Интервью с послом России Анатолием Антоновым: «Мы должны бороться с ложью и фейковыми новостями практически ежедневно».

Интервью с послом России Анатолием Антоновым: «Мы должны бороться с ложью и фейковыми новостями практически ежедневно».
Редактор National Interest Джейкоб Хейлбрун берет интервью у посла Российской Федерации в Соединенных Штатах Америки Его Превосходительства Анатолия Антонова.
Джейкоб Хейлбрун

Хайльбрунн: Президент Владимир Путин недавно опубликовал новое эссе об Украине, в котором говорится, что украинцы и русские - это одни и те же люди. Он также указал, что есть красные линии, которые нельзя будет пересечь ни Украине, ни НАТО. Некоторые говорят, что Путин закладывает основу для более жестких действий в отношении Украины. Сообщали ли вы что-нибудь подобное администрации Байдена?
Антонов: Статья Президента РФ Владимира Путина имела огромный резонанс в Вашингтоне. Для многих здесь это был новый взгляд на отношения между русскими и украинцами, возможность узнать корни людей. К сожалению, есть недоброжелатели, отрицающие добро, особенно если речь идет о России. Они пытаются исказить картину - представить статью так, как если бы она была ультиматумом против независимого государства. Мы должны признать, что есть много представителей администрации, которые разделяют эту точку зрения. Они игнорируют главный тезис российского лидера о том, что истинный, реальный и прочный суверенитет Украины возможен только в партнерстве и хороших отношениях с Россией.
Мы должны бороться с ложью и фейковыми новостями практически ежедневно. Перед публикацией статьи мы столкнулись с клеветнической кампанией со стороны политиков и экспертов в отношении переговоров между президентом Путиным и президентом Байденом в Женеве. Как известно, главы наших стран конструктивно обсудили внутриукраинский конфликт. Они согласились с тем, что Минские договоренности служат единственной основой для политического урегулирования конфликта в Донбассе. Вместо того чтобы работать над способами выполнения Минских договоренностей, некоторые должностные лица Госдепартамента обвиняют Россию во всех бедах на Украине и называют мою страну «агрессором».
Мы неоднократно предупреждали администрацию, что подобные контрпродуктивные заявления не имеют ничего общего с реальностью. Решения можно найти только дипломатическими средствами без пропаганды. Прямо сейчас Соединенные Штаты могут влиять на правительство Украины, побуждая его к предметному диалогу с представителями Донецка и Луганска, выводить тяжелое вооружение с линии соприкосновения и принимать конкретные и ощутимые меры в отношении автономного статуса юго-востока Украины.
Хайльбрунн:  Соединенные Штаты и Россия договорились начать новый диалог по кибервопросам. Каковы успехи в этой области и видите ли вы основания для оптимизма после долгих лет острых разногласий?
Антонов: Соглашение о начале диалога по кибербезопасности - один из ключевых итогов российско-американского саммита в Женеве. Эксперты из обеих стран уже начали общаться. Советы безопасности России и США обеспечивают общую координацию.
На данный момент было проведено несколько раундов консультаций, и это, безусловно, важный и многообещающий знак. Однако американские коллеги предпочитают сосредотачивать дискуссии в основном на деятельности программ-вымогателей, в то время как кибербезопасность гораздо шире. Надеюсь, что в ближайшее время этот диалог приобретет всеобъемлющий характер. Как вариант, мы можем обсудить киберугрозы для систем контроля над вооружениями и т. д.
Очевидно, что наши страны одинаково страдают от киберпреступников. Случаи недавних атак на систему здравоохранения Воронежской области в России и компанию Kaseya здесь, в США, только подтверждают это.
Мы последовательно стремимся наладить профессиональное сотрудничество по вопросам кибербезопасности в Вашингтоне. В частности, с 2015 года мы предприняли шесть попыток запустить такое взаимодействие. Более того, 25 сентября 2020 года президент РФ Владимир Путин предложил комплексную программу мер по восстановлению российско-американского сотрудничества в области международной информационной безопасности (МИБ). К сожалению, официальной реакции со стороны США пока нет.
