Газлайтинг: психология формирования чужой реальности часть 1

Газлайтинг: психология формирования чужой реальности

Синтия Чанг 
08 августа 2021 г.

– Но я не хочу идти к сумасшедшим, – заметила Алиса.
 – Ну, тут уж ничего не поделаешь, – сказал Кот, – мы все здесь сумасшедшие. Я сумасшедший. Ты сумасшедшая.
 – С чего вы взяли, что я сумасшедшая? – спросила Алиса.
 – Это должно быть так, – сказал Кот, – иначе ты бы сюда не попала.
- « Приключения Алисы в стране чудес » Льюиса Кэрролла

Мы живем в мире, где степень дезинформации и откровенной лжи достигла такого положения вещей, что, возможно, впервые в истории, мы видим, что большая часть западного мира начинает сомневаться в своем собственном уровне здравомыслия и уровне своего окружения. Растущее бешеное недоверие ко всему «авторитетному» смешалось с отчаянным недоверием к тому, что «никто не может быть в этом замешан!» медленно раскачивает многих взад и вперед в все более тесную и тесную смирительную рубашку. «Ставить под сомнение все» стало новым девизом, но способны ли мы ответить на эти вопросы?
Сейчас ответ - решительное «нет».
Забавная шутка социальных бихевиористов о том, что в начале того, что считалось временем кризиса, заставили всех быть одержимыми туалетной бумагой, является примером того, насколько сильно они контролируют эту красную кнопку с надписью «начать инициирование уровня 4» -  массовая паника".
И можно ли винить в этом людей? В конце концов, если нам лгут, как мы можем сплотиться и указать пальцем на корень этой тирании, разве мы не находимся в той точке, где она повсюду?
Как печально заявил Геббельс:
« Если вы скажете достаточно большую ложь и будете много её повторять, в конце концов люди в неё поверят. Ложь может сохраняться только до тех пор, пока государство может оградить людей от политических, экономических и / или военных последствий лжи. Таким образом, для государства становится жизненно важно использовать все свои силы для подавления инакомыслия, поскольку правда - смертельный враг лжи, и, таким образом, истина - величайший враг государства [при фашизме] ».
И вот мы сегодня находимся на грани фашизма. Однако, прежде чем фашизм сможет полностью доминировать, мы должны сначала согласиться утратить наши гражданские права как коллектив. То есть большая ложь может быть успешной только в том случае, если большинство не сумеет ее выявить, потому что, если бы большинство признало ее такой, какая она есть, у нее действительно не было бы никакой силы.
Битва за разум
« Политики, священники и психиатры часто сталкиваются с одной и той же проблемой: как найти самые быстрые и постоянные средства изменения убеждений человека… Проблема врача и его нервно больного пациента, а также проблема религиозного лидера, который намеревается получить выгоду. и удерживать новообращенных, теперь стало проблемой целых групп наций, которые желают не только подтвердить определенные политические убеждения в пределах своих границ, но и обратить в свою веру внешний мир. ”
- Уильям Саргант « Битва разума »
В прошлом обычно считалось, и небезосновательно, что тирания может существовать только при условии, что люди остаются неграмотными и игнорируют свое угнетение. Признание того, что человек был «угнетенным», означал, что он должен сначала иметь представление о том, что такое «свобода», и если кому-то была предоставлена «привилегия» научиться читать, это открытие было неизбежным.
Если образование масс могло сделать большинство населения грамотным, считалось, что высшие идеи, своего рода «опасные идеи», которые, например, Мустафа Монд выражает в «Дивном новом мире», быстро организуют массы и революция против своих «контролеров» будет неизбежна. Другими словами, знание - это свобода, и вы не можете поработить тех, кто учится «думать».
Однако это не совсем так, не так ли?
Подавляющее большинство из нас могут читать все, что захотим, в терминах некогда «запрещенных книг», таких как те, которые перечислены в The Index Librorum Prohibitorum ^[1] . Мы можем прочитать любое из произведений, запрещенных в «Дивном новом мире», особенно произведения Шекспира, которые были названы абсолютно опасными формами «знания».
