски настроенным избирателям еще большее разочарование. Актуальная статья на эту тему как раз с выражением этих настроений.
Кремль в ловушке «Януковича-2»: катастрофа в Молдавии и Приднестровье15 октября 2018, 10:12 — REGNUM
«Никогда такого не было — и вот опять»
...
Российские власти тратят значительные ресурсы для продвижения своих интересов, для повышения дееспособности «пророссийских» сил, для расширения возможностей своего влияния на ситуацию в тех или иных важных для Москвы регионах. Однако эффективность такого «инвестирования» и российской «мягкой силы» пока вызывает больше вопросов.
Мы далеки от того, чтобы идеализировать западное влияние на региональные процессы или тем более отрицать его. Равно как мы далеки от того, чтобы объяснять все события в регионах, представляющих для России особый интерес, только западными «методичками» и «печеньками». Но, как представляется, отдача от западных вливаний в режимы типа украинского или ему подобных не в пример выше, чем результат многомиллиардных российских инвестиций
Представляется, что в значительной мере невысокий КПД российских инвестиций связан с некоторыми принципиальными отличиями российского подхода в этих вопросах от условно западных. Ключевые отличия связаны, можно сказать, с философией подходов.
Во-первых, Запад инвестирует и в политические системы, и в персоналии, но при этом проводит значительную «селекционную работу», формируя целые генерации взаимно заменяющих друг друга политиков и поддерживая между ними политическую конкуренцию. Напротив, Москва предпочитает опираться в своей деятельности на персонализацию и максимальную концентрацию усилий вокруг конкретных персоналий, которые объявляются «пророссийскими» и под которых нередко «зачищается» политическое пространство в том или ином регионе. Поэтому российские интересы зачастую оказываются чрезвычайно уязвимыми — именно из-за того, что Москва доверяет «конкретным пацанам», а их неминуемое предательство приводит к тому, что разваливается вся работа. Так было в Молдавии с президентом В. Ворониным, так было на Украине с В. Януковичем. По-видимому, так будет в Молдавии с президентом И. Додоном. Российские власти, похоже, так до конца и не поняли значения принципов системности и солидарности в политических механизмах других стран — и в значительной мере с этим связаны разочарования от действий Трампа, итальянцев, австрийцев etc. Россия не генерирует зависимые системы, а рассчитывает на прямые договоренности с конкретными политиками. Под честное слово, под личные гарантии — но эти гарантии оказываются в лучшем случае самолетом (вертолетом), который доставляет очередного «пророссийского» политика на российскую территорию.
Во-вторых, Запад крайне жестко контролирует и систему, и своих протеже, и эффективность и обоснованность расходования ими выделяемых им средств. Более того, западники избегают того, чтобы их помощь носила персонифицированный характер, хотя, конечно, бывают исключения. Тем не менее западники гораздо реже связывают реализацию тех или иных проектов с конкретными политиками, стараясь подчеркивать, что выделяемое финансирование — это «структурная помощь» Молдавии, Украине, далее по списку. В свою очередь, Москва гораздо чаще подчеркивает, что российские проекты ориентированы под определенных политиков, а их дальнейшая реализация напрямую детерминируется их статусом — к примеру, сохранением власти или приходом к ней. В этом не было бы ничего необычного, если бы российская политика действительно отличалась бы последовательностью в этих вопросах, однако на деле мы зачастую видим совершенно иную картину.
В-третьих, западники создают достаточно прочные системы привязки политических и бизнес-элит, а также их конкретных представителей к западным интересам. Спектр инструментов такой привязки достаточно широк — от контроля за счетами конкретных политиков (благо они, как правило, находятся в западных юрисдикциях), сбора и своевременного обнародования компромата до переориентации целых отраслей экономики на европейские рынки или же устранения конкурентов путем ликвидации «неблагонадежных» сегментов экономики, зависимых от других рынков.
Возьмем «системный» критерий. На протяжении многих лет Запад создает устойчивый комплекс привязок молдавского политического механизма к западной политической системе.
Мы видим и образовательный механизм, когда тысячи выпускников молдавских школ получают возможность получить бесплатное образование в румынских вузах, в то время как 100−150 бюджетных мест в России уже преподносятся как огромный «прорыв». Более того, те, кто получил образование в Румынии, как правило, возвращаются в Молдову и создают в ней новую среду обеспечивая преемственность в реализации западных ценностей.
