Как выгнали Горбачева в Китае в 1989 году часть 2

Донг немедленно организовал «Китайское общество исследований будущего», чтобы официально пригласить Тоффлера в его первую поездку в Китай несколько месяцев спустя, в результате чего Тоффлер написал Донгу с просьбой «встретиться и дать интервью с вашими ведущими политическими деятелями и с людьми, ответственными за долгосрочное планирование». Первым в списке был Чжао Цзыян.

В марте 1983 года китайское издательство под названием Sanlien перевело первое китайское издание Третьей волны Тоффлера, и тут же возник скандал, поскольку его идеи, по общему признанию, были противоположны марксизму на всех уровнях. Мистическая идея социальной эволюции, изложенная Тоффлером, была просто реформированной евгеникой, маскирующейся под маской трансгуманизма. которая утверждала, что не идеи или намерения, а скорее слепые аморальные силы продвигали человеческую цивилизацию к более высоким состояниям сложности. Эти слепые фаталистические «силы» были лишены человеческого намерения и неизбежно продвигали наш вид через волны развития, которые включали социально-политическую динамику, приписываемую каждой волне (то есть: Первая волна = сельскохозяйственная / феодальная / до национальная, Вторая волна = индустриальная / демократическое / национальное, Третья волна = информационное / технократически-феодальное / постнациональное государство.)

Главный вывод, сделанный Тоффлером и его китайскими последователями в этот период, заключался в том, что Китай (и другие слаборазвитые страны) могут пропустить вторую волну грязной индустриализации и сразу перейти от первой к третьей.

В 1983 году Чжао заявил: «Третья волна Тоффлера придерживается аналогичной точки зрения. Он считает, что сегодняшние страны третьего мира, возможно, не полностью пережили «вторую волну» развития, но что они могут выбрать совершенно новый путь для достижения цивилизации «третьей волны» ».

Все, что требовалось Китаю, - это «особые экономические зоны» на побережье с целью импорта сырья и полуфабрикатов из-за границы, кластеры низкооплачиваемых трудоемких и низкотехнологичных заводов для преобразования этих материалов в готовую продукцию для последующей отправки, чтобы вернуться на потребительские рынки в первом мире за рубежом. Деньги, полученные с помощью этих средств, можно было инвестировать в научные программы третьей волны с упором на генную инженерию, искусственный интеллект и информационные системы, которые были тремя приоритетами Чжао для будущего Китая. Все соображения о крупномасштабном развитии, движимом великими проектами и конкретными целями, которые могли формировать научные приоритеты, были запрещены в умах «восходящих» теорий свободного рынка, продвигаемых Чжао, Киссинджером и Тоффлером.

Историк Майкл Биллингтон отметил, что Трехсторонняя комиссия непосредственно организовала конференцию в Пекине в 1981 году, чтобы удержать Китай в рамках этой феодальной модели.:

Еще одна ересь Тоффлера, которая привела к кратковременному запрету его книги в 1984 году, заключалась в том, что политика должна быть отделена от экономики. В мистическом мировоззрении Тоффлера «сила» технического прогресса имела эволюционное разнообразие, которое можно было сдержать только тогда, когда человеческие намерения вмешались в нее через политические программы и моральные соображения. Чжао потратил годы на споры с Политбюро о том, что экономика должна быть «освобождена» от политики, чем вызвал гнев государственных деятелей, признающих зло, которое проникает в Китай.

Милтон Фридман был в числе первых западных экономистов, приглашенных в 1979 г. в тур и лекции для китайской элиты, неоднократно встречаясь с Чжао Цзыяном во время всех своих путешествий. После своего турне по Китаю 1988 года Фридман описал свою двухчасовую встречу с Чжао, сказав: «У нас хорошее впечатление об этом человеке и его мудрости. Он глубоко разбирается в экономических проблемах и полон решимости расширить рынок. Он готов экспериментировать, учиться и прислушиваться к предложениям и мнению других людей ».

Никогда не отвергая фашизм как необходимый проводник сокращения заработной платы, приватизации и «рыночных» реформ, необходимых для того, чтобы заставить население принять свободу над социализмом (как видно из его поддержки Чили Пиночета), Фридман подчеркнул, что китайский коммунист Партия должна оставаться абсолютной центральной властью, говоря: «В то же время он [Чжао] должен, если возможно, защитить верховную власть коммунистической партии. Для этого ему необходимы замечательные навыки ».