Теперь мы очень свободны «обучать» себя тем самым «идеям», которые тираны прошлого признавали «противоядием» от жизни в рабстве. И все же сегодня большинство предпочитает не…
Признается, хотя и поверхностно, что тот, кто контролирует прошлое, контролирует настоящее и, следовательно, будущее. Книга Джорджа Оруэлла «1984» называет это важной особенностью, которая позволяет аппарату Большого Брата сохранять абсолютный контроль над страхом, восприятием и лояльностью к делу партии, и тем не менее, несмотря на его популярность, все еще остается насущным отсутствие интереса к фактическому информированию  о прошлом.
Какая разница, если прошлое контролируется и переписывается в соответствии с настоящим? Как сказал Уинстону следователь Старшего Брата О'Брайен: «Мы, Партия, контролируем все записи, и мы контролируем все воспоминания. Тогда мы контролируем прошлое, не так ли? [И, таким образом, мы можем переписать его по своему усмотрению…] »
Конечно, мы находимся не в том же положении, что и Уинстон… нам намного лучше. Мы можем изучать и узнавать о «прошлом», если мы того желаем, к сожалению, это выбор, который многие считают само собой разумеющимся.
Фактически, многие, вероятно, не полностью осознают, что в настоящее время идет борьба за то, кто будет «контролировать прошлое» способом, который очень напоминает форму «стирания памяти».
***
Уильям Саргант был британским психиатром и, можно сказать, фактически отцом «контроля над разумом» на Западе, со связями с британской разведкой и Тавистокским институтом, который мог влиять на ЦРУ и американские вооруженные силы через программу MK Ultra. Саргант также был советником Ювена Кэмерона в Университете Макгилла по работе с ЛСД «с чистого листа», финансируемой ЦРУ.
Саргант объясняет свою причину в изучении и использовании форм «контроля над разумом» на своих пациентах, которые в основном были британскими солдатами, которые были отправлены с поля боя во время Второй мировой войны с различными формами «психоза», как единственный способ реабилитировать крайние формы психоза. Посттравматическое стрессовое расстройство.
Другая причина заключалась в том, что Советы, очевидно, стали «экспертами» в этой области, и из-за необходимости обеспечения национальной безопасности британцам, в свою очередь, пришлось бы стать экспертами… конечно же, в целях самообороны.
Работа русского физиолога Ивана Павлова позволила получить вызывающие беспокойство идеи о четырех основных формах нервной системы собак, которые представляли собой комбинацию тормозного и возбуждающего темпераментов; «Сильное возбуждающее», «уравновешенное», «пассивное» и «спокойное невозмутимое». Павлов обнаружил, что в зависимости от категории темперамента нервной системы, которой обладала собака, это, в свою очередь, диктовало бы форму “кондиционирования”, которая лучше всего работала бы для “перепрограммирования поведения”. Значение “обусловленности человека” не было утеряно ни для кого.
На Западе опасались, что такие методы не только будут использованы против их солдат, чтобы вызвать у врага беспрепятственные и необузданные признания, но и что эти солдаты могут быть отправлены обратно в их родные страны в качестве зомбированных убийц и шпионов, которых можно было бы выставить напоказ. выключить простым кодовым словом. По крайней мере, это были триллеры и фильмы, которые накачивали население. Как же ужасно! Что враг, очевидно, может войти в то, что считалось единственной священной землей, которая была нашей собственностью… в наши самые «умы»!
Однако для тех, кто действительно возглавлял область исследований по контролю над разумом, таких как Уильям Саргант, было понятно, что контроль над разумом работает не совсем так.
Во-первых, мешал вопрос «свободы воли» .
Независимо от продолжительности или степени воздействия электрошока, инсулиновой «терапии», коктейлей с транквилизаторами, индуцированной комы, недосыпания, голодания и т. д. Было обнаружено, что если субъект имел «твердую убежденность» и «твердую веру» во что-то, это нельзя было просто стереть, это нельзя было записать произвольным образом. Скорее, субъект должен иметь иллюзию, что его «обусловленность» на самом деле была «выбором». Это была чрезвычайно сложная задача, и долгосрочные конверсии (от месяцев до лет) были редкостью.
