Из ТГК Shadow Policy

В ЦРУ есть отдел, который неофициально называется “Русский дом” и входит в состав Центра миссий Европы и Евразии.

Ларри Пфайффер, который служил начальником штаба бывшего директора ЦРУ Майкла Хейдена:
“Когда я был в ЦРУ, “Русский дом” был самой чувствительной, самой секретной организацией в здании. Они очень оберегают информацию, и это справедливо. Учитывая усилия российской контрразведки и невероятную чувствительность любых источников, которыми они могли бы располагать, если бы что-то стало известно, это могло бы привести к потере жизни актива. И учитывая то, что мы знаем о российских усилиях по обеспечению безопасности, я могу только предположить, что эти активы немногочисленны и находятся далеко друг от друга.”
Джина Хаспел пристально следит за “Русским домом”, с аналитиками которого она часто не соглашается, а иногда обвиняет в том, что они намеренно вводят ее в заблуждение. “Она все время называет аналитиков лжецами”, — сказал один бывший сотрудник ЦРУ. 
Джина Хаспел стала чрезвычайно осторожной в отношении того, какие разведывательные продукты, связанные с Россией, попадают на стол президента Дональда Трампа. 
В прошлом году, по словам трех человек, Хаспел поручила главному юрисконсульту ЦРУ Кортни Элвуд изучить практически каждый продукт, который выходит из “Русского дома”, прежде чем он “пойдет в центр” в Белый дом. 
Один бывший юрист ЦРУ назвал “беспрецедентным, что главный юрисконсульт был вовлечен в это дело до такой степени.”
ЦРУ “определенно” проявляло “изобилие осторожности” в отношении российской разведки. 
Нынешние и бывшие чиновники говорили, что в частном порядке президент остается чрезвычайно чувствительным к теме российского вмешательства — до такой степени, что они стесняются поднимать эту тему.
Глава “Русского дома”, которого чиновники отказались назвать по имени, был уволен в начале этого года, но остается в агентстве в другом отделе. Непонятно, почему его выгнали, но личная неприязнь Хаспел к нему была очевидна. “Джина не была его поклонницей”, 
— сказал один из людей, знакомых с этим делом. 
Разведка — это двусторонний процесс: чиновники в СНБ и другие “потребители” в правительстве регулярно посылают вопросы и запросы в разведывательное сообщество в так называемом “задании”, в то время как “производители” в американских шпионских агентствах затем пытаются дать ответы.
“Русский дом”, который оставался очень изолированным даже после того, как он был интегрирован в Центр миссий ЦРУ в Европе и Евразии в рамках реорганизации под руководством бывшего директора ЦРУ Джона Бреннана, чрезвычайно защищает свою разведку. Но некоторые в агентстве, включая Хаспел, описали отдел, как слишком изолированный и нуждающийся в капитальном ремонте, по словам нескольких нынешних и бывших американских чиновников. 
Кортни Элвуд практически на каждой встрече принимает решения и участвует в вещах, которые не являются юридическими вопросами, включая ее роль в рассмотрении всех материалов, связанных с Россией, прежде чем они будут отправлены потребителю, что обычно делается, если это необходимо, внутренним адвокатом подразделения.
Элвуд проявила “гораздо больший интерес”, к контрразведывательному подразделению агентства, чем предыдущие генеральные советники, и попросила адвоката этого подразделения начать докладывать своему заместителю. 
“Никто не хочет бросать вызов” Элвуд или Хаспел, — сказал бывший высокопоставленный сотрудник ЦРУ.

***

Джина Хаспел (директор ЦРУ с 21 мая 2018 года), Кортни Элвуд (https://en.wikipedia…ons_Elwood) (главный юрисконсульт ЦРУ с 6 июня 2017 года), Элизабет Кимбер (https://t.me/shadow_policy/5045) (глава тайных операций ЦРУ с 10 декабря 2018 года).
“Женский кабинет” ЦРУ, осторожность в представлении материалов Трампу, сложности с “Русским домом”...
И заявления о работе ЦРУ с Навальным (https://t.me/russica2/32810).
А работать может именно “Русский дом” в составе Центра миссий в Европе и Евразии...
Игра с замахом на Перемены.
Статья в Politico