Кстати, запросы российских компетентных органов по поводу кибератак также остаются без реакции со стороны США. В 2020 году их было сорок пять, а в первом полугодии 2021 года - тридцать пять. Со своей стороны, мы полностью удовлетворили десять запросов из США в прошлом году и две апелляции в первом полугодии текущего года. Это говорит о том, что нам есть над чем поработать.
Еще раз заявляем, что Россия готова к честному и взаимовыгодному сотрудничеству, без политизации и скрытых повесток дня. Мы ответственно подходим к вопросам кибербезопасности. В этом контексте мы с гордостью сообщаем, что наша страна стала первым государством, разработавшим и представившим в ООН проект Конвенции о противодействии использованию информационных и коммуникационных технологий в преступных целях. Официальная презентация документа состоялась 27 июля в Вене.
Еще одна вещь, о которой стоит упомянуть. Практически каждый день мы сталкиваемся с материалами СМИ о хакерских атаках, которые якобы осуществляются с территории России. Доказательств нет. Такие вопросы должны поднимать не журналисты, а профессионалы. Американские коллеги, если они об этом попросят, могут рассчитывать на быструю и высокоуровневую помощь с российской стороны. Наш Национальный центр реагирования на компьютерные инциденты и координации готов к тесному сотрудничеству.
Хайльбрунн: Как вы оцениваете перспективы стратегического диалога Россия-США?
Антонов: За последние десять лет накопилось множество проблем в области контроля над вооружениями и стратегической стабильности. Независимо от политической конъюнктуры, для их разрешения необходимы сложные двусторонние переговоры.
Проблема выхода из кризиса в этой сфере стала одной из ключевых на стартовой российско-американской встрече 28 июля в Женеве. Представители двух стран обменялись мнениями о том, в каком направлении необходимо двигаться для снижения стратегических рисков. Несмотря на существенные различия в подходах ко многим вопросам, обе стороны продемонстрировали готовность к регулярному конструктивному диалогу и поиску точек соприкосновения. Это определенно положительный знак. Тем не менее мы находимся в самом начале долгого пути. Перед нами стоит непростая работа по восстановлению доверия в этой сфере.
Хочу подчеркнуть, что российская сторона открыта для обсуждения любых вопросов контроля над вооружениями. Для нашей страны нет табуированных тем. Мы готовы учитывать озабоченность США по поводу новейших стратегических систем России.
Однако такой разговор не должен быть улицей с односторонним движением. Американским коллегам необходимо также прислушаться к нашим заявлениям и учесть интересы национальной безопасности России. Диалог не может быть плодотворным без справедливого обмена мнениями.
Хайльбрунн : Вы вернулись в Вашингтон после женевского саммита месяц назад, а ваш американский коллега Джон Салливан вернулся в Москву. Есть ли у вас что-нибудь позитивное, чтобы сообщить, особенно по спорному вопросу о работе посольств в двух столицах? Есть ли какие-то новые изменения в статусе консульств США и России, которые были закрыты в последние годы?
Антонов: К сожалению, ситуация не меняется в лучшую сторону. Российские дипломатические представительства в США по-прежнему вынуждены работать в условиях беспрецедентных ограничений, которые не только остаются в силе, но и усиливаются. Несмотря на заявления администрации Байдена о важной роли дипломатии и готовности к развитию стабильных и предсказуемых отношений с нашей страной, российское дипломатическое присутствие постоянно подвергается ударам.
Коллеги из США проявляют настойчивость и изобретательность в этом деле. Высылка дипломатов то и дело осуществляется под надуманными предлогами. В декабре прошлого года Госдепартамент в одностороннем порядке установил трехлетний предел срока командировки российского персонала в США, который, насколько нам известно, не распространяется ни на одну другую страну. Более того, мы получили список из двадцати четырех дипломатов, которые, как ожидается, покинут страну до 3 сентября 2021 года. Практически все они уедут без замены, потому что Вашингтон резко ужесточил процедуры выдачи виз.