Никого не должна вводить в заблуждение ставка западников на В. Плахотнюка, сделанная в момент острого внутриполитического кризиса в Молдавии: Плахотнюк действительно оказался тем политиком, который доказал свою эффективность, в т.ч. и в части противодействия «российской угрозе», убедив Запад, что если выстроенная им система рухнет, то Россия установит полный контроль над Молдавией. В то же время Запад всячески помогает Плахотнюку в том, чтобы прозападный курс развития стал необратимым для Молдавии, а молдавские власти штампуют антироссийские и антирусские решения. Кроме того, никому из западников не приходит в голову «зачищать» под Плахотнюка политическое пространство в Молдавии и давать ему монопольное право быть единственным проводником западных интересов в Молдавии.
Монопольный статус И. Додона как «пророссийской силы» не позволяет Москве корректировать его без ущерба для его имиджа. В итоге — замкнутый круг для России и широкий простор для де-факто антироссийских действий со стороны молдавского истеблишмента. С Западом такие штуки не проходят.
Вряд ли можно представить себе, чтобы антизападный режим в какой-либо постсоветской республике существовал, скажем, на деньги Евросоюза. А вот антироссийский режим в Молдавии неплохо пользуется российскими ресурсами. Наглядный пример — деятельность АО «Молдовагаз», в котором ПАО «Газпром» контролирует достаточное количество акций для назначения всех членов правления, но при этом во главе правления в последнее время оказываются люди, тесно связанные с В. Плахотнюком, а сотрудники предприятия активно участвуют в агитационных кампаниях за Плахотнюка и его Демпартию.
Приднестровье в российской политике вообще отходит на второй план, видимо, в силу мнения о безусловно пророссийских настроениях в обществе и среди элиты.
Российские чиновники делают иногда неверные выводы, полагая, что пророссийские настроения и признательность за российскую помощь делают любое решение, принятое в российских властных коридорах, априори обязательным для приднестровцев.
Отсюда — недоумение и обиды «федералов», когда приднестровцы, к примеру, голосуют не так, как от них ожидали. Как же так, ведь высокие представители руководства России и Приднестровья дружат семьями, а «неблагодарные приднестровцы» почему-то этого не учитывают. Или российские артисты приезжают и поют в поддержку, им аплодируют, но снова голосуют «неправильно». Да так, что приходится стройки социальных объектов потом замораживать и искать объяснения тому, что приднестровские фирмы-подрядчики понесли огромные убытки от деятельности российского заказчика и распорядителя бюджетных средств. Всё это — издержки личных договоренностей и недостатка системной работы.
В Приднестровье очень хорошо помнят и то, как с завидным постоянством приднестровцам приходилось выступать бОльшими россиянами, чем российские чиновники, чуть ли не принудительно защищать российские интересы от российских же чиновников, которые очень часто говорили о необходимости вывезти 1−2 эшелона с боеприпасами бывшей 14-й Армии, чтобы показать «западным партнерам» наличие «положительной динамики» и готовности Москвы делать шаги навстречу.
Поэтому в Приднестровье не всегда восторгаются «личными контактами» и уж тем более не всегда выполняют «руководящие указания» из Москвы, особенно если они касаются жизненно важных интересов Республики.
Хотя налаживание прямого, последовательного диалога на уровне исполнительных органов власти могло бы стать частью системной работы по выстраиванию противовесов той системе, которая навязывается и Молдавии, и Приднестровью Западом посредством различного инструментария, в первую очередь — Соглашением об ассоциации Молдавии и Европейского союза и предусмотренным данным документом режимом «углубленной и всеобъемлющей зоны свободной торговли ЕС и РМ». Западники проделали большую работу для переориентации товаропотоков из РМ и ПМР на западные рынки. В 2015 г. Евросоюз пошел на заключение «джентльменского соглашения» с Тирасполем об особенностях торговли и доступа приднестровских товаров на европейские рынки, а также о взаимных обязательствах Приднестровья и Евросоюза.
Из-за российской пассивности размывается роль России как государства-гаранта и государства-посредника, нет никаких признаков участия профильных российских специалистов в экспертной (межведомственной) работе между Молдовой и Приднестровьем, российская сторона перестала быть подписантом значимых переговорных договоренностей, ограничиваясь их дежурным одобрением без подтверждения своего статуса гаранта и посредника и т. п.
Представляется, что России уже пора выбираться из парадигмы бессистемности и персонификации политических подходов, самоустранения от влияния на региональную ситуацию в целом и на переговорный процесс по молдавско-приднестровскому урегулированию в частности.
https://regnum.ru/news/2500512.html