Я подчеркиваю это здесь и сейчас, потому что для жителей Запада невероятно важно понимать, что поддержка, которую социопаты, такие как Фридман, Сорос или Киссинджер, время от времени оказывали Коммунистической партии, всегда зависела от их приверженности делу подчинения партии. контроль над античеловеческими, антинародными государственными жрецами чжао-подобных марионеточных технократов. В той степени, в которой централизованная власть, подобная той, что принадлежит КПК, находится в ведении истинных королей-философов, приверженных конфуцианскому «Небесному мандату» (также известному как «Тянься»), китайская КПК становится кошмаром для утопических глобалистов.

В 1986 году Чжао спонсировал первый из двух новых аналитических центров, управляемых Соросом, с «Фондом реформ и открытости Китая», используя грант в миллион долларов, предоставленный спекулянтом, а затем Институт экономических и структурных реформ (IESR) совместно. - управляемый ближайшим советником Чжао Чэнь Ицзы. IESR тесно сотрудничал с Национальным фондом поддержки демократии (он же ЦРУ), открывшим в 1988 году два офиса в Китае.

В своей посмертно опубликованной автобиографии Чжао написал, что в это время он хотел, чтобы «Китай принял свободную прессу, свободу объединений, независимую судебную систему и многопартийную парламентскую демократию» ... Кроме того, следуя модели гласности / перестройки, которая готовясь разорвать российскую экономику в пост-историческую эпоху, Чжао заявил, что тогда он призывал к «приватизации государственных предприятий, разделению партии и государства и общим рыночным экономическим реформам».

В интервью 1989 года Сорос описал величие Горбачева, но указал на его единственную критику экономической некомпетентности, сказав: «В Китае, напротив, генеральный секретарь Коммунистической партии Чжао Цзыян - опытный экономист с аналитическим центром блестящих молодых умов. его распоряжение. "

Сорос, Фридман и Тоффлер имели все основания быть на высоте девятого в период 1988-89 годов. Кропотливая работа многих десятилетий, наконец, приносила свои плоды, поскольку западные страны были в значительной степени очищены от проиндустриальных государственных деятелей, которые сопротивлялись идее пост-национального государства Нового мирового порядка. Некоторые вызывающие беспокойство фигуры, такие как антимальтузианский председатель Deutschebank Альфред Херрхаузен и американский экономист Линдон Ларуш, все еще создавали проблемы, но вскоре были найдены решения, которые избавили их от страданий Киссинджера. (1)

Мало того, что западные страны были в значительной степени захвачены наднациональной технократией, но, наконец, коммунистические страны по ту сторону железного занавеса также плавились в топках той же технократической элиты, создавая «новый порядок». Берлинская стена дрожала, и Советский Союз был на пороге краха.

Несмотря на весь этот «успех», что-то внутри Азии давило отпор священникам Четвертой промышленной революции, и это «что-то» нужно было удалить.

Именно здесь Джеймс Лилли (посол в Китае), Национальный фонд демократии и Джордж Сорос развернули все свои ресурсы, чтобы активизировать полномасштабную цветную революцию 4 июня 1989 года, когда студенческие демонстрации на площади Тяньаньмэнь вылились в насилие. .

При активном участии современного цветного революционера  Джина Шарпа, который девять дней находился в Пекине во время протестов, и при большом количестве пропагандистской работы, проводимой ЦРУ через Радио Свободная Америка в Азии,  обучении, финансировании и даже вооружении жестоких реакционеров среди студенческих групп бутылками с зажигательной смесью и оружием, была запущена операция хаоса, которая была чем угодно, но не мирным протестом. Многие из активов, координируемых и развернутых передовыми группами ЦРУ в Китае, включали злобных студентов-анархистов, чьи усилия привели к убийству десятков солдат НОАК, чьи обугленные трупы могут вызвать переворот в желудке 30 лет спустя. Когда государственный переворот провалился, и организованная правительством резня не могла быть спровоцирована провокаторами, вся энергия управления глобальным восприятием была направлена на создание иллюзии, что произошла резня, которая по сей день создает мифы, подобные “холокосту”.

Когда не удалось спровоцировать кровопролитие и погибло всего 200-300 человек (многие из которых были солдатами НОАК), план был сорван, и самые радикальные провокаторы, связанные с операцией Сороса, были отправлены в более безопасные места в США и Канаду в соответствии с законом. Операция МИ-6 / ЦРУ под названием « Операция Yellowbird ». С огромной помощью гонконгских триад эти анархисты смогли ускользнуть из Китая, где многие получили роскошные награды и стипендии в университетах Лиги Плюща в США, сформировав то, что Гэвин Хьюитт из Washington Post назвал «ядром демократического движения в изгнании».

Много было написано об истинности событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, и для любого честного человека, оценивающего доказательства, представленные по этой теме (например, здесь , или здесь , или здесь ), дело следует считать закрытым.