Однако Саргант увидел лазейку. Было понятно, что нельзя создать нового человека с нуля, однако при правильном кондиционировании, которое должно было привести к физическому срыву с использованием ненормального стресса (эффективно перезагрузка нервной системы), можно было заметно повысить “внушаемость” у своих испытуемых.
Саргант писал в своей «Битве разума»: «Клинические описания Павлова« экспериментальных неврозов », которые он мог вызвать у собак, на самом деле оказались в тесном соответствии с теми военными неврозами, которые мы исследовали в то время. ”
Кроме того, Саргант обнаружил, что ложно имплантированная память может помочь вызвать аномальный стресс, ведущий к эмоциональному истощению и физическому срыву, чтобы вызвать «внушаемость». То есть даже не нужно было иметь «настоящий стресс», но «воображаемый стресс» сработал бы так же эффективно.
Саргант продолжает утверждать в своей книге:
«Неудивительно, что обыкновенного человека, в целом, гораздо легче индоктринировать, чем ненормального… В сообществе человек считается« обычным »или« нормальным »просто потому, что он принимает большинство его (юбщества) социальных стандартов и моделей поведения; что на самом деле означает, что он восприимчив к внушению и его уговорили пойти с большинством в самых обычных или чрезвычайных случаях ».
Затем Саргант обращается к феномену лондонского молниеносного удара, который представлял собой восьмимесячный период тяжелых бомбардировок Лондона во время Второй мировой войны. В течение этого периода, чтобы выжить и оставаться «в здравом уме», люди быстро привыкли к мысли, что их соседи могут быть заживо похоронены в разбомбленных домах вокруг них. Мысль была такая: «Если я ничего не могу с этим поделать, какой толк в том, чтобы я беспокоился об этом?» Таким образом, лучшим «выживанием» оказались те, кто принял новую «среду» и просто сосредоточился на «выживании», а не пытался ей сопротивляться.
Саргант отмечает, что именно эта «приспособляемость» к изменяющейся среде является частью инстинкта «выживания» и очень сильна у «здорового» и «нормального» человека, который может научиться справляться и, таким образом, продолжает оставаться «функциональным», несмотря на постоянно меняющуюся среду.
Таким образом, наш глубоко запрограммированный «инстинкт выживания» оказался ключом к внушаемости нашего разума. Что лучшие «выжившие» в каком-то смысле сделали лучшую «промывку мозгов».
Саргант цитирует работу Хекера, который изучал феномен танцевальной мании, произошедший во время Черной смерти, где Хекер заметил, что повышенная внушаемость способна заставить человека “с одинаковой силой охватить разум и глупость, добро и зло, уменьшить похвалу добродетели, а также преступность порока".
И что такое состояние ума было уподоблено первым усилиям детского ума “этот инстинкт подражания, когда он существует в своей высшей степени, также связан с потерей всякой власти над волей, которая возникает, как только впечатление на органы чувств прочно утвердилось, создавая состояние, подобное состоянию маленьких животных, когда они очарованы видом змеи”.
Интересно, воображал ли Саргант себя змеем ...
В конце концов Саргант признает: «Это не означает, что всем людям можно по-настоящему внушить такими средствами. Некоторые лишь временно подчинятся предъявляемым к ним требованиям и снова будут сражаться, когда к ним вернутся силы тела и разума. Других спасает безумие. Или воля к сопротивлению может уступить место, но не сам интеллект».
Но в ответ на это упорное сопротивление он утешает себя тем, что «как упоминалось в предыдущем контексте, столб, виселица, расстрельная команда, тюрьма или сумасшедший дом обычно доступны для неудачников».
Как противостоять деконструкции вашего разума
« Кого боги хотят уничтожить, они в первую очередь лишают разума ”
- Генри Уодсворт Лонгфелло «Маска Пандоры»