Дошло до того, что власти США отменяют действующие визы супругов и детей наших сотрудников без объяснения причин. Широко распространенные задержки с продлением просроченных виз также направлены на выдавливание российских дипломатических работников из страны. В результате около шестидесяти моих коллег (130 вместе с членами семей) не могут вернуться на родину даже при неотложных гуманитарных обстоятельствах.
Мы проявляли сдержанность в течение долгого времени, но после очередной волны агрессивных санкций со стороны США в апреле мы были вынуждены предпринять дополнительные шаги по уравновешиванию условий работы миссий США в России, включая запрет на наем местного персонала. Несомненно, такая ситуация никому не выгодна. Нужны решения, основанные на принципе паритета. Убеждены, что самый простой и быстрый способ сделать это - полностью отменить все меры и контрмеры, сдерживающие деятельность дипломатов.
Вашингтон не проявляет готовности к такому решению, пытаясь обеспечить односторонние преимущества американской стороне. То же самое и с перспективами возобновления работы генеральных консульств России в Сан-Франциско и Сиэтле, которые были закрыты принудительно. Даже временный доступ ремонтных бригад в конфискованные помещения российской дипломатической собственности по-прежнему запрещен, что приводит к дальнейшему ухудшению условий в них.
Надеемся, что здравый смысл восторжествует и мы сможем нормализовать жизнь российских и американских дипломатов в США и России на принципах взаимности. Наши президенты договорились в Женеве продолжить консультации между МИД России и Госдепартаментом с целью решения этой проблемы.
Хайльбрунн : В последние годы вызывает озабоченность вопрос о доступе на высокий уровень российских и американских дипломатов в Вашингтон и Москву? Считаете ли вы, что у вас сейчас есть адекватный доступ? Это улучшилось? Есть серьезные разочарования?
Антонов: Вернувшись в Вашингтон после женевского саммита, у меня была возможность встретиться с некоторыми высокопоставленными представителями администрации. Однако в основном эти встречи были единичными инцидентами. Согласно дипломатической практике, поступили десятки запросов о проведении «визитов вежливости» российского посла к новоназначенным руководителям ключевых американских властей. Подавляющее большинство из них либо отвергалось, либо игнорировалось.
Иногда нам не удается организовать высокопоставленные беседы, даже когда нам нужно передать определенные сигналы от имени Москвы.
Ситуация с контактами на Капитолийском холме по-прежнему удручающая. Все мои просьбы о встречах, адресованные руководителям партий, фракций обеих палат Конгресса, а также комитетов по иностранным делам, вроде бы ушли в никуда. Они просто остаются без ответа. В то же время Госдепартамент пожимает плечами и заявляет, что не может оказать никакой помощи из-за «разделения властей».
Хайльбрунн : В 2017 году в Хельсинки прошла встреча на высшем уровне между бывшим президентом Дональдом Трампом и президентом Путиным. Хотя сама встреча была весьма противоречивой, были также большие надежды на улучшение отношений между Вашингтоном и Москвой. Встреча Байдена и Путина в Женеве оказалась менее спорной. Вы видите новый импульс или продолжаете вести дела в обычном режиме?
Антонов: Пока рано судить по этому поводу. Здесь мы можем положительно оценить договоренность двух президентов о восстановлении профессионального и системного диалога по ключевым темам, представляющим взаимный интерес. К ним относятся уже упомянутые вопросы - стратегическая стабильность, кибербезопасность и функционирование дипломатических миссий.
Вы правы в том, что, как мы видели ранее, позитивный импульс наших лидеров утонул в коридорах бюрократии США и обречен на бесплодие. Будем надеяться, что отношения между Россией и США больше не будут символом внутриполитического соперничества США. Их улучшение служит важнейшим интересам безопасности России, США и всего мира. Это потребует времени и усилий с обеих сторон. И мы готовы к такой работе.