Во многих отношениях площадь Тяньаньмэнь служила своего рода замаскированным благословением для Китая, поскольку истинное зло, которое Чжао, Сорос и мальтузианские шлюхи, заразившие силовые структуры Китая, стало видимым для всех. «Героическая» роль Чжао как «человека из народа, противостоящего правительственным репрессиям против мирных студентов» пошла не так, как планировалось. Вместо того, чтобы прославлять его как борца за свободу, каким его хотели видеть его контролеры, протест закончился очень небольшим кровопролитием, и его роль узурпатора Китая была разоблачена.

Коммунистическая партия Китая, не теряя времени, прекратила все операции Сороса, изгнала спекулянта на всю жизнь и отстранила Чжао от всех руководящих должностей, где он был помещен под домашний арест до самой смерти в 2005 году. Близкий союзник Чжао Чэнь Йизи избежал ареста только потому, что сбежал в США, чтобы играть более длительную роль в аппарате Сороса вместе с сотнями других отщепенцев и предателей.

Сегодня Китай стал движущей силой прогресса в защите суверенного национального государства как краеугольного камня Большого евразийского партнерства и более широкого многополярного порядка, основанного на Уставе ООН. Благодаря способности Китая защищать свой экономический суверенитет, поддерживать возможности планирования сверху вниз сильного центрального правительства, национального банковского дела и разделения банков между коммерческой и инвестиционной деятельностью, Китай смог создать систему роста, противоположную всему, что Тоффлер, Сорос, Шваб, Киссинджер и идеологи Римского клуба считают судьбу человечества неизменной. Полное игнорирование идеологов Третьей волны, которые продвигали идею о том, что Китай может стать «постиндустриальной» системой, управляемой безмозглым искусственным интеллектом и генно-инженерными людьми, с только горизонтальной демократией снизу и научным духовенством, управляющим техно-феодальным строем сверху, BRI / Новый шелковый путь дал моральные и интеллектуальные принципы подлинным долгосрочным траекториям, которые формируют лучшие умы молодых китайцев. Движущий принцип творческого разума, постоянный научный прогресс и моральная справедливость, которые служат основой Тянься, сделали «Пояс и путь» идеальным выражением видения четырех модернизаций Чжоу Эньлая.

Пусть не будет ошибки, есть много поверхностных сходств между закрытым системным мышлением кибернетики, которое оживило теории Четвертой промышленной революции и Третьей волны, и открытым системным мышлением, которое оживляет Новый Шелковый путь Китая.

Оба подхода к «системному управлению» предполагают сильную централизованную власть, и оба основываются на «научном планировании» политической экономии.

Поразительные различия обнаруживаются только тогда, когда мы смотрим на такие факторы, как намерение, мораль и уважение к творческому разуму.

В то время как конфуцианские традиции, которые стремятся избавить людей от бедности, продвигать беспроигрышное сотрудничество, укреплять права человека и улучшать способы творческого самовыражения, правят пост-соросовским Китаем, эти факторы полностью отсутствуют в закрытой мальтузианской системе, которая стремится навязать энтропию, математическую равновесие и абсолютный контроль над человечеством.

В тех случаях, когда компьютерное моделирование используется в качестве инструмента, служащего целям нации по достижению нелинейных прорывов в науке и технологиях, которые, в свою очередь, преодолевают постоянно меняющиеся «пределы роста» нашей относительной пропускной способности, мальтузианская система стремится привязать все национальное планирование к компьютерным моделям, которые диктуют фиксированные пределы роста.

Если один рассматривает стабильность как фундаментальную, а изменения как второстепенную характеристику системы, другой видит творческие изменения как первичные, а состояния стабильности как вторичные.

По его собственным словам, Си Цзиньпин описал этот процесс следующим образом: «Скоординированное развитие - это единство сбалансированного развития и несбалансированного развития. Процесс от баланса к дисбалансу, а затем к восстановлению баланса - основной закон развития. Баланс относительный, а дисбаланс абсолютный. Акцент на скоординированном развитии - это не стремление к уравниловке, а придание большего значения равным возможностям и сбалансированному распределению ресурсов ».

В более ранней речи Си неявно осудил идеологию Тоффлера Третьей волны и развил эту концепцию еще дальше:

Так что в следующий раз, когда вы обнаружите, что думаете о том, что Китай является причиной ваших проблем, сделайте шаг назад и спросите себя, почему Соросу не разрешено въезжать в их страну, даже если он управляет вашей.

(1) В то время как Херрхаузен был убит в 1989 году, Ларуш был отправлен в тюрьму несколькими месяцами ранее, а его международные организации закрылись, а Роберт Мюллер сыграл роль, которую он воспроизведет три десятилетия спустя в качестве ведущего инквизитора RussiaGate.